Невероятно, но факт. С 2001 года самое распространенное имя, которое дают новорожденным брюссельским мальчикам, — Мухаммед. Впрочем, беспокойство вызывает отнюдь не это. Ислам, как известно, — распространенная, но при этом уважительная и миролюбивая религия. Однако при желании извратить можно все. В результате фламандская журналистка Инд Фраи отмечает выход ситуации из-под контроля:
— Молодые граждане (мусульмане) все более и более радикализируются. Они отвергают западные ценности, об этом беспокоятся даже их родители. В Брюсселе, например, есть районы, такие как Моленбеек, где вообще трудно себе представить, что вы находитесь в столице Бельгии.
В соседней Франции развивается специфическое явление, зародившееся в свое время в США, — антибелый расизм. Существенной, по данным соцопросов, признают эту проблему уже 47 процентов французов. Удивляться не приходится. Четыре года назад один из лидеров местных правых Жан-Франсуа Копе написал книгу “Манифест правых без комплексов”, собрав в ней множество примеров дискриминации белых граждан:
— Можно понять отчаяние некоторых наших соотечественников, отцов и матерей семейств, когда они, возвращаясь вечером с работы, узнают, что хулиганы выбили из рук их сына круассан с шоколадом, заявив, что люди в Рамадан не едят.
Увы, по примеру Германии французские власти склонны столь деликатную проблему не замечать. Документально зафиксированных случаев проявлений антибелого расизма во Франции и так немного, а до суда доходит и того меньше. Но порой терпение лопается и у беззаботных французов. Прошлой весной контролер пригородного электропоезда пытался оштрафовать за безбилетный проезд троих молодых арабов. “Грязный белый, грязный французишко!” — кричали те в ответ. Итог — три месяца тюрьмы и штрафы на общую сумму 2 тысячи евро. И это еще чудо, что хулиганов удалось осудить. По французским законам выражение “черномазый” считается оскорблением, а вот “грязный белый” — нет.
В результате Париж, Марсель и другие города страны пестрят фасадными граффити “Смерть белым!” и “Сдохни, белая свинья!”. Коренных французов то и дело оскорбляют в транспорте и на улицах, в магазинах и кафе. Нередко провоцируют, избивают. Но французы — жители проблемных районов — предпочитают помалкивать. Ведь им там еще жить. Переехать же из неблагополучных кварталов очень непросто: продать жилье здесь практически невозможно.
Почти 30 лет проработавший в газете Le Figaro публицист Иван Риуфоль последствия видит катастрофическими. По его мнению, когда исламисты достаточно окрепнут, они смогут поднять иммигрантские гетто на открытый мятеж против государства.
— И произойдет это из-за так называемых французских гуманистов, которые игнорируют антисемитизм пригородов и распространяющуюся там ненависть к белым, — подчеркивает он.
Неудивительно, что подобные вызовы и нерешительность властей заставляют оппозицию брать инициативу в свои руки. Тем более на носу — президентские выборы. Кандидат от Национального фронта Марин Ле Пен со свойственной ей прямотой уже не раз заявляла о необходимости принятия специального закона, защищающего интересы коренного населения. Не намерен игнорировать проблему и фаворит президентской гонки — кандидат от партии “Республиканцы” Франсуа Фийон. Он собирается провести свою избирательную кампанию под лозунгами борьбы за возврат к “старой доброй Франции”. А в своей предвыборной брошюре уже предупредил об опасности, исходящей от “арабо-исламских хулиганов”.
Причем опасность эта начинает выходить далеко за рамки бытовых межличностных конфликтов. Ее остроту востоковед Стефано Альеви из итальянского университета Падуи видит поистине глобальной:
— Европа в руках мусульман может стать важной геополитической картой. Долгое время мусульмане воспринимали Европу как провинцию, которая в результате процессов внутреннего развития становится одним из важнейших центров Ислама. Увы, европейцы не имеют должного представления об этом развитии.
Автор этих строк пару лет назад в популярном западном журнале увидел карикатуру: негритянская семья прогуливается на фоне Эйфелевой башни, при этом малыш спрашивает: “Папа, а правда, что когда-то здесь жили белые?” Показавшийся тогда забавным рисунок сегодня, в контексте ситуации в ЕС, наводит на серьезные размышления.
Дед “не оттуда”ЭКСПЕРТНЫЙ КОММЕНТАРИЙ
В одном из лицеев в пригороде Парижа одноклассники устроили настоящую травлю девочки по имени Бланш (“Белая”) только из-за того, что ее так зовут. Жертва пыталась оправдаться, доказывая, что дед ее тоже был иммигрантом — итальянцем. “Лучше бы он был африканцем”, — сокрушалась она.
Юрий Шевцов, директор Центра по проблемам европейской интеграции:
Как при этом вести себя нашей стране? Думаю, беспокоиться нечего. Во-первых, у нас депопуляция коренного населения не дошла до такой степени, как в Германии или Франции. И женщины у нас рожают впервые не в 35 лет, как в ЕС, а в 25—27. Поэтому надо стремиться сохранить институт семьи и вливать инвестиции прежде всего в собственную демографию. Тогда нам не потребуется со временем столько иностранной рабочей силы, сколько ее требуется немцам, французам или бельгийцам.
Во-вторых, нас в определенном смысле спасает наличие в стране крупного промышленного производства. Да и вообще индустриальный сектор экономики. Все восточноевропейские страны, которые пошли другим путем развития — закрыли крупное производство и стали развивать сектор услуг, — стали быстро терять население. И прежде всего — молодежь, уезжающую в развитые страны ЕС.
В-третьих, мы не входим в состав Евросоюза, поэтому не подчиняемся его нормам и квотам по приему мигрантов. И спешить к этому не надо: к приему большого количества инокультурного населения наше общество не готово.
