Реалии и мифы о БССР. Национальная культура не была целью союзного центра

Продолжение. Начало в №№ 140, 145, 161, 174, 191, 206, 221, 232, 238.

В преддверии столетия Белорусской Советской Социалистической Республики мы продолжаем развенчивать устоявшиеся вокруг БССР мифы и домыслы. Сегодня — очередная беседа с известным белорусским историком, председателем Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Беларуси по образованию, культуре и науке, членом–корреспондентом Национальной академии наук, доктором исторических наук, профессором Игорем МАРЗАЛЮКОМ.

Миф 10–й: Национальная культура не была целью союзного центра

— Игорь Александрович, а было ли важно развитие национальной культуры на белорусских землях для тех, кто способствовал созданию БССР? Иными словами, давайте поговорим о программных подходах государственной национальной политики большевистской Москвы. Ведь у многих исследователей сегодня можно встретить немало упреков в ущемлении, а то и вовсе в игнорировании национальных особенностей БССР.

— И это, пожалуй, один из самых распространенных и в то же время глубоко ошибочных мифов. На самом деле белорусизация являлась неотъемлемым элементом коренизации. Так называлась национальная политика, которая проводилась в СССР в 1920–х годах. В связи с этим необходимо поэтапно рассмотреть, кто стоял у истоков этой политики, какой она им виделась и какова роль при этом как белорусских политических деятелей, так и деятелей Советского Союза.

Я уже отмечал в наших прошлых беседах, но стоит повторить: Чичерин и Сталин очень серьезно подходили к национальной политике в республиках СССР. И особенно в Беларуси и Украине — с учетом внешнеполитического фактора. Ведь невооруженным глазом было видно, что рассчитывать на поддержку какой бы то ни было формы государственности со стороны Польши на этих землях не приходится. Мой коллега, уроженец Полоцка, доцент кафедры истории южных и западных славян Московского госуниверситета Юрий Борисенок, написал замечательную монографию «На крутых поворотах белорусской истории». В этой книге он среди прочего анализирует сербскую науку победы над собой. И роль известного лингвиста Вука Караджича в создании сербского литературного языка. Так вот, у тех, кто привык культивировать мифы, утверждения Борисенка вызовут шок. Ведь он «белорусским Вуком Караджичем» называет... Иосифа Сталина!

— Я нашел эту книгу, выпущенную в конце 2013 года. Позволю себе процитировать ее отрывок, подтверждающий ваш тезис: «Этнографическая территория расселения белорусов стала ареной соперничества российского и польского начал... Формирование белорусской нации и развитие белорусской культуры были в значительной, если не решающей степени связаны с развитием этого политического и этнокультурного противостояния в условиях пограничья... Вуком Караджичем для белорусов стал нарком по делам национальностей товарищ Сталин».

— Именно так! Дело в том, что Сталин, хорошо знавший Белнацком и снабжавшийся информацией о белорусском национальном движении, культуре и традициях наших земель, продвигал решения по реализации политики национализации. Решения эти начали совершаться с 1921 года — с момента раздела Беларуси. Важнейшие моменты, которые затем будут положены в эту политику белорусизации, были озвучены в директиве Сталина, датируемой 10 марта 1921 года. Именно эта директива стала «первым выстрелом», ознаменовавшим, что белорусский народ, нацию и культуру большевики воспринимают всерьез и надолго, а также собираются культивировать белорусский язык для широкого использования в обществе, науке и культуре. В своем докладе на Х съезде РКП(б) (он проходил с 8 по 16 марта 1921 года в Москве. — Прим. ред.) Сталин ставит последнюю точку в дискуссии о существовании отдельного белорусского народа и отдельного белорусского языка как о существующей объективной реальности. Дословная его цитата: «Далее я имею записку о том, что мы, коммунисты, будто бы насаждаем белорусскую национальность искусственно. Это неверно, потому что существует белорусская нация, у которой имеется свой язык, отличный от русского, ввиду чего поднять культуру белорусского народа можно лишь на родном его языке».

Подобная «белорусскость» Сталина, повторюсь, была связана с его симпатиями с 1918 года к деятелям Белнацкома. Их Сталин весьма часто поддерживал в противостоянии и с руководством Западной области, и с так называемыми централистами–интернационалистами. В результате после Х съезда РКП(б) утверждения о несуществовании белорусской нации стали считаться антипартийной линией. Носителей подобных взглядов могли обвинить в пещерном шовинизме, что было чревато серьезными последствиями. Таким образом, с 1921 года и до конца существования Советского Союза в 1991–м в официальной доктрине коммунистической партии — сперва РКП(б), а затем и КПСС — никогда не утверждалось об отсутствии самостоятельных славянских народов. Тезис о том, что существуют три близкородственные, имеющие общий культурный исток в виде Киевской Руси, но вместе с тем самостоятельные восточнославянские нации — белорусы, русские и украинцы, никем на уровне официальных доктрин не оспаривался.

— Многие историки со столь категоричным утверждением о роли Сталина могут поспорить. Ведь были затем сталинские репрессии, было явное преследование национальных деятелей. От этого факта тоже нельзя напрочь отмахнуться...

— И все же надо понимать, что на заре БССР мы имели дело с геополитическим экспериментом части советского руководства, наиболее прагматичной и умной. Таких как Ленин, как Сталин, для которых реал–политик была самой важной. И поэтому они завязывали контакт с национальными движениями. Да, это был элемент большой игры, в том числе и на пограничье с Польшей. Интеллигенция — как белорусская, так и украинская — должна была в этой ситуации сделать самое главное: дать возможность большевикам построить национальную и вместе с тем верную советским идеалам элиту. Провести массовый всевобуч и так далее. Было важно показать через реальные (подчеркну это слово) решения, что советская власть не уничтожает белорусский народ, равно как и украинский, а наоборот — помогает создать им высокую национальную культуру. На родном языке и в родных формах.

— Итак, белорусская советская национальная элита была создана. Элита, всем обязанная и искренне преданная новой власти, при этом блестяще владеющая местной спецификой. Но неужели это было сделано лишь как тактический ход для подавления и нейтрализации польского влияния на белорусских землях?

— Поначалу — да. Но он в нашем случае принес поистине стратегический результат. Произошло сохранение и развитие, пусть и довольно противоречивое, белорусского этнического начала в ХХ веке. И это способствовало окончательному оформлению белорусов в современную нацию. Приведу еще один красноречивый пример: именно в этот момент на арене вновь появляется самый авторитетный патриарх белорусского национального движения, живший в тот момент на территории Западной Беларуси и имевший наибольший вес в среде западнобелорусской интеллигенции, — Антон Иванович Луцкевич. Уже после Рижского мирного договора и второго провозглашения БССР он был приглашен полпредом СССР в Варшаве Александром Федоровичем Ульяновым (уроженцем Минска, между прочим. — Прим. ред.) на чашку кофе. И у Луцкевича в этом частном разговоре Ульянов поинтересовался: что с точки зрения западных белорусов партийное руководство БССР и СССР должно сделать для белорусской нации? Луцкевич назвал ряд таких тезисов: создание и распространение белорусского литературного языка, возвращение в состав БССР белорусских этнографических земель и формирование национальных вооруженных сил по территориальному принципу. Властями БССР были выполнены все три условия. Причем что касается армии, для белорусских военных были разработаны даже отдельные воинские уставы на белорусском языке. Более того, в БССР были как воинские подразделения, укомплектованные из белорусов, так и отдельные подразделения, сформированные из евреев, поляков. Мало кто знает, что служивший в Беларуси легендарный комполка, будущий маршал Победы и четырежды Герой Советского Союза Георгий Константинович Жуков даже после Великой Отечественной войны мог вызвать удивление виртуозным владением белорусским языком. Но об этом и о языковой политике в БССР — наша следующая беседа.

osipov@sb.by