На рассвете 22 июня 1941 года сотни разрывов бомб, снарядов разбудили землю белорусскую. Лязг танковых гусениц, топот кованых сапог гитлеровских солдат поставили крест на мирной жизни наших людей. Но не сломили волю белорусов, не погасили их стремления защищать свою свободу и независимость. Это фашисты ощутили уже в первые дни после нападения…
Партизаны минируют мост.
Книжка любви и ненависти
Утром в воскресенье, 22 июня, заведующий финансовым сектором Василий Корж был в кабинете первого секретаря Пинского обкома партии. Он, участник боев в Испании, фашистов, как говорится, знал в лицо. Потому, не питая никаких иллюзий, заявил:— Нужно создавать партизанские отряды!
Предложение руководство приняло в штыки: указаний сверху нет, непобедимая Красная армия завтра-послезавтра будет бить гитлеровцев на той стороне Буга, не надо сеять панику... Наконец, разрешили под личную ответственность набирать отряд. Но «истребительный» — для борьбы с возможным вражеским десантом.
Василий Захарович тут же пошел по кабинетам, стал звонить проверенным товарищам. И к вечеру большой группе подобранных людей военкомат выдал винтовки, наиболее опытным — гранаты. Четыре дня спустя отряд был сформирован окончательно: три группы по 20 человек в каждой. А уже 28 июня Василий Корж ставил бойцам задачу: «оседлать» дорогу Пинск — Логишин, по которой должна двигаться вражеская техника… И когда две танкетки разведвзвода 293-й пехотной дивизии вермахта приблизились к засаде, в них полетели гранаты. Из подбитой машины бойцы извлекли надменного обер-лейтенанта, сняли крупнокалиберный пулемет, рацию, забрали карту, документы. Машину подожгли… Василию Коржу достался редкий трофей: книжечка в кожаном переплете с замочком. Ее немецкому офицеру подарила девушка, чтобы тот фиксировал свои успехи в «восточном походе»…
Василий Захарович, когда-то партизанивший в Западной Белоруссии, похоже, победе на дороге особого значения не придавал. Первую страницу в записной книжке заняли не впечатления от боя, а лирическая песня о парне, который «кто его знает, чего он моргает». Но вскоре командир начал фиксировать важнейшие события отряда.
«4 VII 41 г. Оборона гор. Пинска. Встреча с новым противником. Завязался бой. Наших убит один и ранено три человека. Немцев убито человек 15—20».
«5 VIII 41 г. С группой работал на дороге Ленин — Житковичи южнее Песчанки. Уничтожены машина, два мотоцикла, 15 фрицев».
«7 VIII 41г. Заболел сам кровавым поносом. Старик-пастух из соседней деревни принес овсяных круп. Я каждый день пил отвар…»
Трофейная записная книжка Василия Коржа.
Записная книжка немецкого офицера с любовным напутствием молодой немки, превратившаяся в партизанский дневник, хранится в Национальном архиве Республики Беларусь. Ее страницы и сейчас, кажется, пахнут дымом партизанских костров и порохом. Каждая строка рассказывает о том, как первые партизаны Великой Отечественной делали засады, громили врага, добывали оружие. Как защищали сельчан, помогали им сеять и убирать урожай, кровью и потом завоевывая доверие у местного населения. Все это во многом способствовало тому, что отряд из нескольких десятков человек вырос в мощное партизанское соединение, насчитывавшее 15 тысяч бойцов.
Шалаш для подпольного обкома
Уходя в партизанский отряд, председатель сельсовета Николай Стешиц предупредил жену: в любой момент могут прийти нужные люди, помогай им во всем.
— Первыми в нашу избу, стоящую на окраине деревни Крушники, где-то в июле сорок первого постучали секретари Минского подпольного обкома партии Василий Козлов, Роман Мачульский и прокурор области Алексей Бондарь, — охотно рассказывала при нашей встрече Любовь Никитична. — Позже появился Иосиф Бельский. Худющий, губы черные. Спросил про Козлова и тут же попросил воды. «Может, молочка?» — предложила я. «Нет, — ответил Бельский. — Я трое суток, кроме ягод крушины, в рот ничего не брал, молоко может повредить». И вскоре Бельский был вместе с товарищами по подполью...
Мемориальная доска в Любани
Крестьянка не только заботилась о быте членов подпольного обкома. По их поручению ходила к партизанам, искала в отдаленных деревнях нужных людей. Потому Козлов, будучи уже в должности командира партизанского соединения, когда вручал на острове Зыслов Любови Никитичне медаль «За отвагу», назвал ее надежной связной. А секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Н. Авхимович в представлении Любови Стешиц к награждению орденом Красной Звезды характеризует ее как разведчицу, чьи данные «способствовали успешному проведению ряда боевых операций партизанских отрядов».
— После войны заглядывали в нашу избу Мачульский, Бельский, — вспоминала Любовь Никитична. — Как-то нежданно-негаданно нагрянул и Председатель Президиума Верховного Совета БССР Козлов. Осматривая нашу деревенскую бедноту, Василий Иванович все сильнее хмурился. Погладил наш грубый, со щелями дощатый стол. Вздохнул. Дал деньги своему шоферу. И через час нам из райцентра доставили большую по тем временам редкость — гладенький, в шашечки раздвижной стол…
Ушла из жизни верная патриотка Любовь Стешиц. А дочь Татьяна и внуки хранят, берегут старенький стол в шашечки. Как дорогую память о простой крестьянке, которая в нужный момент без раздумий стала на защиту родной земли.
Получи, фашист, гранату!
На седьмой день войны мимо Любани по шоссе немцы ехали весело, без особой осторожности. Уже оккупирован Минск, чего бояться в глубоком тылу? И тут из кустов в машину полетели гранаты. Несколько гитлеровцев не доехали до фронта.Болеслав Куркевич в тот вечер вернулся домой позже обычного непривычно взволнованным. Мать спросила: не знает ли он, кто бросал гранаты? Ведь могли и погибнуть. Сын ответил: обошлось, план был тщательно продуман. Екатерина Ивановна только тяжело вздохнула…
Осенью 1937 года черный воронок по грязному навету увез ее мужа, директора Любанской МТС Станислава Куркевича. Обратно он так и не вернулся. Сыновья Болеслав и Карл, когда началась война, не раз вели разговоры: что делать? Мстить за невинно пострадавшего отца? Но власть — одно, родина — другое. После взрыва на шоссе мать поняла: выбор сыновья сделали.
А год спустя по району разнеслось: гитлеровцы арестовали Болеслава Куркевича и Владимира Луковского. Долго и с пристрастием допрашивали. Ничего не добившись, расстреляли.
…7 ноября трудного сорок первого. Очередную годовщину революции партизаны решили отметить в райцентре, где располагались комендатура, гестапо, эсэсовцы и отряд полицаев. Под видом крестьян в райцентр пробралась группа партизан — сильно охраняемый мост через реку Орессу в лоб не возьмешь. План сработал, но хорошо укрепленный гарнизон сопротивлялся около двух часов. На месте сражения остались полсотни трупов гитлеровцев, полицаев. Над несколькими зданиями зареяли красные флаги. О разгроме Любанского гарнизона в сводке от 7 ноября 1941 года сообщило командование 339-й немецкой дивизии. Сегодня о нем напоминает мемориальная доска в центре города.
…Место старшего брата занял младший, ушедший с матерью в партизанский отряд имени Громова. Карл, которому не было и 16 лет, вместе со взрослыми пускал под откос эшелоны, громил вражеские гарнизоны. А после освобождения Беларуси пошел на фронт. За три последних месяца войны автоматчик, 18-летний ефрейтор Куркевич заслужил три ордена Славы. Он стал первым и единственным полным кавалером главного солдатского ордена в героическом полесском районе.
НАША СПРАВКА
За время боевых действий соединение Василия Коржа уничтожило более 26 тысяч гитлеровцев, разгромило 65 крупных немецко-полицейских гарнизонов, пустило под откос 468 вражеских эшелонов с живой силой и техникой, уничтожило 770 автомашин, 86 танков и бронемашин, повредило тысячи километров рельсов, линий связи. Прославленному партизанскому командиру было присвоено звание генерал-майора, он стал Героем Советского Союза.
infong@sb.by
