«О, женщины, вам имя — вероломство!»
(Уильям Шекспир, «Гамлет»)
В этом, безусловно, есть закономерность: почти на всех старых фото, где запечатлен Ренальд Кныш, его девицы–ученицы смотрят на тренера масляными глазами. Как кошки на сметану. Облизываются и готовы съесть.
На этом снимке — 1964 год. Тренировочный зал. Кныш — в центре. По краям от него чемпионка СССР Тамара Алексеева и неоднократная чемпионка Елена Волчецкая. Совсем скоро Олимпиада в Токио, на которую Алексеева не попадет из–за травмы, а Волчецкая поедет и завоюет там золото в командных соревнованиях. Они обе уже звездочки советского спорта. Первые ласточки Кныша, с которых началась другая эпоха в гимнастике, основанная не на тонких плавных линиях, а на акробатических этюдах высшего пилотажа. Они — предтеча Ольги Корбут, которая Кныша прославит и которая его уничтожит.
Кныш сделал гимнастику действительно спортивной, а не художественной, которую она очень тогда напоминала. А Волчецкая и Алексеева плюс ко всему значительно сдвинули возрастную фазу в гимнастике в сторону юности: первая выполнила норму мастера спорта СССР в 14 лет, вторая на пару месяцев позже, тогда как допуск к взрослым соревнованиям получали в те годы лишь спортсменки, перешагнувшие 16–летие. Кныш каким–то образом умудрился обойти этот запрет, а когда подлог раскрылся, был скандал. Строго никого не наказали, однако своенравного и явно талантливого (кто таких любит?) «гродненского выскочку» московский гимнастический бомонд люто невзлюбил.
Алексееву и Волчецкую трудно назвать подругами, скорее они были конкурентками. Как в борьбе за место в сборной СССР, на пьедестале всех крупных турниров, так и за одного мужчину. Тамара Алексеева потом своего добьется и станет первой женой Ренальда Ивановича, родит от него ребенка. Волчецкая была его возлюбленной раньше, но выйдет замуж за другого. По–всякому складывались отношения в этом треугольнике, жизнь любит подбрасывать сюрпризы и неожиданные повороты, но ни Алексеева, ни Волчецкая никогда не скажут о Ренальде Кныше худого слова. Всегда подчеркивая ту значимую роль, которую тренер сыграл в их жизни.
Также на этом фото справа Людмила Рябкова. Больших успехов в гимнастике она не добьется, ее имени не хранят спортивные энциклопедии. «Кардебалет», — всегда называл такую массовку девчат в своих группах Кныш. Но недавно имя этой бывшей воспитанницы знаменитого гродненского наставника всплыло в прессе. Вслед за Ольгой Корбут, вновь обвинившей Кныша в изнасиловании, свое веское слово неожиданно сказала и она, утверждая, что их тренер вообще был крайне охоч до девичьей плоти, вел себя грубо, развязно и домогался почти всех, кого видел. В том числе и ее. Портрет, признаемся, получился крайне несимпатичным. Прямо демон во плоти.
Месть — блюдо, которое подают холодным. Итальянцы еще говорят: холодная месть приятнее на вкус. Они же утверждают, что отвергнутую любовь женщины помнят всю свою жизнь. Более того — бережно хранят и подпитывают, не давая погибнуть. Несут ее в себе, лелеют, чтобы однажды, уже закостеневшую, достать и использовать в качестве мощной дубины. Этой самой дубиной Ренальда Кныша теперь регулярно и лупят наотмашь. В последнее время — особенно часто. Добивает стая раненого, полинявшего и порядком постаревшего Акелу.
На этом фото Кнышу 33 года. За окном — эпоха хрущевской оттепели. О многом мечтается. Многое хочется попробовать, испытать, узнать, ощутить. А кем для провинциального Гродно был Кныш? Он был всем. Учитель, звезда и секс–символ. У него автомобиль «Волга» и мотоцикл. Он красавчик и к тому же (да–да!) пишет стихи. И это еще далеко не полный список достоинств. Мужчина умный, с высшим образованием и интеллектом физика–математика. Плюс к своим отнюдь еще не зрелым годам уже заслуженный тренер БССР и СССР. Ко всему прочему, у него жилплощадь. Авторитет. Уважение и (барабанная дробь!) загранкомандировки! А данный факт по тем временам затмевал почти все и сразу. В общем, не мужчина, а мечта. За такого драться будешь! Грызться! Кусаться! Тамара Алексеева в книге своих воспоминаний «Как создавалась знаменитость» так и пишет: «Я только громадным усилием воли сдержала себя, чтобы не выскочить навстречу и, набросившись на него, хотя бы исцарапать его лицо ногтями». И это только за то, что однажды увидела, как после тренировки Кныш отправился провожать домой Елену Волчецкую. Читаем дальше: «Я попала в гимнастику потому, что мои одноклассницы, посетив секцию, взахлеб шептались о тренере и приглашали меня: такой симпатичный, совсем мальчишка, смущается, старших девочек на «вы» называет. Когда я его увидела, то сразу влюбилась. Скоро стала ревновать его ко всем девочкам, особенно к старшим, 17 — 18 лет, потому что знала из их болтовни, что все они к нему неравнодушны. Особенно меня раздражала Ленка Волчецкая. Эта противная Ленка!».
Зал, в котором Кныш, как алхимик, искал рецепт олимпийского золота, заслуживает отдельного описания. Волчецкая и Алексеева помнят его таким: «Старенький, с печками. Наше помещение располагалось на втором этаже, на первом был холодильник, где предприятия торговли хранили свиные туши. Помню, ребятам, чтобы делать обороты на перекладинах, в потолке выдолбили нишу, а то ноги упирались. А разбегаться для прыжка приходилось аж к дровам и углю, которые возле печки лежали...» Можете представить себе нечто подобное сейчас? Впрочем, на антураж тогда никто внимания не обращал. Все были действительно поглощены мощной, как Аристотель, фигурой тренера. Сам Кныш вспоминает: «У наставника все ученицы в группе — это поклонницы. Каждая из них старается победить тренера, завоевать. Сделать тренера своим... Стать его любовницей или женой».
Наверное, Ренальд Иванович не был совсем уж «розовым и пушистым». Во всяком случае, он умело играл чувствами своих воспитанниц, цинично жонглировал ими во имя спортивного результата. Тамара Алексеева вспоминала: «Моя самая большая мечта в детстве была — часики. Долго о них мечтала, и Ренальд это мое желание угадал — подарил. Не было на свете человека счастливее, я ими так гордилась!» А это уже слова самого Кныша: «Романтические чувства воспитанницы дают чудесные результаты. Любовь готова все отдавать, пока у нее не берут ничего. А согласно своей природе девушки должны кого–то любить, а кроме тренера, с которым они ежедневно проводят многие часы, ни к кому доступа нет. Ни одна девушка не тренируется для себя, каждая делает это только для тренера». А затем, конечно, они чувствовали себя обманутыми. Или даже преданными. Не каждая такое простит.
Все, что произошло потом, наверное, должно было произойти. Потому что случайностей в жизни не бывает, любая река имеет свой исток. Обвинение в изнасиловании от школьницы–ученицы, следствие, оправдание, но оставшийся осадок, который заставит Кныша сорваться с насиженного места, обменять квартиру и уехать за тысячи километров. Подальше от злых языков и недобрых взглядов, от разговоров и сплетен. От воспоминаний и того самого блюда, что подается холодным. А может, он пытался убежать от себя. Вернется через 10 лет, когда покажется, что костер потух. Но дров в него щедро подбросит Ольга Корбут. Она не даст своему тренеру спокойной жизни, не простит ему многого, в том числе и публичной пощечины перед строем девчат. Как только скандал вновь утихнет и пересуды улягутся, «чудо с косичками» заведет пластинку по новой: недавнее полоскание старого белья и перемывание косточек в программе «Пусть говорят» на российском телеканале опять наделало много шуму. Только теперь уже была подтянута и более мелкая артиллерия в лице других учениц Кныша.
Что было, а чего не было? Что здесь правда, а что ложь? Кто знает, Бог всем судья. Но за кадром всей этой истории так и слышится грубый с хрипотцой голос незабвенного капитана Жеглова, который говорил: «Запомни, Шарапов. Наказания без вины не бывает. Ему надо было просто вовремя со своими женщинами разбираться и пистолеты не разбрасывать где попало». Ренальду Кнышу сегодня 87 лет. Он живет в своей тесной гродненской квартирке вместе с женой — бывшей ученицей, которая младше его на 20 лет. Все так же сочиняет стихи, делает зарядку. И, наверное, много размышляет, вспоминая молодость.
s_kanashyts@sb.by
