Все зависит от нас
Только воспринимались они тогда иначе — по-детски. Часто в школе на внеклассных часах перед нами выступали ветераны. Их было так много, а мы, дети, реагировали на них как на что-то постоянное и обыденное. В нашей деревне ветераны жили на каждой улице, а на уроках труда мы вырезали лобзиком фанерные звезды, красили их в красный цвет, а потом прибивали на дома, где жили участники войны. В обязательном порядке (это даже не обсуждалось) мы ходили в соседнюю деревню, километров за 4—5, убирать могилу неизвестных советских летчиков. Из еловых лапок плели длинные гирлянды и венки, украшая их цветами из гофрированной бумаги. Играли в войну, только мало кто соглашался быть немцами. Все хотели «партизанить» или «воевать на фронте». Копали в лесу землянки, находя осколки снарядов и проржавевшие жестянки, на которых можно было найти немецкие буквы. Стояли в почетном карауле, помогали участникам войны полоть огороды, носили дрова, убирали, бегали в магазин за продуктами…
А самое интересное, что нас никто не заставлял делать это. Мы уважали и восхищались ветеранами, но не задумывались о том, что очень быстро пролетит время и их останется совсем мало. А вот сейчас на праздниках — 9 Мая и День освобождения Беларуси — обращаешь внимание на то, что среди самых почетных гостей все меньше непосредственных участников войны. Приглашают уже свидетелей. Да, это нормально, наверное. Время делает свое дело, к сожалению.
Собирая пару лет назад информацию о сожженных в годы Великой Отечественной деревнях Смолевичского района, я встречалась с ровесниками своих родителей и даже старше их, а они делились со мной страшными и тяжелыми воспоминаниями. Казалось бы, прошло-то всего пару лет, а очень многих моих старичков уже нет в живых, впрочем, как и родителей. Я благодарна этим дорогим свидетелям за то, что они смогли найти в себе силы и желание, чтобы оставить после себя такую память.
Сколько уже поколений сменилось за семь с лишним десятилетий! И время неумолимо отдаляет нас от тех огненных лет. Слава Богу, и спасибо всем тем, благодаря кому мы имеем возможность жить, учиться, работать… Что мы можем для них сделать? Только помнить, почитать и уважать. Ценить, беречь и всеми силами сохранить то, что они для нас сделали и ради чего умирали.
Молодежи нужно говорить о войне, обязательно нужно. Пусть смотрят военные фильмы, читают книги о войне, обустраивают захоронения. Именно мы должны передать им эту память и научить ее беречь, чтобы даже после того, как уйдет последний свидетель войны, будущие поколения сделали все, чтобы подобное не повторилось. Сейчас это зависит от нас, взрослых. И когда на военном параде или празднике звучит песня «День Победы», а слезы утирает не только старшее поколение, но и молодежь — это дорогого стоит!
Наталья ЧАСОВИТИНА, «СГ»
chasovitina@sb.by
Носите ордена и в праздники, и в будни
ВОЙНА навсегда оставила глубокие незаживающие не только душевные, но и физические раны у Василия ГРИГОРЬЕВА. До сих пор в теле ветерана сидит осколок из далекого тревожного и одновременно радостного 1945-го.
Великую Отечественную он встретил пятнадцатилетним подростком. Вскоре в лесах недалеко от родной деревни Зайцева Слобода Кричевского района появился партизанский отряд. Возглавил его старший брат Василия — Борис. Младший из семьи Григорьевых стал партизанским связным. Сообщал о дислокации врага, некоторые другие, интересующие народных мстителей сведения. Приносил оружие, боеприпасы, провиант.
ЗАТЕМ вместе с наступающими частями Красной Армии пошел на Запад громить отступающих гитлеровцев. После учебы в танковой школе надеялся, как и его старшие братья, служить именно в этом роде войск. Кстати, семейный экипаж Григорьевых был создан еще до войны и стал вторым таким в Советском Союзе после знаменитых братьев Михеевых. Но командир полка не одобрил его кандидатуру. Дескать, еще слишком юн, побудь сначала связистом.
Устанавливать на фронте связь было не легче, чем воевать в бронированной машине. Рискуя жизнью, под взрывы снарядов и свист пуль приходилось выполнять свои обязанности. Василий Евменович вспоминает:
— В руке деревянная коробка с телефоном, а за спиной многокилограммовая катушка с 500-метровым проводом. Еле тащишь ее. Передвигаешься вдоль переднего края, а пехота ругает: зачем демаскируешь наши позиции. А что сделаешь? Связь-то надо как-то обеспечивать.
Первое ранение Григорьев получил на территории Польши. Когда немцы перешли в контрнаступление на Наревском плацдарме, осколком повредило ногу. Эта рана тревожит и сейчас. За то сражение он получил первую свою боевую награду – медаль «За отвагу».
После недолгого лечения вновь отправили на фронт. Правда, на этот раз удалось стать именно танкистом. Сначала был заряжающим, потом – наводчиком орудия. Второе ранение получил возле Берлина. Сдерживали группировку немцев, которая продвигалась к столице. Василий высунулся из люка танка, а в это время рядом взорвался вражеский снаряд. Получил ранение в голову. Чудом остался жив. Небольшой осколок врачи не рискнули доставать.
Оклемавшись, Василий Григорьев продолжил службу в Германии до 1950 года. Ветеран рассказывает, что местное население относилось к советскому солдату на удивление лояльно. Угощали, чем могли. Возможно, потому, что гитлеровский режим и идеи фашизма были не всем по душе даже в самой Германии.
После демобилизации вернулся домой. Сначала работал учителем физкультуры, а несколько позже перевели в Гродненскую область. Трудился в школе, райкоме комсомола, инструктором обкома комсомола. Заочно учился в Гродненском сельхозинституте. В 1955-м в числе 30-тысячников его направили поднимать сельское хозяйство в тогда еще Василишковский, а ныне Щучинский район. Возглавил колхоз «Олишковцы». В его состав входила и сожженная фашистами деревня Зиняки. В ней остались только двое жителей. Мальчик, в которого, пожалев, не выстрелил немецкий солдат, а также взрослый сельчанин, спрятавшийся в подвале сгоревшего дома. Более 400 человек гитлеровцы расстреляли. Василию Евменовичу самому пришлось организовать перезахоронение останков погибших в братской могиле.
Более двух десятков лет Григорьев председательствовал в местном хозяйстве. Сделал его одним из лучших в районе. Построил несколько свиноводческих ферм, ФАП, клуб, много жилья, посадил парк, создал пчелопасеку, в озеро запустил рыбу. Помимо боевых наград, на груди засверкали и трудовые – орден Трудового Красного Знамени, медаль «За трудовое отличие». А различных грамот и благодарностей не сосчитать.
Но и выйдя на пенсию, ветеран не остался не у дел. Переехав в Вертелишки, еще несколько лет работал председателем сельсовета. Василий Евменович признается, что у него был выбор: жить в Гродно или Вертелишках. Выбрал деревню. И нисколько об этом не жалеет. Тут, мол, у нас райский уголок. Всё на месте. Даже огород под боком.
Несмотря на свои более чем 90 лет и постоянно напоминающие о себе военные раны, ветеран по-прежнему бодр духом. Обладает хорошей памятью и чувством юмора. 9 Мая, надев пиджак с наградами, намерен поучаствовать в районном празднике по случаю дня Победы, который будет проходить в агрогородке Вертелишки.
Геннадий ГИЛЬ, «СГ»
gennadijj-gil@rambler
Фото автора
Не зря столько пережито
В КАНУН 9 Мая председатель Тереховского сельисполкома Александр Кузнецов объезжает дома ветеранов Великой Отечественной войны, чтобы лично поздравить каждого. Не так давно в деревнях, входящих в состав сельсовета, было более 30 участников войны. Сегодня осталось всего 14.
Ветеран войны Иван НОСЕНКО в 1941 году был подростком. За плечами — 7 классов школы, а впереди – целое лето каникул. Так казалось ему тогда. И тут война…
РОДОМ Иван Арсентьевич из Андреевского района Донецкой области. Его отец был председателем колхоза и в самом начале войны, чтобы спасти родных, спешно отправил их в эвакуацию. Но по воле судьбы семья попала на территорию, которую вскоре оккупировали немцы.
Ветеран вспоминает:
— Они зашли в дом, нас выгнали, мы спрятались в сарае. Когда после их ухода вернулись — там был полный разгром. Фашисты побили кур, разбросали мед, еще невыкатанный, в сотах. До полного освобождения, сентября 1943 года, наша деревня три раза переходила из рук фашистов к нашим.
За это время местные жители хорошо прочувствовали, что значит жить по-военному. Рассказ Ивана Арсентьевича во многом напоминает то, о чем вспоминают свидетели тех страшных дней, жившие на территории Добрушского района. Как забирали девушек на работы в Германию, как вербовали парней в немецкую армию, как унижали местное население.
В феврале 1943-го власть изменилась всего на сутки.
— В деревню прорвались советский танк и две автомашины. Но за ночь немцы нагнали столько техники, что без труда отбили деревню, — вспоминает ветеран. — Когда началась стрельба, семья спряталась в погребе. Вернувшись в дом, обнаружили там нашего солдата. Он был ранен и не мог далеко убежать. Мы его переодели, спрятали подальше документы, которые были при нем. Солдат остался с нами на несколько месяцев, а когда немцы заходили в дом, говорили, что это наш родственник приехал погостить.
Ивана Арсентьевича на войну призывали дважды: в день освобождения деревни и через несколько недель. Как вспоминает ветеран, когда на призывном пункте увидели, что новобранцы совершенно не могут обращаться с оружием, их отпустили домой.
— 31 октября меня опять призвали, — рассказывает Иван Арсентьевич. — Отправили в учебный полк. В училище я получил звание сержанта. А в августе 44-го попал на фронт. Очень хорошо помню первый бой, он и сейчас порой мне снится…
При переправе через Буг поддерживали огнем роту солдат, переправлявшихся через реку. Солдат из расчета убило, меня — контузило.
После госпиталя сержант Носенко попал в роту связи. Его путь лежал на Берлин.
— Два месяца мы стояли в Польше, в обороне. А когда замерзла река Висла, пошли в наступление. Помню, как дошли до первого немецкого города и удивились, что там не было никого — ни солдат, ни мирных жителей. Абсолютно пустой город.
Иван Арсентьевич понял, в какой спешке эвакуировали местное население, когда в одной из пустых квартир увидел гроб с телом покойного — его не успели похоронить.
И это был не единственный пустующий немецкий город на пути советских солдат к Берлину.
Победу Иван Арсентьевич встретил в 80 километрах от Берлина, городе Шпренберге. Рассказывает об этом с нескрываемой радостью:
— В ту ночь я был в наряде. Услышал стрельбу. А когда узнал, что это салют Победы, поднял солдат. Все очень радовались.
Конец войны означал не только окончание страданий, это значило, что скоро можно будет вернуться домой. Но увидеть родных Ивану Арсентьевичу довелось еще нескоро, он демобилизовался только в 1951 году. Военная служба закончилась, но началась другая — 40 лет Иван Арсентьевич был пожарным.
Свою вторую половинку Иван Носенко встретил во время службы в Красной Армии. С Таисией Ивановной они вместе по сегодняшний день. Иван Арсентьевич, пока были силы, занимался патриотическим воспитанием подрастающего поколения. Его приглашали в сельские школы, и он никогда не отказывался от встречи с ребятами.
— Не думал, что буду жить так долго, — улыбается ветеран. — Мы пережили голод, холод, разруху. Но, возможно, вот эти встречи с ребятами и дают мне силы. Сейчас такая хорошая жизнь. Значит, не зря все это пережито.
Наталья ВАКУЛИЧ, «СГ»
nvakulich2016@mail.ru
Фото автора
«Победа моя, а сто грамм ваши»
72-Й День Победы Алексей Николаевич ПУСТЫНЦЕВ будет праздновать во владимирском Боголюбском монастыре, куда ветеранов Великой Отечественной войны из всех стран бывшего Советского Союза приглашает Патриарх Московский Кирилл. Пройдут торжества и во Владимире. На днях Алексей Николаевич с делегацией Могилевского горсовета ветеранов направился в путь, чтобы встретиться с фронтовиками.
В СВОИ 93 года ветеран удивительно бодр, свеж и оптимистичен. За его быстрым шагом не каждый молодой человек угонится. Секрет его молодости — в особой тибетской гимнастике, которую он уже много лет практикует и всем советует. Этот человек всегда открыто смотрел на жизнь — и она к нему была благосклонна.
В Могилевском совете ветеранов, говорит председатель организации Федор Матьков, Пустынцева тепло называют русским сыном белорусского народа. Родом он из далекого села Сета Приморского края. Но всю жизнь прожил на белорусской земле. В совете ветеранов он бессменный член комиссии по патриотическому воспитанию. Сил и энергии у ветерана хватает на участие в любом интересном проекте. Часто встречается с молодежью, школьниками.
Война для Алексея Пустынцева началась в 43-м на Дальнем Востоке. Его родители отправили на фронт троих сыновей и дочь. И счастливо встретили всех — каждый пережил ранения, но вернулся живым с войны. Отец с Первой мировой пришел тяжело раненным, награжден был двумя Георгиевскими крестами.
В 19 лет Алексея призвали защищать Родину. Его боевой путь начался на советско-японской границе в составе роты автоматчиков. Настоящих боевых действий там не было, но испытаний достаточно.
НАСТОЯЩИЕ фронтовые будни начались уже в наступательной операции по освобождению Польши. Отказавшись от обучения в пехотном училище, Алексей Пустынцев попросился прямо на фронт. И в Осиповичах был направлен в 126-й гвардейский тяжелотанковый самоходный артиллерийский Краснознаменный ордена Суворова полк, который прибыл с фронта для пополнения потерь. Стал заряжающим в танковом экипаже, которым командовал грузин Арсентий Нахадзе, механиком был башкир по фамилии Шивко и заряжающими — двое русских молодых парней.
В наступательных боях уже не было недостатка ни в снарядах, ни в провизии. Шли сражаться яростно и уверенно, вспоминает фронтовик: «В одном из боев в Польше меня контузило, но я отказался от демобилизации — победа была уже близко, и, находясь в шаге от нее, никто не хотел уходить с фронта. Важно было скорее расправиться с врагом, а уже потом возвращаться домой и восстанавливать мирную жизнь».
В Польше особо помнятся ветерану бои за Гданьск, форсирование Одера. Пришлось освобождать и лагерь военнопленных, где люди от истощения не могли не только ходить, но и разговаривать.
В боях за Берлин 126-й танковый полк остановился на подступах к городу — тяжелые танки хороши в боях на пересеченной местности, но не в черте города. Поэтому вперед пошли пехота, артиллерия. А главная танковая мощь, выполнив свою задачу, остановилась. Там и встретили Великую Победу 9 мая 45-го.
— Полк тогда оставался в боевой готовности и базировался в лесу под Берлином, — вспоминает свой главный День Победы Алексей Пустынцев. — В этот день мы не уходили с позиций, по-прежнему спали на брезенте возле танков. Всем выдали по сто грамм водки в честь победы. Но мы со вторым заряжающим в нашем экипаже москвичом Дмитрием Демидовым на фронте вопреки общепринятому мнению с алкоголем не подружились, и отдали свои победные сто грамм взрослым однополчанам. И даже немецкое пиво нам не понравилось. Но радость победы не отдашь никому! По сей день это ощущение счастья, смешанного с болью, сохранилось в душе. Поэтому для меня главный день в году — это всенародный праздник Победы.
УЖЕ после войны Алексей Пустынцев получил первое офицерское звание — младший лейтенант. Несколько послевоенных лет еще служил в Германии. Потом молодой офицер вернулся со своей частью на Витебщину. И как мечталось, начал строить мирную жизнь. После окончания в 1964 году Военной академии в Ленинграде получил назначение в ракетные войска в Беларуси. Познакомился с будущей супругой Раисой Владимировной. Теперь у них две дочери, четверо внуков и трое правнуков.
В этом году Пустынцевы сыграют железную свадьбу — 65 лет совместной жизни. А Алексей Николаевич в подарок жене всегда к семейным юбилеям привозит дальневосточную рыбу из Приморского края, где родился. И нынче отправится по осени в далекие родные края (семь суток поездом), где, если посчастливится, сам палтуса ловить будет. Почтенный возраст совсем не помеха такому путешествию.
Диана ГАРАНИНОВА, «СГ»
gardiana69@gmail.com
