Еще месяц назад, улетая после недельных каникул самолетом из Минска в Брюссель, я и представить себе не мог, что окажусь в заложниках самого популярного ныне в мире врага – коронавируса. Едва бельгийцы, достигнув отметки числа зараженных в 399, объявили карантин, мы с семьей засобирались обратно на родину. Лихие времена лучше проводить дома. Но увы, наши заботы и желания никак не совпали с реальной обстановкой. Польша и Украина закрыли наземные границы, и вернуться на своей машине, которая терпеливо ждала нас, пока мы летали на недельку домой на каникулы, уже не представлялось возможным. Решили остаться, полагая, что улететь-то мы всегда успеем. Но не тут-то было. В одночасье прекратились и авиаперелеты. Мир словно сошел с ума, забыв про дружбу между народами, про открытые европейские границы, про демократические свободы.
Наш репортаж о том, как сильно за эти три недели изменилась бельгийская столица и главным образом как коронавирус уже повлиял на психологию людей, на их привычки и уклад жизни. Возможно, это поможет читателям лучше понять, что происходит сегодня в мире, и избежать ненужных ошибок.
Бельгию часто сравнивают с Беларусью. И не только из-за схожести букв в названии наших стран и большой симпатии бельгийцев и белорусов к блюдам из картофеля. В Бельгии проживает около 11,5 миллиона жителей, в Беларуси чуть меньше – около 9,5 млн, зато наша территория почти в семь раз больше бельгийской. Огромное культурное и языковое влияние, которое оказывает Россия на Беларусь, вполне сравнимо с влиянием Франции на своего северного соседа, треть населения которого считает своим родным языком французский. А остальные умеют говорить на нем, поскольку наряду с голландским и немецким языками он считается государственным языком в бельгийском королевстве.
Бельгия, как и Беларусь, окружена пятью соседними государствами. И в плане политического влияния можно было бы отметить еще одно сходство: в последнее время все чаще столицы наших стран используются как площадки для проведения международных форумов. Правда, причины этого несколько разнятся. Брюссель около четверти века назад был официально избран столицей объединенной Европы, а вот Минск свою геополитическую значимость и влияние стал обозначать лишь в последние годы. Но тем не менее эта схожесть также присутствует.
Возможно, поэтому, сравнивая поведение бельгийцев и белорусов в той или иной жизненной ситуации, зачастую находят общие черты. И затем это позволяет прогнозировать то, как будут действовать белорусы, оказавшись в том положении, в котором сейчас находятся бельгийцы.
Правда, в случае с объявленной ВОЗ пандемией действия бельгийских властей пока что сильно разнятся с теми мероприятиями, которые их белорусские коллеги проводят в гордом одиночестве, выбирая стратегию борьбы с коронавирусной инфекцией. Конечно, если не считать Швецию, так же, как и Беларусь, славящуюся своим «социалистическим подходом» в плане государственного обустройства.
Бельгия закрыла школы и ушла на карантин 14 марта, когда число заболевших было всего 399 человек. По состоянию на 4 апреля их уже 18 431. В Беларуси число заболевших коронавирусом достигло сегодня 351.
Меня могут спросить: а зачем же тогда проводить сравнение белорусов с бельгийцами, если у одних уже объявлен режим жесткого карантина (самоизоляция), а вторым пока еще только рекомендовано принимать предупредительные меры? Ответ прост: то, что происходит в Бельгии сегодня, это весьма вероятное ближайшее будущее Беларуси, если она все же решится пойти по пути остальных стран, предпочтя нынешнему состоянию карантинные меры.
Привыкание
За три недели карантина бельгийцы научились жить по-новому. Производства и фирмы, где нет возможности работать в удаленном доступе, продолжают функционировать. Больше всего пострадали те, кто связан с туристическим, гостиничным и ресторанным бизнесом, а также торговлей непродовольственными товарами. Города опустели, сотни тысяч туристов исчезли с улиц и площадей вблизи достопримечательностей, музеев и исторических объектов. Отменено большинство железнодорожных сообщений местного значения. Общественный транспорт адаптируется к нынешним реалиям. Редкие проходящие по улицам автобусы и вагоны трамваев шокируют своими пустыми салонами.
Город Брюссель вроде бы еще не умер, то тут, то там проедет машина, покажутся редкие пешеходы. Но в целом ощущение, будто это раннее утро воскресного дня, да еще и в пору летних каникул, когда местные жители уезжают на время из страны.
Официально перемещение по городу разрешено только по служебной или рабочей необходимости, дозволяются походы в продуктовый магазин, аптеку, банк или на почту. Открыты автозаправочные станции, продуктовые супермаркеты, а также ночные продуктовые магазины. Спортзалы и бассейны закрыты. Это угнетает тех, кто привык вести активный образ жизни в спортивных клубах, которых здесь огромное множество по всем видам спорта. Разрешены пока еще спортивные пробежки или прогулки на улицах и в парках, коих в бельгийской столице предостаточно.
Правда, досаждают собачники. Получив свободное время, они выгуливают своих питомцев по несколько раз в день. И в парках отпускают собак с поводков, мол, это не запрещено. Мне лично от этого не страшно, боязнью дворовых псов я переболел еще в детстве, будучи искусанным «домашним питомцем». Но всякий раз, когда вижу, как из кустов выбегает очередной доберман, лабрадор или овчарка, пугая своим видом гуляющих мам и детей, меня охватывает чувство протеста. Однако местные власти весьма лояльны к «собачникам», особенно в период карантина. Не до них. И поэтому каждый мой инцидент в защиту окружающих обычно проходит на грани конфликта. «Собачники» не понимают моих претензий, считая своих питомцев самыми безобидным существами, а я не могу смириться с незащищенностью пугающихся мамаш и детей.
Внешний вид и макияж в карантине не важны
Карантин в Брюсселе, можно сказать, разрушил сложившиеся традиции бельгийцев в полноценном уходе за своей внешностью. Не могу утверждать, что в обычной жизни местные жители одеваются по-модному и со вкусом. Скорее нет, чем да. Я не беру в рассмотрение брюссельский истеблишмент. Там все по-другому. «Ноблесс оближ», что называется, положение обязывает. Дресс-код, так сказать, медийность и презентабельность. В остальном же все очень по-разному, как, впрочем, и в имущественном плане.
Но вот что касается парикмахерских и косметических салонов, то здесь они редко пустуют. Точнее, редко пустовали. Сейчас их просто закрыли. С одной стороны, это вынудило людей заниматься собой дома, с другой – меньше обращать внимания на свою внешность. Вот и стали появляться на улицах и в магазинах женщины со сделанным на скорую руку макияжем, маникюром и вольного типа прическами. Благо частично этот дисбаланс можно прикрыть респираторной маской, перчатками и высоким воротником свитера.
Закрытые общественные прачечные и гладильни также внесли свою лепту. Только теперь в повседневную одежду бельгийцев. Предпочтение в эти тяжелые времена карантина отдается джинсам, неярким курткам, пальто. Люди в магазинах в основной своей массе выглядят невзрачно и малопривлекательно. Точнее, незаметно, не на чем остановиться взгляду любопытного прохожего. Зато есть разнообразие масок, как купленных в аптеках, так и сделанных в домашних условиях.
Тележка как мерило социальной безопасности
Удрученность настроения, испуг в глазах, шараханье в сторону при невольном приближении к тебе постороннего. И тележка из супермаркета как средство сохранения безопасного расстояния от возможно зараженного вирусом человека. В магазин отныне нельзя зайти без тележки. Это позволяет держать дистанцию, безопасность которой местный минздрав определил как 1,5 метра.
На входе специально обученный человек брызгает антисептиком на вашу тележку или предлагает влажную дезинфицирующую салфетку, чтобы вы сами протерли ручки вашего магазинного обязательного «транспортного средства». Видимость заботы о вашем здоровье вроде бы соблюдена. Но не более чем видимость. Одноразовых перчаток или простеньких марлевых масок здесь на входе не предлагают. В аптеках маски по 12 евро и все равно в большом дефиците, а одноразовые перчатки даже в магазине приобрести очень сложно. Если и появляются, то их разбирают мигом, несмотря на объявление о том, что на одну тележку полагается не более одного пакета.
Более того, потребность в масках, пожалуй, лежит чисто на уровне сознательности людей. Если ты знаешь, что заболел, то ты как добропорядочный гражданин должен надеть маску, чтобы не заражать других. А если у тебя ее нет? А идти в магазин за продуктами все равно надо, не умирать же с голоду? Что тогда делать?
Понятно, почему бельгийцы ратуют за то, чтобы маски раздавали населению бесплатно, раз уж объявили в стране карантин. Пусть хотя бы даже только на входе в супермаркеты. Но увы, по натуре своей местные жители все же гораздо более дисциплинированные, чем, скажем, французы, итальянцы и тем более испанцы. Кстати, еще один аргумент в пользу их схожести с белорусами. Роптания бельгийских продавцов продуктовых магазинов, громко названные «забастовками», больше похожи на наши собрания государственных профсоюзов в советские времена. Поговорили, пороптали и… разошлись. Надо продолжать работать, иначе быстро найдут, кем тебя заменить на твоем рабочем месте. И как результат можете пройтись по брюссельским магазинам: лишь процентов 20 продавцов встретятся вам в масках. Да и то лишь те, кто сумел ее принести для себя из дому.
Знакомый мне кассир из магазина ЛИДЛ, что на шоссе Альсемберг, с грустной иронией прокомментировал проблему с обеспечением их масками так: «Остается лишь надеяться, что если на всю Бельгию будет даже 23 000 заболевших вирусом, то вероятность повстречаться с таким носителем для меня будет всего две тысячные. Столько людей мимо меня за смену не проходит. И очень надеюсь, что эти двое заболевших из тысячи, которые теоретически мне могут повстречаться на работе за три-четыре рабочих дня, либо сидят дома, либо придут в масках». Отчасти помогают прозрачные пластиковые экраны, которыми теперь оборудованы места кассиров в магазинах. Но все равно немного странно видеть продавцов без масок при той истерии, с которой местные новостные СМИ и ТВ большую часть времени уделяют ситуации с коронавирусом и требованиям карантина.
Гармошка и флешмоб
Оказавшись на вынужденном карантине, мы с женой и нашей 10-летней дочерью решили ограничить свое непосредственное общение с внешним миром. Не потому, что, мол, поддались панике и спрятались в свою конуру, отгородившись от соседей. А просто чтобы провести эдакий жизненный эксперимент: на сколько на самом деле хватит продуктов, которых закупили в начале карантина, думая, что через неделю уедем Минск? И главное, на сколько хватит сил и терпения быть в такой изоляции, когда мир в физическом плане замыкается лишь в рамках одной семьи, а общение с внешним миром происходит только благодаря паутине интернета. Да и просто сэкономить и без того не шибко богатый семейный бюджет. Ведь не секрет, что каждый поход в магазин даже за йогуртами, булочками и какими-нибудь фруктами выливается в итоге в 10—15 евро. Решили сэкономить и на этом.
Проблем с тем, чем бы себя занять в эти три недели, не было. Современные технологии позволяют не только найти себе развлечение, но и использовать изоляцию с пользой. Самообразование, какая-то работа в удаленном доступе, чтение книг, хорошая музыка, самостоятельные занятия физической культурой и прочее. Конечно, избежать психологического давления оттого, что нельзя уехать домой в Минск или съездить хотя бы к друзьям в Германию, Нидерланды или соседнюю Францию, не удалось. Когда человека ограничивают в правах, он начинает по-особенному остро ощущать чувство СВОБОДЫ.
Признаюсь честно, именно отсутствие для меня свободы перемещения стало наиболее ощутимым ударом. Мы, сами того не замечая, слишком привыкли за последние 25 лет к этому праву. И, оказавшись в один день отрезанными от мира, очень болезненно это сегодня воспринимаем. Но это в плане международных перемещений. А здесь еще и поездки внутри Бельгии ограничены. Ладно я с журналистским удостоверением могу оправдаться перед остановившими меня местными полицейскими, мол, еду по своим служебным вопросам, делать, например, репортаж с места событий. А жена с дочерью? По местным законам их поездка со мной подпадает под графу «неоправданного перемещения в период карантина», что грозит штрафными санкциями.
Общение с соседями по дому, где мы снимаем квартиру, в этом изоляционном режиме ограничивается лишь приветствием да несколькими фразами типа «как дела, как настроение, не надо ли помочь чем». В первые же дни в нашем лифте появилось объявление, в котором соседка с 3-го этажа предложила свою безвозмездную помощь волонтера, если нужно кому-то сходить в магазин , аптеку или на почту. Наверняка пожилые жильцы прибегнут к ее помощи, чтобы лишний раз не бывать в местах скопления людей.
С недавних пор в виде развлечения нашел себе еще одно занятие. Каждый вечер в 20.00 местные жители по примеру итальянцев, а затем и французов, выходят на балконы своих домов и квартир, чтобы поаплодировать в поддержку врачей, сражающихся с коронавирусом. Пользуясь тем, что у меня с собой в Брюсселе моя самая настоящая русская гармошка, я вношу изюминку в этот флешмоб. С балкона нашей съемной квартиры в течение трех минут играю то «Яблочко», то «Бывайце здаровы», то «Катюшу» или «Одинокую гармонь». Слышимость отличная, микрофонов не требуется. Напротив через дорогу расположен Дом престарелых, пожилые бельгийцы тоже выходят на свои балконы аплодировать, присоединяясь к общему трехминутному празднику. «Браво» и «мерси», звучащие после завершающего аккорда, приятно греют душу. Значит, гармошка нравится не только мне.
«Хапун» прошел, но проблем хватает
Надо отдать должное, первичная паника, в результате которой буквально сметались полки с мукой, овсяными крупами, рисом и туалетной бумагой, уже прошла. Народ немного успокоился, а точнее, заполнил холодильники и полки всем необходимым на долгую изоляцию. Как перед войной. И замер в ожидании, что же будет дальше. Режим работы продуктовых магазинов по времени не изменился. Но ввелись некоторые ограничения по их посещению.
- В течение первого получаса после открытия магазина вход только для людей 65 лет и старше. В последующее время эти люди пропускаются вне очереди, которая формируется на входе в магазин, чтобы обеспечить присутствие внутри здания минимального числа покупателей из расчета 1 человек на 10 квадратных метров. В принципе, это несложно контролировать. Появившиеся во время карантина на входе сотрудники запускают вначале четко определенное число людей, а далее каждый последующий из очереди заходит лишь после выхода очередного покупателя.
- Посещение крупных магазинов только с тележками. Для этого даже многие из тележек можно брать теперь и без традиционной залоговой монетки. Либо сотрудник вам отомкнет ее своим приспособлением. Наличие тележек позволяет людям и в очереди соблюдать безопасную дистанцию, и в магазине реже приближаться к другим посетителям. Бельгийцы настолько дисциплинированно себя ведут, что при попытке подойти спросить у кого-то что-нибудь человек уже рефлекторно делает шаг назад, чтобы быть от вас на безопасном расстоянии. Если поначалу это воспринимается с юмором, потом начинает угнетать. Чувствуешь себя каким-то прокаженным либо в окружении потенциально заразных опасной инфекцией людей. Некоторые приходят в масках, некоторые кутаются в высокий воротник свитера. Но в любом случае проявляют осторожность в общении.
- Детей в магазине нет. По просьбе властей от семьи за покупками желательно в магазин заходить одному человеку. При мне семейную пару сотрудник на входе не пустил в магазин, и мужчине пришлось ждать супругу в машине. Более сообразительные делают вид, что они с женой просто знакомые или соседи, беря для каждого свою тележку, а затем рассчитываясь на кассе разным карточками. Но кассиры не столь принципиальны, как контролеры на входе. И, узнавая своих постоянных клиентов, подшучивают, мол, вы что, разъехались на время карантина, чтобы вместе ходить в магазин?
- Больших очередей нет, в среднем около 15—30 человек на входе с тележками терпеливо и, как правило, молчаливо ждут своего права войти в магазин.
- В магазинах появились объявления, сильно напоминающие нам советские и постсоветские времена: «Не более 2 кг муки в одну тележку, не более 1 бутылки моющего средства».
- На полу перед кассами везде разметки, напоминающие о соблюдении дистанции между покупателями. Если вы отвлеклись и нарушили это, вам тут же напомнят. Либо сотрудники магазина, либо соседние покупатели.
Такое ощущение, что все прямо соревнуются друг перед другом, кто будет более дисциплинированным, соблюдая новые требования торговли.
Что касается содержимого магазинных полок, то удивило наличие, вопреки слухам, туалетной бумаги. Практически во всех торговых точках, где мне довелось в этот день побывать, чтобы иметь общее представление. Но еще больше удивили резко поредевшие полки с вином и косметикой, а также средствами для мытья посуды, кремами, гель-душем, шампунями. Полки еще не опустели, нет, но товара стало явно меньше.
Некоторые магазины незаметно подняли цены на 10—15%, на полках других магазинов заполняемость обеспечивается за счет более дорогих продуктов. Все скидки, объявленные накануне карантина, которые должны были действовать еще целый месяц, аннулированы. Да теперь в скидках и нет смысла. Все равно все скупается, пусть и не столь стремительно, как в первые дни, но товар на полках не залеживается. А некоторые товары и вовсе отсутствуют в ассортименте. Поэтому посещением одного лишь магазина для закупки стандартного недельного набора «на жизнь» не обойтись.
Отделы торговли морепродуктами перешли только на фасованный товар, да и выбор его заметно поубавился. Аналогичная ситуация и с мясными отделами, хотя мясные лавки вовсю торгуют по всему Брюсселю. Правда, в некоторых из них ввели немного наивные меры безопасности: продавец не отдает вам в руки завернутый им товар, оставляет на специальном столике. И оплату вы проводите в терминале, который находится с вашей стороны, а не со стороны продавца. Тем самым стараются исключить лишний раз вероятность соприкосновений продавцов и покупателей.
Изоляция, конфинман, отшельничество
Самое интересное, что во франкоговорящей Европе даже обычный для нашего уха термин «карантин» заменили специально придуманным по этому случаю словом «конфинман» (confinement), которое рискует стать широко употребляемым в словаре иностранных терминов. В качестве синонимов ему словари предлагают такие слова как «изоляция» или ранее применявшееся сугубо в политических целях выражение «политика сдерживания».
Поскольку ранее мне это слово практически не встречалось, хотя владение французским языком по диплому у меня уже более 35 лет, я решил покопаться в энциклопедических французских словарях. Так сказать, чтобы получше понять, что именно французы, а следом за ними и бельгийцы вкладывают в его смысл. Оказалось, что речь может идти о строгом уединении, житье отшельником, фактически в заточении, вдали от мира сего.
Но еще более интересное объяснение значению этого слова я нашел в знаменитом французском толковом словаре: Larousse. Согласно ему, confinement — это ситуация со слишком большой популяцией животных в слишком маленьком пространстве, в котором в результате этого не хватает кислорода, пищи или места. Интересно, не правда ли? Легко проводится параллель в нашу бытность.
А у военных confinement может еще представлять собой совокупность условий, при которых имеющееся детонирующее взрывчатое вещество находится в прочной защитной оболочке.
Теперь становится более ясным, какой смысл вкладывают в слово «конфинман» европейские политики и военные, характеризуя нынешние карантинные меры во Франции, Бельгии и Швейцарии, то есть там, где проживает франкоязычное население.
Ну что же. Для европейских политиков, похоже, действительно местное население превратилось в довольно легко управляемую человеческую массу. Напугав ее последствиями грозного, невиданного доселе заболевания, легко манипулируя цифрами, угрожающе растущими на фоне, казалось бы, доселе безмятежной жизни, политики и те, кто стоит за ними, получили в свое распоряжение податливый материал, из которого можно лепить на свое усмотрение то, что необходимо. Заодно регулировать популяцию, чтобы ей хватало пока места, еды и кислорода. А военные и правоохранительные органы, которым поручен контроль за действиями бельгийцев в карантине, в свою очередь призваны охранять порядок внутри этой защитной оболочки. Главное, чтобы находящееся внутри нее взрывчатое вещество не вздумало сдетонировать и разорвать всю так ладно скроенную структуру современной европейской власти.
А как же коронавирус, спросите вы? Как же его побороть в подобных условиях? Осмелюсь предположить, что все лечебные мероприятия по излечению нового вируса ведутся почти в той же последовательности, что и при обычной, доселе уже хорошо известной опасной пневмонии и ее осложнениях. С той лишь разницей, что новый вирус распространяется неимоверно быстро. Но даже эта кажущаяся снежным комом быстрота становится более понятной, если поставить перед собой вопрос: а кто и когда пытался провести такой же точный учет распространяемости обычного сезонного гриппа, который охватывал регулярно на протяжении последних десятков лет и наверняка охватывает по-прежнему сейчас весь мир? Почему, скажем, в Бельгии не подают цифры о смертности в таком порядке: «За прошедшие сутки в нашем королевстве скончалось 292 человека, в том числе тех, кто был на момент смерти заражен коронавирусом — 127. Средний показатель ежедневной смертности по нашей стране за прошлый год составлял 326 человек. Как видите, количество умерших сегодня почти на 10% ниже среднегодового уровня». Это данные бельгийской статистики на 23.00 в пятницу 3 апреля.
Кстати, вполне понятны и причины снижения смертности. Это в первую очередь повышенные меры гигиены, значительно снизившие число случаев заболевания другими инфекционными заболеваниями, повышенный контроль врачей и населения за случаями тяжелых ОРВИ и раннее диагностирование, а также снижение числа смертельных ДТП благодаря мерам карантина и ограниченности дорожного трафика.
Но если бы так подавали информацию все главные новостные СМИ Бельгии, тогда у многих бельгийцев возник бы вопрос: а о какой пандемии идет речь? Да, есть выявленные случаи заражения коронавирусом, но смертность от него не превышает показатель ежегодной смертности от пневмонии и других тяжелых простудных заболеваний во времена предшествовавших эпидемий (а не ПАНДЕМИЙ!) гриппа. Апочему же тогда столько внимания именно этому вирусу? И в любом случае, этот вопрос бельгийцы начинают себе задавать все чаще и чаще.
Да, вот только ответить на этот вопрос очень сложно, когда промышленность останавливается, авиакомпании прекращают полеты, границы государств закрываются, за перемещение без важных причин по стране – штрафы и другие наказания. Спортзалы, рестораны и бары закрыты, все замирает в ожидании. В общем, весь мир в панике и не знает, куда спрятаться от этого злого вируса. И потому, с точки зрения простого европейского обывателя, лучше остаться в карантине у себя дома или в квартире, пока лица, уполномоченные властью примут правильные решения и все за них решат. Их же для этого выбирали на ответственные посты президентов, премьер-министров и председателей парламентов.
Вот только правильно ли это? Покажет время. Причем ближайшее.
