В книге научно–популярных этюдов «Тапонiмы распавядаюць» Валентины Лемтюговой читаем о полесском городке Иваново следующее: «На карце «Беларусь в конце XVI в.» значыцца як мястэчка Янаў. А пачыналася гiсторыя паселiшча значна раней. У XIV ст. сучасны горад уяўляў сабою невялiкую вёсачку пад назвай Порхава, якая ў 1423 годзе была падаравана Луцкаму кафедральнаму касцёлу. У 1465 годзе яна была перайменавана ў Янава ў гонар Луцкага епiскапа Яна Ласковiча. Пэўны час служыла ў якасцi другой рэзiдэнцыi луцкiх епiскапаў. Будучы ўжо ў статусе мястэчка, паселiшча двойчы гарэла (1525 i 1575 гг.). У 1801 годзе ўвайшло ў склад Гродзенскай губернii Расiйскай iмперыi. Затым паводле Рыжскага дагавора 1921 года адышло да Польшчы i належала да Пiнскага павета Палескага ваяводства. У савецкi перыяд перайменавана ў Iванава. Але чыгуначная станцыя, што ля горада, па–ранейшаму завецца Янаў Палескi.
Славянскае асабовае iмя Ян, пакладзенае ў аснову назвы, узыходзiць да царкоўнага хрысцiянскага iмя Иоанн (са стараяўр. Vohanan «Бог мiлуе»). У рускiм iменаслове яму адпавядае iмя Iван».
Красивое и простое божье имя у известного на Брестчине райцентра — что в «польской редакции», что во времена советские и нынешние. Минувшим летом мне здорово повезло. Под чутким «руководством» писателя и журналиста–«яновца» Анатолия Крейдича несколько дней знакомился с городом и его окрестностями. Ах, какие экскурсоводы и рассказчики тогда были! Анатолий, сам чутко относящийся к памяти края, познакомил с известным на Брестчине ветераном–газетчиком Алексеем Трофимовичем Кавко, а еще позвал в попутчики писателя–натуралиста и фотографа Василия Жушму, поэтов Владимира Гетманчука и Валерия Кухарчука, мотольского художника Янку Романовича. Внешне люди сдержанные, они удивляли и дарили многими новыми знаниями о старом, богатом на 
исторические традиции Полесье. Иваново–Яново — самое что ни на есть его олицетворение. Как и мои новые ивановские знакомые — самые настоящие наследники, сородичи полешуков, пинчуков, о которых Адам Киркор больше столетия назад рассказывал всему миру в «Живописной России»: «Полешук — консерватор по принципу. Он дитя своей природы, он верен заветам своих предков, как в нравах и обычаях, так в ведении своего хозяйства и прибавочных занятий, для него прибыльных и приятных. Заброшенный в бесконечные, дремучие леса, среди непроходимых болот и тундр, он не знаком ни с какими нововведениями и улучшениями; его обстановка, род занятий, привычек, даже самая наружность не изменились в течение целых столетий. Есть такие жители, которым не удавалось побывать даже в своем уездном городе. Только торговцы, разъезжающие по городам со своими произведениями, да жители местностей, ближайших к пристаням судоходных рек, или совершающие плавание на байдаках и барках, переняли кое–что от других; но они не имеют никакого влияния на большинство, на массы этих болотно–лесных обитателей, для которых самый мир оканчивается за пределами родного селища. Он даже дико посматривает на всякое нововведение и не верит в его целесообразность».
Правда, художник Янка Романович и писатель Анатолий Крейдич, указав, что байдаки и барки — судоходные средства из далекого прошлого, прямых исторических параллелей избегают. Живописец, чьи картины сегодня покупают коллекционеры и галереи разных стран мира, старается рассмотреть день вчерашний в расстояниях ему понятных и обозримых. Поэтому, наверное, и рассказывает о Полесье чаще через портреты стариков и старух, выписанных с натуры. Анатолий Крейдич приглашает меня к знакомству с Иваново–Яново через осмысление его историко–архитектурного ландшафта.
— Туристов чаще возят в Мотоль, чем знакомят с ивановскими улицами, — рассказывает Анатолий, который в Иваново живет уже не первое десятилетие, успел и сродниться с городом, и душу его почувствовать. — А если и рассказывают о нашем Яново, то знающие люди вспоминают лаборей. «Яновец и лаборь — это синонимы. Промысел яновских лаборей состоит в хождении по свету и испрашивании пожертвований на церкви, а в былое время и на костелы», — писали о яновцах в «Виленском вестнике» середины XIX века. У лаборей и язык свой был, эдакое «эсперанто», мало доступное кому–то из посторонних. Таинство ремесла того требовало...
Но мы пробуем открыть другой лик местечка, другой город, другое поселение, принадлежавшее некогда Шуйским, Ожешкам. Идем по улицам Ленина и Советской, выходим на площадь Октября. Любуемся памятником архитектуры начала XX века — Покровской церковью. А была некогда в городе и синагога. С яновцами–лаборями дружно уживались евреи, украинцы, поляки. Всем хватало места на старых улицах и улочках — Пинской, Вокзальной... А в праздники каждый шел молиться в свой храм — церковь, костел, синагогу.
— Кстати, у Иваново богатая литературная история, — продолжает знакомить с городом Анатолий Крейдич. — В 1998 году в городе установили памятник художнику, композитору, писателю Наполеону Орде (1807 — 1883).
Дальше Анатолий рассказывает о Вороцевичах — родовом имении художника: «Это совсем рядом, надо обязательно съездить, сейчас там отдел культуры райисполкома проводит просто грандиозную работу по созданию настоящего музейного, просветительского центра...»
А если всматриваться в ближнюю литературную историю Иваново, то нельзя не сказать, что районная библиотека носит имя русского писателя Федора Панферова. Причиной тому встреча автора «Брусков» с читателями полесского городка, а затем и переписка. Наследники передали в библиотеку 2 тысячи книг из собрания писателя. В начале 1990–х появился и общественный музей Федора Панферова. Мы с Анатолием договариваемся побывать и в Достоево, где в местной школе действует литературно–краеведческий музей, куда заглядывают и наследники гениального автора «Преступления и наказания» и «Братьев Карамазовых». «Без Достоево и знакомства со школьным музеем и его создателем Анатолием Иосифовичем Бураком, считай, и в Иваново зря приезжал», — замечает мой попутчик. Но убеждать меня не надо. Про Анатолия Иосифовича наслышан и без встречи с ним покинуть ивановско–яновский край не собираюсь.
В Достоево лишний раз убеждаюсь, что без школьного краеведения история была бы намного беднее. У Анатолия Бурака хватает сил и времени по крупицам собирать все, что может открыть этот край со времен, когда здесь жили предки Достоевских. И удача сопутствует настойчивому краеведу. Одна древняя карта–схема, поясняющая многие тайны обустройства усадьбы, дорогого стоит. Анатолий Бурак не замыкается в рамках своего ивановского края, переписывается с известнейшими достоеведами России. Благодаря инициативе школьного учителя установлен мемориальный знак на месте бывшей усадьбы Достоевских.
Но зовет нас дорога. Отправляемся в другие ивановские поселения. Ждут нас Молодово, Ополь, Стрельна...
Фото из коллекции лауреата премии «За духовное возрождение» Владимира ЛИХОДЕДОВА.
