Реалии и мифы о БССР. Эсеры были врагами Советской Белоруссии

Продолжение. Начало в №№ 140, 145, 161, 174, 191.

В преддверии столетия Белорусской Советской Социалистической Республики мы продолжаем развенчивать устоявшиеся вокруг БССР мифы и домыслы. Сегодня — очередная беседа с

известным белорусским историком, председателем Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Беларуси по образованию, культуре и науке, членом–корреспондентом Национальной академии наук, доктором исторических наук, профессором Игорем МАРЗАЛЮКОМ.

Миф 6-й:  Эсеры были врагами Советской Белоруссии

— Игорь Александрович, разоблачая 4–й миф — о том, что белорусские национальные элиты готовы были воевать против большевиков (опубликован в «СБ»11 сентября 2018 г. — Прим. ред.), вы заявили: «Среди белорусских национальных политиков создавался образ Советов как союзника для реализации планов по установлению белорусской государственности». Однако сегодня отдельными историками продолжает муссироваться мысль о том, что позиция большинства национально ориентированных политиков Беларуси была откровенно пропольской.


— Отнюдь. Союзнической по отношению именно к Советам была позиция целого ряда белорусских деятелей. Сегодня об этом можно говорить вполне однозначно. Более того, Белорусская партия социалистов–революционеров, которая сразу весьма негативно восприняла провозглашение Советской Белоруссии в 1919 году, со временем пришла к пониманию того, что необходимо соглашаться с большевиками и ориентироваться на Советы. Такому  пониманию способствовали логика развития событий и поведение Польши. Если в январе 1919 года Белорусская партия эсеров стояла на четких позициях поддержки независимости страны и БНР, то позже эсеры были разочарованы поведением пропольской части белорусских деятелей. И потому осенью 1919–го белорусские эсеры в Смоленске — опять всплывает Смоленск как знаковый для нашей независимости город–символ! — подписывают соглашение с большевиками. В котором они гарантируют и клянутся сражаться со всеми советскими врагами. И готовить восстание в польском тылу. По этому договору эсеры получили советскую материальную поддержку — и развернули агитацию и партизанскую борьбу против польских оккупантов. Более того, в ноябре 1919 года эсеры проводят в Минске нелегальную конференцию, на которой решили включить в Раду БНР своих представителей и перехватить тем самым власть над этой структурой. В результате к власти пришел Вацлав Ластовский, сам ставший к тому времени эсером. То есть задуманное, по сути, было реализовано.

— Симптоматично. Тем более что отчаянный характер эсеров уже был известен всему миру. Ибо годом ранее, 6 июля 1918 года, во время работы в Москве 5–го съезда Советов левые эсеры Яков Блюмкин и Николай Андреев с документами за подписью председателя ВЧК Феликса Дзержинского приехали на автомобиле к зданию немецкого посольства в Денежном переулке. И после условной фразы «Не угодно ли будет господину послу узнать, какие меры могут быть приняты против него» выхватили револьверы и открыли огонь. А потом добили посла гранатой...

— Неудивительно, что и поляки сразу разобрались, что происходит. Они арестовали Вацлава Ластовского и членов Рады, стоявших на просоветских позициях. Но 4 марта 1920 года в Минске вновь проходит нелегальная конференция эсеров, на которой они отказываются от вооруженной борьбы против большевиков. И решают провести переговоры с ними относительно общей борьбы с главным врагом белорусского народа — польскими оккупантами. То есть эсеры ответственнее относились к национальным интересам страны, нежели к своим политическим амбициям. Был создан повстанческий комитет, в который вошли и белорусские коммунисты. В зоне польской оккупации создавались партизанские отряды. В Эстонии руководство эсеров провело переговоры с советским представителем Гуковским — для того чтобы установить прямую связь с Москвой.

Икона белорусских эсеров и образец для подражания современных феминисток — министр правительства по вопросам опеки, секретарь ЦК партии белорусских эсеров Полута Бодунова — в апреле того же года провела переговоры в Москве. Она была ярой сторонницей белорусской независимости и государственности. Но при этом прекрасно понимала, что никакой государственности под поляками не будет. И белорусский народ будет обречен на ассимиляцию и национальную смерть. Так вот, Полута Бодунова ведет в Москве переговоры с наркомом иностранных дел Георгием Чичериным и наркомом по делам национальностей Иосифом Сталиным. В результате эсеры получили 250 тысяч рублей на агитационную работу. Хотя БНР — главная цель Бодуновой — большевиками по–прежнему не признается.

— Точно так же БНР не признавалась и поляками. Председателя кабинета министров БНР Антона Луцкевича принимал Пилсудский, Луцкевич добивался признания Беларуси как суверенного государства. Но безуспешно. Зато, по иронии судьбы, преимущественная роль эсеров в восстановленной Раде БНР привела в декабре 1919 года к ее расколу. А то обстоятельство, что деятельность эсеров быстро вызвала жестокие репрессии польской администрации, повлияло на политическую дискредитацию тех белорусских национальных групп, которые все еще ориентировались на Польшу. Какой главный вывод можно сделать из всего изложенного выше?

— Все это ярко свидетельствует, что позиция абсолютного большинства белорусских национальных деятелей в отношении Белорусской Советской Республики была совершенно не такой, какой ее стараются порой показать в наши дни. Да, в белорусском национальном движении были различные группировки. И в 1918 — 1919 годах они пробовали ориентироваться на различных союзников. Но реальная практика показала, что практически все соседи Беларуси хотели откусить ее изрядный кусок, имея к нам территориальные претензии. А во–вторых, реально никто из соседей не хотел создать на нашей земле независимое государство на какой бы то ни было основе, в котором белорусы могли бы реализовать себя.