В пределах нашей маленькой страны цифры звучат устрашающе. Вот и сейчас, больше чем уверена, вы мысленно пытаетесь найти виновных в этом. И в первую очередь под обстрел попадают родители, которые якобы недосмотрели своих детей-подростков, пытаясь вылепить из них тех, кем в свое время не стали сами. Но только ли родители во всем виноваты?
Моя одноклассница живет в деревне. Все как у всех: семья, организованный быт. И хозяйство у нее есть, и огород – так сказать, на столе всегда натуральные продукты, без консервантов, красителей и добавок. Старшая дочка уже в первый класс пошла. Но, собирая ребенка в школу, приятельница столкнулась с настоящим казусом, который связан не с ограниченным выбором либо заоблачными ценами на детский ассортимент, — девочке сложно было подобрать вещи по размеру. По росту подходит, а в талии — нет. Скажете, ребенка кормить меньше надо?! Этим аргументом, пожалуй, и вооружилась продавец, с неприкрытым высокомерием заявившая знакомой: мол, одежда рассчитана только на худеньких девочек. А потом посоветовала купить на два размера больше и отнести в ателье на подгонку.
Теперь скажите мне, с каких пор 22 килограмма в шесть лет стали чрезмерным весом? Раз такое повторится, два — и несложно догадаться, каким будет следующий шаг со стороны ребенка, который уже подростком сделает для себя окончательные выводы: чтобы одеваться красиво, нужно быть худым, тощим. Анорексичным.
Не знаю, кто и когда вбил нам в голову бредовую мысль, что как только на весах появились лишние 5—10 килограммов — считай, жизнь закончилась. А полноценными считаются лишь худые люди, которые изнуряют себя диетами, запретами и всяческим отказом от приема пищи. До абсурда у них порой доходит: с утра буквально зашивают себе рот, чтобы не есть, а вечером, когда организм вызывающе требует свое, то есть еды, они, не сдержавшись, жадно набрасываются на все съестное. Да так, что утром перед холодильником стыдно. И ощущая тяжесть взятого на душу греха, они, извините меня, бегут в санузел «каяться»… Пыталась добиться от однокурсницы, часто именно так и поступающей, чтобы та раскрыла мне, несведущей, всю логику таких поступков, когда можно просто жить, но та толком так ничего и не сказала.
На мой взгляд, развитие анорексии подстегивают и производители игрушек. Лет двадцать назад каким счастьем было для девочек в подарок получить Барби. Племянница все твердила, что станет такой же стройной, как и кукла. И чуть не стала – все боялась съесть лишнюю ложку супа и доесть котлету. А сколько у нее было слез, горя и отчаяния, когда на день рождения кто-то из родственников преподнес ей не Барби, а нормальную куколку – с пухленькими щечками и ручками. Забросив подарок подальше в угол, она всем пыталась доказать, что та слишком толстая. Только от этих якобы толстых кукол толстых людей больше не становилось. А вот Барби сделала свое гнусное дело: девочки и тело, и внешность пытаются подогнать под кукольные параметры. Кстати, племянницу успели вовремя спасти и вылечили проверенным древнегреческим рецептом, согласно которому анорексия успешно лечится счастливым замужеством.
И вот сейчас удивительная параллель пришла мне на ум. Понятное дело, от Барби не открестишься, когда ими забиты все прилавки в детских отделах. Есть они и у моих детей — в основном подарки родственников. Хотя я предпочитаю покупать дочкам куклы, привычные мне еще с советского детства. И что удивительно, некоторым из них уже лет пять — до сих пор целые и аккуратные, даже несмотря на то, что дети их юзают беспощадно. А вот Барби за это время сменилось не одно поколение — красавицы быстро превращались в облысевших бабушек с колтунами, прихрамывающих на одну ногу. Видно, не только с людьми, но и с куклами излишняя худоба играет злую шутку.
syritskaya@sb.by
