Создатель Штабинской республики

Уроженец Михалишек граф Кароль Бжостовский предвосхитил многие позднейшие преобразования: еще в первой половине ХIХ века он отменил в своем имении крепостное право, ввел для крестьян аренду, давал беспроцентные кредиты, построил несколько заводов, лучших в Российской империи и даже во всей Европе. В Штабине отливались шлюзы и другие металлические изделия для Августовского канала.

Из знатного, но не очень богатого рода

Гнездо белорусско–литовского рода Бжостовских — местечко Михалишки на берегу Вилии (ныне это Островецкий район Гродненской области). Оно принадлежало им с 1604 года и до конца ХVIII века. Здесь они построили для ордена августинов и прихожан костел, украшенный внутри великолепной резьбой итальянских и местных мастеров во главе со знаменитым П.Перти (Перети), тем самым, который создал барочное чудо — костел Святых Петра и Павла в Вильно, нынешнем Вильнюсе, а для себя — усадебный комплекс. Бжостовские (в соответствии с белорусской этимологией было бы точнее называть этот местный род Бростовскими, однако все же последуем принятому варианту) занимали разные, но довольно скромные должности. Дед реформатора, Станислав, возглавлял находящееся неподалеку от Михалишек Быстрицкое староство. Отец, Михал Героним, служил, уже при царской власти, маршалком шляхты (предводителем дворянства) Завилейского уезда, образованного севернее Вилии. Дядя, Павел Ксаверий, пребывал в Вильно в сане архидиакона, известен тем, что на белорусско–литовском этническом пограничье, в Павлове, расположенном на притоке Немана реке Меречь, создал известную Павловскую республику, где еще в ХVIII веке, по существу, отменил крепостное право, осуществил изменения, подобные реформе 1861 года, чем весьма существенно повлиял на своего племянника Кароля.

В отличие от других Бжостовских имя Кароля не вошло в белорусские энциклопедии. Неизвестна у нас и созданная им по примеру Павловской, но уже на белорусско–польском пограничье Штабинская республика, хотя ее опыт кажется мне куда интереснее: в некоторых своих проявлениях проведенные там преобразования предвосхищали известные столыпинские реформы.

Однако изложу все по порядку. Начну с юн
ошества нашего героя. Получив традиционное шляхетское воспитание и отличное классическое образование со знанием нескольких западноевропейских языков, Кароль сначала рассчитывал на блестящую военную карьеру. В двадцать с чем–то лет он уже имел звание капитана инженерии и стал адъютантом сына российского императора Павла I, великого князя Константина, тогда наместника в Царстве Польском. Старт выглядел весьма перспективным. Но...

Крутой поворот судьбы

Неизвестно, что оказало влияние на молодого Бжостовского (существуют только догадки и версии), но неожиданно он бросил успешно начатую военную службу и осел на постоянное жительство в глухой для того времени провинции, унаследованной от матери (кстати, дочери известного просветителя из Щорсов около Новогрудка, обладателя богатейшей библиотеки, потом вывезенной в Киев, канцлера Великого княжества Литовского Иоахима Литавора Хрептовича) усадьбе Цисово, немного южнее города Августова (нынче это Подляское воеводство в Польше). В 1812 году дед Иоахим, тоже просветитель и реформатор, умер, а огромные штабинские владения, раскинувшиеся на площади более 12 тысяч гектаров, на момент вступления во владение ими молодого графа оказались обременены не менее огромными долгами — даже большими, чем стоимость самого имения. Но, как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Избавиться от долгов помог случай. Однажды навестить больного Кароля заехал его состоятельный сосед из имения Довспуды — генерал Людвик Пац. Узнав о бедственном состоянии Бжостовского, гость предложил ему взаймы деньги. Кароль не стал зря терять времени и взялся за дело. Здесь ему как раз и понадобился опыт дяди Павла Ксаверия.

В 1819 году Бжостовский отменил в своих владениях крепостное право и вдобавок дал крестьянам право на аренду господских сельскохозяйственных угодий, лугов, садов и строений. В воззвании к ним, распространенном по этому случаю, говорилось: «Освобождаю вас от всяческого принудительного труда, ибо он унижает человека, делает его животным существом, приводит к многочисленным обидам, сдерживает его моральное воздвижение». В том же году были заключены договоры с жителями восьми деревень, позже — и с остальными. В документах указывалось еще одно важное новшество: под угрозой утраты земель арендатор должен вместо прежнего трехпольного севооборота ввести многопольный, как в Западной Европе. А тот хозяин, который получал больший урожай, мог рассчитывать и на увеличение арендуемого земельного участка.

Вместо крепостничества — аграрно–промышленный комплекс

Следующий шаг реформатора — создание собственных промышленных предприятий. Первой стала стеклянная мануфактура. Для начала туда пригласили польского мастера и полтора десятка немецких ремесленников. Мастер оказался никудышным, поэтому Бжостовский сам вникает в дело: сначала проштудировал учебники, а потом и возглавил производство. Как по площади, так и по количеству, качеству изделий (выпускались здесь не только бутылки, фонари да чернильницы, но и лабораторное, аптекарское оборудование) оно не уступало самым известным аналогичным фабрикам в Российской империи. Для рабочих, в том числе вчерашних крепостных, строились квартиры и отдельные дома: каждой семье полагалась площадь примерно 54 квадратных метра.

На очереди стало создание предприятий, перерабатывающих сельскохозяйственную продукцию (сегодня мы назвали бы это аграрно–промышленным комплексом). Благодаря собственным водяным и ветряным мельницам потребителям поставлялось не зерно, а мука. Картошка шла на спиртзаводы, но их продукция не потреблялась в Штабинской республике, а вывозилась в глубь Царства Польского и Российской империи, в Западную Европу. На территории же Штабинской усадьбы чрезмерное увлечение спиртным угрожало аннулированием договора об аренде. Комплекс дополнили пивной, кожевенный и кирпичный заводы, пилорама.

Выплавка славы

И тут рядом начали прокладывать Августовский канал. Там требовались массивные металлические шлюзы. Бжостовский, естественно, не мог остаться в стороне от выгодного и престижного дела. Он опять берется за учебники, едет за границу, чтобы перенять опыт отливки металлических изделий. И вот первые результаты: даже маломощные печи, размещенные в нанятом сарае, дали возможность заработать на отливке арматуры около 10 тысяч рублей и ликвидировать задолженность по заработной плате, рассчитаться за взятое в кредит сырье. К тому же собирался металлолом. А в 1825 году вступила в строй большая печь, для которой Бжостовский сконструировал оригинальный паровой котел, один из первых на территории славянских земель. Он, как писали в прессе, «не только раздувал меха печи, что руду плавила, но и славу Бжостовского как механика широко распространял».

Когда нужды Августовского канала были удовлетворены, на основе металлургического завода наладили производство сельскохозяйственных машин — молотилок, плугов, механических маслобоек, тестомешалок, приспособлений для подъема грузов и тушения пожаров, подбора картошки и укладки дренажа, отливку настенных часов, надмогильных крестов, которые стоят до нашего времени, и даже фигурок членов царствующей семьи и разных знаменитостей.

Ставка на самоуправление, доверие и трезвость

Одновременно с экономическими в Штабинской республике успешно проводились социальные реформы. Наш соотечественник организовал в своих деревнях самоуправление! А при нем — кассу взаимопомощи, а также учреждения, занимающиеся образованием, медицинской помощью. Интересно, что в кассе взаимопомощи, по существу, своеобразном банке, крестьянин мог взять кредит (деньгами, зерном, инвентарем) без всякого поручительства или залога — только под честное слово.

Кароль Бжостовский оказался, как и его дядя, не только успешным реформатором, но и законодателем. Он составил «Кодекс наказаний», с помощью которого большинством голосов разрешались все конфликтные и спорные ситуации в крестьянской среде. На местное самоуправление возлагались и некоторые специфические обязанности, актуальные и для нашего времени: например, следить за тем, отправляют ли родители детей в школу, вести борьбу с воровством и сквернословием.

Плачевный конец добрых свершений

Наследников Кароль не имел. Юридически гарантировать продолжение начатого реформатором дела должно было его третье, последнее, завещание. Текст документа содержал подробные инструкции по дальнейшему экономическому и социальному развитию Штабинской республики — уникальной и, может, преждевременной для крепостнической реальности своего времени. Базой для него служило созданное Бжостовским и процветающее, дающее большие доходы сельскохозяйственное и промышленное производство.

Измученный тридцатилетним интенсивным трудом, в 1854 году граф выехал на лечение в Париж. Но болезни оказались запущенными. 25 июля Бжостовский скончался в возрасте 59 лет. В Париже его и похоронили. В том же году мировой суд признал законным завещание преобразователя. А сама усадьба была наделена правами отдельной волости. Имение стали называть Штабинской фундацией.

Согласно завещанию продолжателем дела предстояло стать управляющему Бжостовского. Для поощрения ему и его семье предназначалась огромная сумма — половина доходов от всего имения. Но возлагаемых на него надежд управляющий не оправдал. Имущество фундации вскоре оказалось растрачено и разворовано. Уже через восемь лет после смерти хозяина долги в два раза превысили стоимость всех штабинских мануфактур. Правда, часть доходов по–прежнему шла на содержание способных учеников. Но к началу ХХ столетия фундация очутилась полным банкротом. Земское кредитное общество выставило в 1908 году все ее имущество на продажу. Часть земель приобрели внуки и правнуки граждан уже попризабытой республики, часть — приезжие из других мест.

До начала Второй мировой войны еще существовал общеобразовательный лицей имени Кароля Бжостовского в Сувалках, но потом и лицея не стало. Имя заслуженного человека, к сожалению, совершенно неизвестно и на его родине, в Островецком районе. Видимо, не знают его и те, кто сегодня восстанавливает Августовский канал, налаживает по нему путешествия. А зря. Память о Штабинской республике могла бы придать новому туристическому маршруту дополнительную притягательную силу.

Александр ЮРКОЙТЬ, краевед, д.Ворняны, Островецкий район.

Послесловие. Оно же объявление новой рубрики

Надо же, какие бывают совпадения! Я сидел над рукописью статьи Александра Юркойтя, переводя ее на русский язык и по возможности сокращая, как зашел ко мне после возвращения из Польши известный архитектор и педагог Армен Сардаров, с которым мы давно в дружественных отношениях. И подарил в качестве дорожного сувенира последний номер «несубсидируемого образовательного, историческо–социологического и экологического двухмесячника» под провоцирующим на чтение названием Bunt mlodych duchem — «Бунт молодых духом». Я посмотрел на обложку — и онемел от неожиданности: там как сенсация номера значилось: «Кароль Бжостовский и Штабинская республика». Ну, подумал в растерянности, плакала работа — и автора, и моя. Однако, прочитав статью Александра Калиновского «Кароль Бжостовский — создатель Штабинской республики», успокоился: работа в Беларуси и Польше шла параллельно, обе статьи во многом дополняют друг друга. Но А.Юркойть называет место рождения реформатора, у А.Калиновского, в других источниках этого существенного факта нет. У статей разная фактура, но пафос единый: надо вернуть имя Кароля Бжостовского из забвения.

После статьи островецкого краеведа (признаюсь, до нее ничего не знал о личности и грандиозных для того времени делах земляка, Павловскую республику знал, а о Штабинской даже не слыхивал) из публикации в польском журнале я узнал только два новых, весьма существенных факта. Оказывается, «тревожный дух графа–инженера» сотворил то, что на штабинских предприятиях появился телеграф. Четыре с половиной километра между стеклозаводом и «штабом» в Цисове гонец должен был ежедневно преодолевать несколько раз, поэтому, когда «шефу» стало известно об идее электрического телеграфа, он поехал в Англию, взялся опять за учебу и вместе с подручными смастерил первый в Польше телеграф. А был это год... 1851–й. Более того, Бжостовский собирался развивать телекоммуникацию, о чем свидетельствуют 500 стеклянных изоляторов, найденных на заводе после его смерти. Во–вторых, новые сведения заключались в разделе «Вдова–эмансипантка». Мы узнали, что в Штабинской республике пребывала Виктория Рымашевская, которую сегодня назвали бы «живым компьютером». Она ввела бухгалтерскую отчетность по итальянскому образцу, из ежедневных «рапортов» точно узнавала, где, когда, кем и сколько чего сделано и продано, сколько сырья поступило на склады. На каждого «гражданина республики» заводился счет, а на руки выдавалась расчетная книжечка.

«Комплекс неполноценности» окончательно исчез у меня, когда из статьи А.Калиновского я узнал, что имя Кароля Бжостовского, неизвестное в Беларуси, забыто и в Польше, на территории которой находилась Штабинская республика: «Фамилия Бжостовских и их деятельность обойдены вниманием даже в фундаментальных трудах польских историков». Несмотря на то что «создатель Штабинской республики был творческой личностью без прецедента в нашей истории и даже без прецедента в истории Европы ХIХ века».

Вот с рассказа о беспрецедентной личности неутомимого графа–демократа и разрешите, уважаемый читатель, открыть рубрику «Соотечественники». Наших соотечественников в мире множество: около трех с половиной миллионов (не считая их наследников — таких, как французский поэт Аполлинер или русский композитор Шостакович). Есть личности выдающиеся, несколько лауреатов Нобелевской и других престижных премий. В силу исторических обстоятельств и географического положения Беларусь долгие столетия была и, к сожалению, остается страной–донором, которая поставляла и поставляет живую, активную «кровь» в самые разные сферы общественно–культурной жизни не только сопредельных, но и отдаленных стран (вспомним США или Израиль). О некоторых выдающихся, прежде всего забытых либо мало известных (а если известных уже — то о новых находках, связанных с ними) наших соотечественниках пойдет речь в будущих статьях. Притом написанных не только мной, но и другими авторами. Папки «Соотечественники», давно лежащие на моем письменном столе, все более толстеют. Начнем же с открытия забытой Штабинской республики.

Адам МАЛЬДИС, «СБ».