Смотритель местного Дома охотника и мой давний знакомый Генрих по пустякам не беспокоит. Чаще я обращаюсь за помощью к этому умудренному жизнью сельчанину. Когда-то в колхозе он работал водителем, а после выхода на пенсию был приглашен на должность смотрителя этой небольшой гостиницы для отдыхающих. Справляться с по-своему хлопотной работой соседу до недавнего времени помогала супруга по имени Ядвига, но два года назад она заболела и тихо ушла в мир иной. Пожилой мужчина заметно тосковал по лучшим годам своей жизни, проведенных с любимой женщиной, но все же крепко держался на ногах и не позволял себе расслабиться. Хотя соблазнов откликнуться на приглашения и предложения гостей выпить на всякого рода вечеринках было вдоволь. За это я его и уважал.
коллаж Юлии Костиковой
«С чем он все-таки пожаловал ко мне в этот горячий полдень?» — мелькнуло у меня в голове, когда увидел Генриха, спешащего ко мне во двор.
— Чудеса все же случаются на белом свете, Иванович, — сказал мне сосед после того, как мы обменялись крепким рукопожатием. — Понимаешь, я тоже, как и многие здесь, грешным делом считал, что Владислав уже никогда не обойдется без инвалидной коляски. И надо же — пошел…
— Это ты о ком? — прищурив глаза, спросил я.
— Как о ком? — воскликнул гость. — Да о парне, который разбился на своем «Опельке», упав с моста. Тогда после ссоры в Доме охотника он вскочил за руль и помчался куда глаза глядят. Сначала разнеслась весть, что Владислав, отдыхавший здесь с компанией, разбился насмерть. Парня, к счастью, врачи с того света вытащили, но поврежденный позвоночник похоронил все его планы на будущее. Да ты помнишь! Переполох был тот еще. Опрашивали всех: кто что знает, кто что слышал. Ну мне особенно досталось. Я тогда следователю сказал, что Марина, конечно, девушка красивая, но не стоит падения с моста то, что она где-то набедокурила.
Я вспомнил эту историю пятилетней давности и все, что о ней знал. В те жаркие июльские дни в Доме охотника действительно отдыхали три веселые парочки. Владислав с Мариной были своеобразными лидерами компании. Все приезжие — студенты одного из столичных вузов. Вели себя довольно шумно, но Генрих давно привык к самым разным ситуациям с отдыхающими. Чего только за эти годы не случалось! Тогдашняя беда произошла, как водится, неожиданно. Тот самый Владислав проснулся среди ночи и не застал рядом Марину. Он вышел в коридор и заглянул в одну из приоткрытых дверей. Глянул — а там его девушка в объятиях Игоря, лучшего друга, с которым они были не разлей вода с первого курса. Парень собирался сделать предложение Марине, а тут такая сцена, прямо под носом. Какой же он был слепец!
Скандал, разумеется, разбудил всех, а Владислав, схватив ключи от машины, выскочил во двор. Ночь была в самом разгаре, когда «Опель», набирая скорость, летел по лесной дороге. Молодой человек удачно миновал самые крутые и опасные места, а вот на открытом участке у моста почему-то не справился с управлением и полетел вниз. Правда, версия о том, что он сознательно направил автомобиль в воду, не подтвердилась. В таком случае получивший, как выяснилось, тяжелую травму парень не стал бы так отчаянно пытаться выбраться из машины. Однако каким-то чудом ему это удалось. Крепкий, закаленный спортом организм даже позволил выбраться на берег. Здесь, на его счастье, проезжала патрульная машина местных сотрудников ГАИ. Они и вызвали скорую, доставившую потерявшего сознание от боли Влада в больницу.
Потом, когда посвященные в эту историю знакомые и близкие Владу люди будут обсуждать случившееся, почти все зададутся вопросом: а почему никто из компании не отправился следом за разъяренным и расстроенным другом, прекрасно понимая, что в таком состоянии беды вряд ли удастся избежать? Да и патрульной машины в ту ночь там могло не оказаться. Этот вопрос следователь задал потом и Игорю, но тот заявил, что Влад у них считался самым лучшим водителем, потому никто и мысли не допустил, что с ним может произойти такая трагедия.
Едва забрезжил рассвет, вся расстроенная случившимся компания спешно разъехалась, и лишь от родителей Влада стало известно о произошедшем с их сыном.
Отец Влада был известным журналистом и много писал в том числе на медицинскую тематику. Пострадавшего перевезли в одну из лучших столичных клиник, где сделали первую из череды операций. Было ясно, что жизнь парня в целом вне опасности, но вот позвоночник оказался серьезно поврежден.
Вокруг этой истории ходило немало слухов, часть из которых стала известна и мне. Говорили, что родители Влада запретили Марине приближаться к их сыну и после всего девушка вынуждена была оставить учебу на последнем курсе института. Игорь вроде как тоже переживал из-за случившегося, но при этом считал, что реакция Владислава была излишне эмоциональной.
— Так что же за чудеса случились с Владом? — спросил я разволновавшегося Генриха.
— Понимаешь, Иванович, — сказал смотритель, — два года назад, поздней осенью, когда тебя здесь уже не было, Владислав приезжал. Вернее, отец привез его на своем авто. Парнишка по-прежнему не мог самостоятельно передвигаться, но вот зачем-то захотел еще раз посмотреть на Дом охотника, окружающую местность. Я провел с ними тогда часа три. Пообедали, разговорились. Мне показалось, что и сам Влад не верит в возможность исцеления. А вот отец, Денис Федорович, наоборот, как-то загадочно намекнул — может, сглазить не хотел, — что нашел имя одного молодого нейрохирурга, который делает уникальные операции. Остается его отыскать и уговорить попытаться поставить сына на ноги. Если честно, Иванович, я и сам-то, глядя в потухшие глаза Влада, не верил, что ему можно помочь. А вот случилось!
Генрих улыбнулся, показав еще крепкие зубы, и произнес:
— Вот и решил, Иванович, что тебе первому расскажу эту новость. Знаю, как вы, журналисты, любите подобные истории. А еще подскажи, где лучше вечером накрыть поляну: в Доме охотника или в беседке у бани на берегу?
— Веди парня сюда, — ответил я соседу. — Ты же знаешь, у меня всегда есть чем угостить.
— Так он ведь не один, — спохватившись, произнес Генрих. — Девушка молоденькая при нем, да еще и мальчишка. По всему видать, сынок ее.
— Тем более! Всех приглашай сюда. А мне в самый раз костер разводить для вечерней ухи.
Генрих ушел, а я занялся приготовлением ужина. С нетерпением ожидал обещанной встречи. Сосед прав: любим мы, журналисты, всяческого рода истории о чудесах.
Ветер, который весь день усердно доносил аромат разнотравья с соседнего луга, заметно стих. Это первая примета того, что совсем скоро появятся признаки заката, который приходит сюда со стороны озера, когда на дальнем берегу из-под легких облаков просачиваются последние лучи утомленного солнца, окрашивая все вокруг каким-то божественным умиротворением.
— Генрих сказал, что подойдет позже, — сказал Владислав, поздоровавшись, — нашлись у него какие-то срочные дела.
Красивая молодая женщина в легком платье держала за руку мальчишку лет шести. Она называла его Санькой. А тот первым делом, зайдя во двор, подбежал к огромной распустившейся аккурат посредине клумбы лилии и замер в восхищении. Мне нравятся такие любопытные дети.
Еще когда Влад подходил к калитке усадьбы, я заметил, что ступает он очень осторожно. Видать, на ноги встал совсем недавно. И вот сразу сюда…
Вечер выдался на славу. Гости хвалили уху и с аппетитом поглощали шашлык из индейки. Когда спутница Влада по имени Вероника ушла с Санькой на берег полюбоваться красивейшим закатом над нашим озером, я все же попросил гостя рассказать о своем чудесном исцелении.
— Отец благодаря своим знакомствам все-таки отыскал того самого молодого нейрохирурга в Москве, куда тот переехал, по-моему, из Курска. Владимир Борисович тщательно меня обследовал и сказал, что лечить мне нужно не столько позвоночник, сколько… голову. Я не сразу понял, о чем он. Потом дошло. Не скажу, что все было быстро и просто. Несколько месяцев я проходил реабилитацию, пришлось полежать в клинике. Мой врач, как я понимаю, использует даже нейросети. Но подробностей я не знаю. Как бы то ни было, слава богу, все получилось. И главное — мне хотелось, по-настоящему хотелось излечиться, и в основном потому, что рядом Вероника. Она медсестра в клинике. Санька — ее племянник, сын сестры, умершей от передозировки… Она помогла мне, а теперь я могу помочь ей. У нас сейчас крепкая семья…
Понятно, что мне хотелось спросить его и об Игоре с Мариной, и еще о многом, но, как говорится, пора и честь знать.
Гости ушли, а я не торопился убирать со стола. Спохватился, что Генрих так и не пришел. Удивляюсь, насколько иногда такие простые люди могут быть деликатными и тактичными. Завтра обязательно приглашу его и угощу чем-нибудь вкусненьким.
Синий сумрак напомнил о том, что очередной яркий летний день действительно позади. В него вполне вписывалась история об исцелении Влада. Как не порадоваться за него и за Веронику! Подумал о том, что хорошо, когда таких дней в нашей жизни набегает много!
