— 8700 человек — очень точная цифра. Она появилась неспроста?
— В Дирекции существует 34 функциональных направления работы. По каждому из них подавались заявки. Сначала не укладывались в 15 000 волонтеров. Мы сказали: нет, берите объект и на нем точками расставляйте людей, продумывайте, что они должны делать. К тому моменту, как начали тренинги, мы знали, чем будет заниматься каждый из добровольцев, которых мы набираем. Чем лучше были подготовлены функции, тем проще ребятам потом работалось.
— С таким размахом волонтерская служба у нас была развернута, вероятно, впервые. Изучали международный опыт?
— Есть международные универсальные принципы обучения волонтеров. Это как минимум то, что нужно провести три тренинга — общий, на нем дать общую информацию о мероприятии, функциональный: познакомить волонтера с функциональным координатором и объяснить ему функции, которые он будет выполнять, а также объектовый — по тому, как вести себя на объекте, где входы, выходы... Это мы и так знали. Вся остальная программа делалась самостоятельно. В штате отдела обучения было три человека. Мы, имея свой опыт и проведя много мероприятий, разрабатывали тренинги.
Наша система состояла из онлайн и офлайн частей. Первая — из двух блоков по 12 тем. Обучение на портале было посвящено истории Европейских игр, истории Олимпийских игр и олимпийского движения, безопасности волонтеров на объектах и Играх. В режиме офлайн проходили уже сами тренинги: общие, функциональные и объектовые. Их мы проводили с февраля. Также были тренинги с психологом: ребята ходили на них с удовольствием.
— Этот опыт будет полезен в будущем?
— Мы сформировали хорошее образовательное наследие, с определенными доработками его можно адаптировать и использовать для любого мероприятия.
— Где ключ к успеху в организации волонтерского движения? Чтобы люди пришли не просто бесплатно поработать, но были готовы учиться и делать все качественно.
— Мы поставили очень яркую положительную цель, к которой надо идти. Сами верили в нее и транслировали ребятам: мы делаем большое, важное, ценное и нужное дело, не только для страны, но для каждого из нас. Цель, мотив — это было ключевым. Можно что‑то недоучить, недочитать, но ответственность, которую мы вложили ребятам в процессе обучения, двигала их вперед.
— По какому принципу отбирались заявки от желающих стать волонтерами?
— Еще осенью 2017 года начали проводить информационные встречи в ведущих вузах страны. Весной 2018‑го начались первые собеседования, осенью прошли уже заключительные — мы проехали всю страну четыре раза. Для собеседований был разработан чек‑лист. По нему в первую очередь обращали внимание на мотивацию. Когда называли корыстный мотив, мы отказывали. Смотрели также на коммуникативные навыки. Бывало, замечательный ребенок, но говорит: «Я интроверт, мне сложно общаться с людьми. Хочу помогать, но боюсь общаться». Понимаем, что, во‑первых, тут работа для психолога, во‑вторых, надо выбрать ему соответствующее место.
Обращали внимание на знание языка. Обязательно разговаривали на английском. Тест на портале может и сосед пройти. Если мы видели, что на собеседовании человек на 5 говорит, а в тесте у него 10, опирались на то, что видели своими глазами. То же самое и с иностранными волонтерами, только с ними собеседования проходили онлайн.
— С какими проблемами приходилось сталкиваться в ходе самих Игр?
— Для нас Игры начались с первых чисел июня. И для меня стал очевиден факт, что не зря мы боролись за взрослых волонтеров. Это был и контроль, и мотивация для молодежи. Сложность — это молодые ребята, им трудно управлять своими эмоциями, у них мало опыта. Самому младшему — 14 лет. Они впервые были на таком масштабном мероприятии. Адреналин, а затем постепенное выгорание.
Сбор и подготовка волонтеров для II Европейских игр заняли около 2 лет: помимо тренингов и обучающих программ, ребята попробовали свои силы более чем в 60 тестовых мероприятиях. На этом работа не заканчивается: добровольцев уже зовут участвовать в других событиях.Проблем в плановой работе не возникало вообще. Были проблемы вроде таких: девочки не съели обед, воду на жаре не пили, кепки не надели, что могло закончиться обмороком. Начинаешь разбираться: почему без кепки? Оказывается, «я же девочка, а это некрасиво». Одна волонтер получила солнечные ожоги. Говоришь: «Стань в тень». Ответ: «Нет, мне здесь лучше, я загораю». Вот результат.
— Российское Агентство стратегических инициатив подсчитывало экономический эффект для России от деятельности волонтеров. Получились весьма солидные цифры. Проводились ли у нас подобные расчеты в отношении волонтеров Европейских игр?
— Экономический эффект не просчитывался. Но представьте, что всех этих людей нужно было бы взять на договор подряда. Вышло бы очень дорого. Если считать по крайне усредненным цифрам — не менее 25 млн рублей.
Повторюсь, это если брать очень усредненно. Внутри волонтерской программы есть конкуренция. Есть места, где нужно работать с VIP‑персонами. Ребята, которые проходили на такие направления, очень много учились. Есть направления, где к навыкам добровольцев предъявляется меньше требований: транспорт, логистика. Но хороший волонтер найдет себе работу везде. Мы запрашивали списки лучших у руководителей функциональных направлений: звездочкой можно быть при любых задачах.
— Что дал ребятам опыт?
— Во‑первых, красивое резюме. Когда молодой специалист приходит после университета на первое место работы и там видно, что он был волонтером, допустим, в секции «Протокол», становится ясно: он работал с высокопоставленными лицами, имеет хорошую подготовку. Во‑вторых, ребята, которые поработали с функциональными координаторами, а у нас здесь собрались отличные специалисты, завели очень полезные знакомства. Плюс раззнакомились между собой.
В зависимости от функционального направления молодые люди получили дополнительное образование. Например, были те, кто получил сертификат международного образца по оказанию первой помощи. В Евросоюзе он стоит 400—500 евро, а им его сделали бесплатно. Была языковая подготовка, большой популярностью пользовались тренинги с психологом, которая учила ребят, помимо прочего, целеполаганию, тайм‑менеджменту.
— Волонтеры получили отличное обучение и практику. Это большой потенциал — важно его не потерять. Президент уже дал указание создать банк данных волонтеров. Как идет работа над этим поручением?
— Сами данные у нас уже есть, база формировалась на этапе регистрации. Сейчас в ней более 24 тысяч человек — это те, кто подали заявки. Также мы составляли рейтинги в соответствии с тем, как ребята отработали на Играх.
Однако этой информацией нужно правильно пользоваться и правильно ее оформить. Банк данных нельзя создать за один день: есть правовые моменты, связанные с обработкой персональных сведений. Думаю, к концу года мы решим юридические вопросы. Кроме того, у Министерства образования есть своя база данных волонтеров, и мы будем обсуждать, как объединить эти базы, унифицировать их и что с ними делать дальше.
— Срок выходит достаточно долгий.
— Это не означает, что работа с волонтерами останавливается. Нужно работать дальше. Если сейчас ребятам ничего не предложить, эмоции уйдут. Например, у нас в вузах до сих пор есть понятие «общественно полезная нагрузка». Под этим часто понимается —
парты помыть, клумбы высадить, листья убрать. Пора заменить эту общественно полезную нагрузку на волонтерскую деятельность. Суть та же — разный формат. Предложить нужно целый спектр направлений: экология, посещение детских домов и прочее. Проводить «челленджи», соревнования. Не заставлять выходить на посадку деревьев, а кинуть клич, какой факультет больше деревьев посадит.
Сейчас к нам поступает достаточно много заявок от организаторов мероприятий. Мы предлагаем ребятам поучаствовать.
— Откликаются охотно?
— Процесс организован так: мы информируем ребят о мероприятии, а дальше они сами могут на него зарегистрироваться. Для этого нужно заполнить специальную форму. Бывают мероприятия, на которые по 100 человек за 1,5 минуты набирается.
— Кто занимается их дальнейшей подготовкой?
— Координация тоже на нас: мы и людей предоставляем, и занимаемся их подготовкой. Это организация под ключ. Потому что собрать людей — часть дела. С ними нужно грамотно работать. Волонтеры — неоплачиваемый персонал. Они должны включить моральные бонусы, чтобы захотеть прийти в следующий раз.
— Получается, теперь у нас есть в своем роде центр подготовки волонтеров. На каких ближайших мероприятиях мы увидим ребят?
— Перечислю лишь несколько: это, например, концерт «Рок за Бобров», олимпийский день, чемпионат мира по летнему биатлону, Минский полумарафон, три подряд мероприятия по конькобежному спорту. Набраны волонтеры на сентябрьский легкоатлетический матч Европа — США: будут участвовать около 800 человек. Тренинги начнем в сентябре, пока хотим дать ребятам возможность отдохнуть. Они хорошо поработали.
gavrusheva@sb.by
