Мне кажется, блог Алеся Адамовича, которому сегодня исполнилось бы 90 лет, рвал бы все трафики. Алесь Михайлович умел слушать и слышать, он давал слово тысячам тех, кто делает историю, хотя никогда не оказывается на трибунах. С другой стороны, у него была невероятно высокая планка, а блог — это же походя, на потребу дня.
Интересно, как бы Алесь Адамович оценил так называемую «сетературу»? Что посоветовал бы молодым писателям, которым в сети так часто дают советы? Давайте найдем ответ в его выступлениях.
«Нас интересовало прежде всего пережитое. Мы хотели записать, понять, сохранить все то, что было пережито, прочувствовано, изведано душами людей, не вообще людей, а конкретных людей с именами и адресами, старых и молодых, сильных и слабых, тех, кого спасали, и тех, кто спасал...»
Это из предисловия к «Блокадной книге», над которой работали Даниил Гранин и Алесь Адамович. Люди, совершившие подвиг, пропустившие через себя страдания целого города... Затем Алесь Адамович напишет в соавторстве с Янкой Брылем и Владимиром Колесником книгу «Я з вогненнай вёскi...», свидетельства жителей сожженных белорусских деревень. Придет время — его темой станет еще одна народная трагедия, Чернобыль.
В чем сила того, что делал Адамович. Ведь многие писали на трагические темы. В том, что глобальные темы он раскрывал через судьбы обычных людей.
«...У этой правды есть адреса, номера телефонов, фамилии, имена. Она живет в ленинградских квартирах, часто с множеством дверных звонков — надо только нажать нужную кнопку, возле которой значится фамилия, записанная в вашем блокноте. Ожидавшая или не ждавшая вашего посещения, вашего неожиданного интереса, она взглянет на вас женскими или не женскими, но обязательно немолодыми и обязательно взволнованно–оценивающими глазами («Кто?.. Почему?.. Зачем им это?»). Проведет мимо соседей к себе и скажет тоже почти обязательное: «Сколько лет прошло... Забывается все...»
Писать о человеке во всех его проявлениях
С матерью и старшим братом Женей
Да, секрет прозы Адамовича — в человечности, но именно он написал исследование о бесчеловечности, книгу «Каратели». Ее тяжело, почти невозможно читать... Не каждый бы взялся за исследование психологии палача. Но, как свидетельствует известное высказывание о писателях, мы — не врачи, мы — боль. Адамович сформулировал еще более жестко: «Как безобразно просто убивали люди».
Конечно, у него спрашивали... Зачем писать о фашистах? О предателях?
«Читая литературу о существах с отвратительной биографией карателей, палачей, мы, по законам читательского восприятия, тоже как бы проходим следом за ними, проходим с отвращением, но успевая, однако, понять, чем эти люди руководствовались в своих поступках. Подобные читательские дороги не всегда спокойные и приятные, но они вырабатывают иммунитет против многих человеческих пороков. Человек, испытанный такой литературой, настоящей, большой литературой, начинает критически относиться ко всяким напористым, нахрапистым призывам «кормчих» — давай, мол, действуй, все уже, кроме тебя, действуют! — как раз и рассчитанным на преждевременную капитуляцию человеческой души. Человек уже понимает, что прежде чем действовать, он должен подумать о своей моральной ответственности, дать нравственную оценку своим будущим поступкам».
Сопереживать, писать на пределе эмоционального напряжения
Пролистываю ответы Алеся Адамовича на анкету журнала «Вопросы литературы» 1975 г.
Невозможно было написать то, что написал Алесь Адамович, без этого богатства чувств, без зашкаливающих эмоций. В той же анкете Адамович цитирует: «Прав Альберт Швейцер: воистину душевное спокойствие — изобретение дьявола!» И говорит о той степени сопереживания, способности принять хотя бы часть чужой боли на себя, которая придает материалу качество эстетическое, поэтическое.
Всякую вещь писать, словно она у тебя последняя
В ответе на другую анкету, журнала «Литературное обозрение», Алесь Адамович пишет:
«Был случай. Рассказала о нем Любовь Демьяновна Домановская — работник Книжной палаты БССР. Так вот, умирал парень лет 25. Пришли к нему проститься, а он, поговорив, попросил: теперь уходите, я хочу дочитать книгу.
И что бы вы почувствовали, если бы это была ваша книга? Я это почувствовал. Так случилось, что книга та была моя. Помню, что, оставшись один, я схватил свой роман — так преступника хватают! — стал листать страницы, ловить слова, фразы, которые могли читать глаза умирающего. Вот эти, эти — в конце романа — эти страницы, мысли, слова!..
И ты с этим пошел к человеку в последние часы и минуты его? Когда ему необходимо было понять главное: зачем он? Зачем все? Какой во всем смысл? «Осмелился» быть тем, чем у миллионов людей были великие Книги, великие Слова! Всякую свою вещь писать так, словно она у тебя последняя и больше не предоставится случая «сказать все», — это великий завет великой литературы».
С женой Верой и дочерью Натальей
Более того, Алесь Адамович говорил о том чувстве поражения, которое, согласно Фолкнеру, обязательно для писателя. О том, что нужно всякий раз ставить художественную задачу — недостижимую. Представляете, он признавался, что и «Хатынская повесть» вызывает у него чувство поражения!
Как же это странно в эпоху тотального обесценивания слова...
Писать в любых обстоятельствах
В своем эссе о Максиме Горецком Алесь Адамович сравнивает повесть–дневник Горецкого с фронтов Первой мировой войны и последнее «чудачество» физиолога И.Павлова, когда тот умирал:
«Вслушивался, как смерть «забирает» его организм, его силы, и диктовал коллегам свой «репортаж» о собственной смерти — свою последнюю научную работу о последних ощущениях человека. Постучали в дверь — разгневался: «Не мешайте! Павлов работает — Павлов умирает!»
Не дал ли тогда великий ученый самый важный урок и всем писателям? Как бы ни била жизнь об углы, куда бы ни бросала, над какой бездной ни стоишь, ты — писатель и должен работать. Потому что, пока жив, ничто не может помешать фиксировать, аккумулировать то, что свершается. Даже если «свершается» — как у Павлова — смерть».
Алесь Адамович, Георгий Поплавский, Василь Быков. Фото Евгения КОКТЫША
Что ж, мне очень жаль, что в сети нет блога, который ведет Алесь Адамович. Зато там можно найти его книги, которые по–прежнему отвечают на наши вопросы.
cultura@sb.by
