Погиб каждый второй...

Кошмарной оказалась ночь 12 октября минувшего года для психоневрологических больных, которые находились в Козловщинском доме-интернате (он располагался в деревне Рандиловщина Дятловского района). Как уже ранее сообщала «Р», в этом аду погиб 31 человек из 62, находившихся в ту ночь в первом корпусе дома-интерната. Недавно в суде Лидского района и города Лиды состоялся судебный процесс, в ходе которого анализировались причины пожара. Вслед за судом такой анализ попробовал сделать и наш корреспондент. Еще в конце восьмидесятых годов прошлого столетия назрела необходимость в переводе домов-интернатов из приспособленных помещений в специальные здания. Был поставлен вопрос и о строительстве нового комплекса Козловщинского дома-интерната. Необходимую для этого проектную документацию изготовили в 1991 году. Сразу после этого началось финансирование строительства. Оно осуществлялось из республиканского бюджета. Заказчиком являлся УКС Дятловского райисполкома. Последние денежные поступления зафиксированы в 2001 году. А уже со следующего года финансирование было прекращено. Естественно, строительство необходимых многим больным новых корпусов дома-интерната застопорилось. Как только стало понятно, что денежные средства, которые по уведомлению Министерства труда и социальной защиты населения планировалось выделить на завершение данного объекта, где-то “зависли” и реально не выделяются, чиновники областного уровня пытались переломить сложившуюся ситуацию. Руководители Гродненского областного комитета по труду и социальной защите населения неоднократно через председателя облисполкома обращались в различные республиканские органы, способные решить этот вопрос. В 2002 году были предприняты шаги для выделения минимальных средств. Они требовались для того, чтобы прекратить разрушение строящегося корпуса, но, увы, эту сумму не выделили. Больные люди поневоле вынуждены были ютиться в старых помещениях дома-интерната. Естественно, руководители этого социального заведения обязаны были делать и организовывать все, в чем нуждались обеспечиваемые ( так официально называются те, кто содержится в доме-интернате). Ранее, в советские времена, где-то раз в двадцатилетие принимались специальные положения, на основании которых и действовали дома-интернаты. В связи с теми коренными изменениями, которые претерпел Гражданский кодекс, каждый дом-интернат как госучреждение обзавелся уставом и утвердил его в соответствующих инстанциях. Фактическое количество обеспечиваемых по Козловщинскому дому-интернату было обусловлено практикой. Ориентировались на то, сколько человек содержалось здесь на протяжении ряда лет. Впрочем, и возможности привести это количество в соответствие с методическими рекомендациями не имелось из-за отсутствия свободных мест в других учреждениях. А собственные новые площади так и не были введены в строй. По этим причинам норма численного содержания обеспечиваемых, сохранившаяся еще с момента основания дома-интерната, – 136 человек — оставалась в силе. Даже после того, как в 1997 году нормативы обеспечения больных людей жилой площадью и при размещении их по палатам были изменены в сторону увеличения. Финансирование домов-интернатов, в том числе и Козловщинского, осуществлялось за счет средств областного бюджета. Фактически плательщиком являлось казначейство по Гродненской области, куда Комитет по труду и социальной защите населения подавал поручения в соответствии с бюджетной классификацией и утвержденной сметой расходов. Предложения комитета на минувший год, как заявила его главный бухгалтер Т. Стриженкова, о выделении 11 миллиардов рублей были профинансированы чуть больше, чем наполовину. Конкретно — на 6373,5 миллиона рублей. При распределении средств приоритет получают защищенные статьи расходов, определенные решением облисполкома. Что останется, идет на другие нужды. У директора ГУ “Козловщинский дом-интернат для психоневрологических больных” Александра Белятко в качестве такой нужды было приобретение пожарного инвентаря. Фирма “Варта-Универсал” еще в 1998 году смонтировала в учреждении, которым руководил Александр Евгеньевич, пожарную сигнализацию, чего и требовал Дятловский райотдел по чрезвычайным ситуациям. Два года фирма обслуживала установленную сигнализацию по гарантии, то есть бесплатно. После того, как срок гарантии закончился, дом-интернат оплату за обслуживание сигнализации “Варта-Унивесалу” не производил. В октябре 2002 года А. Белятко отказался подписывать акт произведенных работ по обслуживанию пожарной сигнализации. По весьма банальной причине — из-за отсутствия средств на оплату. Поэтому директор фирмы “Варта-Универсал” С. Василенко в адрес руководителя дома-интерната отправил письмо о прекращении договора обслуживания. Оно зарегистрировано в журнале исходящей корреспонденции фирмы, но почему-то его не оказалось в доме-интернате. На момент окончания обслуживания сигнализация находилась в исправном состоянии, соответствовала всем нормам и правилам. В апреле 2003 года, согласно утвержденному плану, обследование дома-интерната проводил инспектор государственного пожарного надзора В. Кажало, с 1995 года работающий в Дятловском райотделе по чрезвычайным ситуациям и закрепленный за данным социальным объектом. Во время обследования, как считает Кажало, пульт пожарной сигнализации находился в рабочем состоянии. Это он определил визуально: горели зеленые лампочки на пульте, на котором контролируются шлейфы сигнализации в жилых корпусах. Получалось, что пожарная сигнализация находилась в автоматическом режиме работы. Директор дома-интерната А. Белятко считал, что «сигнализация находится в рабочем состоянии, так как была подключена к электропитанию». А заведующий хозяйством Козловщинского дома-интерната Владимир Барановский поведал в суде: пожарная сигнализация находилась в нерабочем состоянии. Она перестала срабатывать еще в сентябре 2003 года, где-то за месяц до трагедии. В судебном заседании бывший директор дома-интерната заявил, что считает основной причиной гибели людей при пожаре несвоевременное обнаружение дежурной сменой очага возгорания и промедление в вызове служб, специализирующихся на тушении пожаров. Если учесть, что пожарная сигнализация была отключена, ему как руководителю только и оставалось, что уповать на добросовестное выполнение своих обязанностей теми людьми, которые в ночь с 11-го на 12 октября минувшего года несли дежурство. Медицинская сестра И. Логин вечером, около 21 часа, пришла в корпус №1. Дежурные санитарки доложили ей, что в помещении все в порядке. Медсестра раздала обеспечиваемым те лекарства, которые им были прописаны, и вернулась на свое рабочее место. Санитарки Я. Борук и Л. Ковальчук около 22 часов обошли палаты. По их словам, жалоб от обеспечиваемых не поступило. На дверях трех изоляторов висели навесные замки. Их на ключ, как утверждают, не закрывали. А вот запасной выход был закрыт на навесной замок. Потом примерно до часа ночи санитарки вместе с присоединившимся к ним сторожем М.Томчиком смотрели телевизор. Сторож ушел обходить территорию дома-интерната, а санитарки закрыли за ним дверь. Один из обеспечиваемых ночью попросился в умывальник. Борук выпустила его из изолятора, затем опять закрыла его, набросив замок. Больше никто санитарок не отвлекал. Где-то в 4 часа 10 минут Я. Борук зашла в умывальник попить воды. И тут увидела, что над потолком со стороны изолятора клубится дым. Она сообщила об этом Ковальчук. Та стала выводить обеспечиваемых из палат, а Борук побежала, чтобы предупредить о пожаре дежурную медсестру. И. Логин позвонила по телефону директору дома-интерната и побежала после этого вслед за дежурной санитаркой к первому корпусу, чтобы помогать выводить из очага возгорания бедолаг, которые в нем оказались. Как позже призналась Я. Борук, в горячке она забыла о том, что ключи от запасного выхода находятся в служебном помещении. Поэтому запасной выход так и не был открыт. Тушить возгорание до прибытия к дому-интернату пожарных автомобилей практически не было чем. В горящем корпусе оказался всего один огнетушитель. Пожарный автомобиль ЗИЛ-131, принадлежащий Козловщинскому ПАСП, приехал к месту пожара всего лишь за восемь минут. Но сколько драгоценных минут было потеряно до этого?! Наверно, в чем-то прав был А. Белятко, когда в ходе суда упрекал за нерасторопность дежурную смену дома-интерната. Едва первый пожарный автомобиль прибыл во двор дома-интерната, командир отделения С. Потапчик (именно он перед этим получил сообщение от дежурного Дятловского райотдела по чрезвычайным ситуациям о пожаре) по рации подтвердил обоснованность вызова и попросил подмоги для того, чтобы можно было совладать с огнем. Помощь прибыла достаточно оперативно. Но к этому моменту уже обрушилась кровля горящего здания. Экипаж пожарного автомобиля, прибывший сюда первым, без видимого результата потратил запасы воды, имевшиеся в цистерне ЗИЛа, и направлялся к пожарному водоисточнику. К дому-интернату стали прибывать и другие пожарные автомобили, но они уже не могли ничем помочь больным людям, оказавшимся в огненной ловушке. По данному факту было возбуждено уголовное дело. Уже четыре дня спустя после пожара директора дома-интерната А. Белятко и заведующего хозяйством В. Барановского заключили под стражу. В ходе предварительного и судебного расследования было установлено, что за полгода до разыгравшейся трагедии по результатам планового обследования дома-интерната инспектор Государственного пожарного надзора В. Кажало вынес А. Белятко предписание об устранении выявленных нарушений на проверенном объекте. Оно включало 32 пункта, пять из которых не были исполнены еще с 2001 года. В апреле минувшего года сыр-бор разгорелся из-за того, что Кажало специальными постановлениями-протоколами запретил эксплуатацию печек (они не были отремонтированы) и помещений вакуум-насосной и кормокухни. Белятко предписание подписывать отказался в связи с тем, что не был согласен с пунктом о запрете печного и организации центрального отопления. Тем не менее инспектор зарегистрировал данное предписание по журналу входящей корреспонденции и оставил в доме-интернате. Грубых нарушений, влияющих на пожарную безопасность объекта при том апрельском обследовании инспектор не обнаружил и, не усмотрев явной угрозы возникновения пожара на объекте, принял решение не привлекать А. Белятко и завхоза В. Барановского, ответственного за пожарную безопасность в этом государственном учреждении, к административной ответственности. Контрольная проверка выполнения предписания была запланирована на 19 ноября 2003 года. Но еще за месяц до этого корпус дома-интерната сгорел вместе с половиной своих обитателей. И уже после того, как грянул гром, выяснилось, как много нарушений правил пожарной безопасности допущено в этом учреждении. Место для курения в первом корпусе, несмотря на предписания Госпожнадзора, так и не было оборудовано. Дежурный персонал не препятствовал курению обеспечиваемых в палатах. Дверь эвакуационного выхода закрывалась на замок, хотя это не допускается . Дежурным персоналом двери двух наблюдательных палат накануне пожара были закрыты на навесные замки, а когда он разыгрался, их так и не открыли, что привело к увеличению жертв. Этому поспособствовали и решетки на окнах. Трижды Госпожнадзор предписывал администрации дома-интерната произвести огнезащитную обработку деревянных конструкций. Они так и не были выполнены. Не позаботились руководители этого специфического учреждения и о достаточном количестве средств эвакуации. Во всем доме-интернате имелись всего одни носилки. Щиты с первичными средствами пожаротушения на территории дома-интерната были разукомплектованы. В первом корпусе имелся только один огнетушитель… Типовые правила гласят: «Каждое учреждение социального обеспечения, размещенное в сельской местности, должно быть обеспечено механизированными средствами пожаротушения (мотопомпой или пожарным автомобилем), а также необходимым количеством рукавов, разветвлений, стволов и другого пожарно-технического вооружения». Такое вооружение было непозволительной роскошью для А. Белятко, который не мог раздобыть средств, чтобы рассчитаться с фирмой за обслуживание пожарной сигнализации. Но не надо все списывать на нехватку средств. Элементарная безалаберность и разгильдяйство вкупе с упованием на пресловутое «авось» также дали о себе знать. Все это и учел председатель суда Лидского района и города Лиды Иосиф Бойса, вынося приговор по уголовному делу, вызвавшему большой резонанс. А. Белятко и В. Барановский признаны виновными в служебной халатности, имевшей трагические последствия для 31 больного человека. Обоим назначено наказание в виде лишения свободы сроком по пять лет каждому, с отбыванием его в исправительной колонии-поселении для лиц, совершивших преступления по неосторожности. Обоим в связи с актом амнистии этот срок снижен на один год. Кроме того, суд признал за прокурором право на удовлетворение заявленного иска в 28821975 рублей. Однако этот иск будет рассматриваться уже в порядке гражданского судопроизводства. Кстати, вынесенный приговор никем не был обжалован и на днях вступил в законную силу. Хочется надеяться, что необходимые уроки из трагедии, произошедшей в Козловщинском доме-интернате, извлекут не только те, кто оказался на скамье обвиняемых. Быть может, есть резон, исходя из этой печальной истории, принять и соответствующее законодательное решение: например, считать первоочередной такую статью расходов, как оборудование и содержание пожарно-охранной сигнализации, других средств пожарной безопасности...