Белорусская экономика находится в неплохой физической форме. Как бы мы ни накачивали мускулы — технологические, интеллектуальные, индустриальные и другие, но наша экономика все равно останется относительно небольшой. По крайней мере по сравнению со многими соседями и партнерами. Поэтому продавить свои интересы на экспортных рынках, так сказать, массой попросту не представляется возможным. Транснациональные корпорации и крупные региональные игроки чаще всего несопоставимы по финансовой силе, маркетинговым возможностям и производственным мощностям. Но небольшие размеры из недостатка можно превратить в преимущества: мы можем выигрывать за счет скорости и гибкости. Однако для этого необходимо разогнаться до определенной скорости и сохранять динамику. Не в моменте, а в качестве стратегического фактора.
У нас есть много хороших предприятий, которые выпускают качественную продукцию. Но будем реалистами: только на рынке калийных удобрений и карьерных самосвалов Беларусь обладает глобальным влиянием. По этим позициям мы занимаем приличные доли на мировом рынке и в той или иной степени можем влиять на ситуацию. На остальных рынках мы, говоря объективно, занимаем в лучшем случае крепкие региональные позиции. От этого наши предприятия не становятся хуже. Но конкурировать с крупными международными и даже некоторыми российскими корпорациями и холдингами им достаточно сложно. Правда, это удается. За счет самых разных факторов. Определенные преимущества у нас есть. И, как видится, одно из них — мобильность.
Не будем наивными: рынки государств Африки, Азии и Латинской Америки не пустуют в части той же сельскохозяйственной техники. Европейские и американские концерны поставляют или готовы поставлять в эти регионы свои комбайны, трактора, строительные машины. Но у отечественных предприятий получается занять там свою нишу. Конечно, эти успехи появились в силу в том числе проактивной белорусской внешней политики в этих регионах. И формирования предложений о долгосрочном сотрудничестве на равноправных основах, что не всегда получается сделать у западных конкурентов, психологически не способных избавиться от колониальной логики мышления. Но, как полагаю, одним из ключевых наших преимуществ является уникальный модельный ряд, который могут предложить отечественные машиностроители. Минский тракторный завод является, по сути, уникальным предприятием среди своих коллег из других стран: он выпускает линейку тракторов от мотоблоков до энергонасыщенных моделей. Причем у каждой модели существует еще много модификаций, максимально эффективно позволяющих ориентироваться на нужды потребителей в разных регионах мира. Причем универсальная структура нашего завода, производство полного цикла, выпуск ключевых узлов и агрегатов либо на своих производственных площадках, либо на белорусских предприятиях позволяют оперативно отзываться на запросы потребителей.
Насколько гибко мы можем реагировать на внешние изменения, показали ковид и санкционный период, когда машиностроители в считаные недели перестроились под новые реалии. Крупные западные корпорации берут своей мощью, большими объемами производства. Но они лишены маневренности. Поверьте (либо почитайте деловые статьи в западных изданиях, желательно в оригинале), бюрократия в транснациональных корпорациях намного более густая и непроходимая, чем в наших отраслевых министерствах. Чтобы поставить на производство новую модель, могут уйти годы: потребуются соответствующие исследования, обсуждения, аналитические записки, на которые будут давать заключения топ-менеджеры и корпоративные эксперты, потом — вынесение вопроса на совет директоров… И это не мои измышления, это стиль работы крупных международных компаний. Зато если они выпустили какой-то продукт, то применят все силы и средства, чтобы проломить им рынок. Даже если этот товар и не очень отвечает запросам потребителей.
Или пример из легкой промышленности. Наши компании (крохотные на самом деле в мировом масштабе) по логике вещей не могут конкурировать с монстрами отрасли планетарного масштаба. Крупные fashion-бренды фактически формируют моду, в той или иной степени контролируя эту индустрию. Поэтому они уже заказали красители, ткани, запустили производство и производят продукцию, которая неминуемо будет модной через несколько месяцев. Управление модой требует огромных, миллиардных вложений. Их могут себе позволить только очень крупные компании. У наших предприятий таких денег нет и быть не может даже теоретически. Но международные корпорации отбивают свои огромные затраты за счет огромных масштабов производства, достижения минимальной себестоимости и, соответственно, максимальной рентабельности.
Конкурировать в лоб с такими корпорациями (правда, многие ушли с белорусского и российского рынков) невозможно, в том числе и по цене. В скидочной войне они однозначно выигрывают, так как в базовой цене отечественной продукции заложена рентабельность процентов 20 максимум, а у них — 200 минимум. Но у масштабного массового производства (с миллионными партиями изделий, которые потом растекаются по всему миру) есть один недостаток — большая инерционность. Наши успешные компании берут другой маркетинговой стратегией — разнообразием. Постоянно выбрасывают на рынок десятки и даже сотни новых коллекций. Да, какие-то идеи могут не заинтересовать покупателей, но есть и топовые решения. И это позволяет создать свой уникальный имидж интересного, оригинального бренда и успешно удерживаться на рынке.
Отсюда возникает мысль: не стоит ли мобильность и гибкость закладывать в стратегию если не всей, то части нашей промышленности? Да, это будут не огромные и мощные предприятия. Но для благополучной жизни не обязательно владеть дойной коровой: альтернативой может выступить стадо дойных коз. Да, эти предприятия должны быть инновационными, внедрять новые технологии, изобретения. Но они не будут ориентироваться на какие-то научно-технические прорывы глобального масштаба. Да, могут создавать и уникальную научно-техническую продукцию. Но не массового производства, а нишевую.Дело в том, что изобрести, создать инновацию мирового уровня — одна проблема. Вторая — ее монетизировать. Во-первых, для коммерческой эксплуатации ноу-хау мирового масштаба (а тогда им надо обеспечить весь глобальный рынок) может элементарно не хватить производственных ресурсов, включая человеческие. Во-вторых, необходимо обладать международной силой, чтобы иметь возможность защитить свое изобретение от подделок. При декларировании охраны интеллектуальной собственности воровство (в том числе и законное) очень даже распространено в мире. В глобальном бизнесе сформировано целое направление в области патентного права. И в части защиты, и в части юридических оснований для законного обхода этой защиты. Мир не идеален, а очень даже циничен. И, как видится, для успешной и устойчивой экономики нам надо не только стремиться к масштабным производствам, но и создавать гибкие.
volchkov@sb.by
