«Правительство в виде исключения выдало Стрельченко все утраченные награды повторно»
Больше всех пострадала этой ужасной ночью 2-я эскадрилья 948-го авиаполка. Именно по тем домам, где в деревне Лошица-вторая разместился летный состав этой эскадрильи, немцы нанесли наиболее прицельный удар. Тяжелые ранения получили командир эскадрильи Михаил Бондаренко и его заместитель, будущий известный советский композитор Леонид Афанасьев. Чудом остался жив командир звена, после войны — солист оперы Большого театра Союза ССР Филипп Пархоменко. Погибли старший летчик лейтенант Василий Сигаев, летчик младший лейтенант Евгений Карпенко, воздушные стрелки: сержант Александр Рожин, младшие сержанты Николай Константинов и Иван Старыгин. В соседнем, 135-м шап, были убиты старший летчик младший лейтенант Евгений Быков и летчик лейтенант Николай Пшенный, от тяжелых ранений скончалась укладчица парашютов красноармеец Антонина Кузнецова. Многие летчики едва успели выскочить из загоревшихся хат, оставив там свои вещи и обмундирование. У штурмана 948-го шап Героя Советского Союза майора Стрельченко пламя сожрало гимнастерку с Золотой Звездой, орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны, медалью «За оборону Сталинграда» и особо редкой наградой — орденом Британской империи 5-й степени! Учитывая заслуги одного из лучших летчиков-штурмовиков, советское правительство в виде исключения выдало Стрельченко все утраченные награды повторно!
Герой Советского Союза майор Владимир Стрельченко. Гимнастерка
с этими наградами сгорела
6 июля 1944 г. в Лошице.
Но война — войной. После этой кошмарной ночи комдив Чумаченко приказал к утру подготовить в 948-м шап по паре штурмовиков из каждой эскадрильи для ударов по немцам в районах Климовичей, Пашковичей, Корзюков, Обчак, Тростенца. И уже в 8 часов утра первая пара во главе с командиром 3-й АЭ Леонидом Святошенко вылетела на штурмовку колонны врага в район Большого и Малого Тростенца. Следом поднялась в небо пара командира 1-й АЭ Виктора Дмитриева, которая, снизившись до высоты 100 метров, сделала шесть заходов на колонну из 30 автомашин с пехотой. Самолет Дмитриева готовила к вылету сержант Валентина Гиацинтова. За этот день шесть экипажей полка выполнили 14 боевых вылетов.
До 8 июля на аэродроме в Лошице находилась оперативная группа из штабных офицеров 3-го шак, 308-й шад, 948-го и 135-го шап. Многие из них отличились в боях с немцами, блуждающими по окрестным деревням. Помощник начальника шифровального отдела штаба 308-й шад лейтенант Израиль Вайнруб в районе деревень Чижовка и Малявки (ныне микрорайон Чижовка) уничтожил офицера и трех солдат, еще четверых взял в плен. Заместитель старшего инженера 948-го шап капитан Владимир Пакусин 8 июля взял в плен 21 гитлеровца. И после перелета последних Ил-2 к новому месту базирования аэродром в Лошице, как рассказывал мне командир 893-го шап Иван Пстыго, до 17 июля использовался как аэродром подскока летчиками полков 307-й шад 3-го шак, располагавшимися на аэродроме «Перемежное» в районе Жодино. Это все я рассказываю для того, чтобы было понятно, что у авиаторов 3-го Минского штурмового авиакорпуса было достаточно времени, чтобы похоронить и достойно обустроить могилы павших 6 июля боевых товарищей. До 14 июля на аэродроме «Лошица» продолжали базироваться и полки 4-й гв. иад 1-го гвардейского Минского истребительного авиакорпуса.
Памятник на братской могиле на кладбище по ул. Черниговской г. Минска у бывшей деревни Лошица-вторая. Июль 2019 г.«Имена авиаторов известны, и их надо нанести на памятник»
Когда весной 2014 года я обследовал южные окрестности аэропорта «Минск-1» (в годы войны — аэродром «Лошица»), то обнаружил только одно воинское захоронение — братскую могилу на кладбище по улице Черниговской (до войны это было кладбище деревни Лошица-вторая). На установленный здесь в 1975 году памятник нанесли, увы, только две фамилии, остальные 13 были отмечены как неизвестные. Повезло не остаться в забвении только гв. младшему сержанту Татьяне Терешиной и гв. рядовой Прасковье Павловой из 4-й гв. отдельной роты связи 4-й гв. авиадивизии 1-го гв. Минского истребительного авиакорпуса. По именным спискам безвозвратных потерь этого корпуса мне удалось установить имена еще двоих погибших во время бомбежки Лошицы 6 июля 1944 года военнослужащих 4-й гв. иад: моториста 64-го гв. истребительного полка гв. сержанта Николая Заречнева и мастера по радио этого полка гв. младшего сержанта Маиды Хамидулиной. После моей статьи об этом в «СБ» от 2 июля 2014 года на памятнике появились и эти две фамилии. К сожалению, имя Хамидулиной нанесли с грубой ошибкой, не обратив внимания ни на мою статью, ни на то, что в картотеке учета персональных потерь рядового и сержантского состава Красной Армии, хранящейся в Подольском архиве, ее имя пишется именно так, — Маида.
Погибший 6 июля в Лошице воздушный стрелок сержант
Александр Рожин.
Как сообщила мне Любовь Ивановна Ситниченко, многие годы занимающаяся поиском однополчан Валентины Гиацинтовой по 948-му шап, ей удалось найти родственников погибшего здесь воздушного стрелка Александра Рожина. Его младший брат Николай Рожин после войны окончил Белорусский государственный университет, аспирантуру, стал известным белорусским ученым-философом, доктором наук, профессором БГУ. Его учебники и пособия и сегодня востребованы студентами главного вуза страны. Но даже ему, несмотря на многолетний поиск, так и не удалось найти место захоронения брата! Виной этому — крайне неаккуратное, а порой просто безответственное проведение перезахоронений погибших воинов, попавшее после войны под кампанию «по укрупнению и облагораживанию». Делалось это зачастую без составления актов эксгумации, уточнения списков захороненных и нанесения их имен на памятники. Отношение власти к вопросам увековечения памяти павших защитников Родины в те годы было не на должной высоте. Посмотрите, сколько безымянных могил сегодня в самом центре Минска, на Военном кладбище! На деревянных тумбочках и фанерных дощечках были имена, фамилии погибших в 1944 году солдат и офицеров, смытые дождем, временем и, увы, равнодушием. Сегодня они нанесены на одну, общую для всех, мраморную стелу. Мы помним о них. Чтим их память.
По следам поисков профессора Рожина я еще раз обошел все окрестности, осмотрел все близлежащие захоронения советских воинов, проверил списки на Военном кладбище и братском кладбище на улице Толбухина, куда после войны переносили прах павших освободителей Минска. У меня нет никаких сомнений, что и восемь авиаторов, и артиллеристы были перезахоронены в братскую могилу на кладбище по улице Черниговской. Имена авиаторов известны, и их надо нанести на памятник, а заодно исправить и ошибку в имени у Хамидулиной. Напомню, что трое из погибших — наши земляки-белорусы: Сигаев, Пшенный, Быков. Еще для троих, пока не известных артиллеристов, надо оставить на мемориальной плите место. Уверен, что со временем удастся установить и их имена. Поиск продолжается.
Авиаторы 948-го Оршанского штурмового авиаполка у самолета Ил-2.«Афанасьев и Пархоменко прогремели на весь корпус, их знали лучше, чем самых заслуженных летчиков-асов»
Но вернемся к Леониду Афанасьеву и Филиппу Пархоменко. Военная служба курсанта Афанасьева началась в 1939 году — в 1-м Чкаловском военном авиаучилище имени Ворошилова. Он проявил себя отлично — и от этого пострадал: когда началась война, вместо отправки на фронт его заставили учить новых курсантов.
Курсантом Ворошиловоградской военной школы пилотов выпускник физкультурного техникума Филипп Пархоменко стал 10 мая 1941 года, но в действующую армию, правда, тоже поскитавшись по тылам, он попал раньше Афанасьева — 22 октября 1943 года. Физически крепкого, могучего Филиппа радушно приняла 2-я эскадрилья 948-го штурмового авиаполка 308-й авиадивизии 3-го штурмового авиакорпуса, которой командовал молодой, но уже изрядно понюхавший пороху старший лейтенант Михаил Бондаренко (был тяжело ранен 6 июля 1944 года в Лошице под Минском). Судьбе было угодно, чтобы через четыре месяца в эту же эскадрилью попал и Афанасьев.
С апреля по июнь, почти три месяца, 948-й шап находился в резерве, принимал молодое пополнение и занимался учебно-боевой подготовкой. Теоретические занятия и учебно-тренировочные полеты вышли на первый план. Вот тут-то и засверкал во всей красе бывший летчик-инструктор Леонид Афанасьев. В пилотировании Ил-2 и особенностях аэродинамики этого самолета для него не было никаких тайн, стрелял из его пушек и пулеметов он, что называется, попадал в копеечку, бомбы и реактивные снаряды укладывал строго в границах зачетного поля. Кроме этого, Леонид мог методически грамотно обучить этому молодых пилотов, на высоком уровне организовать занятия с ними и, прекрасно разбираясь в тактике применения штурмовиков, разъяснить им все нюансы этого нелегкого дела. Вчерашние курсанты авиашкол с налетом всего в 25 — 27 часов смотрели на него, как на Чкалова. Неудивительно, что, минуя должности старшего летчика и командира звена, лейтенанта Афанасьева сразу же назначили заместителем командира 2-й эскадрильи. Обошел он в служебном росте многих, в том числе и Филиппа Пархоменко, у которого и боевых вылетов было больше, и орден сверкал на груди. Но особенно вырос в полку авторитет Афанасьева после триумфальной победы на конкурсе художественной самодеятельности. Проводился он среди всех частей корпуса. Финальный концерт состоялся 6 мая. Основных претендентов на первое место было два. Финальный «баттл» коллективов певунов и плясунов 893-го шап гвардии подполковника Пстыго от 307-й шад и 948-го шап подполковника Григорьева от 308-й шад, собравший сотни зрителей, среди которых было все командование корпуса и дивизий, по накалу страстей походил разве что на хоккейные матчи советских и канадских хоккеистов. У Пстыго были весомые козыри в лице танцора-чечеточника летчика Цыганкова, куплетиста-авиатехника Редькина и поющего, как Леонид Утесов, авиамеханика Тарновского. Но они были биты удивительным, пробирающим до слез, разложенным на семь голосов пением хора под аккомпанемент Афанасьева, проникновенными стихами воздушного стрелка Александра Комаровского и мощным звучанием уникального голоса Филиппа Пархоменко, исполнившего популярные народные песни. А на десерт — виртуозная игра Афанасьева на аккордеоне и фортепиано плюс авторские песни на стихи Комаровского. И все это было гениально срежиссировано, сдобрено интермедиями и оригинальным конферансом руководителя коллектива полковой самодеятельности, уроженца города Ливерпуля (!), механика по фотооборудованию Леонида Горного. Публика, как говорят в Одессе, ревела и плакала. Этой победой авиаторы 948-го полка гордились не меньше, чем самыми выдающимися успехами на фронте. Факт, что и через 50 лет об этом поражении маршал авиации Пстыго рассказывал мне с нескрываемой досадой.
Афанасьев и Пархоменко прогремели на весь корпус, их знали лучше, чем самых заслуженных летчиков-асов! И кто тогда мог предположить, что пройдут годы и о них узнает весь Советский Союз!
Летчик-инструктор лейтенант Афанасьев в 1-й Чкаловской авиашколе. Лето 1943 г.«Один Ил-2 получил серьезные повреждения, но летчик сумел сесть на фюзеляж»
Вскоре всезнающий «солдатский телеграф» разнес по всем полкам волнующую новость — предстоит большая наступательная операция в Белоруссии. В подтверждение этому Афанасьева и Пархоменко с товарищами срочно командировали на аэродром «Смышляевка» под Куйбышевом, где им предстояло получить и перегнать в полк новенькие Ил-2, изготовленные на местном авиазаводе. Воевать им предстояло на Оршанском направлении. Никогда еще 948-й шап, расположившийся на аэродроме «Мирское» западнее Смоленска, не имел в своем строю столько самолетов: 44 боевых Ил-2 и один учебный УИл-2. Причем половина штурмовиков была в противотанковом варианте с мощными 37-мм пушками.
22 июня летчики 948-го шап совершили облет района боевых действий. Соседний 135-й шап, поддерживая проводимую пехотой разведку боем, нанес первый удар по врагу. Отличились лейтенант Грицай и младшие лейтенанты Савин и Лукашенко. Наступление было назначено на утро 23 июня. К 5 часам утра все было готово. На летное поле вынесли боевые знамена полков, провели короткие митинги. Летчики рвались в бой! Но вмешалась погода: десятибалльная облачность с нижним краем в 75 метров, горизонтальная видимость чуть более километра, местами дымка, мелкий дождь. Первая группа из 12 Ил-2 во главе с командиром 948-го шап Григорьевым поднялась в небо только после 11 часов и нанесла удар по целям у деревни Жабыки севернее Дубровно. В 18.20 началась операция «Багратион» и для Афанасьева с Пархоменко. В составе эшелона из 34 Ил-2, который вел штурман полка майор Стрельченко, они атаковали артиллерийские и минометные батареи гитлеровцев в районе Копти, Жабыки и железнодорожной станции Осиновка. Двенадцать штурмовиков эскадрильи Михаила Бондаренко, снижаясь до высоты 50 метров, подавили 3 артиллерийские батареи, уничтожили 5 пушек, подожгли 5 автомашин и взорвали цистерну с горючим. В числе отличившихся — Афанасьев с Пархоменко, на чей боевой счет записали по два уничтоженных орудия и взлетевшую на воздух цистерну. Первые потери понесли и наши. Сбили лейтенанта Бориса Черепова с воздушным стрелком младшим сержантом Анатолием Бабуриным. Их Ил-2 упал в районе Жабыки. Еще два самолета были подбиты, но летчики все же дотянули до своих и приземлились. 24 июня Михаил Бондаренко вновь повел в бой свою вторую эскадрилью. На этот раз туго пришлось немцам, занимавшим позиции у железнодорожной станции Хлюстино и деревни Кудаево. И вновь снайперски работают, расчищая дорогу на Оршу нашим танкистам, Афанасьев с Пархоменко. Филипп накрыл бомбами три орудия, а Леонид сначала поджег танк, а затем с ведомыми, младшими лейтенантами Двинником и Карпенко (погибнет 6 июля в Лошице) прицельным пушечно-пулеметным огнем заставил замолчать две артиллерийские батареи. Один Ил-2 получил серьезные повреждения от зенитного огня, но летчик сумел сесть на фюзеляж.
Уничтоженная штурмовиками колонна врага.На следующий день полки 308-й шад продолжат наносить чувствительные удары по противнику. Снайперским ударом отличилась эскадрилья старшего лейтенанта Путина из 624-го шап. Летчики 948-го шап штурмовали колонны отступающих гитлеровцев южнее Сенно: на дороге Морозовка — Немойта и в районе Старая Белица — Мещенцы. Немцам удалось сбить лейтенанта Оримбекова со стрелком старшим сержантом Александром Дмитриевым. Их самолет упал у Богушевска. Вечером 26 июня восемь Ил-2 второй эскадрильи 948-го шап атаковали колонну гитлеровцев у Коханово и мост на западной окраине Староселья. Из-за неисправности самолета вынужден был вернуться на свой аэродром ведущий Михаил Бондаренко. Группу возглавил и повел в атаку, в результате которой было уничтожено более 20 автомашин и бензовозов, лейтенант Афанасьев. Семь грузовиков поджег старший летчик лейтенант Сигаев (погиб 6 июля в Лошице), шесть автомашин и одна бензоцистерна на счету у командира звена Пархоменко. При выполнении четвертого захода на цель их атаковало звено истребителей ФВ-190. Афанасьев быстро собрал группу и в сомкнутом строю умело отразил нападение. Один из «Фоккеров» нарвался на меткий огонь воздушных стрелков, загорелся и врезался в землю. Но не обошлось без потерь и у наших: погиб лейтенант Александр Лагерь со стрелком старшим сержантом Андреем Зюзько. Их самолет упал северо-западнее поселка Словени. Едва не стал последним этот вылет и для Афанасьева. Нарвавшись на меткий огонь зенитного «Эрликона», Леонид чудом перетянул через линию фронта свой изрядно побитый снарядами Ил-2 и плюхнулся в поле на фюзеляж. С места вынужденной посадки вместе с воздушным стрелком младшим сержантом Кошелевым на попутках он вернулся в полк только на следующий день. Успел вовремя: 28 июня 948-й шап начал перебазирование на аэродром «Пронцевка», что восточнее Копыси.
ФОТОФАКТ
Каждый день до конца июля в небе над Минском совершенно безнаказанно разгуливал двухместный самолет-разведчик Ме-410А-3 «Шершень», о существовании которого наши ПВО и не подозревали. Два двигателя с особым форсированным режимом обеспечивали ему высокую скорость и потолок в 10.000 метров. Плюс мощное вооружение и фотоаппаратура с великолепной оптикой. На стол командования 6-го воздушного флота регулярно ложились уникальные по качеству фотоснимки. Фотографировал разведчик Минск и Лошицу и после налета 6 июля. Сегодня мне доступен аэрофотоснимок Лошицы, сделанный 22 июля в 8 часов 11 минут утра экипажем «Шершня» из 1-й АЭ 122-й разведгруппы, взлетевшим с аэродрома «Окенце» (ныне аэропорт Варшавы). Снимок дешифрирован немецким фотограмметристом. На нем он волнистыми линиями обозначил рабочее поле аэродрома, выделил расположение зенитных батарей, мостов, авиационных укрытий-капониров. Хорошо видно, что на аэродроме находятся истребители Як-9 и несколько штурмовиков Ил-2. Как на ладони деревня Лошица-вторая и находящееся рядом сельское кладбище. Отлично читаются даже воронки и траншеи. После 6 июля немцы аэродром «Лошица» больше не бомбили, так что все здесь выглядит почти так же, как и 16 дней назад.
(Окончание следует.)
