Как быстрее дать вторую жизнь старым производственным зданиям

В деревнях страны более 10 тысяч пустующих домов — целый сельский район. От грустной картинки — старых хат с забитыми окнами, которые то и дело встречаются во всех регионах, хочется быстрее отвести глаза. Печальная тенденция: за последние шесть лет 47 тысяч зданий пошли под снос и только чуть более 350 нашли хозяев. Освободившиеся земли, правда, вовлечены в сельхозоборот. Но куда лучше было бы найти строениям новых хозяев, которые смогли бы благоустроить свое подворье и тем самым не дать умереть деревне. На это и направлен новый Указ Президента №357 «О пустующих и ветхих домах», который уточняет и упрощает процедуру принятия решений.

Корреспонденты «СГ» изучили ситуацию в регионах и узнали, как на местах вдыхают вторую жизнь в неперспективные здания и строения.

МИНЩИНА

Не будь собакой на сене

Дать вторую жизнь строению или снести его — скоро у местной власти станет больше полномочий в выборе вариантов

С вступлением в силу нового Указа № 357 пустующие и ветхие дома будут продаваться по рыночной стоимости, если в течение определенного срока (за год) не найдется хозяин. Причем без аукциона, за исключением утвержденных городов и районов, где продажа будет вестись только с торгов, или при поступлении заявок от нескольких претендентов. Появится возможность предоставления участка, на котором размещен «балласт», новому землепользователю, если он обязуется снести развалюху. Суть новаций — упростить работу с практически бесхозным имуществом. Документ демократичный, потому что дает время определиться: обновлять дом или продавать, когда есть на него право. Если забросил и не появляешься, то уже новый собственник будет заниматься его реставрацией или сносом. Дается три года, чтобы бывший хозяин или наследник мог одуматься.

В Узденском районе минимальная кадастровая стоимость стандартного участка в 15 соток — около 3 тысяч рублей. Эта цена земли в отдаленных сельсоветах — за чертой оседлости столичных дачников. В деревнях, расположенных поблизости с Минском, она начинается с 7 тысяч рублей и доходит до 22—24 тысяч. В Озерском сельсовете участки уходят (свободных уже практически нет), как горячие пирожки, а в Неманском, Узденском их могут продавать подолгу. Но покупатель все же находится. Приезжим нравится ухоженный район с прекрасной природой. Какую деревню ни возьми, совсем ветхих строений нет. Проезжая Борки, заметила маленькую избушку под сайдингом. Под летний отдых вполне себе сгодится. Минчане скупили самые нереспектабельные дома. Даже в крайней точке деревне Иванов Бор, на самой границе со Слуцким районом, приводит пример председатель Узденского райсовета депутатов Игорь Петрович, с которым едем дальше в деревню Теплень, можно сказать, образцовую по содержанию и жилья, и соцкультбыта:

— Сотый Указ Президента, по которому сейчас работаем, подстегнул самих владельцев, кто забыл дорогу к родному порогу, к наведению порядка. Когда начали искать собственников и предупреждать, что их дома могут пойти под снос, люди зашевелились — одни начали что-то делать, другие продали свое наследство. Теперь купить дом в наших деревнях практически невозможно. В разы уменьшилось количество ветхого жилья. В прошлом году снесли 22 дома, в этом 8, еще в планах 6. В следующем году не останется под снос ничего. Проблемными остаются дома, где прописаны жители, и не один человек. Указ № 357, надеемся, поможет нам в дальнейшем быстрее проводить эту работу.

 Кроме старого жилья, в деревнях накопилось много «сельхозхлама», опасного для окружающих или ненужного в хозяйствах. На 10 таких объектов в Узденском районе подготовлены документы на снос. Но, разрушая, мы не станем богатыми. Например, закрытые фермы теперь не торопятся пускать под бульдозер. Все чаще находят средства для восстановления. Только за сентябрь по району прибавится 50 голов КРС. Животных надо где-то размещать.

ЗНАЕТ цену старым зданиям частник. Первым в районе пример восстановления нескольких полуразрушенных деревянных школьных корпусов, Дома культуры, детского сада, столовой, бывшей котельной хозяйства, складов и практически всех ферм, КЗС, мастерских, ангаров для хранения техники показало ЗАО «Витэкс». Центральная усадьба когда-то самого отстающего хозяйства, где косметическая компания выступила инвестором, — деревня Теплень — выглядит как с иголочки. Никогда не подумаешь, что за оригинальной металлической оградой, образующей уютный дворик с яркими домиками, когда-то стояли старые здания бывшей школы, превращенные в малосемейку и швейный цех, а в Доме культуры гулял ветер. Что на месте фитнес-центра была обгоревшая котельная без окон и дверей, а лыжная база — это бывший полуразрушенный склад. К столовой добавили пристройку для магазина, где сейчас большой выбор продуктов, в том числе фирменных.

Здание Дома культуры можно было просто пустить на дрова, а фундамент закопать,  прикидывает руководитель сельхозфилиала «Витэкса» Владимир Зуев:

— Может, вместо Дома культуры быстрее было бы построить новое помещение, но у нашего гендиректора Виктора Терещенко другой подход. Он не разрушитель, а созидатель. Даже цех по производству бальзамов, который полтора года назад сдавали, поместили в старом хранилище, добавив к нему новую пристройку. Линии спроектировали таким образом, что старое здание вписалось в проект. Сегодня открыты новые места на селе, рабочие из Узды приезжают. Конечно, это немалые инвестиции.

Вложение средств того стоит. Думаю, «другой подход» Виктора Терещенко сельчане ценят вдвойне, потому что во все когда-то построенное вложены их силы, и когда они видят, как разрушают добро, мгновенно дают руководителю негативную оценку.

«Витэкс» для строительства когда-то организовал свое РСУ из 90 работников, сейчас участок расформировали, оставив 14 человек для поддержания порядка. В перспективе объемы восстановления и ремонта небольшие, и содержать такой штат невыгодно.

КОНЕЧНО, не все так ярко-радужно, как краска на новых домах в Теплени. Чтобы хлам превратить в доход и дать другую жизнь оказавшимся ненужными зданиям, надо пройти много бюрократических ступеней. Николай Боровец, руководитель ООО «Топ-Интерьер», вначале купивший с аукциона старую ферму ОАО «Узденский» в деревне Теляково, где теперь налажено производство внутреннего интерьера, решил приобрести и рядом стоящий остов здания того же собственника. Три года, признается, оформлял документы:

— Во сколько, вы думаете, его оценили? Никогда не догадаетесь! Стены с фундаментом — 6 тысяч долларов! Правда, я купил на аукционе, проходящем с понижением цены.

— Но все-таки купил, — парирует председатель райсовета. – Думаю, коммерсант всегда просчитает свою выгоду.

Поинтересовалась: как можно ускорить процесс, ведь строения с каждым годом разрушаются все больше?

— Долго запросы и разрешения разные, которые отправляют из района, «ходят» в Минске, — не скрывает предприниматель. – Чиновники, видимо, действуют, как в старом анекдоте: письмо должно вылежаться. Надо постоянно толкать процесс.

ОАО «Узденский» (да и другое хозяйство) не может само по себе продать, потому что главный акционер — райисполком, который выносит решение. После этого ждут оценщиков, затем документы уходят на аукцион. После чего начинается обратный отсчет — оформление в агентстве по недвижимости. Надо пройти экспертизы: согласовать, под какое производство будет использовать объект. Иначе можно запросто, по выражению Николая, «влететь на бабки».

Все правоустанавливающие документы в зачет цены оформляет на хозяйство, где нет средств и специалистов для этого, самостоятельно. Но если вдруг выиграет аукцион не Боровец, колхоз должен вернуть деньги. Один объект, бывшую колхозную баню, намерены использовать по прямому назначению — будут делать оздоровительный комплекс.

В Узденском районе в Толкочевичах, куда инвестор все же идет (рядом Минск), купили школу, где изготавливают элитную мебель. Продано с аукционов много других помещений. В Войково бывший сельсовет за счет райбюджета переделали под проживание одиноких пенсионеров. А вот трехэтажное здание конторы бывшего колхоза имени Ильича, потом хозяйства «Лоша-Агро», в деревне Кривели «зависло». Из-за цены.  Первоначально аукцион проходил без понижения стоимости.

КОММЕНТАРИЙ

Заместитель  председателя Узденского райисполкома Вера БОРИСЕВИЧ:

— Принимается решение о закрытии какого-то объекта, если он функционально утратил значение: например, это школы и детские сады, если нет детей, библиотеки и клубы, если некому их посещать. В хозяйствах ветшают старые фермы, склады, по разным причинам закрываются столовые, бани. Субъект хозяйствования, на балансе которого числится недвижимость, готовит пакет правоустанавливающих документов и предложения по их дальнейшему использованию. Если объект «живой» и еще может послужить, то, понятно, мы должны дать ему другую жизнь. Соответственно, принимается предложение балансодержателя, и мы обсуждаем это коллегиально на заседании исполкома. Как правило, выставляем на аукцион. Даем возможность при этом изменять его целевое назначение, чтобы можно было применить хорошую еще постройку наиболее широким способом, который подходит к этому объекту. Разумеется, если он находится в центре деревни, то не может использоваться под вредное производство, есть ограничения к объектам, которые находятся в зоне жилой застройки. К сожалению, под соцкультбыт с аукционов объектов не продали — только под производство и жилье. В последнее время аукционы идут с понижением цены. Но наша задача — готовить документы.

 Елена КЛИМОВИЧ

klimovich@sb.by

Фото автора

ВІЦЕБШЧЫНА

Мара пра дзедаў хутар перавярнула жыццё

Каб глыбінка з занядбанымі без гаспадарскай рукі дварамі не ператварылася ў зону адчужэння, на Віцебшчыне сельская ўлада праводзіць актыўную работу са спадкаемцамі домаўладанняў. Апошнія часцей за ўсё робяць усё магчымае, каб бацькоўская і дзедаўская вотчына не згінула пад каўшом бульдозера.

На азёрнай Ушаччыне сельвыканкамы знаходзяць паразуменне са спадкаемцамі домаўладанняў. Для большасці з іх справа гонару не згубіць радавыя сядзібы на малой радзіме. Некаторыя ўласнікі пазбаўляюцца ад маёмасці шляхам продажу. Ёсць і такія. Тым больш прыроднае хараство Ушаччыны апошнім часам прываблівае шмат жадаючых набыць тут домік для летняга адпачынку.

Старшыня Сарочынскага сельвыканкама Людміла Птушко прыводзіць прыклад:

— У мінулым годзе зарабілі каля 100 тысяч рублёў на продажы ўчасткаў на аўкцыёнах. Амаль усе яны знаходзяцца на берагах азёр. Сярод пакупнікоў пераважаюць жыхары сталіцы, Полацка, Наваполацка.

Сарочынскі сельсавет — адзін з самых вялікіх, на яго тэрыторыі 61 вёска. Сярод іх нямала такіх, дзе з карэнных жыхароў нікога не засталося. Напрыклад, Калужчына, надзвычай маляўнічы куток на беразе возера Воталава. Два надзелы пад будаўніцтва выкупілі тут мінчане і два — былы трэнер Мікалай Тысевіч. Гараджанін пабудаваў амаль на бязлюдным хутары добры дом, развёў нямалую гаспадарку — птушку, коз, авечак, пчол. Дапамагае спраўляцца з вясковымі клопатамі жонка Зоя. Яна, праўда, працуе ў Маскве. Але напрыканцы кожнага тыдня жанчына садзіцца ў цягнік Масква—Полацк і імчыцца на працоўны ўік-энд у Калужчына, дзе штодзённа на сваёй гаспадарцы шчыруе муж.

Акрамя працы на падворку, Мікалай займаецца будаўніцтвам яшчэ аднаго дома. Разам з жонкай яны плануюць адкрыць аздараўленчы спартыўны лагер, у тым ліку і для сямейнага адпачынку. Мікалай мае багаты вопыт работы з дзецьмі, працаваў трэнерам па ўсходніх адзінаборствах, апошнім часам у Маскве, дзе і пазнаёміўся з будучай жонкай.

Зоя — дыпламаваны эканаміст, зрабіла выдатную кар’еру, працавала на кіруючых пасадах розных прадпрыемстваў. Карэнная масквічка да сустрэчы з Мікалаем на вёсцы ніколі не была і нават не ўяўляла жыццё за межамі мегаполіса. Беларуская глыбінка перавярнула свядомасць маскоўскай бізнес-лэдзі. Сёння яна спрытна спраўляецца з агародам, яе ўраджаям пазайздросцілі б многія вясковыя гаспадыні. Нават можа даць майстар-клас, як трэба працаваць са старымі жарнавамі, якія сялянкі выкарыстоўвалі сто год таму. Такую прыладу знайшлі ў сябе на хутары.

Што заставіла сям’ю змяніць шпаркі гарадскі рытм на вясковы? І менавіта тут, у кутку, далёкім ад цывілізацыі, куды нават грамадскі транспарт не ходзіць, а зімой ваўкоў можна ўбачыць часцей, чым людзей. Мікалай тлумачыць:

— Гэта зямля маіх продкаў. На гары — дзедаў дом. Лета там праводзяць бацькі. Калісьці вёска была люднай, мой тата працаваў у мясцовым сельгаспрадпрыемстве трактарыстам. У Наваполацк бацькі пераехалі, калі я пайшоў у школу, але вакацыі заўжды праводзіў тут, у бабулі.

У горадзе хлопчык захапіўся спортам. Кідаў молат, потым трэнер парэкамендаваў змяніць кірунак: росту і вагі не хапіла. Коля абраў класічную барацьбу, потым усходнія адзінаборствы. Па тайскім боксе заняў другое месца на Кубку краін СНД. Пасля Полацкага ўніверсітэта шмат гадоў аддаў трэнерскай працы, па большай частцы ў Маскве.

Пра малую радзіму Мікалай ніколі не забываўся, заўжды разам з жонкай імкнуўся бавіць вольны час менавіта тут. І Зоя таксама закахалася ў гэтыя краявіды. А набыць суседнія з дзедавай сядзібай участкі адважыліся, калі даведаліся, што да іх прыглядаюцца сталічныя пакупнікі. Яны лічаць гэта лёсавызначальным момантам:

— Вельмі задаволены, што так здарылася. Азёрны бераг з астраўкамі сталі часткай маёй паўсядзённай рэчаіснасці. Дарэчы, адзін з іх, Данілаў луг, атрымаў назву ад імя майго пра- дзеда Данілы, які гаспадарыў на гэтых землях. Самы буйны востраў у народзе называюць мя- дзвежым. Калісьці на ім былі вясковыя могілкі. Тут хавалі вяскоўцаў, каб мя- дзведзі-марадзёры не трывожылі магілы. Сёння касалапых нячаста ў гэтых лясах сустрэнеш, затое іншага звяр’я хапае.

Байкамі пра гэтыя мясціны і звычаі Мікалай можа дзяліцца доўга. Планаў у Тысевічаў шмат. Галоў- ны клопат — стварыць базу для лагера. Будаўніцтва цягнецца не адзін год. Мікалай — майстар на ўсе рукі, спраўляецца сам. Нават нявольна задаешся пытаннем: калі гэты чалавек усё паспявае? У доме спраектаваны памяшканне пад спартыўныя заняткі і пакоі для адпачынку. Тысевічы ўпэўнены, што змогуць давесці свой праект да канца. А таксама ў тым, што іх гасцям гэты край прыйдзецца даспадобы, бо менавіта ён перавярнуў іх жыццё, і кожны дзень дае натхненне ісці ўслед за сваёй марай.

Андрэй ЗАХАРАЎ

zakharov@sb.by  

Фота аўтара

ГОМЕЛЬЩИНА

До основания, а затем?

В Ветковском районе, который в числе наиболее пострадавших от аварии на Чернобыльской АЭС, благодаря Указу Президента № 100 «О мерах по совершенствованию учета и сокращению количества пустующих и ветхих домов в сельской местности» деревни хоть и остаются малочисленными, но становятся благоустроенными. Новый Указ № 357 «О пустующих и ветхих домах» расширит их полномочия и тем самым ускорит процедуру отчуждения строений.

Житель деревни Лядо Иван Барсуков помнит времена ее расцвета. Здесь было 65 дворов. Помнит и непростые годы после чернобыльской катастрофы, когда люди бросали родные дома и спешно эвакуировались на свободные от радиоактивного загрязнения земли.  Сегодня в Лядо всего 7 домовладений, зарегистрированы 12 человек, хотя некоторые здесь не проживают.  Главное транспортное средство — лошадь, благодаря чему у сельчан есть возможность добраться до соседней Неглюбки.  

Оставленные много лет назад дома начали разваливаться, деревня выглядит неуютно.

После принятого в 2012 году указа Президента в Неглюбском сельисполкоме сделано очень много. Ежегодно специальные комиссии обследуют дома всех 10 деревень, составляют списки. После выносится решение о сносе ветхих домов. Кое-где проживает до 10 человек, в поселке Коновалово всего 2 жителя. В этом году на территории Неглюбского сельисполкома снесено 12 заброшенных домов, 3 из них — в деревне Лядо.

— Принято решение о сносе еще трех домов — в Перелесье и Передовце, — рассказывает управделами сельисполкома Жанна Суглоб. — Ждем решения суда по дому в Коновалово. Еще 7 дел на рассмотрении комиссии. Снос домовладения с учетом разработки проектно-сметной документации и благоустройства прилегающей территорий обходится в 1,5 тысячи рублей. Если это зона с определенным уровнем радиации, то снос и захоронение могут потянуть и больше. Правда, в отселенной части захоронением домов занимается отдельная организация, которая управляется и финансируется по-другому. Дорого, конечно, но надежды на то, что кто-то захочет вернуться обратно в зону радиационного загрязнения, мало.

Бесхозные дома и земельные участки портят внешний вид целых улиц. Печальная тенденция прослеживается давно. Снос ветхих пустующих домов и их практическое использование — одно из направлений деятельности по наведению порядка на земле. По данным председателя районного Совета депутатов Виктора Масейкова, за время действия указа количество пустующих и ветхих домов сократилось более чем в 7 раз. В том числе за счет того, что 363 собственника изъявили желание использовать свои владения и подали соответствующие уведомления в местные исполкомы. Всего силами сельхозпредприятий, сельисполкомов, других подрядных организаций, а также собственниками уже снесено 1170 домовладений.

— Однако работы еще много, — отметил Виктор Иванович. — Всего в районе на начало года насчитывалось 192 пустующих домовладения, в течение года выявлено еще более 100. Снесена 61 ветхая постройка.  

К слову, на территории района 80 деревень и поселков, в которых проживает 9,5 тысячи человек. Пустующие и ветхие строения встречаются в мелких населенных пунктах. Наибольшее их количество в Неглюбском, Великонемковском и Столбунском сельсоветах. За период действия предшествующего  Указу № 357 закона здесь снесено 130, 83 и 244 дома соответственно. Но с каждым годом количество построек, брошенных на произвол судьбы, растет. Почему? Их прямые хозяева престарелые или одиноко проживающие люди. После их ухода из жизни установить наследников сложно. А вот меньше всего непригодного жилья в Хальчанском сельсовете: за 6 лет там снесено всего 11 домовладений.

По словам председателя райсовета, решить судьбу оставшегося без хозяина строения — задача не из легких. Дома — все-таки частная собственность. Раньше, прежде чем снести дом, местные органы власти должны были выполнить ряд процедур. Процесс начинался с запросов в БТИ и нотариат. Наследников порой приходится разыскивать в России, Украине и других странах, вести с ними переписку. Если собственник не хочет заниматься домом, документы направляются в комиссию для составления заключения о признании строения пустующим и включения его в регистр. После этого сельисполком подает иск в суд. При решении суда в пользу местной власти райисполком принимает решение о дальнейшей судьбе бесхозного дома и земельного участка. Только в этом году районная комиссия по обследованию состояния жилых домов составила 28 заключений о включении дома в регистр пустующих. Суд района вынес 41 постановление о признании пустующих домов бесхозными и передаче их в собственность закрепленным сельисполкомам.

Снос любого объекта — процесс трудоемкий и затратный: нужны соответствующая техника, средства. Кстати, финансирование выделяется из областного бюджета. По этой статье расходов уже освоено 94,5 тысячи рублей. Земли, освободившиеся после сноса, чаще всего вовлекаются в сельхоз- и лесохозяйственный оборот. С 2013 года для ведения сельского хозяйства передано почти 774 гектара, лесного — более 202 гектаров земель.

Что изменится со вступлением в силу нового указа? Виктор Иванович считает, что он ускорит процесс  определения домов, которые относятся к пустующим и ветхим и дальнейшего наведения порядка на земле. Кроме того, будет упрощен порядок продажи ветхих и пустующих домов.

vakulich@sb.by