Теперь деревянные музыкальные инструменты массово не производит никто, кроме таких мастеров.Россия и Беларусь в судьбе Владимира Польского давно сплелись воедино. Мама-белоруска познакомилась с отцом-россиянином во время Великой Отечественной. Владимир родился в Ставропольском крае, а в 1989‑м переехал на мамину родину в Сенно.
Про таких, как Владимир Польский, говорят: мастер на все руки. С удовольствием и безупречно делает руками все, что можно: дом построит, печку сложит, цимбалы смастерит. Где всему учился?
— Кроме школьных знаний и профессии киномеханика, полученной в армии, всему научила жизнь, — говорит умелец.
Слухи о его талантах быстро распространились по Сенно. Однажды директор музыкальной школы попросил Владимира отремонтировать скрипки, балалайки, гитары. Он взялся, хотя раньше ничего подобного не делал.
— Мне просто было интересно попробовать их восстановить. Обожаю делать что-то новенькое. Не люблю однообразную монотонную работу: труд должен приносить не только деньги, но и удовольствие, — убежден мастер.
Владимир за эту помощь получил благодарственное письмо от музыкальной школы и теперь выручает, когда попросят.
История получила продолжение. Директор порекомендовал Владимира знакомому, искавшему золотые руки. Набрав группу мастеров, которые изготавливали музыкальные инструменты, тот прилично на них зарабатывал.
— За детские цимбалы платил 100 российских рублей. Сейчас я делаю их сам и отдаю по 1000 рублей за штуку, а продают их в России по 5600. Я беру количеством: заказали 50 — выдаю 150. Их забирают в Москве оптом и тут же расплачиваются. Меня это устраивает, — признается мастер. — А из оптового магазина разъезжаются мои игрушки по всей России: по детсадам, обычным и музыкальным школам, музучилищам, фольклорным коллективам.
Раньше цимбалы, пианино, гитары делали в Борисове на фабрике пианино. Теперь деревянные музыкальные инструменты массово не производит никто, кроме таких мастеров, как Владимир Польский. Благодаря умельцам уникальные народные инструменты продолжают жить, на них играют дети и профессиональные артисты.
— Делаю все, что попросят. Мне главное — увидеть хотя бы рисунок и узнать, для чего это. Останетесь довольны, — заверяет мастер.
Польский показывает свои творения и рассказывает о них с огромным удовольствием. Подставка для цветов (так я думала) оказалась балийским ксилофоном. Цимбалы и ксилофон вернули меня в детство: любила на таких играть. Любопытно, что звучат и дрова (инструмент, схожий с ксилофоном). А сколько видов трещоток и румб! Многие видела впервые: бич-хлыст, кокошник, кожа…
— Как вам удается сделать так, чтобы дерево зазвучало по нотам?
— Есть определенные «певучие» породы, каждая используется по своему назначению. Настраиваю инструменты на специальном станочке, а тюнером проверяю, правильно ли. Надо повысить или понизить звук — значит, подрезаю, дотачиваю. Тонкостей много. Но пока никто не жаловался, — говорит Владимир.
— Что самое важное, когда делаешь инструмент?
— Желание, настроение и трезвый ум. Если не в духе, и не начинаю. А уж если принял хотя бы 50 грамм, хоть это бывает редко, даже не подхожу к станкам: не хочется без пальцев остаться.
АРИФМЕТИКА ДЕЛА
Официально ремесленной деятельностью Владимир Польский занимается более пяти лет. Раньше ежегодно платил единый налог – 2 базовые величины. Сегодня 1 базовая – 37 белорусских рублей (2765 российских). Этим летом вступили в силу изменения. Теперь с 1 января налог будет выплачивать помесячно.
Дороже всего обходится изготовление цимбал. Лист фанеры – 50 белорусских рублей (более 1500 российских), каждый металлический вирбель стоит 10 российских рублей, а их надо в цимбалы 15 штук – получается уже 150 рублей. Это не считая струн, штифтов и прочей фурнитуры. А некоторые инструменты не требуют больших затрат. Мастер делает их из обрезков дерева, которые отдают на пилораме. Заказы Владимир Польский выполняет примерно месяц-полтора, доход в среднем 40–50 тысяч российских рублей в месяц.
alimova@sb.by
