В Китае — шелк, в Индии — хлопок, в США — ткани из химических волокон. Из Беларуси везут льняные скатерти, салфетки, платья и просто рулоны материала. А можем ли мы занять еще одну нишу — шерстяную? Еще в XVIII веке в Несвиже успешно работала суконная мануфактура, а за полотнами выстраивались очереди. Но что мы знаем об этих тканях сегодня?
Дворец есть, мануфактуры нет
Кто из нас не знает о несвижских жемчужинах? Дворцово-парковый комплекс, который внесен в список мирового наследия ЮНЕСКО. Или первый в Восточной Европе храм — костел Божьего Тела, старейшая из сохранившихся в нашей стране Несвижская ратуша, Дом ремесленника — единственный образец городского жилья первой половины XVIII века… Могла бы быть в этом ряду и суконная мануфактура, которая три столетия назад выпускала в Несвиже великолепное сукно. Увы, от нее не осталось ничего. Старший научный сотрудник Национального историко-культурного музея-заповедника Андрей Блинец говорит, что об этом производстве только упоминают во время экскурсий:
— На месте мануфактуры ничего не осталось, да и в экспозициях музея нет экспонатов, посвященных несвижскому суконному производству. У нас только пояс, который соткали на радзивилловской мануфактуре в Слуцке.
Шерстяные ткани в Несвиже по инициативе Михаила Казимира Радзивилла производили с 1753 года. Мануфактура на берегу озера выросла достаточно быстро. Строительством занимались работники из радзивилловских имений. Производство разместилось в нескольких деревянных зданиях — красильне, постригальне, сукновальне, трех цехах для ткачества. Оборудование, на котором создавались полотна, также было весьма простым: шесть ткацких станков, пять агрегатов для постригания, два пресса, шесть котлов для окраски материала и примерно сто прялок.
Набирали на производство в основном жителей Несвижа или близлежащих селений. Причем для каждого населенного пункта установили строгую норму по количеству набранных работников. В первые годы существования фабрики здесь трудилось около 60 человек. Делились на четыре группы — парней и девчат, мастеров и подсобных рабочих.
Самые сложные задания в ткацком, красильном, сукновальном и постригальном цехах доверяли мастерам, отвечавшим и за качество материала. Подсобных рабочих, которые выполняли мелкие поручения, было немного — 3—4 человека. Они занимались пряжей. Кстати, коллектив в основном подбирался женский. Известно, что в годы расцвета мануфактуры работали здесь 11 парней и 37 девчат. Вкалывать приходилось до седьмого пота. Как и на других подобных производствах, рабочий день в Несвиже длился по 14—15 часов в сутки.
Шерсть из поместий Радзивилла
Уже через три года после запуска суконной фабрики производство расширили — из-за резко возросшего спроса на ткани. Вместо шести ткацких станков установили более двадцати пяти. Основное сырье — шерсть — поступало в цеха исключительно из поместий Радзивилла. Из-за границы привозили только немного козьей и верблюжьей шерсти для шляп.
Без новаторского подхода к суконному производству не обошлось. В первые годы Радзивилл приметил, что цеха мануфактуры простаивают. За год выпустили всего 180 рулонов шерстяной ткани. Тогда магнат дал указание брать заказы со стороны. Любой житель округи мог принести на фабрику шерсть, заплатить за работу и получить уже готовое сукно. Такое нововведение местные быстро оценили. Объемы производства выросли в разы — выткано, спрядено, сваляно, пострижено и окрашено было почти 500 рулонов ткани!
Лишь в конце 60-годов XVIII века спрос на сукно стал падать. Вскоре цеха вновь перешли на изготовление сукна только для нужд Радзивилла, а затем, в 80-е, и вовсе закрылись. Связано это было с трудностями сбыта продукции, меньше заказов стало поступать от клиентов, и большая часть сукна использовалась для внутренних нужд. Но не только. Говорят, что Михаил Казимир Радзивилл в Несвижском замке организовал… бильярдную комнату. На столы для игры натягивали именно свое сукно.
Заведующая Несвижским районным центром народного творчества Наталья Богуш оптимистичных планов по поводу возможного возрождения его производства, скажем, в туристических или имиджевых целях, не строит:
— Сегодня в районе ткачеством занимаются только бабушки в отдаленных деревнях. В центре мы учим лишь плетению поясов. Есть у нас и мастер по ткачеству, который мог бы научить созданию полотен, но необходимого оборудования нет. Да и дети к такому ремеслу интереса особо не проявляют.
О том, что когда-то в Несвиже работала суконная мануфактура, говорит лишь уникальная коллекция постилок, в том числе и шерстяных, которую собрали в центре. Получается, что производство сукна может в будущем стать лишь неприметной страницей в учебнике истории.
Слово за «Камволем»
Возрождать, точнее реанимировать, производство сукна принялись не в Несвиже, а в Минске. На это есть все основания — в столице с 50-х годов ХХ века работает камвольный комбинат. Единственный в стране и самый крупный в СНГ.
В 2012 году «Камволь» посетил Глава государства и тогда же дал поручение Правительству — восстановить камвольное производство и создать под него сырьевую базу. Через год подготовили план — часть оборудования с «Камволя» предстояло перенести на камвольно-прядильную фабрику в Слониме и столичное «Сукно». По подсчетам, три организации за год смогут производить около 4 миллионов метров камвольной ткани и порядка 2,7 миллиона метров — суконной. Впрочем, дело далеко не продвинулось, оборудование в Слоним так и не доехало. В концерне «Беллегпром» пояснили, что предложенный два года назад вариант — создать три камвольных предприятия — был лишь ориентировочным. В дальнейшем, чтобы не создавать на внутреннем рынке конкуренцию, был взят другой курс — открыть до конца 2016 года единую современную камвольную фабрику, которая не уступит по производительности трем. Для этого объединят комбинаты «Камволь» и «Сукно» и модернизируют уже общий холдинг.
Но есть и другой момент. Чтобы комбинат заработал в полную силу, придется поднять еще одну просевшую нишу — овцеводство. Сегодня шерсть в нашу страну в основном привозят из-за границы. За прошлый год, по данным Национального статистического комитета, только шерсти нечесаной поставили на сумму 15 миллионов 253 тысячи долларов. Немалые суммы фигурируют и в других поставках. А ведь эти деньги могли заработать не зарубежные производители, а наши.
Сейчас же овец, а это около 60 тысяч голов, разводят в основном на личных подворьях. О 2,5 миллиона голов (столько содержалось их в нашей стране до Великой Отечественной войны) мечтать пока не приходится. К концу этого года поголовье в стране нарастят до 100 тысяч. Годовая же потребность в шерстяном волокне, исходя опять-таки из этого документа, составляет 3,25 тысячи тонн, в том числе мериносовом — 1,6 тысячи тонн. Для получения такого количества сырья нужно не меньше миллиона овец…
Будет ли стоить овчинка выделки? Если к делу подойти творчески и не терять время, безусловно.
borisovez@sb.by
