Новые подробности истории спасения от смерти красноармейцев под Ружанами в первые дни войны

Более семидесяти лет многие из погибших от ран в первые дни войны в Ружанах солдат и офицеров считались пропавшими без вести. Десятиклассница местной школы Валерия Литвинович под руководством учителя истории Ларисы Давиденко взялась исследовать тему, опрашивая старожилов и изучая архивы.

Бывшая учительница Лидия Батырхонова вспоминала, что во время отступления Красной Армии со стороны Белостока неподалеку от поселка произошел даже не бой, а настоящая бойня. В глубоком рыхлом песке увязла советская автоколонна, и немцы  расстреляли ее в упор. Другая свидетельница событий, Мария Сергеевна Чулкова, приводит подробности пострашнее:

— В первые дни немцы не разрешали хоронить убитых. Не дозволено было и помогать раненым красноармейцам. Помню, подошла  к опушке леса, а там две убитые медсестры лежат обнявшись. И так всюду по кустам и перелескам: множество тел, а с разных сторон раздаются стоны...

В этот непростой момент местный священник Иоанн Навроцкий, который свободно изъяснялся по-немецки, отправился к представителям германского тылового командования. Вызвался сагитировать местных жителей похоронить погибших и собрать раненых. Объяснение было простым: угроза эпидемии. Вывесили «обвещение», чтобы люди шли закапывать мертвых, собирать раненых и свозить к церкви. Отец Иоанн открыл храм и наказал прихожанам доставлять чистую солому, которую стелили на пол...

Небольшое отступление о личности этого человека и его жены. Внучка Иоанна Навроцкого Екатерина Митянок, живущая в Пинске, в живых своего деда уже не застала, однако в семье о нем вспоминали как об удивительно строгом, но одновременно добром и душевном человеке. Он был ровесником века — родился в 1900 году в Украине в духовной семье. К началу Великой Отечественной пережил немало. В 1917 году красные расстреляли отца и младшего брата Владимира — учащегося реального училища. Самого будущего священника с началом советско-польской войны 1920 года мобилизовали в Красную Армию, он участвовал в наступлении на Варшаву. 

Попал в польский плен, сидел в концлагере, затем отправлен на вольные лесозаготовительные работы в Беловежскую пущу. Граница разделила его с матерью.

В Польше Иван Навроцкий поступил в Варшавский университет на православное отделение теологического факультета. Чтобы оплачивать учебу, летом студент трудился в знакомой ему Беловежской пуще. Его будущая жена занималась на медицинском факультете Варшавского университета, однако успела окончить всего три курса, пояснила внучка Екатерина. Лидия Ивановна тоже была дочерью священника, служившего в Новоберезово, что под Белостоком. После окончания университета молодые обвенчались, священником в Ружаны Иоанн Навроцкий был назначен в 1937 году после службы в Каменце. По воспоминаниям родных, у пары были идеальные отношения, они во всем поддерживали друг друга.

Неудивительно, что матушка Лидия занялась внутренним устройством лазарета в церкви, когда начали свозить раненых. Нужны были стерильные перевязочные материалы. Всем прихожанкам она объяснила, как старое белье порвать на лоскуты, сшить их подлиннее, выстирать и проутюжить горячим утюгом. Их скручивали, как бинты, и в ошпаренных ведрах с крышками приносили в церковь. Еще в ведрах «потайно» носили еду. Рассказывая про эту пищу для раненых, жители Ружан вспоминают, как матушка Лидия просила делать варево «нишчымным», то есть легким, диетическим.

Однако главным было организовать лечение, и прежде всего срочные хирургические операции. Вышло так, что среди спасенных оказался советский военврач Виктор Лекомцев. Он оперировал в алтаре на столе, который находился под иконой с изображением Иисуса Христа, вручающего ключи апостолу Петру. И хотя ранения были тяжелыми, многих удалось спасти, причем местные жители приписывают чудесные исходы тому, что «под иконами все делалось». Есть свидетельства послевоенного времени от выживших солдат об истории их чудесного спасения, а также письма самого Лекомцева...

Иоанн Навроцкий проявил себя и в другом случае, когда на волоске оказались жизни всех ружанских представителей сильного пола. Через поселок пробирались двое советских окруженцев. Для отдыха они спрятались на чердаке одного дома. Отлежались, начали сквозь щели осматривать окрестности. По улице ехал немец на мотоцикле. Те и пальнули по нему с чердака. Враги ответным огнем разнесли дом, а после взялись за мирных жителей местечка. Их интересовало, кто укрывал красноармейцев? Всех мужчин, начиная с подросткового возраста, согнали под дулами автоматов за церковную ограду. Возможно, их ждал расстрел, однако отец Иоанн отправился в немецкую комендатуру. За ним по улице двигалась толпа плачущих жен и матерей. Одним жестом священник приказал всем замолчать, а сам вошел к коменданту. Он лично поручился перед немецкими оккупационными властями: никто из жителей не причастен к гибели немецкого солдата. В качестве гаранта спокойствия в местечке священник предложил в заложники себя, свою жену Лидию Ивановну и двух малолетних дочерей — Лиду шести лет и годовалую Милочку. Случилось невероятное: немцы вняли мольбам священника и отпустили ружанцев...

Батюшка и в дальнейшем не раз рисковал своей жизнью, помогая скрываться бежавшим из плена красноармейцам и переправляя их в партизаны.

Кроме того, когда каратели сожгли деревню Байки, то двоих раненых и обожженных доставили каким-то образом в дом священника, и Лидия Ивановна перевязывала их. Примечательно, что эта семья помогала и местным евреям, которые прятались в руинах дворца магнатов Сапег. По воспоминаниям дочери Лидии, в годы войны у Навроцких за нехитрый обед усаживалось больше десятка человек. Отец Иоанн приютил двух жен своих однокашников по университету: одного расстреляли немцы, другого — партизаны. У одной вдовы было пятеро детей, у другой — маленькая дочка. Нашлось место и для жены красного командира с дочкой.

Однако не всех раненых удалось спасти. Иоанн Навроцкий составил списки из 26 имен с указанием информации о каждом из них, а после войны передал их в НКГБ. Однако на многие десятилетия эти сведения пропали. Два года назад руководитель поисковой группы «Бацькаўшчына» случайно обнаружил их в архивах Подольска и обнародовал в интернете. К Александру Дударенку стали обращаться родственники погибших солдат, у некоторых даже сохранились фотографии людей, указанных в списках. Сами воины были из разных уголков Советского Союза. К примеру, Умербай Нигамеджанов — из Каркунгая Семипалатинской области, Александр Кравченко — из деревни Сергеевка Яблоновского района Черниговской области, Пантелей Федосов — из села Лямшево Орловской области. К спискам также было приложено письмо Павла Белоконева из туркменского Красноводска (орфография сохранена):

«Товарещи я красноармеец Белоконев Павел Тихонович прошу Вас товарещи кто поимееть виликого щастия посли боя останица жив то прошу я Вас товарещи передайте моей симе о том что погип Белоконев Павел Тихонович. Мой домашний адрес Т.ССР г. Красноводск улица 1 мая дом № 18 получить Белоконевой Надежде Никалаевне». 

Некоторым потомкам удалось почтить память своих близких, лично приехав на могилу павших воинов. Так, заведующая Ружанской горпоселковой детской библиотекой Ирина Дулько связалась со своей коллегой, библиотекарем из Копейска Челябинской области Татьяной Александровой. Та помогала внукам сделать презентации о родственниках — участниках войны. Искала информацию о братьях своего отца Михаиле и Алексее, пропавших без вести в годы войны. И выяснила, что ее дядя, Михаил Денисович Александров, есть в «списках отца Иоанна». Спустя 74 года потомки как будто получили похоронку на родного человека. Вместе с дочерью Татьяна Сергеевна уже дважды побывала в Ружанах, а в октябре этого года привезла фотографию своего дяди. 9 мая 2017 года в составе «Бессмертного полка» его портрет школьники пронесут по улицам поселка.

Как сложилась дальнейшая судьба человека, который пытался спасти раненых? Не раз в послевоенные годы его вызывали на допросы в органы. Отец Иоанн умер в сентябре 1961 года, его могила находится недалеко от захоронения красноармейцев. Только после его смерти родные и близкие узнали, что за героические действия по спасению раненых воинов он был награжден орденом Красной Звезды. Этот факт долго скрывался и стал известен только после его смерти. Матушка Лидия Навроцкая прожила долгую жизнь — 83 года, и всегда хранила память о своем муже. Их дочь Милочка умерла в 17 лет — порок сердца, а у дочери Лидии родилось двое детей, трое внуков. К сожалению, фамилию Навроцкого никто из них не взял. 

Примечательный факт: портрет настоятеля церкви в Ружанах протоиерея Иоанна Навроцкого написала художник Любовь Громыко для галереи святых новомучеников и исповедников Минской Епархии в годы безбожных гонений, жизнь свою за Христа положивших, которая находится в приходе иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость».

yasko@sb.by

Фотографии предоставлены Александром ДУДАРЕНКОМ  и Ларисой ДАВИДЕНКО