Наш земляк Яков Наркевич-Иодко в чем-то даже опередил изобретателя радио Попова

Белорусский исследователь демонстрировал опыты по радиопередаче на 4 года раньше, чем Попов

Кто изобрел радио? Американцы назовут Эдиссона и Тесла, итальянцы — Маркони, англичане — Лоджа, россияне — Попова. В 1890 — 1895 годах десятки исследователей шли к этой цели параллельными путями. И белорусам тоже есть что вписать в эту историю. Одним из первых «услышавших» электрический разряд в атмосфере стал помещик Минской губернии выдающийся ученый-естествоиспытатель Яков Наркевич-Иодко — «электрический человек», труды которого научное европейское сообщество в XIX веке ставило в один ряд с работами Луи Пастера и Вильяма Рентгена. Изыскания он вел в фамильном имении Наднеман, недалеко от Узды, превратив его в великолепно оснащенную лабораторию.

Эффект Иодко

Споры о первенстве в изобретении радио сложны: в те времена просто не существовало способов быстрого обмена информацией. Приоритет определялся докладом на собрании научного общества, записью в протоколе заседания, а затем публикацией. Кроме того, саму историю этого изобретения можно разделить на две части: идея приема электрических сигналов и создание радио как некого материального объекта. 

— Идея появилась с обнаружением электромагнитных волн и, раз было установлено, что они существуют, с поиском возможности их каким-то образом принять. Ряд физиков направили свои исследования в эту сторону, они начали конструировать специальные приборы, чтобы произвести опыты по их приему и передаче. Поэтому вопрос «кто раньше, а кто позже?» — дискуссионный. Многие страны имели своего пионера-изобретателя радио. В их числе и имя Якова Наркевича-Иодко, приоритет которого был признан Французским физическим обществом после появления сообщений об опытах Александра Попова, — рассказывает кандидат физико-математических наук Ольга Гапоненко, одна из авторов и составителей книги «Яков Оттонович Наркевич-Иодко (1847 — 1905)», самого полного на сегодня биографического и библиографического указателя, изданного НАН Беларуси в 2010 году.

Ольга Гапоненко демонстрирует прижизненную биографию Наркевича-Иодко, изданную в Париже в 1896 г.
фото Татьяны Столяровой.

В издании, в частности, приводятся выдержки из протоколов заседаний Русского физико-химического общества о впечатляющей демонстрации Яковом Оттоновичем своих опытов в области беспроводной передачи электросигналов на расстоянии. Упоминается и ошеломляющий эффект, который они произвели в Праге: присутствовавшие светила науки поставили свои подписи под официальным протоколом сделанных ученым открытий. Но ключевой — для определения приоритетов — можно считать запись, сделанную в 1898 году на заседании Французского физического общества, которое было посвящено работам Попова: «Лодж имел мысль в 1894 году соединить их (трубки с опилками) с резонатором Герца для записи сигналов на малых расстояниях с помощью реле и регистратора. Это ему в действительности принадлежит первая идея телеграфии без проводов, если мы не пожелаем дойти до Наркевича-Иодко, который двумя или тремя годами ранее произвел в Вене весьма интересные передачи с катушкой Румкорфа, соединенной с землей, антенной и приемником… Если первые два автора не произвели передачу на расстояния, превосходящие сотни метров, то только вследствие использования малочувствительного приемника». 

Это значит, что наш соотечественник упоминается в мировых научных источниках на четыре года раньше, чем Попов, который провел опыты по радиопередаче в 1895 году и затем запатентовал свое изобретение.

— В первую очередь Я.Наркевич-Иодко был медиком, а не изобретателем радио. Его интересовало многое, но главным было лечить людей. Он искал возможности оказывать им помощь с применением физических методов, электричества. И основной его результат — разработанные им метод электрографии, известный сегодня как эффект Кирлиан, и метод электротерапии, который в XIX веке был известен в научных кругах Западной Европы как «система Иодко». Радио оказалось случайным открытием, эффектным опытом, который он смог произвести. В июне 1890 года с помощью прибора, основной частью которого служила телефонная трубка, Наркевич-Иодко смог зарегистрировать разряды от приближающейся грозы на расстоянии около 100 километров, — поясняет Ольга Гапоненко. Это значительно превосходило результаты других ученых: у Лоджа это расстояние не превышало 40 метров, у Тесла — 50 километров. Еще в 1892 г. ученый с успехом демонстрировал в Праге опыты «по передаче звуковых и световых явлений на расстоянии при участии человеческого организма». Удивителен его интуитивный выбор в 1902 г. в качестве приемного устройства радиосигнала живого цветка. Наркевич-Иодко был увлечен использованием электричества в сельском хозяйстве: на своем участке он установил уникальную на то время систему градоотводов, проводил опыты по электрокультуре.

История рядом

Увидеть ту самую катушку Румкорфа сейчас можно в Узденском районном историко-краеведческом музее. В экспозиции несколько предметов, связанных с усадьбой Наркевича-Иодко: «канапа», стулья, плетеный чемодан, французский словарь из семейной коллекции и ряд научных приборов того времени, когда Яков Оттонович совершал свои открытия. Правда, именно эти экземпляры ученому не принадлежали: к сожалению, оборудование его лабораторий до наших дней не сохранилось. Но сами приборы раритетные, старинные — их коллекцию собрал физик профессор Владимир Самуйлов, руководитель Фонда имени Я.О.Наркевича-Иодко, сейчас преподающий в США. Позже, когда усадьба Наднеман будет отреставрирована и там откроется научный музей, посвященный Наркевичу-Иодко, эти артефакты будут представлены там. Сейчас же больше узнать о жизни знаменитого исследователя поможет небольшая, но сделанная с любовью экспозиция Узденского музея.

— Имя Наркевича-Иодко было известно в Риме, Париже, Вене, это уникальная личность с широчайшими интересами. Еще когда он учился в Минской гимназии, проявил себя как талантливый музыкант и композитор. Владел многими языками, прекрасно знал латынь, немецкий, французский. Конечно, его поместье приносило доход и позволяло заниматься наукой, совершать открытия, путешествовать. В годы советской власти его воспринимали как помещика, и это стало историей, которую предпочли забыть. 

Мы снимаем шляпу перед краеведом Владимиром Киселевым, который в свое время это имя возродил из пепла и более 40 лет восстанавливал историю этого рода. 

По наблюдениям Тамары Лухверчик, директора Узденского музея, сейчас у посетителей имя Наркевича-Иодко уже на слуху. Многое для его популяризации сделал фильм мастерской Владимира Бокуна «Укротитель молний, или Электрический человек» из цикла «100 имен Беларуси», а также кропотливый труд многих исследователей. 

Директор Узденского музея Тамара Лухверчик демонстрирует ценный экспонат: ту самую катушку Румкорфа.
фото Александра Кушнера.

Пару лет назад был проведен семинар, посвященный 175-летию со дня рождения профессора Якова Наркевича-Иодко. Он прошел на базе расположенного рядом санатория «Подъельники», и, кроме исследователей наследия ученого, историков, архивистов, в нем приняли участие более 20 членов рода Наркевичей-Иодко. 

— Историк Светлана Адамович наладила связь с праправнучкой Якова Оттоновича Изабеллой, которая сейчас живет в Гданьске, — она тоже приезжала на конференцию. Последний владелец имения, сын ученого Конрад, в свое время был вынужден оставить все и уехал в Польшу. Там и искали корни. По этой линии нашли также родственников в Канаде, России. Среди них есть те, кто занимается наукой, — делится Тамара Лухверчик.

Одновременно с научной конференцией прошел и пленэр: художники писали места, связанные с именем ученого. Значимая часть работ пополнила картинную галерею Узденского музея, среди множества пейзажей тут можно увидеть поместье и портреты Якова Оттоновича кисти Анатолия Белявского и Алеся Филипповича.

Поднять из руин

Место, где расположено имение Наднеман, удивительное. Здесь сливаются три реки: Неманец, Лоша и Уса, и берет начало Неман. 

Так выглядело имение Наднеман на рисунке Наполеона Орды.

Возрождением усадьбы занимается Местный благотворительный фонд развития науки, инновационных технологий и культуры имени профессора Якова Оттоновича Наркевича-Иодко при помощи спонсоров, в том числе международного фонда «Наука вокруг нас». 

Поддержку оказывают Министерство культуры и Узденский райисполком, задействована команда волонтеров, студенты МГЭИ имени А.Сахарова БГУ и многие другие. 

— Усадьба планомерно разрушалась в течение почти 100 лет, особенно во время войны: дом был подожжен и горел почти неделю. Затем разбирался на стройматериалы. То, что не разрушили люди, сделало время. Остались одни руины: фундаменты и остатки стен. После начала работ на усадьбе Наднеман едва ли прошло пять лет, а восстановлены уже три здания. Я доволен темпами реставрации, — Владимир Самуйлов, руководитель фонда, подчеркивает, что восстановление из руин не может идти столь же быстро, как строительство новых объектов. 

Сегодня усадьба реставрируется.

Важно обнаружить исторические данные, оставшиеся описания в инвентарях, хранящихся в архивах, архитектурные чертежи: планы и фасады. Если этого нет, нужны хотя бы фотографии, сохранившиеся изображения аналогов. Необходимо было сделать архитектурный проект, который утвердило Министерство культуры, пройти экспертизу. Это потребовало долгой и кропотливой работы многих специалистов. 

 — Нам повезло: поиском архивных материалов занималась известнейшая в Беларуси историк-реставратор Светлана Адамович. Руководитель проекта — замечательный архитектор-реставратор Владимир Казаков. На его счету восстановление таких знаковых для страны объектов, как дворец Пусловского в Коссово, фольварк Костюшко, усадебный дом в Скоках. Сам процесс реставрации кропотливый: это и разборка поврежденных участков стен, и использование аутентичных материалов для восстановления, — Владимир Самуйлов подчеркивает, что работы проводятся максимально бережно, с соблюдением всех правил. 

Из руин уже подняты брама, сарай, бровар, готовы и утверждены проекты основного усадебного здания и оранжереи. 

Основные сложности на данном этапе — ограниченное финансирование и нехватка квалифицированных реставраторов. При достаточном объеме средств строительно-восстановительные работы, по оценке Владимира Александровича, можно было бы завершить за 2 — 3 года:

— Пользуясь случаем, хотелось бы пригласить в Наднеман каменщиков и штукатуров, имеющих опыт работы в реставрации.

После восстановления зданий серьезных затрат потребуют и воссоздание интерьера, меблировка в соответствии с духом времени середины и конца XIX века, а также доставка и установка коллекции научного оборудования. В усадьбе, которой, кстати, придан статус историко-культурной ценности, планируется создать музей-лабораторию Наркевича-Иодко. Предполагается, что Наднеман станет местом для семинаров и встреч, сюда будет приглашаться одаренная молодежь, увлеченная физикой и математикой, для участия в международных образовательных программах. Кроме того, у Наднемана есть отличный потенциал для того, чтобы стать привлекательным туристическим брендом, частью популярных маршрутов. Скажем, почему бы не увязать его посещение с расположенным в 40 километрах Несвижем? Связь тут не только территориальная — имение Наднеман когда-то было куплено дедом Якова Наркевича-Иодко у Радзивиллов… 

Человек многих талантов

Круг интересов Якова Наркевича-Иодко был очень широк: физика, медицина, биология, музыка. В Наднемане он оборудовал первую на территории Беларуси метеостанцию и начал вести регулярные наблюдения, заложил парк и опытное поле, где изучал влияние электричества на растения. Создал санаторий «Над-Неман»: больных с легочными заболеваниями там лечили кумысом, минеральными водами из местных источников. Устроил солярий в оранжерее и эолову арфу, певшую от ветра, в одной из башен усадебного дома. Кроме того, ученый в молодости учился в Парижской консерватории, успешно выступал как пианист, преподавал теорию музыки в Мариинско-Ермоловском учебном заведении (Москва). 

Возвращение из небытия

Яков Наркевич-Иодко влияет на развитие нашей науки и спустя две сотни лет. Именно благодаря ему в свое время был дан мощный толчок исследованиям в области истории науки.

— Однажды литературоведу Адаму Мальдису попала в руки книга Marius Decrespe La vie et les oeuvres de M. de Narkiewicz-Iodko — прижизненная биография Наркевича-Иодко, изданная в Париже в 1896 году. Многие ли ученые удостаиваются такой чести даже сейчас? А тут XIX век, помещик Минской губернии... Адам Иосифович передал книгу в Академию наук, и, когда специалисты ее изучили, стало понятно: есть огромный пласт, который у нас не поднят! И в 1984 году по поручению президента АН БССР академика Николая Борисевича была начата специальная программа научных исследований «Развитие науки и культуры в Белоруссии до Великой Октябрьской революции», — вспоминает Ольга Гапоненко. Впервые были начаты систематические исследования по истории науки. Программа объединила более 100 исследователей — ученых академических институтов и вузов, в Институте истории был создан отдел истории науки, начали публиковаться книги, созданы специальные серии «Нашы славутыя землякi» и «Люди белорусской науки». В результате были буквально возвращены из небытия 2,5 тысячи фамилий выдающихся деятелей науки и культуры — тех, кто является нашей национальной гордостью, а их научное наследие вписано в белорусский контекст национальной истории. 

ФАКТ

Яков Оттонович ушел из жизни 6 февраля 1905 года и похоронен на фамильном кладбище в деревне Наднеман Узденского района. В 2002-м на его могиле установлен памятник. 

Юлия ВАСИЛИШИНА.

vasilishina@sb.by

Иван АПАНАСЕНКО, кандидат биологических наук.