В суде по делу бывших топ-менеджеров Белгазпромбанка семеро из восьми обвиняемых полностью признали свою вину, рассказали суду обо всех известных им фактах совершенных преступлений, называли людей, причастных к их совершению. Говорили, что сожалеют о том, что оказались впутаны в эту некрасивую историю. Все, кроме бывшего главы банка Виктора Бабарико. Он ожидаемо устроил из своего допроса цирк, ничего по сути обвинения, считай, не сказал. Кроме привычной песни о «политически мотивированном обвинении». Ни о чем бывших коллег не спрашивал, хотя такая возможность была целых семь раз. Всё потому, что возразить им Виктору Дмитриевичу нечем.
А вообще, интересно, почему председатель правления Белгазпромбанка вдруг засобирался в политику буквально за несколько месяцев до выборов? Ведь люди, серьезно претендующие на столь ответственный пост, готовятся годами. Версия следствия: коррупционер понимал, что его вот-вот поймают за руку, и резко сменил курс. Я обратилась к психологам, чтобы добавить некоторые штрихи к портрету экс-главы банка. По мнению экспертов, человек достиг своего потолка и ему захотелось получить в собственное управление «песочницу» побольше банка с правом самому устанавливать в ней правила.
Эксперты-психологи полагают, что наиболее вероятная мотивация политической активности топ-менеджера кроется в недовольстве тем, что действующая власть не дает ему развернуться, ограничивая рамками закона амбиции, непомерно разросшиеся за 25 лет сытой банковской жизни. Бабарико хотел сделать страну более комфортной для себя, думая, что это ему вполне по силам. Кроме того, объективные предпосылки — экономический кризис, возросшая уязвимость возрастного наемного работника перед грядущей кадровой оптимизацией — вынуждают его искать для себя новые варианты социальных лифтов и доходных бизнес-проектов, которые позволили бы выгодно продать свой опыт и сохранить привычный жизненный уклад. То есть участие в выборах для него — удобный, а возможно, и последний шанс получить новый трамплин.
Долгое время бывший руководитель банка занимал подчеркнуто аполитичную позицию — ситуацию в стране не критиковал, выборы игнорировал, занимался исключительно банком, получал поощрения, дипломы и почетные звания от государства. В 2014 году на открытии выставки заслужил аплодисменты симпатии оппозиции заявлением: «Пока в Беларуси будет идея и мысль, которая может объединить нас таких разных, с разным художественным вкусом, политическим пристрастием, возрастом и отношениями, до тех пор была, есть и будет наша бела-чырвона-белая синеокая Беларусь. Жыве Беларусь!»Все же глупым человеком его не назовешь, отмечают психологи. И, вероятнее всего, целью была не победа на этих выборах, а создание «политического капитала» на будущее. А еще стремление заявить о себе как об альтернативе власти, приучить к себе электорат и примерно оценить свою фокус-группу (либерально настроенный частный бизнес, философствующая интеллигенция, молодежь, андеграунд-культура, обиженная номенклатура и оппозиция, разочаровавшаяся в своих старых лидерах), приобрести политический опыт. Плюс продемонстрировать себя и продать подороже потенциальному «хозяину», будь то проголосовавшие за него люди, российский Газпром или Запад.
С 2018-го стал косвенно высказываться в пользу углубленной интеграции Беларуси и России, а сейчас прямо говорит: «Для нас сценариев не очень много. Каждый день нужно принимать важные решения. И наиболее вероятное из них — как раз 31-я дорожная карта…»
Такие идеологические метания свидетельствуют о том, что у человека нет собственной идейной позиции, он просто пытался найти наиболее выгодную нишу в политической когорте и воспринимал свой «выход в большую политику» как очередной коммерческий проект.
На руку бывшему работнику банка сыграло, к примеру, то, что он — новое лицо в политике, не дискредитировавшее себя прямыми связями со старой оппозицией. Ведь ее большинство населения воспринимает либо с недоверием (несамостоятельные, не могут договориться между собой, отрабатывают западные гранты), либо с опасением (обозленные, маргинальные, деструктивные, зовут «на площадь»). Мол, вот он — независимый кандидат. Он был открыт для общения, особенно в сети, говорил понятные всем вещи, открыто называл проблемы, хотя в речах своих никому Америку не открыл. Рассказывал, как сам выбрался «из грязи — в князи», поднимал планку запросов населения и давал надежду — обещал не «чарку и шкварку», а «коньяк и икру». Богатый, дети взрослые и обеспечены, внешне интеллигентный и дружелюбный («не будет слишком жестким»). Разбирается в экономике и финансах, знаком с нужными людьми, современный, креативный и т.д. Все это людей подкупало.
Очень прагматичен. Готов вкладываться в инновации и помогать тем, от кого будет реальная отдача, кто сможет со временем пополнить его «клиентскую базу» или увеличить «средний чек». «Даже в «Шансе», — говорил он, — мы не помогаем всем, мы помогаем только детям с таким диагнозом, которые имеют шанс вернуться в социум».А что настораживало? Банк в восприятии народа традиционно ассоциируется с паразитирующей структурой на теле экономики, а банкир — с соответствующими негативными качествами: жадный, хитрый, эгоистичный, не заслуживающий доверия и т.п. К тому же Виктор Дмитриевич — новичок в политике, не имеет опыта политической деятельности. Атеист, не верит в Бога в христианском понимании — для белорусского менталитета это тоже минус. Рядовой человек может себе это позволить, а Президент — сомнительно. Не служил в армии (по крайней мере, в открытых источниках об этом ни слова), хотя, по идее, в советские времена должен был служить после отчисления из университета. Если нет, то должна быть весомая причина…
Привык к блату и коррупции как средству совершения выгодных сделок — коррупционное сознание, кстати, сформировалось при «слиянии» природной предприимчивости, воспитания и профессиональной деформации. Представляет интересы «перспективных» групп, при этом готов игнорировать интересы работяг и социально незащищенных, как он говорил, «бесполезных слоев населения». Они, считает экс-руководитель банка, должны выживать самостоятельно. Тогда ему вопрос: а как же хваленая солидарность бчб-белорусов?
В общении и взаимодействии доброжелателен, умеет договариваться и находить консенсус, внешне открыт и прямолинеен, но всегда «ведет свою игру». При этом прагматичен до циничности, способен лукавить, блефовать, манипулировать, убедительно рационализировать и подавать свои выгоды в привлекательной «обертке», не провоцируя открытый конфликт и позволяя обеим сторонам сохранить лицо и деловые отношения.Еще любопытно, что он призывал потенциальный электорат (недовольное население) объединиться вокруг него и действовать сообща. Хотя сам по жизни индивидуалист и делает то, что выгодно ему, а не коллективу, социуму, сообществу.
Пренебрежительно бывший топ-менеджер относится и к белорусскому менталитету, белорусским продуктам, власти, государству, экономике. В общем, ругает всех. Кроме того, экс-глава банка позиционировал себя как «чистого менеджера», но у менеджера должен быть заказчик, который ставит задачу, диктует правила игры, контролирует, поощряет и наказывает (руководитель, хозяин, совет директоров и т.п.) — непонятно, кто его заказчик, чью программу он собирался реализовывать (народ не проводит кастинг на менеджера под готовый проект). Кстати, какой-либо внятной альтернативной программы развития или образа будущего для Беларуси оппозиция так до сих пор и не сформулировала. Ей бы только ломать.
Бывший топ-менеджер предъявляет к себе весьма умеренные требования и достаточно легко оправдывает свои слабости и несовершенства. К примеру, рассказывая об отчислении из университета «за недостойное поведение», бравирует своей «неформальной бунтарской позицией», хотя реально речь шла о банальном злоупотреблении спиртным и последующем нетрезвом конфликте с милицией.Извините, об этом как-то не принято говорить, однако и внешность у Виктора Дмитриевича тоже не из приятных. Лишний вес, несколько развязные манеры, неприятные голос и смех, непоставленная речь, нестабильный тембр. В общем, его лучше читать, чем смотреть и слушать. Сложно представить его «лицом Беларуси». Да и пример здорового образа жизни он своим избирателям явно не подаст. А ведь это тоже важно.
Ну и, пожалуй, один из наиболее важных выводов, сделанных экспертами-психологами во время выборной кампании: учитывая свойственные экс-главе банка прагматизм и сомнительную готовность работать «ради страны за идею», велика вероятность того, что в случае поступления внешних выгодных предложений Бабарико превратил бы президентство в выгодный бизнес-проект и стал бы продвигать интересы хозяина в ущерб интересам народа.
В одном из предвыборных интервью, рассуждая о сути своей банковской деятельности (экс-глава банка упорно называл свою работу бизнесом, как бы наивно забывая, что он не бизнесмен, а наемный банковский работник), экс-руководитель банка публично заявлял о вовлеченности «бизнеса» в коррупционные схемы («сделки») и открыто признавал их в качестве приемлемого и привычного инструмента извлечения выгоды. Причем он настолько свыкся с этим явлением, что даже не замечал, что говорил о коррупции (для него это очевидная норма), вряд ли когда-нибудь сможет сам от нее отказаться, а тем более осуждать или пресекать коррупцию с позиции государства. Для него это то же, что пилить сук, на котором построил свой дом.gladkaya@sb.by
