Перед донацией переболевших коронавирусом тщательно обследуют.«Не были повреждены только верхушки легких»
Светлане Минкевич 54 года, ее мужу Александру — 55. В это сложно поверить, но коронавирусом в их большой семье переболели 11 человек: беременная дочка, зять, сын, невестка и ее родители, внуки… За время нашего разговора Светлана не раз отведет заплаканные глаза и повторит слова «кошмарный сон», точно описывающие последний месяц ее жизни.
Александр и Светлана Минкевич.
Родные Светланы вызвали «скорую» и ее увезли в 3-ю больницу. Там взяли мазок на коронавирус, сделали снимок легких и отправили на КТ.
— Терапевт была в шоке: вместо легких у меня — «матовое стекло». Диагностировали двустороннюю пневмонию, положили в пульмонологическое отделение. Я никогда так не болела, как в этот раз. Было настолько плохо, что не могла встать, дышала рвано.
Чтобы сбить высокую температуру, Светлане начали капать антибиотики. Но вместо положительной динамики ее организм протестовал — появилась коронавирусная сыпь.
— Меня перевели в отделение кардиологии и сообщили: COVID-19 подтвердился. Та ночь до сих пор стоит перед глазами: температура 39,5 °C, подо мной «бассейн» от пота из-за таблеток. Я побывала в аду и, признаться, отчаялась — хотелось закрыть глаза и больше не просыпаться.
Светлана работает медсестрой в травматолого-ортопедическом отделении 6-й больницы — как только ей стало хуже, «скорая» перевезла женщину в эту клинику. Здесь, говорит, даже родные стены помогали:
— Врач сделал мне снимок. Вердикт звучал как приговор: тяжелейшая пневмония, не повреждены были только верхушки легких. У меня падал показатель кислорода в крови до 83, хотя 92 — это уже минимум. Я днем и ночью дышала через трубку, даже голову не могла поднять. В какой-то момент позвонила детям и от отчаяния просто плакала в трубку. Дочка плакала в ответ, говорила: «Мама, я боюсь наступления утра, что больше не услышу твой голос». Но врачи боролись, несмотря ни на что: им удалось сбить температуру.
С каждым днем доноров плазмы становится все больше.Кардинальный перелом в истории медсестры произошел, когда ей предложили терапию плазмой.
— Наша заместитель главного врача по трансфузиологии Ольга Климович позвонила и сказала: «Сейчас есть донор, надо капать». В первый раз мне прописали 380 миллилитров плазмы — это сразу две дозы. Честно, я не верила, что она поможет, но на следующее утро почувствовала резкое улучшение. Я сама села, расчесалась, умылась. Наконец-то почувствовала себя живой! Потом мне перелили еще 190 миллилитров, и болезнь отступила — я как будто заново родилась.
Спустя четыре дня Светлану выписали из больницы. Встречать ее приехали родные с букетом цветов и шарами. А она рыдала от счастья и целовала руки врачам.
— Я встала на ноги только благодаря плазме и помощи медиков. Огромное спасибо и низкий поклон моему донору: он вернул детям маму, внукам — бабушку. Вот уже пять дней я на больничном, делаю дыхательную гимнастику, пью лекарства, чтобы восстановиться и вернуться на работу. Для себя четко решила: как только окончательно окрепну, пойду сдавать плазму. И вся моя семья сделает то же самое — нас много, значит, удастся помочь не одному человеку.
Светлана называет 18 мая своим вторым днем рождения и благодарит врачей за то, что подарили его ей.
— Врачи Валерий Врублевский, Сергей Алексейчик, Ольга Климович, Николай Жихарь, медсестры, санитарочки — без этих людей я бы не выжила.
Светлана МИНКЕВИЧ: «Низкий поклон моему донору, он вернул детям маму, а внукам — бабушку».«После переливания была первая ночь, когда я спокойно спал»
Все эти испытания вместе с женой прошел и 55-летний водитель троллейбуса Александр Минкевич. Он, кажется, на свой диагноз не обращал внимания и делал все, чтобы спасти супругу.
— Когда жену положили в 3-ю больницу, у меня появился сухой кашель, но температуры не было. Узнав о ситуации со Светой, врачи в поликлинике дали мне больничный. Вечером этого же дня все стало хуже, градусник показывал 37,6 °C. Я уже понимал, что это коронавирус, поэтому никуда не выходил, чтобы не заразить других. Через пару дней медики сделали мне снимок и нашли двустороннюю пневмонию. Повезло, что в палате, где была жена, освободилось место, — меня положили рядом.
Александр задыхался от кашля, но жалеть себя было некогда — пил горячую воду, чтобы хоть как-то успокоить бронхи, и две ночи подряд не отходил от кровати супруги.
— Потом нас обоих перевели в 6-ю больницу, Свете перелили плазму, ей становилось лучше у меня на глазах. А я в тот момент вошел в тяжелую стадию болезни, даже врачи из реанимации звонили, давали указания, как лечить. Медики решили, что мне тоже нужна плазма, но после переливания у меня поднялась температура. Все сразу испугались, что на мне этот метод не работает, но после третьей капельницы состояние улучшилось — на градуснике снова появились заветные 36,6 °C. Это была первая ночь, когда я спал спокойно, а проснулся практически выздоровевшим.
Александра выписали домой вместе с женой. Он признается, что до сих пор чувствует заложенность носа, но кашель практически пропал.
— Плазма и лекарства сыграли большую роль в выздоровлении. Нам не сказали, кто донор, но я слышал, что биоматериал сдала молодая девушка. Хочу сказать ей и всем медикам спасибо: они спасли мне жизнь.
«Готова сдавать плазму, пока не исчезнут антитела»
Не можем мы не рассказать и о тех, кто, победив болезнь, помогает бороться с ней тяжелым пациентам. 36-летняя Ольга Куделько признается: донором никогда не была, но как только узнала о ценности своей плазмы, сразу позвонила медикам.
Ольга Куделько признается: коронавирус сблизил ее с семьей.
В день, когда Ольга сдавала плазму, ее мама узнала, что помощь нужна мужчине, подключенному к ИВЛ. Девушка говорит, что попросила врачей передать компонент крови ему.
— Я из семьи медиков: папа — врач, мама — старшая медсестра. Меня всегда воспитывали с пониманием, что нужно помогать людям и делать это бескорыстно. Я даже не знала, что за сдачу плазмы платят, — это стало приятным бонусом.
Вчера Ольга сдала плазму во второй раз, дальше традицию нарушать не собирается:
После донации плазму делят на дозы и отправляют в больницы для пациентов.
Ольга поняла, с чем столкнулась, по потере обоняния, дискомфорту в мышцах и температуре 37,7 °C. Ее вместе с двумя дочерьми положили в детскую инфекционную больницу.
— Мы там пролежали 10 дней и уехали домой, когда у меня пришел отрицательный тест ПЦР. Удивительно, но дочки не заразились, у них все мазки были отрицательные. Мы лежали в отдельном боксе, уроки делали, фильмы смотрели — это время пошло нам на пользу и помогло сблизиться. За мужа я переживала сильнее всего: он пролежал в больнице три недели, принимал несколько антибиотиков и до сих пор, спустя месяц после выписки, восстанавливается. Ему было психологически тяжело, потому что за все годы впервые попал в стационар. Но мы очень благодарны всем медработникам 6-й больницы и детской инфекционной клиники и счастливы, что все закончилось хорошо.
«Не считаю это подвигом»
57-летняя врач Ирина Синкевич с донорством знакома не понаслышке — в юности, рассказывает, очень часто сдавала кровь:
Ирина Синкевич считает, что сдавать плазму полезно
для организма.
Ирина Николаевна придерживается простого правила: если здоровье позволяет, нужно помочь другим.
— Я не считаю свой поступок подвигом, плазму сдала уже два раза и готова продолжать, если есть такая необходимость. Мне как медику не принципиально знать, кому она помогла: я уверена, что этот ценный компонент крови пойдет по назначению. Тем более что процедуру забора я переношу легко, донорство даже полезно для организма. К счастью, у меня выработалось достаточно антител, чтобы ими поделиться.
glushko@sb.by
