«Запомните: мы приходим сюда (на площадь Победы в Минске. — Прим. ред.), чтобы не повторилось страшное прошлое. Забудем это прошлое, перестанем приходить к памятникам — оно придет к нам. И помните человечеством сделанный вывод: как ты относишься к памяти своих предков, особенно тех, кто подарил тебе жизнь и свободу, так и к тебе будущие поколения будут относиться».
Президент на церемонии возложения венков и цветов к монументу Победы в рамках патриотической акции «Беларусь помнит!» 9 мая 2024 года
Президент на церемонии возложения венков и цветов к монументу Победы в рамках патриотической акции «Беларусь помнит!» 9 мая 2024 года
В декабре отмечался Международный день памяти жертв геноцида. В Беларуси фашистами в годы Великой Отечественной войны уничтожено более трех миллионов человек, и эта цифра, к сожалению, ежедневно увеличивается: поисковики находят новые доказательства их преступлений перед нашим народом, новые места захоронения мирного населения, новые точки на карте, которые когда-то были деревнями, полными жизни… Об этих зверствах «СГ» не раз писала и будет продолжать писать — только помня и осознавая все события, мы можем не допустить повторного уничтожения невинных людей. Хатынь, Тростенец, Ола, Борки — у преступлений над человечностью нет срока давности. Поэтому и карателей-преступников судить будут по всей строгости закона.
«В маленьких ладошках нес воду»
Еще в 2021 году по поручению Президента в Беларуси возобновили расследования о геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. Занялась этим Генеральная прокуратура. За три года сделано немало: допрошены более 19 тысяч потерпевших и свидетелей, 99 раскопок ведутся прямо сейчас, установлено 166 ранее неизвестных мест захоронения. Весной этого года Верховный Суд вынес приговор командиру 118‑го батальона охранной полиции, палачу Хатыни, коллаборационисту Владимиру Катрюку и признал его виновным в геноциде. В ноябре Верховный Суд начал рассматривать дело еще одного карателя Хатыни — Константина Смовского. Он возглавлял 118‑й батальон практически с момента его создания и командовал им под кураторством офицера СС. Фигурант обвиняется в убийстве не менее 433 человек, в том числе около 130 детей. У обоих преступников есть общая черта (разумеется, кроме той, что они пошли против народа и страшно озверели) — от наказания сбежали: Смовский — сначала в Германию, потом в США, а Катрюк — в Канаду. Прожили жизнь и умерли своей смертью. Как им жилось с руками по локоть в крови одному богу известно, но факт остается фактом: в нашей стране наказание пусть и посмертно настигнет каждого карателя.
Мемориал в Борках.
Невозможно простить тех, кто посягал на жизнь человека:
«Кто-то крикнул: «Немцы!», все побежали по домам, наверное, считали, что дома стены помогают. Но здесь стены не помогли. Людей из домов выгнали, загнали в колхозный сарай, двери закрыли. Сарай обложили соломой, облили бензином, по периметру расставили пулеметы, стояли автоматчики. Сарай подожгли», — рассказала свидетель по делу Смовского, дочь выжившего в Хатыни Виктора Желобковича Инна Кривонос.
Люди стали задыхаться от дыма, пытались открыть дверь. Мама Анна Викентьевна держала Витю за руку и, когда выбили дверь, побежала вместе с ним. По женщине прошла пулеметная очередь.
«Она упала и накрыла Витю собой. Его ранили в левое плечо. Он только услышал, как мама ему шепнула: «Лежи, сынок». Вздрогнуло ее тело, и мама затихла, — поделилась свидетель по делу о геноциде. — Так мой отец лежал под матерью до тех пор, пока каратели не ушли из деревни. А деревню разграбили, дома сожгли».
Ночь семилетний ребенок пролежал на мокром снегу, перемешанном с кровью, продолжила Инна Кривонос.
«Рядом были обгорелые тела, убитые. Кто-то просил пить. Люди стонали. Он в своих ладошках маленьких пытался носить воду и давать пить тем, кто просил», — рассказала она...
Тогда в Хатыни спаслись только пять человек: Витя Желобкович, Иосиф Каминский, Антон Барановский — мальчик был ранен в ногу, фашисты, видимо, посчитали его умершим, поэтому не добили. Выжили тогда, хотя и очень сильно обгорели, еще две девушки — Мария Федорович и Юлия Климович. Их забрали в деревню Хворостени лечить от ожогов. Смогли избежать участи сгореть в сарае трое детей: Володя Яскевич, его сестра Софья и Саша Желобкович.
Расстрел в вишневом саду
Против Смовского свидетельствовала дочка партизана Петра и Натальи Мелешко. Она рассказала, что в деревню Боброво Логойского района 7 марта 1943 года пришли фашисты, среди которых были украинские националисты. Они обыскали дом, разбили стекла и расстреляли отца в вишневом саду.
— Маму повели к месту расстрела отца. К ней подошел немецкий переводчик и начал бить ее прикладом автомата, при этом спрашивал, зачем она держала партизана, указывая на убитого отца. Посмотрев на тело мужа и желая спастись, мама соврала, что боялась его, — рассказала свидетельница по фамилии Буяльская. — Пока немцы отвлеклись, к ней смог подобраться доброжелатель и велел бежать.
Святослав Великий — гособвинитель на процессе Константина Смовского.
К счастью, маме удалось спрятаться и спастись. Однако эсэсовцы во главе со Смовским еще не раз приходили в Боброво, чтобы убить ее. Но им это не удалось.
У Смовского, переметнувшегося к фашистам, был такой же план, как и у его хозяев, — никого не щадить и уничтожать белорусский народ. На личном счету коллаборанта — четыре сотни жертв, среди которых более ста детей… В обвинении сказано и о разбое, разграблении не менее 12 деревень. Людей лишали жилья, продуктов питания, одежды, домашнего скота и птицы, другого имущества, принудительно гнали в рабство в Германию…
Сердце не выдерживает
Катрюк, Смовский, Васюра — одного поля ягоды. Фашистского поля. Они по природе своей садисты и трусы, которые активно помогали фашистам устраивать конвейер смерти из ни в чем не повинных людей. И пусть из этого списка при жизни только Григорий Васюра и его напарник Василий Мелешко (они служили в том же 118‑м карательном батальоне) отбывали наказание за содеянное в Хатыни, это не значит, что других головорезов надо простить. Суд над ними — уже мертвыми — нужен живым, чтобы мы помнили и в мельчайших подробностях знали, как отправляли на смерть наших предков. Знать ради того, чтобы нога нацистов больше никогда не ступала на нашу землю.Хатынь стала собирательным образом сожженных деревень и, несомненно, геноцида над белорусами в целом. Но каратели свирепствовали и еще примерно в 12 тысячах (!!!) населенных пунктов. Так, старшей сестрой Хатыни стала деревня Борки Кировского района. Там гитлеровцы расстреляли, сожгли заживо в сараях и собственных домах более двух тысяч сельчан, согнав их из соседних поселков. От воспоминаний выживших мурашки по коже: «...Когда открыл дверь — онемел. В комнате лежала мертвая мама с маленьким грудным братом. Их пересекла автоматная очередь в тот момент, когда мать кормила ребенка... — вспоминал житель деревни Борки Василий Сакадынец. — Я выскочил из дома и побежал в сторону леса. Пули свистели рядом, а когда первые кусты показались совсем близко, меня ранили в ногу.
Только на третий день мы пришли на пепелище, чтобы похоронить то, что осталось от родных. Останки отца и старшего брата положили в яму, которую выкопали на огороде. А когда взглянул на мать с маленьким братцем, сердце не выдержало.От малыша, который лежал у матери на груди, остался лишь пепел... Я потерял сознание».
Мы помним все. И будем помнить всегда. А память нашу передадим детям, внукам. Чтобы она не стерлась и помогала беречь мир.
gotovko@sb.by
