О промышленной революции говорят много и страстно. Но ее плодов не видно в принципиальном изменении уровня и качества жизни. Такого значимого, который происходил в предыдущие эпохи, когда с лощадей и парусных судов люди пересели на пароходы и поезда — слава паровому котлу! Двигатель внутреннего сгорания позволил подняться в небо, вывел на дороги автомобили. Электричество и связанные с ним технологии до неузнаваемости изменили и промышленность, и быт. Сегодня, пожалуй, никаких подобных тектонических сдвигов не происходит. Вечного двигателя не появилось, до Марса только собираемся долететь, таблетка бессмертия не изобретена, и мысли животных читать не научились. Результат научного прорыва — гаджеты в каждом доме, в каждом кармане, которые по своему функционалу все больше напоминают браслет для слежения за заключенными. Вот и вся революция. Не знаю, как вы, а я чувствую себя несколько обманутым.
Особенно если посмотреть на бытие в комплексе. Да, за последние десятилетия было сделано немало значимых и даже великих открытий. Совершенствовались материалы, создавались новые химические соединения, оттачивались теория и практика радиолокации, сотнями выводятся на орбиту космические аппараты (одних спутников вокруг планеты больше 6 тысяч летает). На самом деле много разных полезных и не очень вещей придумали. Но каверзный вопрос: какой цивилизационный, культурный эффект от всех этих усовершенствований? Как говорится, где результат? Мир стал добрее, справедливее, гуманнее?
Да нет. В какой-то степени новые технические новинки (без широкой научно-мировоззренческой подпорки) только обострили былые противоречия и открыли новые горизонты для противостояния. Конкистадоры охотились за золотом и серебром. Колонизаторы в Африке вырубали два века назад ценные леса, добывали алмазы, охотились за слоновьими бивнями. Потом — борьба за залежи железной руды и угля, которую сменила эпоха сражений за нефтяные поля.
И драка за ресурсы продолжается и только расширяется. Бум микроэлектроники, мобильных электроприборов породил конфликты вокруг залежей меди, лития, цветных и редкоземельных металлов. А еще мир все ближе к пропасти тотального дефицита воды. Соответственно — и продовольствия.Все ширится список регионов и территорий, в которых урожайность уже страдает (иногда тотально) из-за отсутствия достаточного количества воды. Причем это не пустынные и засушливые просторы Ближнего Востока или Средней Азии. Нарастает клубок проблем в Средиземноморье, которое веками являлось кормильцем той же Европы. Заниматься земледелием и садоводством даже в Испании и Италии все сложнее. Вода и сельскохозяйственные ресурсы, возможно, в недалеком и обозримом будущем будут объектом вожделения и поводом для новых конфликтов. Собственно говоря, уже происходит жестокая борьба за контроль за потоками ключевых продуктов питания. Пока на передовой зерновые. Баталии ведутся на финансово-экономическом уровне. Но они весьма жестокие. И с реальными потерями: страдают жители дефицитных по продовольствию небогатых регионов.
Словом, прогресс неочевиден. Конечно, есть утешительная статистика ООН, которая свидетельствует, что за последние 30—50 лет снизилось количество голодающих и бедных. В целом улучшилась система здравоохранения. Даже в беднейших странах стали жить получше. И это объективные реалии. Вот только, пожалуй, эти достижения — результат прошлой технологической революции. В последние годы по всем гуманитарным позициям мир стремительно откатывается в печальное прошлое. Да, интернет распространился по всей планете. А мобильные телефоны и даже смартфоны с другими гаджетами (в дешевом исполнении) стали доступны даже в голодающих странах. Но оказалось, что накормить эти электронные устройства не могут. А вот поставить под контроль как отдельных индивидуумов, так и целые общественные группы и даже социумы — да, на это высокие информационные технологии способны. Собственно говоря, IT-индустрия сегодня (положа руку на сердце) не столько двигает экономику вперед, сколько является инструментом перераспределения уже имеющихся богатств. Другими словами, является инструментом скорее эксплуатации, чем развития. Те возможности, которые сегодня получает бизнес для манипулирования работниками, потребителями, продавцами и еще кем угодно, и не снились ястребам-картельшикам времен Джона Рокфеллера или весьма кровожадным финансовым спекулянтам с Уолл-стрит прошлого века. В том числе и цифровой скачок привел к усилению неравенства по всему миру, увеличивая разрыв между доходами граждан во многих странах, расширяя пропасть в благосостоянии между различными регионами в мире.
Как видится, сегодня ключевой проблемой для человечества является не технологическое развитие. Оно, несомненно, важно. Но первично необходимо осмыслить этот процесс и его результаты. В былые времена было большое направление по философии науки. В том числе и этический аспект. Эти проблемы обсуждали ученые даже во время холодной войны, жесткого противостояния социалистического и капиталистического мира. Как ни парадоксально, ученые, с одной стороны, изучали атомные и другие технологии, чтобы делать в том числе и смертоносное оружие. С другой — всегда чувствовали свою ответственность, не перекладывая полностью всю цивилизационную проблематику на плечи бизнеса и политиков. Сейчас многие темы исчезли из повестки дня. И если дискурс и ведется, то на публицистическом, а не на научном уровне. Не сомневаюсь, что и в нашу эпоху есть мыслители уровня эпохи Возрождения, которые способны своим интеллектуальным взглядом охватить все аспекты протекающих процессов. Другой вопрос, что пока такие люди существуют в тени. В какой-то степени они даже сознательно маргинализируются мировыми технологическими лидерами. Неужели технологии окончательно и бесповоротно превратились из инструмента цивилизационного развития в деградацию? Очень бы хотелось, чтобы этого не произошло. Собственно говоря, «узкие» технологии и не могут обеспечить прорыва. Он лежит в междисциплинарной плоскости. А идти по этому направлению возможно, пожалуй, только при широком международном сотрудничестве. Вполне открытом и приличном, с минимальными ограничениями и изъятиями. К сожалению, пока продвижение идет по другому треку: фрагментации технологической сферы. Сейчас она обострилась настолько, что тенденцию уже невозможно не заметить невооруженным взглядом. Но вектор был задан несколько десятилетий назад, когда однополярный мир стал водружаться на пьедестал не технологической конкуренции, а лидерства и монополии. Возможно, дойдя в конфликтной ситуации до вполне жестких сценариев, необходимо высматривать некие более продуктивные формулы развития?!
volchkov@sb.by
