О чем умолчал девятый том Белорусской Советской Энциклопедии в 1973 году?
Архивные документы иногда подобны вырванному листку календаря: вроде и точная дата на них имеется, и "долгота дня", ставшего для многих роковым, указана, а вот что последовало за ним - может остаться загадкой даже для самого настойчивого исследователя.
Но вмонтированный в общий фон отечественной истории этот листок из прошлого оказывается зачастую тем недостающим фрагментом, без которого хроника минувших дней выглядит не просто неполной - незавершенной. Чудом уцелевший архивный документ не только заполняет пробел, словно под увеличительным стеклом времени, он выпуклее и контрастнее освещает давние события, помогая объективному исследователю без схематизма и пристрастности оценить прошлое.
Власть перешла в руки ревкома
О том, что случилось в Скиделе в сентябре 1939 года, в девятом томе Белорусской Советской Энциклопедии 1973 года выпуска написано всего три абзаца. 17 сентября во время перехода Красной Армии через советско-польскую границу с целью взять под защиту население Западной Белоруссии рабочие и крестьяне Скидельской "гмiны" Гродненского "павета" "паднялi паўстанне супраць польскiх памешчыкаў i капiталiстаў". Восставшие "стварылi рэўком, у склад якога ўвайшлi б.члены КПЗБ М.Лiтвiн, I.Мышка, Г.Шагун i iнш., i партызанскiя атрады, якiя раззброiлi i арыштавалi палiцыю, афiцэраў-пiлсудчыкаў, асаднiкаў. Уся ўлада ў гмiне перайшла ў рукi рэўкома, якi кiраваў паўстаннем i ўсталёўваў рэвалюцыйны парадак. Паўстанцы занялi пошту, управу гмiны, чыгуначную станцыю, раззброiлi вайсковы эшалон, вывесiлi чырвоныя сцягi. Адзiн з атрадаў захапiў у мястэчку Лунна мост цераз Нёман i ўтрымлiваў яго 4 днi да падыходу Чырвонай Армii. З прыходам савецкiх войск партызанскiя атрады сталi атрадамi рабочай гвардыi, а рэўком - часовым упраўленнем".
Лапидарная энциклопедическая справка вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Сюжет-то, согласитесь, очень интересный, тянущий на настоящий революционный боевик. В нем есть и подвиг, и романтизм, и накал человеческих страстей, и реальные герои. Нет только ответов на важные вопросы: каким образом скидельские повстанцы смогли разоружить "жаўнераў" регулярной польской армии и полицию, как поддерживали связь с центром - в данном случае Минском и, самое главное, как сложились судьбы храбрецов дальше?
Дотошный читатель мог, конечно, при желании найти мемуарную литературу - например книгу Н.Орехво и Н.Сташкевича "Годы испытаний и мужества", изданную в том же 1973 году. И прочесть опубликованные в ней воспоминания активного участника скидельского восстания Георгия Шагуна, записанные в 1957 году, за три года до его смерти. Прочесть и понять, что точка в энциклопедии поставлена не совсем в правильном месте.
Крестьянский отряд на автомашине с пулеметом
Георгий Иосифович Шагун, последние годы живший и трудившийся в Скиделе, достаточно подробно описал то, что происходило в этом западнобелорусском местечке осенью 1939 года: "...Когда 17 сентября в деревнях услышали по радио весть об освободительном походе Красной Армии в Западную Белоруссию, бывшие члены КПЗБ, комсомольцы, революционный крестьянский актив направились в Скидель. Пришел в Скидель в этот день и я. На квартире у Моисея Лайта встретились подпольщики Борис Олех, Михаил Литвин и другие. Решили подготовить флаги, организовать народ, чтобы торжественно встретить Красную Армию. С улицы донесся крик: "Бьют полицию!" Мы выбежали из квартиры и направились на площадь. Там, оказывается, Иосиф Лапицкий и Михаил Сорока отобрали карабин у полицейского Лося. Кто-то бросил клич: "Разоружить полицию!" На площади быстро увеличилась и шумела толпа. Сюда же из Головичей во главе с бывшим членом КПЗБ Михаилом Пиком прибыло около 20 вооруженных крестьян".
Бывшие члены Коммунистической партии Западной Белоруссии (бывшие - потому что в 1938 году решением Коминтерна партия была распущена), создав революционный комитет, объявили с балкона захваченного магистрата собравшимся на площади местным жителям о переходе власти в руки ревкома. Отряд вооруженных крестьян под руководством Моисея Лайта захватил почту, электростанцию, "гмiну", клуб, полицейский постерунок (участок). "Вторая группа с Ильей Мышко на автомашине с пулеметом, обложившись мешками с песком, направилась в деревню Сикорица. Там она разоружила воинскую часть и полицию. При сопротивлении было убито несколько польских офицеров. Были жертвы и со стороны восставших".
Несмотря на жертвы, восстание продолжалось: "...ревком послал Степана Каскевича, Михаила Сороку и Андрея Чемерко с отрядом захватить железнодорожную станцию". Узнав о приближении из Мостов поезда с солдатами и полицией, отправленных на подавление мятежа, повстанцы разобрали рельсы, остановили эшелон и разоружили прибывших солдат. Военные почти не сопротивлялись - тут же стали выбрасывать винтовки из окон и дверей вагонов. А вот с полицейскими пришлось повозиться. Отобранное оружие члены революционного отряда раздали окрестным крестьянам. Возвращаясь в Скидель, бойцы Степана Каскевича разоружили и других польских военных, ехавших на грузовике из Озер.
Скидельскому примеру последовало также население местечка Лунно, где под руководством Викентия Микуло крестьяне и ремесленники изгнали польскую администрацию и создали органы народной власти.
Ну а что же все-таки случилось далее - счастливое воссоединение восставших с подоспевшими частями Красной Армии, цветы и объятия?
Прочтем мемуариста до конца: "Вооруженные посты восставших находились в основном на восточной стороне поселка. Узнав об этом, фашистские головорезы, собранные в Гродно, напали на Скидель с малозащищенной западной стороны. Они жгли, убивали мирное население. Зверски были убиты наши товарищи Почимок, Лойша, Малиновский, Пельц, комсомольцы Тулинский и Мышко. Всего погибло 18 человек. 20 сентября в Скидель вступила Красная Армия".
Правдивое перо участника восстания, как видим, не утаило, что у восстания оказалась трагическая развязка. Правда, каким образом посчастливилось уцелеть ему самому, автор не описывает.
Каратели вырезали повстанцам красные звезды на груди
Время, как доктор, исцеляет и учит говорить правду. Даже самую горькую, запрятанную под спудом разных грифов-запретов и условностей. Составители недавно изданной книги "Память" Гродненского района попытались кропотливо восстановить всю хронику скидельского восстания, включая и горький финал.
"Яшчэ да прыходу часцей Чырвонай Армii, у Скiдзелi, Лунне, Азёрах, Верцялiшках i iншых населеных пунктах Гродзенскага павета па iнiцыятыве былых членаў КПЗБ стваралiся рэвалюцыйныя камiтэты, якiя бралi ўладу ў свае рукi. У Скiдзелi паўстанцы раззброiлi палiцыю, занялi пошту i тэлеграф, электрастанцыю, банк i iншыя аб`екты. Часовы рэвалюцыйны камiтэт узначалiў Мiхаiл Iванавiч Лiтвiн... А.К.Мазалеўскi падняў над будынкам магiстрата чырвоны сцяг. Ганцы, пасланыя ў навакольныя вёскi, сабралi мiтынг, на якiм Б.Олех, М.Лiтвiн, Л.Пачымок павiншавалi прысутных з устанаўленнем Савецкай ўлады ў Скiдзельскай вобласцi. На трэцi дзень паўстання ля Скiдзеля высадзiўся ўзброены атрад. Гэта былi палiцэйскiя, афiцэры i асаднiкi. У баявым парадку, як на парадзе, каб уздзейнiчаць псiхалагiчна на рабочыя атрады, рушылi яны на горад. Карнiкi ведалi, што на дапамогу iм з боку Шчучына накiраваны воiнскiя часцi. Пачаўся бой. Заслоны паўстанцаў былi змяты. Пад нацiскам вялiкiх сiл ворага паўстанцы пакiнулi горад. Пачалiся расправы, забойствы, катаваннi. Параненаму Лазару Пачымоку, сакратару Скiдзельскага падпольнага РК КПЗБ карнiкi адрэзалi вушы, выкалалi вочы. На спiне i грудзях выразалi чырвоныя зоркi. Але ў наваколлi паўстанне працягвалася да падыходу часцей Чырвонай Армii".
Авторы книги отыскали фотографии партизан Скидельской "гмiны" и погибшего Лазаря Почимока, поместив их в районном томе "Памяти".
Спецдонесения на имя Пономаренко
...Признаемся честно, эти секретные рапорты в ЦК КП(б)Б нам попались на глаза лет пять тому назад. Первое подписано тогдашним заместителем прокурора БССР Гинцбургом, второе - самим прокурором Ветровым - два ответственных товарища докладывали летом сорокового года самому П.Пономаренко о том, что ведут расследование скидельского дела.
Поясним сразу: вырванный из общего контекста фрагмент истории мы не спешили обнародовать потому, что надеялись найти продолжение. Чтобы с полным объемом информации в руках рассказать о результатах расследования, которое прокуратура БССР обещала провести в западнобелорусском местечке самым тщательным образом. А заодно нам хотелось расставить окончательные точки в развитии сюжета, прояснив по возможности судьбы действующих лиц этой истории.
Однако поиски внутри архивных фондов ничего не дали. Мы пока не нашли документального подтверждения факта проведения судебного расследования. Что вовсе не исключает, что таковое на самом деле было проведено. Вскоре, как известно, началась Великая Отечественная война, и соответствующие документы могли просто-напросто исчезнуть, как это случилось с немалой частью отечественных архивов.
Тем не менее мы все-таки решили познакомить с рассекреченным документом читателей. Даже сам по себе он достаточно уникальный и несет на своих пожелтевших листках печать истории. Будто крошечный, но очень кровавый скол прошлого, в котором перемешались национальные, политические, моральные и просто чисто человеческие взаимоотношения и интересы. К тому же всегда остается надежда на живую людскую память: вдруг кто-то по семейным преданиям знает больше, чем чудом уцелевший - хотя архивы и не должны полагаться на чудеса - документ.
Согласно прокурорскому спецдонесению в Минск их было 31 человек. Горстка храбрецов (романтики, они наверняка читали труды В.И.Ленина о том, какие объекты стратегической важности надо захватывать в первую очередь!) сделала все, что было в их силах. Но силы действия и противодействия оказались неравны.
Воспроизведем финал событий суровым языком документа, адресованного 14 июня 1940 года в ЦК КП(б)Б на имя Пономаренко заместителем прокурора БССР Гинцбургом (правописание и орфографию оригинала сохраняем. - Прим. авторов.): "О произошедших событиях в Скидельской волости, приверженцами польского строя полицейским РАДЗИЕВИЧЕМ и друг. был поставлен в известность Гродненский магистрат. По указанию последнего в Скидель на подавление восстания против польских властей, были отправлены карательные отряды, в состав которых входили солдаты и чины польской армии и жандармские части. По прибытию на место назначения к карателям присоединились местные кулаки, члены польских к-р организаций (озоновцы, щельцы) и др. лица из числа нетрудовой части населения, которые указывали карателям место нахождения восставших, а также принимали активное участие в расправе с последними. Восстание было подавлено 19 сентября, за несколько часов до вступления в Скидель Красной Армии".
Следующий абзац рапорта нельзя читать без содрогания. "Во время подавления восстания карателями были зверски убиты 29 партизан, причем сам факт убийства сопровождался безпримерными издевательствами, в частности: партизанам выкалывали глаза, вскрывали жилы, вырывали языки, ломали конечности, рубили на мелкие части, так, например, был зверски замучен один из руководителей восстания комсомолец ПОЧИМОК Лазар и др.
При зверской расправе с партизаном КОТОК (вырвали язык, выкололи глаза и рубили по частям) каратели под угрозой смерти заставили жену последнего быть очевидцем этой расправы. Около 200 человек было положено карателями лицом вниз на землю, причем лежавших заставляли ее целовать заявляя: "целуйте жиды, коммунисты польскую землю она никогда не будет вашей". Били оружием по голове и топтали ногами. Дома в которых проживали восставшие каратели обливали керосином и поджигали, так-же бросая в направлении окон и дверей гранаты".
Далее Гинцбург сообщает, что по данному делу в настоящее время изобличены активные участники подавления восстания. И называет фамилии 6 человек: Михаила Радзиевича, Ивана и Станислава Гамулецких, Владислава и Сабину Новак и Виктора Белокоза. Ведет расследование, как явствует из бумаги, следственный отдел Белостокской облпрокуратуры.
В ЦК КП(б)Б согласно штампу донесение попало уже 15 июня и получило входящий номер 1368. А 17 июня на нем появилась лаконичная резолюция: "Доложить тов. Пономаренко".
Можно с уверенностью предположить, что она была тщательно исполнена и Пантелеймон Кондратьевич увидел текст рапорта своими глазами. Велел ли он ускорить расследование или просто взял его под свой личный контроль, нам неизвестно. Зато доподлинно известно другое: 7 августа уже не заместитель, а сам прокурор БССР Ветров направляет в адрес Пономаренко донесение, буквально на следующий день зарегистрированное в ЦК под входящим номером 1843. Начинается оно такими словами: "В дополнение к моему специальному донесению за N 376с от 15 июня 1940 года сообщаю результаты расследования по делу о подавлении Скидельского революционного восстания, имевшего место в сентябре месяце 1939 года, накануне занятия м. Скидель частями РККА". Оставим пока за скобками вопрос, чье донесение Ветров называет своим: неизвестную нам пока депешу с собственной подписью или все же ту, которая уцелела в архиве и подписана его замом Гинцбургом, и прочтем текст до конца. "19 - 20 сентября 1939 года силами карательных отрядов, прибывших из г. Гродно и действовавших совместно с местечковыми приверженцами быв.польского строя - кулаками, членами польских к.р. партий и организаций и др. к-р элементами, указанное восстание было подавлено и при этом в отношении восставших и лиц сочувствующих Советской власти учинена зверская расправа, в частности: восставшим партизанам выкалывали глаза, вырывали языки, вскрывали вены, ломали конечности, рубили на мелкие части. Таким образом, были замучены на смерть 31 челов. И в их числе один из активных руководителей революционного восстания - комсомолец Лазарь ПОЧИМОК... 70 человек были арестованы и направлены для расстрела в дер. Котры. Этот последний кровавый замысел не был осуществлен в связи с появлением танков РККА. Дома восставших и лиц сочувствующих Советской власти подвергнуты обстрелу, а затем сожжению, так, например, огнем были уничтожены 19 жилых домов".
По всем приметам белостокские следователи активно взялись за расследование, потому что Ветров в своем рапорте уточняет, что "арестованы и преданы суду активные участники подавления восстания", и приводит список уже не из 6, а из 15 фамилий. В число обвиняемых включены главным образом поляки, представлявшие местную администрацию Скиделя и зажиточных землевладельцев, в том числе две женщины. А также один русский - некто Оводовский Тимофей Ваккулович, представленный как "бывший офицер белой, генерала Врангеля, армии, принимал активное участие в боях против Красной Армии на Украинском фронте, в 1920 г. являлся начальником контрразведки при контрразведывательном пункте Штаба стрелковой дивизии белой, генерала Врангеля, армии, находясь в Польше в качестве эмигранта, вступил в контрреволюционную фашистскую организацию и работая в скидельском лесничестве издевался над трудящимися".
Завершает спецдонесение Ветров словами: "Дело по обвинению вышеперечисленных обвиняемых, привлеченных к уголовной ответственности по ст.ст. 74 и 76 УК БССР в ближайшее время будет рассмотрено, с выездом на место, Белостокским областным судом". И обещает результаты рассмотрения сообщить дополнительно.
Вот такие документы обнаружились в Национальном архиве Беларуси по скидельскому делу. С нерешенным вопросом-загадкой в конце: какими судебными мерами завершилось следствие в Скиделе? Приговорили ли арестованных к высшей мере наказания - по принципу "кровь за кровь" - или к некоторым проявили снисхождение? Как скоро состоялся суд и был ли он публичным? (Внимательный читатель наверняка заметил некоторую нестыковку в рапорте Ветрова: вначале он говорит, как о свершившемся факте, о предании суду участников подавления мятежа, а затем сообщает о предстоящем выездном судебном заседании для рассмотрения данного дела.)
На вопросы, хочется надеяться, найдутся ответы.
А в качестве завершающего послесловия приводим слова Пантелеймона Пономаренко, которые он произнес уже после того, как Западная Белоруссия была воссоединена с Восточной, 16 ноября 1939 года на Пленуме ЦК КП(б)Б в своем докладе о положении в Западной Белоруссии:
"Военные действия нами готовились немножко, конечно, раньше... Нужно сказать, к чести наших партийных товарищей и тех, кто знал, конспирация была выдержана полностью, абсолютно вплоть до того момента, когда наши пограничники перешли на рассвете границу 17 сентября, то каждая польская стражница расценивала как местный инцидент и пыталась организовать отпор. И только, когда посмотрели, что подходят регулярные части, начали удирать, но как говорится, было уже поздно".
P.S.
Уже подготовив материал, мы разыскали в Скиделе старожила и местного краеведа Илью Борисова. Илья Александрович, которому во время тех грозных событий было 12 лет, рассказал, что до войны в Скиделе жило около 7 тысяч жителей, в основном евреи. Меньшую часть, процентов 40, составляли поляки, белорусы, русские. В сентябрьском восстании принимал участие родной брат Ильи Николай, старше его на 8 лет, которому посчастливилось уцелеть. Вообще, сумела спастись лишь та часть восставших, которая при приближении карательного отряда ушла в ближайший бор. В память о погибших на здании горсовета висит мемориальная доска.
Мы рассказали Илье Александровичу о документе, обнаруженном в Нацархиве. И в ответ услышали: "У меня есть фамилии тех, которых судили".
Честно говоря, вначале не поверилось: может, ослышались. "Да-да, - подтвердил собеседник на другом конце провода, - в свое время я раздобыл копию приговора".
В этом месте понадобилась секунда, чтобы перевести дух. Значит, суд был - и мы можем продолжить историю. Договорились, что Илья Борисов специально для "Советской Белоруссии" подготовит материал, собранный им в ходе многолетних краеведческих поисков и встреч с очевидцами и участниками событий почти семидесятилетней давности. Постарается успеть до 17 сентября.
Скидельское восстание
О чем умолчал девятый том Белорусской Советской Энциклопедии в 1973 году?
О чем умолчал девятый том Белорусской Советской Энциклопедии в 1973 году?
Архивные документы иногда подобны вырванному листку календаря: вроде и точная дата на них имеется, и "долгота дня", ставшего для многих роковым, указана, а вот что последовало за ним - может остаться загадкой даже для самого настойчивого исследователя.
Но вмонтированный в общий фон отечественной истории этот листок из прошлого оказывается зачастую тем недостающим фрагментом, без которого хроника минувших дней выглядит не просто неполной - незавершенной. Чудом уцелевший архивный документ не только заполняет пробел, словно под увеличительным стеклом времени, он выпуклее и контрастнее освещает давние события, помогая объективному исследователю без схематизма и пристрастности оценить прошлое.
Власть перешла в руки ревкома
О том, что случилось в Скиделе в сентябре 1939 года, в девятом томе Белорусской Советской Энциклопедии 1973 года выпуска написано всего три абзаца. 17 сентября во время перехода Красной Армии через советско-польскую границу с целью взять под защиту население Западной Белоруссии рабочие и крестьяне Скидельской "гмiны" Гродненского "павета" "паднялi паўстанне супраць польскiх памешчыкаў i капiталiстаў". Восставшие "стварылi рэўком, у склад якога ўвайшлi б.члены КПЗБ М.Лiтвiн, I.Мышка, Г.Шагун i iнш., i партызанскiя атрады, якiя раззброiлi i арыштавалi палiцыю, афiцэраў-пiлсудчыкаў, асаднiкаў. Уся ўлада ў гмiне перайшла ў рукi рэўкома, якi кiраваў паўстаннем i ўсталёўваў рэвалюцыйны парадак. Паўстанцы занялi пошту, управу гмiны, чыгуначную станцыю, раззброiлi вайсковы эшалон, вывесiлi чырвоныя сцягi. Адзiн з атрадаў захапiў у мястэчку Лунна мост цераз Нёман i ўтрымлiваў яго 4 днi да падыходу Чырвонай Армii. З прыходам савецкiх войск партызанскiя атрады сталi атрадамi рабочай гвардыi, а рэўком - часовым упраўленнем".
Лапидарная энциклопедическая справка вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Сюжет-то, согласитесь, очень интересный, тянущий на настоящий революционный боевик. В нем есть и подвиг, и романтизм, и накал человеческих страстей, и реальные герои. Нет только ответов на важные вопросы: каким образом скидельские повстанцы смогли разоружить "жаўнераў" регулярной польской армии и полицию, как поддерживали связь с центром - в данном случае Минском и, самое главное, как сложились судьбы храбрецов дальше?
Дотошный читатель мог, конечно, при желании найти мемуарную литературу - например книгу Н.Орехво и Н.Сташкевича "Годы испытаний и мужества", изданную в том же 1973 году. И прочесть опубликованные в ней воспоминания активного участника скидельского восстания Георгия Шагуна, записанные в 1957 году, за три года до его смерти. Прочесть и понять, что точка в энциклопедии поставлена не совсем в правильном месте.
Крестьянский отряд на автомашине с пулеметом
Георгий Иосифович Шагун, последние годы живший и трудившийся в Скиделе, достаточно подробно описал то, что происходило в этом западнобелорусском местечке осенью 1939 года: "...Когда 17 сентября в деревнях услышали по радио весть об освободительном походе Красной Армии в Западную Белоруссию, бывшие члены КПЗБ, комсомольцы, революционный крестьянский актив направились в Скидель. Пришел в Скидель в этот день и я. На квартире у Моисея Лайта встретились подпольщики Борис Олех, Михаил Литвин и другие. Решили подготовить флаги, организовать народ, чтобы торжественно встретить Красную Армию. С улицы донесся крик: "Бьют полицию!" Мы выбежали из квартиры и направились на площадь. Там, оказывается, Иосиф Лапицкий и Михаил Сорока отобрали карабин у полицейского Лося. Кто-то бросил клич: "Разоружить полицию!" На площади быстро увеличилась и шумела толпа. Сюда же из Головичей во главе с бывшим членом КПЗБ Михаилом Пиком прибыло около 20 вооруженных крестьян".
Бывшие члены Коммунистической партии Западной Белоруссии (бывшие - потому что в 1938 году решением Коминтерна партия была распущена), создав революционный комитет, объявили с балкона захваченного магистрата собравшимся на площади местным жителям о переходе власти в руки ревкома. Отряд вооруженных крестьян под руководством Моисея Лайта захватил почту, электростанцию, "гмiну", клуб, полицейский постерунок (участок). "Вторая группа с Ильей Мышко на автомашине с пулеметом, обложившись мешками с песком, направилась в деревню Сикорица. Там она разоружила воинскую часть и полицию. При сопротивлении было убито несколько польских офицеров. Были жертвы и со стороны восставших".
Несмотря на жертвы, восстание продолжалось: "...ревком послал Степана Каскевича, Михаила Сороку и Андрея Чемерко с отрядом захватить железнодорожную станцию". Узнав о приближении из Мостов поезда с солдатами и полицией, отправленных на подавление мятежа, повстанцы разобрали рельсы, остановили эшелон и разоружили прибывших солдат. Военные почти не сопротивлялись - тут же стали выбрасывать винтовки из окон и дверей вагонов. А вот с полицейскими пришлось повозиться. Отобранное оружие члены революционного отряда раздали окрестным крестьянам. Возвращаясь в Скидель, бойцы Степана Каскевича разоружили и других польских военных, ехавших на грузовике из Озер.
Скидельскому примеру последовало также население местечка Лунно, где под руководством Викентия Микуло крестьяне и ремесленники изгнали польскую администрацию и создали органы народной власти.
Ну а что же все-таки случилось далее - счастливое воссоединение восставших с подоспевшими частями Красной Армии, цветы и объятия?
Прочтем мемуариста до конца: "Вооруженные посты восставших находились в основном на восточной стороне поселка. Узнав об этом, фашистские головорезы, собранные в Гродно, напали на Скидель с малозащищенной западной стороны. Они жгли, убивали мирное население. Зверски были убиты наши товарищи Почимок, Лойша, Малиновский, Пельц, комсомольцы Тулинский и Мышко. Всего погибло 18 человек. 20 сентября в Скидель вступила Красная Армия".
Правдивое перо участника восстания, как видим, не утаило, что у восстания оказалась трагическая развязка. Правда, каким образом посчастливилось уцелеть ему самому, автор не описывает.
Каратели вырезали повстанцам красные звезды на груди
Время, как доктор, исцеляет и учит говорить правду. Даже самую горькую, запрятанную под спудом разных грифов-запретов и условностей. Составители недавно изданной книги "Память" Гродненского района попытались кропотливо восстановить всю хронику скидельского восстания, включая и горький финал.
"Яшчэ да прыходу часцей Чырвонай Армii, у Скiдзелi, Лунне, Азёрах, Верцялiшках i iншых населеных пунктах Гродзенскага павета па iнiцыятыве былых членаў КПЗБ стваралiся рэвалюцыйныя камiтэты, якiя бралi ўладу ў свае рукi. У Скiдзелi паўстанцы раззброiлi палiцыю, занялi пошту i тэлеграф, электрастанцыю, банк i iншыя аб`екты. Часовы рэвалюцыйны камiтэт узначалiў Мiхаiл Iванавiч Лiтвiн... А.К.Мазалеўскi падняў над будынкам магiстрата чырвоны сцяг. Ганцы, пасланыя ў навакольныя вёскi, сабралi мiтынг, на якiм Б.Олех, М.Лiтвiн, Л.Пачымок павiншавалi прысутных з устанаўленнем Савецкай ўлады ў Скiдзельскай вобласцi. На трэцi дзень паўстання ля Скiдзеля высадзiўся ўзброены атрад. Гэта былi палiцэйскiя, афiцэры i асаднiкi. У баявым парадку, як на парадзе, каб уздзейнiчаць псiхалагiчна на рабочыя атрады, рушылi яны на горад. Карнiкi ведалi, што на дапамогу iм з боку Шчучына накiраваны воiнскiя часцi. Пачаўся бой. Заслоны паўстанцаў былi змяты. Пад нацiскам вялiкiх сiл ворага паўстанцы пакiнулi горад. Пачалiся расправы, забойствы, катаваннi. Параненаму Лазару Пачымоку, сакратару Скiдзельскага падпольнага РК КПЗБ карнiкi адрэзалi вушы, выкалалi вочы. На спiне i грудзях выразалi чырвоныя зоркi. Але ў наваколлi паўстанне працягвалася да падыходу часцей Чырвонай Армii".
Авторы книги отыскали фотографии партизан Скидельской "гмiны" и погибшего Лазаря Почимока, поместив их в районном томе "Памяти".
Спецдонесения на имя Пономаренко
...Признаемся честно, эти секретные рапорты в ЦК КП(б)Б нам попались на глаза лет пять тому назад. Первое подписано тогдашним заместителем прокурора БССР Гинцбургом, второе - самим прокурором Ветровым - два ответственных товарища докладывали летом сорокового года самому П.Пономаренко о том, что ведут расследование скидельского дела.
Поясним сразу: вырванный из общего контекста фрагмент истории мы не спешили обнародовать потому, что надеялись найти продолжение. Чтобы с полным объемом информации в руках рассказать о результатах расследования, которое прокуратура БССР обещала провести в западнобелорусском местечке самым тщательным образом. А заодно нам хотелось расставить окончательные точки в развитии сюжета, прояснив по возможности судьбы действующих лиц этой истории.
Однако поиски внутри архивных фондов ничего не дали. Мы пока не нашли документального подтверждения факта проведения судебного расследования. Что вовсе не исключает, что таковое на самом деле было проведено. Вскоре, как известно, началась Великая Отечественная война, и соответствующие документы могли просто-напросто исчезнуть, как это случилось с немалой частью отечественных архивов.
Тем не менее мы все-таки решили познакомить с рассекреченным документом читателей. Даже сам по себе он достаточно уникальный и несет на своих пожелтевших листках печать истории. Будто крошечный, но очень кровавый скол прошлого, в котором перемешались национальные, политические, моральные и просто чисто человеческие взаимоотношения и интересы. К тому же всегда остается надежда на живую людскую память: вдруг кто-то по семейным преданиям знает больше, чем чудом уцелевший - хотя архивы и не должны полагаться на чудеса - документ.
Согласно прокурорскому спецдонесению в Минск их было 31 человек. Горстка храбрецов (романтики, они наверняка читали труды В.И.Ленина о том, какие объекты стратегической важности надо захватывать в первую очередь!) сделала все, что было в их силах. Но силы действия и противодействия оказались неравны.
Воспроизведем финал событий суровым языком документа, адресованного 14 июня 1940 года в ЦК КП(б)Б на имя Пономаренко заместителем прокурора БССР Гинцбургом (правописание и орфографию оригинала сохраняем. - Прим. авторов.): "О произошедших событиях в Скидельской волости, приверженцами польского строя полицейским РАДЗИЕВИЧЕМ и друг. был поставлен в известность Гродненский магистрат. По указанию последнего в Скидель на подавление восстания против польских властей, были отправлены карательные отряды, в состав которых входили солдаты и чины польской армии и жандармские части. По прибытию на место назначения к карателям присоединились местные кулаки, члены польских к-р организаций (озоновцы, щельцы) и др. лица из числа нетрудовой части населения, которые указывали карателям место нахождения восставших, а также принимали активное участие в расправе с последними. Восстание было подавлено 19 сентября, за несколько часов до вступления в Скидель Красной Армии".
Следующий абзац рапорта нельзя читать без содрогания. "Во время подавления восстания карателями были зверски убиты 29 партизан, причем сам факт убийства сопровождался безпримерными издевательствами, в частности: партизанам выкалывали глаза, вскрывали жилы, вырывали языки, ломали конечности, рубили на мелкие части, так, например, был зверски замучен один из руководителей восстания комсомолец ПОЧИМОК Лазар и др.
При зверской расправе с партизаном КОТОК (вырвали язык, выкололи глаза и рубили по частям) каратели под угрозой смерти заставили жену последнего быть очевидцем этой расправы. Около 200 человек было положено карателями лицом вниз на землю, причем лежавших заставляли ее целовать заявляя: "целуйте жиды, коммунисты польскую землю она никогда не будет вашей". Били оружием по голове и топтали ногами. Дома в которых проживали восставшие каратели обливали керосином и поджигали, так-же бросая в направлении окон и дверей гранаты".
Далее Гинцбург сообщает, что по данному делу в настоящее время изобличены активные участники подавления восстания. И называет фамилии 6 человек: Михаила Радзиевича, Ивана и Станислава Гамулецких, Владислава и Сабину Новак и Виктора Белокоза. Ведет расследование, как явствует из бумаги, следственный отдел Белостокской облпрокуратуры.
В ЦК КП(б)Б согласно штампу донесение попало уже 15 июня и получило входящий номер 1368. А 17 июня на нем появилась лаконичная резолюция: "Доложить тов. Пономаренко".
Можно с уверенностью предположить, что она была тщательно исполнена и Пантелеймон Кондратьевич увидел текст рапорта своими глазами. Велел ли он ускорить расследование или просто взял его под свой личный контроль, нам неизвестно. Зато доподлинно известно другое: 7 августа уже не заместитель, а сам прокурор БССР Ветров направляет в адрес Пономаренко донесение, буквально на следующий день зарегистрированное в ЦК под входящим номером 1843. Начинается оно такими словами: "В дополнение к моему специальному донесению за N 376с от 15 июня 1940 года сообщаю результаты расследования по делу о подавлении Скидельского революционного восстания, имевшего место в сентябре месяце 1939 года, накануне занятия м. Скидель частями РККА". Оставим пока за скобками вопрос, чье донесение Ветров называет своим: неизвестную нам пока депешу с собственной подписью или все же ту, которая уцелела в архиве и подписана его замом Гинцбургом, и прочтем текст до конца. "19 - 20 сентября 1939 года силами карательных отрядов, прибывших из г. Гродно и действовавших совместно с местечковыми приверженцами быв.польского строя - кулаками, членами польских к.р. партий и организаций и др. к-р элементами, указанное восстание было подавлено и при этом в отношении восставших и лиц сочувствующих Советской власти учинена зверская расправа, в частности: восставшим партизанам выкалывали глаза, вырывали языки, вскрывали вены, ломали конечности, рубили на мелкие части. Таким образом, были замучены на смерть 31 челов. И в их числе один из активных руководителей революционного восстания - комсомолец Лазарь ПОЧИМОК... 70 человек были арестованы и направлены для расстрела в дер. Котры. Этот последний кровавый замысел не был осуществлен в связи с появлением танков РККА. Дома восставших и лиц сочувствующих Советской власти подвергнуты обстрелу, а затем сожжению, так, например, огнем были уничтожены 19 жилых домов".
По всем приметам белостокские следователи активно взялись за расследование, потому что Ветров в своем рапорте уточняет, что "арестованы и преданы суду активные участники подавления восстания", и приводит список уже не из 6, а из 15 фамилий. В число обвиняемых включены главным образом поляки, представлявшие местную администрацию Скиделя и зажиточных землевладельцев, в том числе две женщины. А также один русский - некто Оводовский Тимофей Ваккулович, представленный как "бывший офицер белой, генерала Врангеля, армии, принимал активное участие в боях против Красной Армии на Украинском фронте, в 1920 г. являлся начальником контрразведки при контрразведывательном пункте Штаба стрелковой дивизии белой, генерала Врангеля, армии, находясь в Польше в качестве эмигранта, вступил в контрреволюционную фашистскую организацию и работая в скидельском лесничестве издевался над трудящимися".
Завершает спецдонесение Ветров словами: "Дело по обвинению вышеперечисленных обвиняемых, привлеченных к уголовной ответственности по ст.ст. 74 и 76 УК БССР в ближайшее время будет рассмотрено, с выездом на место, Белостокским областным судом". И обещает результаты рассмотрения сообщить дополнительно.
Вот такие документы обнаружились в Национальном архиве Беларуси по скидельскому делу. С нерешенным вопросом-загадкой в конце: какими судебными мерами завершилось следствие в Скиделе? Приговорили ли арестованных к высшей мере наказания - по принципу "кровь за кровь" - или к некоторым проявили снисхождение? Как скоро состоялся суд и был ли он публичным? (Внимательный читатель наверняка заметил некоторую нестыковку в рапорте Ветрова: вначале он говорит, как о свершившемся факте, о предании суду участников подавления мятежа, а затем сообщает о предстоящем выездном судебном заседании для рассмотрения данного дела.)
На вопросы, хочется надеяться, найдутся ответы.
А в качестве завершающего послесловия приводим слова Пантелеймона Пономаренко, которые он произнес уже после того, как Западная Белоруссия была воссоединена с Восточной, 16 ноября 1939 года на Пленуме ЦК КП(б)Б в своем докладе о положении в Западной Белоруссии:
"Военные действия нами готовились немножко, конечно, раньше... Нужно сказать, к чести наших партийных товарищей и тех, кто знал, конспирация была выдержана полностью, абсолютно вплоть до того момента, когда наши пограничники перешли на рассвете границу 17 сентября, то каждая польская стражница расценивала как местный инцидент и пыталась организовать отпор. И только, когда посмотрели, что подходят регулярные части, начали удирать, но как говорится, было уже поздно".
P.S.
Уже подготовив материал, мы разыскали в Скиделе старожила и местного краеведа Илью Борисова. Илья Александрович, которому во время тех грозных событий было 12 лет, рассказал, что до войны в Скиделе жило около 7 тысяч жителей, в основном евреи. Меньшую часть, процентов 40, составляли поляки, белорусы, русские. В сентябрьском восстании принимал участие родной брат Ильи Николай, старше его на 8 лет, которому посчастливилось уцелеть. Вообще, сумела спастись лишь та часть восставших, которая при приближении карательного отряда ушла в ближайший бор. В память о погибших на здании горсовета висит мемориальная доска.
Мы рассказали Илье Александровичу о документе, обнаруженном в Нацархиве. И в ответ услышали: "У меня есть фамилии тех, которых судили".
Честно говоря, вначале не поверилось: может, ослышались. "Да-да, - подтвердил собеседник на другом конце провода, - в свое время я раздобыл копию приговора".
В этом месте понадобилась секунда, чтобы перевести дух. Значит, суд был - и мы можем продолжить историю. Договорились, что Илья Борисов специально для "Советской Белоруссии" подготовит материал, собранный им в ходе многолетних краеведческих поисков и встреч с очевидцами и участниками событий почти семидесятилетней давности. Постарается успеть до 17 сентября.
