Коллаж ОЛЬГИ ПАК.Александр Роу был главным сказочником советского кино, прославиться в этом качестве он успел еще до войны, сняв «По щучьему веленью», «Василису Прекрасную» и «Конька‑Горбунка». И даже в войну в эвакуации снимал «Кащея Бессмертного» — сказку о том, как русский богатырь сражается с силами зла (ее премьера прошла в День Победы, 9 мая 1945‑го). В 1963 году у Роу были за плечами и пара мистических ужастиков по произведениям Гоголя, и «Марья‑Искусница», и великолепное «Королевство кривых зеркал» (к слову, в одном из эпизодов «Морозко» режиссер задействовал сестер‑близняшек Юкиных, которые сыграли в его знаменитой работе Олю и Яло).
Съемки зимней сказки проводили в двух основных локациях: в деревне Гигирево под Зеленоградом, где Роу настолько нравилось работать, что кинематографисты тут же «перекрестили» населенный пункт в Гиги‑Роу, и на Кольском полуострове, под Оленегорском, где были замечательные и натуральные заснеженные пейзажи. Роу в «Морозко» соединил вариации на тему знаменитого фольклорного сюжета (а Мороз в русском фольклоре — персонаж весьма суровый) и малоизвестную сказку «Иван — медвежья голова», создав уникальную историю. Вопросы с подбором актеров частично были решены заранее: на роль Бабы‑яги режиссер позвал своего любимца — актера Георгия Милляра, мать Марфушки, мачеху русской Золушки‑Настеньки, должна была сыграть Вера Алтайская, которую, казалось, даже не разгримировывали после съемок в роли злодейки Асырк в «Королевстве кривых зеркал». Морозко предстояло воплотить Александру Хвыле, задействованному режиссером почти во всех своих картинах. Еще одним постоянным артистом в команде Роу был Анатолий Кубацкий (из короля Йагупопа он быстро перевоплотился в атамана разбойников), актер Павел Павленко, сыгравший отца Настеньки, снимался в «Королевстве кривых зеркал» в роли главнейшего церемониймейстера. Не хватало ключевого — центральных персонажей.
Играть Ивана пригласили Эдуарда Изотова: светловолосый голубоглазый уроженец Витебщины был настоящим красавцем и в образе сказочного Иванушки смотрелся идеально. На роль Настеньки режиссер рассматривал актрису Надежду Румянцеву — звезду «Неподдающихся», «Девчат» и «Королевы бензоколонки», на роль Марфушки — Тамару Носову, сыгравшую секретаршу Огурцова в «Карнавальной ночи» и тетушку Аксал в «Королевстве кривых зеркал». Но все‑таки обе актрисы были уже слишком взрослыми, чтобы органично смотреться в образе юных девчушек. Потому Роу добросовестно искал варианты, в том числе среди никому не известных дебютанток. Так нашлась студентка театрального училища им. Щепкина Инна Чурикова, у которой был опыт игры в эпизодах в двух фильмах, характерная внешность и умение грызть орехи. Этим она и покорила режиссера: сгрызла на пробах целый кулек, не щадя зубов и от души сплевывая скорлупки — настоящая вредная и невоспитанная Марфушка!
А что же Настенька? Александр Роу мечтал о конкретном типаже: тихой, доброй, невинной девушке с нежными чертами лица. Однажды во время ледового шоу он увидел 15‑летнюю Наташу Седых с номером «Умирающий лебедь» — она показалась ему идеальной кандидатурой. Девочка училась в хореографическом училище, мечтала стать балериной и занятия фигурным катанием скрывала от педагогов: балетным спорт был запрещен. Съемки в кино руководством училища также были восприняты с ужасом: перспективную студентку забирали не на день‑два, а на полгода, вся работа насмарку! После долгих уговоров Наталью Седых отпустили‑таки сниматься, взяв клятвенное обещание, что по возвращении девочка все экзамены сдаст на пятерки. На съемках ее сопровождала мама, которая следила за здоровьем, питанием и учебой дочери. Но вот уберечь ее от несчастливой первой любви не смогла: девушка мгновенно влюбилась в своего партнера по съемкам Эдуарда Изотова. 33‑летний женатый артист несовершеннолетнюю партнершу в качестве объекта чувств, разумеется, не рассматривал, и Наталья страдала молча, окруженная тихим сочувствием съемочной группы. Правда, короткий момент счастья у нее все же был: первый поцелуй, пусть в кадре, ей достался от любимого человека. Так что Настенька в «Морозко» предельно искренна. Это, кстати, оценили режиссеры: Наталья Седых снялась еще в нескольких фильмах, в том числе в сказке Роу «Огонь, вода и… медные трубы».
Впрочем, не только нежданные эмоции доставляли девушке дискомфорт: на Кольском полуострове приходилось бегать по снегу в тонком сарафанчике, отпаиваясь потом чаем из термоса, иней на ресницах ей делали из гримерного клея, который приходилось долго и мучительно смывать, а самым страшным испытанием стал заболоченный прудок с пиявками: боевая Инна Чурикова шагнула в грязь не раздумывая, а Седых решилась только с третьего раза, когда режиссер уже терял терпение.
Чурикова на этих съемках тоже настрадалась: то яблоки, которыми она должна была хрустеть, сидя под елочкой в ожидании Морозко, забыли подвезти, и бедной девушке сунули вместо них луковицу, в которую она добросовестно вгрызалась несколько дублей; то уже упомянутое болотце, то ужасный грим, от которого она плакала и хотела отказаться от съемок: «Кто меня теперь замуж возьмет?»
Но жизнерадостность, стойкий характер и потрясающее чувство юмора помогали справиться со всеми испытаниями. Съемочная группа «зловредную» Марфушеньку‑душеньку просто обожала.Да и страхи остаться старой девой не оправдались: Чурикова несколько лет спустя вышла замуж за режиссера Глеба Панфилова, которому ее представил Ролан Быков, искренне считавший актрису гениальной.
Георгий Милляр неожиданно для себя стал спасителем фильма: в день, когда эпизодов с участием Бабы‑яги не было, а вся группа уехала на съемки, в гостинице случился потоп, прорвало трубу. Актер кинулся спасать катушки с пленками и вынес их из стремительно заполняющегося водой подвала — причем худощавый артист на адреналине выбил плечом подвальную дверь, от которой в суматохе потеряли ключ.
Вообще, роль Бабы‑яги была самой опасной: большую часть трюков Милляр традиционно проделывал самостоятельно. Он очень тщательно работал над ролью, и каждая его Баба‑яга была яркой индивидуальностью.За это режиссер прощал Милляру все, даже периодические появления на площадке под хмельком. Местной продавщице запретили продавать ему спиртное, но она обожала артиста и придумала трюк: ставила в бидон бутылку, а поверх для маскировки наливала молоко.
А вот избушки на курьих ножках сделали две: одна была деревянной, из которой выглядывала Баба‑яга, а вторая — из поролона, ее артист надевал, когда надо было снимать танцующую избу. И пляшущие пни, кстати, тоже поролоновые. А разнообразные спецэффекты создавались путем сложных комбинированных съемок под руководством главного оператора Дмитрия Суренского.
Именно советские спецэффекты в «Морозко» вдохновили режиссера Стивена Спилберга и произвели чуть ли не революцию в Голливуде.«Морозко» выстрелил, едва выйдя в прокат, и набрал сумасшедшую популярность. Александр Хвыля так полюбился и зрителям, и руководству СССР, что на много лет стал главным Дедом Морозом кремлевских елок. На Всесоюзном кинофестивале в 1966 году лента была признана лучшей в категории детского кино. Совет по кинематографии США присудил картине награду Award of Excellence за лучший киносценарий для семейного просмотра, а Инне Чуриковой посол Чехии вручил серебряную медаль Масарика за роль Марфушки, стоившую ей таких слез. Вот уж воистину: «Прынцесса? — Нет, королевна!»
ovsepyan@sb.by
