Ныне существующий вариант Мавзолея из железобетона, с кирпичными стенами и облицовкой гранитом, с отделкой мрамором, лабрадором и малиновым кварцитом (порфиром) был построен в 1929—1930 годах.
От Гомеля до Грабовки около 35 километров. Первое упоминание о ней датируется XVII веком. В архивах биографические подробности: Грабовка — одна из 14 слобод, основанных староверами, бежавшими из России от гонений. Как известно, в старообрядческих кругах ремесла были в особом почете. В начале прошлого века безупречная репутация закрепилась за местными каменщиками — семьями Григорьевых, Башлаковых, Стаховцовых, Фоменковых, Чачиных и других.
Иду, поскрипывая морозным снежком, по длинной деревенской улице. По обе стороны бревенчатые дома с резными окнами–створками нараспашку. Отовсюду видна местная церковь. Ее строили те самые каменщики. Минуя аллеи старинного Грабовского парка, выхожу к местной школе. Именно здесь собирают историю строителей московского Мавзолея. Мой вопрос о здешних каменщиках Светлану Борисовну Чеченкову, дежурившую на вахте, кажется, не удивил:
— Да это дед моего мужа — Роман Гаврилович Чеченков в той артели работал, которая Мавзолей строила. Они вообще все были «самоучки — золотые ручки». Дед отлично плотничал, какие печи делал... В Грабовке был свой кирпичный завод, глину здесь же добывали. Каменное дело передавалось из поколения в поколение.
— А сейчас есть в семье продолжатели?
На минутку задумывается:
— Ну как же, один из его внуков — Николай Алексеевич Чеченков — заслуженный строитель России. Живет в Санкт–Петербурге, там же работал. Правда, сейчас на пенсии.
Директор школы Татьяна Матюшенко приглашает меня в музей. Там тоже, как выясняется, немало интересного:
— Эта история для нас открылась в 70–х годах. Тогда учитель Ольга Ивановна Борисовец, приехавшая на работу в школу после вуза, начала собирать материал, встречалась с участниками событий, которые еще жили в деревне. Кстати, даже в семьях не особо знали, что деды–отцы работали на исторической стройке.
Первым руководителем артели каменщиков из Грабовки был местный житель по фамилии Григорьев.
Чем–то эта история перекликается с днем сегодняшним. Как и теперь белорусские строители, тогда каменщики из Грабовки на сезон отправлялись в разные российские города, уложив в свои дорожные мешки молотки, мастерки, отвесы. Возводили стены в Новгороде и Ростове, Петербурге и Кременчуге. В 1925 году первым из местных каменщиков в Москве оказался Артем Башлаков, за ним потянулся Петр Григорьев, впоследствии возглавивший первую артель. Ему принадлежит текст коротенького письма, отправленного из российской столицы односельчанину Кузьме Фоменкову: «Приезжай со своими сыновьями. Интересного дела для наших рук здесь полно».
По разным версиям, грабовская артель, работавшая на объектах «Мосстроя», тогда насчитывала от 12 до 19 человек. На спорую работу белорусских каменщиков обратили внимание, когда стали разбирать деревянный Мавзолей, чтобы строить новую усыпальницу из камня и гранита. В 1929 году им и предложили включиться в ответственный проект. Директор школы пересказывает то, что накопили в музее за прежние годы, ведь прямых потомков династий сейчас в деревне практически не осталось:
— Накануне бригаду строго напутствовали, что строят как минимум на тысячелетие. Контроль был жесткий. Фундамент закладывали толщиной более двух метров. Первые кирпичи подали такие, каких грабовцы раньше и не видели: завернутые в бумагу, под слоем воска. Но сначала одному из самых опытных каменщиков доверили заложить шкатулку с посланием потомкам. Начальство дало отмашку со словами: «Демидыч, начинай! Но делай все, как в строительных святцах написано!»
Мавзолей отстроили в короткие сроки. По окончании работ грабовским каменщикам выплатили хорошую премию, подарили костюмы и сапоги. В общем, домой на побывку возвращались при полном параде. Некоторым предложили и вовсе остаться при Кремле штатными каменщиками. Об этом мне уже рассказывает другой педагог — Валентина Александровна Галко, которую застаю дома. В недавнем прошлом директор этой школы, она же внучка одного из строителей — Якова Стаховцова:
— Дед после той стройки не вернулся из Москвы, там остался. К этому времени его жена умерла, дети были самостоятельными. О том, что дедушка строил Мавзолей, лично я узнала, когда училась в девятом классе. Конечно, гордость распирала. Думала, вырасту, обязательно съезжу в Москву. И вот на последнем курсе университета решилась. Было это в конце 70–х. Еще попросила в сельсовете справку о том, что я внучка строителя Мавзолея. Мне бумагу от руки написали. Прихожу на Красную площадь, а там очередь — огромнейшая. И тут вспомнила про справку. Показала милиционеру. И знаете, провел меня. Людей предупредил: мол, девушка из Белоруссии, ее дед этот Мавзолей строил. Никто и слова не сказал.
От дедовского умения в родительском доме, где Валентина Александровна живет с супругом, осталась печь — той самой кладки. Вспоминает, кирпичи для этого дела не обжигали, складывали на естественную сушку под навесом, а потом уже муровали печь, скрепляя глиной. Пользуются ею поныне с дорогой душой. Вот и при мне хозяйка, ловко обращаясь с ухватом, ставила к обеду горшок с бульбой:
— Раньше таких печек много было в здешних домах. А теперь газ проводят, выбрасывают. Но мы бережем. Детвора знает, кто клал печь, внуки тоже посвящены. Авось пойдут по дедовским стопам. Кстати, в нашей семье есть строители. Моей сестры сын — Андрей Васильевич Ченчик — начальник участка строительства новой ветки метро в Минске. Казалось бы, когда была артель грабовских каменщиков? А вот же гены через поколения дают о себе знать.
Досье «СОЮЗа»
Из прижизненных воспоминаний Артема Башлакова — строителя Мавзолея, который благодаря уникальному голосу впоследствии пел в белорусском Большом театре оперы и балета: «Самую лучшую грамоту дал мне батька с кельмой. Подростком еще перенял я от него каменное дело... Отец на работу ехал и меня с собой вез. Сам берет кельму и меня рядом ставит. Вскоре я так наловчился, что делал все, как первая рука. Вел кладку самую тонкую, с улицы. Раствор пускали самый свежий. И шовчик, чтобы червячком выползал...»
В тему
За 13 лет работы в Москве белорусская артель участвовала в строительстве более 90 многоэтажных домов, гостиницы Моссовета и планетария, реставрации кремлевских стен, Троицкого моста.
Кстати
В музее Гомельского дворцово–паркового ансамбля хранят фотодокументы и мастеровой набор инструментов грабовских каменщиков.
dralukk73@mail.ru
