Всего лишь особенность
Татьяна показывает фотографию картины — это ее дипломная работа в художественном колледже. Габариты полотна впечатляют: 140 на 120. Когда приходилось переносить холст, он полностью закрывал художницу.— Никаких проблем в процессе создания не было. Подставляешь табуретку и творишь. Задача была написать автопортрет, — Татьяна увеличивает фрагмент, где прорисована ее фигура. — Образ словно вырвался из подсознания. Я совсем крохотная, а вокруг — огромный мир. Зеркало скрывает меня от зрителя — он видит лишь мое отражение. Я сливаюсь с частью интерьера...
Татьяна философствует: истинные ценности разрушаются, пока человек находится в погоне за материальным.
— В магазине вместо двух пачек печенья — 20, вместо трех пар брюк — десятки, а нам все мало. В потребительской гонке все чувства притупляются, — объясняет художница свою позицию и открывает дверь мастерской. Сегодня она студентка второго курса академии искусств. На вопрос, не уничтожит ли искусственный интеллект настоящего художника, отвечает: «Все, что создано руками человека, будет цениться».
В мастерской пахнет красками и слышны еле различимые взмахи кисточек — словно бабочки перебирают крылышками в воздухе. Ее стихия. Впервые ощутила жгучее желание рисовать в деревне у бабушки. Начала копировать изображения из сказок. Одно время мечтала стать книжным иллюстратором.
Еще в детском саду Татьяна заметила, что не похожа на других. Хорошо помнит первый разговор с родителями на эту тему. Почему так произошло — загадка генетики. Рост отца — 183 сантиметра, мамы — 175, брата — 180. «Видимо, в роду был человек низкого роста», — пожимает плечами собеседница. Но это не плохо, всего лишь особенность, вспоминает девушка слова родителей.— Они никогда меня не закрывали, считали, что я должна учиться коммуникации. Врачи предлагали провести сложную операцию, ломать кости, вытягивать, а потом пройти долгий путь реабилитации, но никто не мог гарантировать ошеломляющего результата. Мама и папа изводили себя: как правильно поступить, надо ли мне такое? Они не хотели, чтобы детство ассоциировалось с болью, но решение было за мной. Я отказалась.
Туфелька для Золушки
Татьяна помнит, как проходили ежемесячные замеры: папа брал в руки карандаш, она подходила к стене, закрывала глаза и замирала… Если отец удовлетворительно цокал: «Неплохо!», внутри все ликовало — значит подросла. Правда, в 19 лет ее рост замер.— В квартире постарались все обустроить так, чтобы каждому было удобно. Выключатели опустили под меня, в шкафу повесили отдельную вешалку. Но кухню не видоизменяли. Зачем? Я беру стул и спокойно занимаюсь делом. У меня есть своя швейная машинка, на ней переделываю все — от брюк до лонгсливов.
Этому навыку Татьяна обучилась на уроках труда. До этого обращалась в ателье. В ближайшее время девушка собирается пройти курсы кройки и шитья. Останется только заказывать обувь. Размер ножки у нее как у Золушки — 34‑й, а стопа широкая — попробуй подбери вариант.
Татьяне однозначно повезло с окружением. В первую очередь с родителями. И речи не велось, что девочка будет сидеть дома. Сад, школа, кружки, художка — детство и юность были наполненными. Первую учительницу выбирали тщательно и не прогадали — в младших классах Тане слова обидного не сказали.
Однако с буллингом она столкнулась в старших классах, когда переехала в другую школу. У нее быстро появились новые друзья, но один из мальчиков, который даже в их классе не учился, не давал ей прохода.
— Тогда наиболее остро проявилась нелюбовь к себе, — вспоминает художница.
— Но сегодня не делаю из этого трагедии. Спокойно обращаюсь к прохожим, без проблем захожу в магазины и кафе и даже к метро приноровилась. Со временем иммунитет начинает вырабатываться. И ты уже ловишь на себе любопытные взгляды, только если у тебя самой плохое настроение.
Девушка говорит, что много работала над принятием себя. Перебирала разные техники. Например, искала в себе черты, которые нравятся. Садилась перед зеркалом, внимательно изучала каждый сантиметр. Цеплялась за глаза, волосы...
— Но потом поняла, что это так не работает. Нет цельности. Восприятие собственной красоты должно зарождаться внутри. Однозначно людям с особенностями такая работа над собой дается сложнее — тернистый путь, где ты постоянно сворачиваешь с верного направления.
Но и обществу надо учиться коммуницировать с теми, кто не вписывается в традиционные стандарты, уверена собеседница:
— Не люблю, когда со мной сюсюкаются и жалеют. В школе учителя делали какие-то поблажки, а меня это раздражало. Воспринимайте нас как равных!
