Только поначалу кажется, что мои сентенции глупы и коммунистически окрашены. Но если постараться проникнуть в суть явлений и вещей, то денежное рабство является в какой-то степени болезнью, которая преследует человечество с момента возникновения звонкой монеты. И недаром стяжательству так много уделяется внимания в различных ракурсах в религиозных и морально-этических философских концепциях.
Вроде бы, на первый взгляд, высокий уровень богатства должен вести к динамичному развитию общества по всем векторам и направлениям. А на деле-то получается нередко с точностью до наоборот. Великие мировые цивилизации зарождались не в самых благоприятных условиях проживания. Вспомним каменистые холмы Греции или засушливые пустыни Египта… Чтобы обеспечить себе пропитание и достаток на подобных территориях, приходилось применять всю свою изобретательность. В Элладе мощнейшим экономическим фактором являлась морская торговля. И древние греки были прекрасными для того времени мореходами, освоили множественные технологии: строительство судов и портов, навигацию… Источником процветания Древнего Египта являлись не только разливы Нила, который песчаную почву на десятки миль от своих берегов преобразовывал в тучные нивы, но и возведение сложных ирригационных систем, превративших засушливый край в землю обетованную. И до нашей эры, кстати, именно Египет являлся одной из житниц Средиземноморья.
В XVII веке уже нашей эры Испания выкачивала из колоний огромные средства. Страна купалась в золоте, серебре и колониальных товарах. Безудержный поток ценностей вызвал не только жестокую инфляцию, но и спровоцировал застой. И уже ко времени Наполеоновских войн (а по большому счету, еще и раньше) Пиренейский полуостров превратился в отстающую территорию. Особенно в уровне технологического развития. А пальму первенства захватила Британия, которая в XVII—XVIII веках являлась весьма небогатой страной второго эшелона. Но именно отсутствие безусловных богатств заставило англичан шевелиться и совершить промышленную революцию. А уже потом, освоив технологии, с их помощью островному государству удалось создать империю, над которой круглые сутки не заходило солнце. И было это, кстати, еще относительно недавно (по историческим меркам), до Второй мировой. Лондон являлся де-факто чуть ли не столицей мира. Деньги на берег Темзы стекались со всего света. А сегодня промышленность Британии не представляет ничего значительного. И в сфере технологий страна не является чем-то выдающимся. Значительную долю экономики занимают финансы. Но дают ли они базис для устойчивого существования?
Возможно, Беларуси в какой-то степени повезло, что у страны нет так называемых шальных денег: природной или колониальной ренты. И наша экономика обеспечивает людям комфортный достаток, но без излишнего богатства. Конечно, где-то в душе приятно пожить в ритме Монако или Беверли-Хиллз. Шикарные отели, дорогие автомобили, блеск золота и бриллиантов… Но внешний блеск нередко драпирует системную деградацию экономики. И богатство далеко не всегда является источником прогресса.
С чего начинается утро миллионера? С просмотра биржевых котировок. Еще до утренней чашки кофе. Статус богача заставляет постоянно следить за своим капиталом. Днем и ночью, во время поездок и домашних вечеринок. Всегда и везде. Это оборотная сторона богатства. Когда появляются существенные денежные излишки, их приходится пристраивать, чтобы уберечь. А еще лучше — приумножить. И люди начинают посвящать всю свою энергию именно этому занятию. И все выливается нередко в банальную спекуляцию. На инновации, изобретения, креатив, ноу-хау не хватает ни времени, ни сил, ни интеллектуальной энергии. А в долгосрочной перспективе (а нередко и в среднесрочной) это сказывается на устойчивости всей экономической системы. Она не может находиться в статическом состоянии: либо развивается, либо затухает.
Во время пандемии Белый дом волевым решением устроил аукцион невиданной щедрости, раздавая социальные выплаты налево и направо. Не отставали и власти Штатов. В итоге в сумме эти социальные трансферты (правда, в большей степени они доставались коренным американцам, оставляя второй сорт граждан и трудовых мигрантов за оградой благоденствия) в некоторых регионах превышали заработки людей до эпидемии. Фактически совершенно случайно американские власти провели национальный эксперимент по внедрению безусловного дохода — нынче очень модная концепция. А какой результат? Чем занялись люди, получив средства на хлеб насущный? Бросились на биржевой рынок. Хотя безусловный доход в теории предполагает, что если гражданам не будет нужды каждый день думать о базисных нуждах, то появится тяга к творчеству, исследованиям, научным познаниям… Пока опыт Штатов продемонстрировал, что излишек денег, доставшихся без усилий, стимулирует общенациональную спекуляцию на рынке ценных бумаг. Благо, что коммуникационные технологии приблизили биржу к физическим лицам вплотную: к торговой площадке можно подключиться через смартфон или любой другой гаджет.
Несомненно, денежное рабство — социальная проблема. И на этот процесс влияют не только экономические, но и ментальные, культурные, общественные и другие факторы. И богатство — категория очень тонкая, чтобы безусловно к ней стремиться, не учитывая риски. Причем на всех уровнях: личностных и национальных, отдельных социальных групп (технологическая или предпринимательская элиты) и отраслей. Очень тонкий вопрос, требующий комплексного анализа и стратегического мышления и решений.
volchkov@sb.by
