Почему змагары, в угаре «революции» натворившие бед, обязательно должны получить наказание

Покаяние и прощение — в последнее время эти слова часто звучат в Беларуси. Каждый оступившийся и попросивший прощения за свою ошибку имеет право на то, чтобы его услышали и поняли. И дали шанс. А что делать, когда до человека не доходит ни с первого, ни со второго, ни с десятого раза? Когда желание попросить прощения становится явной попыткой избежать более сурового наказания? Поверить еще раз и убедиться, что не стоило? Или наказывать по всей строгости, да еще и с учетом предпринятой попытки хитрить?..

Когда грабли не лечат

В редакцию «СБ. Беларусь сегодня» пришло письмо. Покаянное. Пишет, обращаясь к ­­Президенту, женщина серьезного возраста, очень давно не молодежь зеленая. История у нее типичная для Беларуси после 2020‑го — поддалась, увлеклась, поверила и не раз, теперь вот уголовное дело и лишение свободы в перспективе, которое, понятное дело, не радует. Вот и пишет во все инстанции, просит ­­Президенту передать, что она хорошая и больше не будет.

Никому не хочется в колонию, это как раз таки вполне понятно. Но автор уже несколько раз отсидела на сутках за оскорбительные комментарии в адрес ­­Президента, Генпрокурора (да кого только она не оскорбляла!). Первый раз получила за свои высказывания семь суток, которые, пишет, очень тяжело ей дались. Сильно не понравилось автору в ЦИП, ведь и возраст, и здоровье, и условия содержания не располагают к таким экстремальным приключениям.

Но, видимо, не все эмоциональные пассажи в письме правда и не так уж плохо было в ЦИП, раз через некоторое время женщина оказалась там опять, уже на девять суток. Тут уж в письме и про «нечеловеческие условия», и про престарелых родственников, и даже про тех, кого успели похоронить за эти дни.

Все в кучу, чтобы показать, как жестоко она была наказана всего лишь за оскорбления в интернете. Да и про свой возраст автор постоянно напоминает — бесчеловечно так с пожилым-то человеком, считает.

Но и третья поездка в ЦИП на сутки не заставила себя долго ждать. Пишет, что просто не сдержалась и опять написала комментарий с оскорблениями. Один ли? Не уточнила. Но личный опыт 2020‑го подсказывает, что, скорее всего, «трудилась» дама в соцсетях не покладая рук, пока опять не пришли правоохранители. В третий раз заработала уже по полной — 15 суток. И опять эти дни были просто «страшными и невыносимыми». Но выводы человек вновь не сделал.

Жалуется, что сейчас уже уголовное дело возбуждено за… новую порцию оскорбительных комментариев в соцсетях. Очень просит понять и простить, принять во внимание ее преклонный возраст, всех родственников, болеющих разом, внуков, которые нуждаются в бабушке, а также раскаяние и обещание больше никогда и никого не оскорблять в интернете…

То есть пока три раза, считай, автора мягко и ненавязчиво предупреждали административным арестом, человек никак не хотел понимать, что совершает преступление. А как только возникла перспектива заработать реальный срок и отправиться в колонию на пару лет, вот тут-то и дошло. И сразу же возникло острое желание покаяться и попросить прощения.

Но особой жалости или сострадания автор письма почему-то не вызывает. Вероятно, потому, что через слова раскаяния слишком явно проступает желание перехитрить всех и избежать наказания: покаялась, прощения попросила, давайте уже, закрывайте уголовное дело.

И не забывайте, что я пожилой человек, у меня престарелые родственники и внуки, которых надо растить, поэтому вы просто обязаны быть ко мне снисходительны.

Как потерять все

Недавно в эфире одного из центральных белорусских телеканалов был показан сюжет о публичном покаянии очередного змагара. Одного из тех, про которых мы до сих пор с недоумением спрашиваем: и чего ж человеку не хватало?

Алексей Кузьмин, начальник отдела мобильного оператора МТС, активно сливал личные данные силовиков, чиновников, журналистов, общественных и политических деятелей в Telegram-каналы типа «Черной книги Беларуси» (группа признана экстремистской в декабре 2022 года, а ее Telegram-канал — еще в апреле 2021‑го). Причем свои услуги по сливу Кузьмин предложил сам и гордо отказался от оплаты, которую ему предлагали. Сотрудничество, по словам Кузьмина, длилось около девяти месяцев, времени подумать над тем, что творишь, было достаточно. Но нет, думать человек начал только сейчас, когда грозит реальный срок наказания.

Теперь-то Кузьмин, конечно, говорит о каком-то мороке, которому он поддался. Мозг и критическое мышление отключились, а потоки дезинформации сбили его с толку и у него возник «порыв» поделиться чужими личными данными. Сколько человек пострадало от его «порыва», вряд ли установит даже следствие.

А тогда, в 2020‑м и 2021‑м, сливая данные абонентов МТС, Кузьмин ощущал, что участвует в чем-то «великом и высоком» и «помогает выводить на чистую воду злодеев». Среди «злодеев», например, наша коллега Людмила Гладкая, фамилию которой Кузьмин намеренно коверкает в попытке показать, насколько он «не знал», чьи же данные сливает. Получилось не слишком убедительно.

Говорил Кузьмин и про то, что со временем начал задумываться о том, что делает. Конечно, начал. Весной 2021‑го сообщество «ЧКБ» признали экстремистским формированием и за сотрудничество с ним появилась уголовная ответственность. Да и «революция» окончательно сдулась — бегать по улицам и площадям под бчб-символикой стало бесполезно, а змагары стройными рядами потянулись за границу. Тут-то Кузьмин и задумался о том, что он влип. Потому что уехать из Беларуси ему было сложно — слишком сытая и обеспеченная жизнь у него была здесь. А заграница не предлагала ничего хорошего, кроме тяжелого и плохо оплачиваемого физического труда. И Кузьмин остался, уверенный, что ему удастся пересидеть и его просто не найдут.

Сейчас вот рассказывает, что ему не хватило мужества самому пойти и покаяться. А он разве собирался? Потому что и сейчас он «кается» исключительно под впечатлением от перспективы отправиться в колонию на срок от 5 до 12 лет. И, конечно, вспоминает про своих троих детей, один из которых инвалид, и про жену, которая осталась с его задержанием без средств к существованию. Детей, кстати, Кузьмин в 2020‑м с собой по бчб-шабашам таскал, «правильно» воспитывал…

Кузьмин, очевидно, надеется, что публичное покаяние зачтется ему при вынесении приговора. А так-то он да, все осознал и практически исправился и даже прощения попросил — пора его пожалеть. Но тоже совсем не хочется.

Пришел бы в милицию сам — другой разговор. И в искренность сказанных слов можно б было попытаться поверить. Но не пришел. Затаился «под плинтусом», пока не выковыряли оттуда правоохранители. Теперь вот тоже рассчитывает на снисхождение за то, что наговорил в эфире много правильных слов.

Комиссия для оставшихся

Тогда пожалели и помиловали всех дебоширивших у Дома Правительства. И где оказались помилованные? Правильно, в вихре «протестов» в 2020‑м. Чуть страну не уничтожили, уверенные, что их опять пожалеют. А если они еще жалостливо расскажут о том, что исправились и больше не будут, то прощение гарантированно в кармане. Плохая это тенденция.

Но ведь есть в Беларуси и те, кто не сильно «накосячил» в 2020‑м и никогда не был упоротым змагаром. Такие шли на «протесты» за компанию, кто-то с друзьями, кто-то со взрослыми детьми, кто-то просто посмотреть. Дороги не перекрывали, баррикады не строили, на силовиков не нападали, в интернет с оскорблениями не лезли, личные данные в экстремистские каналы не сливали. И уезжали потом, поддавшись всеобщей змагарской истерии.

Именно они сейчас активно возвращаются в Беларусь через Комиссию по возвращению — претензий у страны к ним, как правило, нет.

А есть и те, которые вообще никуда не уезжали, потому что вроде бы ничего плохого и не сделали. Сходили на пару змагарских «мероприятий», нигде об этом не распространялись и живут себе спокойно. Но червячок сомнений все же точит: а вдруг кто-то узнает или уже узнали, вдруг все-таки виноват и придется ответить?

Тут и забугорная оппозиция паранойи добавляет, распространяя информацию о тотальных задержаниях в Беларуси. Или сливает в сеть очередной ролик о «протестах», даже не пытаясь скрыть лица участников. Это они так стараются взбодрить белорусов.

Взбодрить получается — некоторые, испугавшись, что их опознают и накажут, опять в панике бегут из страны. Хотя ничего плохого в 2020‑м и не делали. И куда пойти напуганному человеку, чтобы сказать: да, участвовал, но один раз и больше не буду. И жить потом спокойно, в своей стране и со своей семьей.

Мы зовем обратно тех, кто убежал, готовы принять их и простить. Для их спокойного возвращения есть специальная комиссия. А тем, кто внутри страны боится, что ошибки прошлого его догонят, куда пойти? Где комиссия для тех, кто в Беларуси готов о своих мелких «бчб-прегрешениях» рассказать и услышать: живи спокойно и больше так не делай? Нет ее. А она очень нужна. Чтобы не терять людей, которых страх и змагарская пропаганда и сейчас гонят из страны.

Рисунки Олега КАРПОВИЧА.