За смену Александр успевает сделать десять единороговВ студенчестве основатели мастерской Катерина и Владислав Ковровы, тогда еще не супруги, а просто однокурсники, активно волонтерили: ездили по домам-интернатам, помогали им обзавестись учебными кухнями, на которых ребята получали навыки приготовления блюд. Некоторые картинки с натуры врезались в память навсегда, вспоминает Катерина:
– К одной из воспитанниц приехала мама. Я с трудом понимала, о чем она говорит: голос был настолько пропитым, что казалось, будто гостья лает. С юношеским максимализмом пыталась вразумить ее: мол, у вас такая замечательная дочка, почему же вы не хотите ее вернуть? «Я не знаю, как мне выбраться из этой ямы, – развела та руками. – Кругом долги, электричество отключили за неуплату, а на работу никто не берет». И действительно, кто захочет устроить к себе вот эту «лающую» маму, у которой в трудовой – десятки мест, причем ни на одном из них она не задерживалась больше двух-трех месяцев?
Из этой картинки и родилась идея социального предприятия «Нашы майстры». Сначала оно базировалось в Смолевичах, но потом переехало в Минск: перевозка товара съедала значительную часть доходов. Сейчас «майстры» арендуют у ЖЭСа двухэтажную пристройку к обычной панельке. На первом этаже – упаковочный цех, на втором – производственный.
Рабочих мест немного, всего пять: двое сотрудников отливают формы, еще двое шлифуют фигурки и один – упаковывает. За два года через мастерскую прошло 19 человек, озвучивает статистику Катерина Коврова:
– «Нашы майстры» – это место для старта. Мы помогаем заново научиться работать (многие успевают забыть, как это – вставать по будильнику и каждый день вне зависимости от настроения приходить в мастерскую), навести порядок в трудовой, разобраться с долгами. Чтобы потом, окрепнув и поверив в себя, найти более денежное место. Например, одна из наших сотрудниц, 36-летняя Надежда, недавно ушла на новую работу – моет фуры за 700 рублей в месяц. Это тяжело, Надя очень устает. Если бы она устроилась туда сразу, то быстро бы бросила.
На предприятие берут не всех, ведь, как ни банально звучит, здесь нужно работать, и работать хорошо:
– Нам часто звонят мамы, жены зависимых: «Возьмите моего!» В таких случаях обычно отказываем – принимаем только тех, кто пришел по собственной воле. Еще одно обязательное условие – новый сотрудник должен встать на путь исправления, посещать группы взаимопомощи.
Скоро сказочные звери отправятся к новым хозяевамОбычно в мастерской задерживаются на полгода, но бывают и исключения – например, Александр, который работает более полутора лет. Он единственный, кто умеет делать единорогов: сначала размешивает раствор, заливает форму, а затем семь минут трясет ее в руках, чтобы гипс застывал равномерно. Корреспондент «Знаменки» попробовала повторить, но больше минуты не выдержала – уж легче штангу поднимать, честное слово.
Пока застывает форма, Александр по-мужски скупо излагает свою историю:
– Работал оператором котельной, злоупотреблял спиртным, уволили. Куда бы потом ни устраивался, история повторялась. Наконец решил образумиться и взяться за себя – стал ходить на занятия группы взаимопомощи. Последние полтора года тружусь здесь. Делать фигурки люблю, даже специально приезжаю раньше – не к девяти утра, а к семи. Работа приносит пользу только в том случае, если делать ее с удовольствием, а не как будто ты отбываешь наказание.
Завпроизводством Оксана Пракатень уверяет, что из зависимых получаются добросовестные работники
Завпроизводством Оксана Пракатень уверяет, что из зависимых получаются добросовестные работникиНЕПРОСТАЯ ИСТОРИЯ
Вижу свет
У работницы предприятия «Нашы майстры» Ольги отягощенный семейный анамнез. Она выросла среди алкоголиков, регулярно подвергалась физическому насилию, а в 12 лет начала пить сама. В 15 ее знали в лицо продавцы всех ближайших магазинов, а в 19 девушка впервые попала в тюрьму: защищаясь от отца, лишила его жизни.
К 30 с хвостиком Ольга отбывала наказание пять раз. В промежутках кодировалась, пыталась работать, растила детей (их у нее трое). Семью признавали находящейся в социально опасном положении, но молодая мама брала себя в руки и статус снимали. Впрочем, рвения хватало ненадолго: в результате двоих малышей все же усыновили, а старший, 12-летний Степан, живет в детском доме семейного типа.
– Может, я сейчас выскажу непопулярное мнение, но я благодарна органам опеки за то, что детей изъяли. Не знаю, что бы с ними было, останься они со мной. До сих пор с ужасом вспоминаю, как, будучи пьяной, наотмашь била пятилетнего сына по лицу и орала: «Не смей плакать! Ты мужик или кто?» При этом я была уверена, что проблем у меня нет, считала себя богиней, царицей, звездой. Хотя сейчас понимаю, что на самом деле была конченым алкологиком.
В последний раз Ольга вышла из тюрьмы с четким желанием начать все заново. Вот уже 15 месяцев она пребывает в трезвости и 10 из них трудится упаковщиком на социальном предприятии «Нашы майстры»:
– Зарплата небольшая, около 300 рублей, но надо же с чего-то начинать. 70 процентов от этой суммы отдаю: на момент выхода из тюрьмы я была должна 10 000 рублей за содержание детей на гособеспечении плюс еще 7 800 – задолженность по «коммуналке». На руках остается всего сотня, но я справляюсь – хватает даже на недорогую косметику и сладости для старшего сына, которого навещаю каждую среду.
Ольга не тешит себя иллюзией, будто бы навсегда избавилась от зависимости:
– Иногда утром так хочется выпить! В этом случае, сжав зубы, мчу в мастерскую, чтобы поскорее излить душу коллегам. Здесь меня никто не осудит, не станет отчитывать – сами через это прошли. Вот так поговоришь, пожалуешься, и отпускает.
Ольга благодарна руководителям мастерской за то, что ей дали шанс:
– Впервые за многие годы для меня загорелся зеленый свет, тогда как до этого горел только красный.
