Диорама в Ржеве отображает один из самых трагических моментов знаменитой битвы против фашистской группы армий «Центр».
Это будет грандиозное сооружение масштаба Трептов–парка в Берлине. Так заявили во время недавнего заседания оргкомитета по созданию мемориала Государственный секретарь Союзного государства Григорий Рапота и министр культуры России Владимир Мединский. Напомним: именно по инициативе Постоянного Комитета Союзного государства принято решение о создании памятника защитнику Отечества, а пришла идея, пояснил Госсекретарь, после многочисленных просьб ветеранов войны.
Накануне нашего приезда в Хорошево в Российском Военно–историческом обществе (РВИО) «СОЮЗу» показали на карте место будущего мемориала. А экскурсию сюда для нас провела Марина Копаева, директор музея «Калининский фронт. Август 1943 года». Музей открылся два года назад в Хорошево. По словам Марины Копаевой, место выбрано очень удачно, едва ли не в эпицентре кровопролитных боев, в результате которых потери наших войск по всему Ржевско–Вяземскому плацдарму составили более миллиона человек.
Это были не напрасные потери — прорыв на этом направлении по всему Ржевско–Вяземскому плацдарму имел огромное значение для коренного перелома хода Великой Отечественной войны.
Потом Марина Копаева привезла нас к небольшому сельскому домику с мансардой, выкрашенному в синий цвет. Это музей, который местные жители чаще называют «Домиком Сталина». Во дворе мы увидели противотанковую пушку и два новеньких бронзовых бюста — командующему в 1943 году Калининским фронтом генералу Андрею Еременко и... Сталину.
Новенький бронзовый Сталин в селе Хорошево — один из немногих бюстов генералиссимуса, отлитых за последние 60 лет.
Генералу — понятно, он в сорок третьем освобождал эти земли. А вот что здесь делает бронзовый «отец народов», отношение к которому в современном обществе очень неоднозначное?
— Этот непростой вопрос задают многие посетители нашего музея, — говорит Марина Копаева. — А их каждый год бывает у нас более пяти тысяч. Ответ, как кажется, простой: в этой неказистой деревенской избенке в ночь на 5 августа 1943 года ночевал Верховный главнокомандующий...
Это был единственный за время войны выезд Сталина на фронт. Именно здесь будущий генералиссимус получил донесение об освобождении Орла и Белгорода и отдал приказ о проведении в Москве первого в истории Великой Отечественной салюта в честь победы советских войск.
Экспозиция музея посвящена тем августовским дням. Домик в 1943 году принадлежал местной жительнице Наталье Кондратьевой, он стал одним из немногих строений в Ржевском районе, что остался невредимым после страшных бомбежек.
— Когда я стала директором «Домика Сталина», — рассказывает Марина Копаева, — на меня сильно обиделся мой сын. Потребовалось немало усилий, чтобы разъяснить: мы тут не занимаемся политикой, мы занимаемся сохранением истории и памяти...
Марина Копаева из местных, ее бабушка и мама пережили немецкую оккупацию.
— В 1942 году, — рассказывает директор музея, — немецкий врач спас мою будущую маму. Ей тогда было 11 лет, и она тяжело заболела. Вскоре после этого мама и бабушка оказались в числе тех, кого немцы, покидавшие Ржев, согнали в уцелевшую церковь, заперли там и заминировали. Это были дети, женщины, старики. Они спаслись чудом.
Марина Копаева рассказывает, что в 1946 году было решено увековечить ночлег Сталина в Хорошево. Хозяйке дома предложили освободить дом под музей, а в обмен пообещали любое жилище в любом месте СССР. Кондратьева выбрала полуразрушенный Ржев.
Марина Копаева вспоминает, что жила с родителями по соседству и играла в детстве с внуком Натальи Кондратьевой.
— Все их тогда называли «сталинскими», и я была уверена, что это их настоящая фамилия, — говорит Марина Копаева.
Совсем недавно были обнаружены дневники известного генерала Ивана Серова, который в 1943 году работал первым заместителем Берии, а потом четыре года возглавлял КГБ СССР. В дневниках Серова есть запись о той поездке, организацию которой Сталин возложил на Ивана Серова.
Встретив главнокомандующего, Серов доложил: «Военные все вывезли с собой. Только соломенный матрас и подушку сумел подготовить (для ночлега. — Авт.)».
На что Сталин сказал: «А что я, князь, что ли, мне не дворец нужен».
По словам Марины Копаевой, сейчас в комнате стоит другая кровать, а ту, на которой спал Сталин, забрали в музей на родину генералиссимуса в Гори.
Уезжая из Хорошево, Иосиф Виссарионович поинтересовался: что дать хозяйке за постой?
«Я ничего не хотел ей давать, — пишет Иван Серов, — так как она не хотела нас пускать (Кондратьева не знала, что освобождает дом для Сталина. — Авт.), но подумал и говорю: дам 100 рублей. (У меня в кармане было всего 100 руб.) Сталин говорит: «Мало этого». Я: «Так мы же прибрали ей двор, вымыли полы, убрали грязь, а не она это сделала». Сталин: «Отдайте ей продукты, мясо». Я: «Хорошо». Сталин: «Фрукты отдайте». Я уже не мог выдержать и рассказал, как она не хотела пускать. Сталин: «Ну ладно, отдайте и вино, если есть...»
При Хрущеве музей закрыли и лишь в 2015 году торжественно открыли вновь.
Такая вот удивительная история домика в Хорошево, по соседству с которым будет построен мемориал.
Уже стартовал творческий конкурс на лучший проект, объявленный Российским военно–историческим обществом.
— Хотелось бы видеть символ бойца, преградившего своей жизнью дорогу фашистам на Москву, — считает Григорий Рапота. — Ведь Ржевский район буквально усеян телами наших солдат, и наш долг — помнить их жертвенный подвиг.
Итоги конкурса подведут в декабре. Автор лучшей работы получит 500 тысяч рублей. Предлагается отразить трагедию оккупации, разрушение Ржева, борьбу партизан и подпольщиков, образы известных военачальников и рядовых героев, а также подвиг послевоенного восстановления.
Прямая речь
Сергей Мачинский, известный российский поисковик:
— Поисковой работе в Ржевском районе я отдал шесть лет. Вот лишь один эпизод. На берегу Волги рядом с деревней Кокошино, что в 18 километрах к северо–западу от Ржева, по кромке обрывистого берега мы раскопали немецкий окоп. Судя по всему, наши форсировали реку в этом месте и атаковали вверх по склону — прямо на немецкий окоп. Мы нашли останки красноармейца, который не дошел до немецкого пулемета в окопе каких–то десять метров. Стреляных гильз в окопе было по колено. Потом, когда все ушли, я сидел на этом месте и думал: какой нужно обладать силой, чтобы вот так идти на пулемет, прекрасно понимая, что погибнешь? Солдат этот мог спрятаться на берегу, отлежаться, переждать, но он упорно шел на врага. Что это были за люди? Кто бы сейчас смог повторить тот подвиг? Я, отслуживший 25 лет в армии, дослужившийся до звания подполковника, так и не сумел себе ответить: смог бы я так?
Будущий мемориал должен стать памятью участникам так называемых «боев местного значения». Эти «скромные» сражения не вошли в учебники, но в них каждый день гибли десятки тысяч наших солдат, которые воевали не хуже других. И если бы не они, то, возможно, не было бы Сталинграда, а впоследствии и Берлина.
Цифра
1 324 823 человека - таковы потери советских войск на Западном (Московском) направлении в ходе наступательных операций с 8 апреля 1942 года по 31 марта 1943 года. (По данным РВИО.)
bush@rg.ru, Ржев
