Если поискать, что действительно объединяет всех, кто «супрацив рыжыма» — от дворовых алкоголиков до заслуженных артистов, от так себе рабочих до чиновников-крыс, от «затравленной элитарности» до «профессиональных волонтеров», — это будет двоедушие. То ли оно пропитывает всю эту среду, как ром-бабу, то ли само «гражданское опчество» отторгает прямодушных и откровенных людей. Как элемент трансцендентный, изначально чуждый.
Что хочу, то ворочу
Давайте вспомним истерику, когда в Беларусь пришла пандемия: «Государство, я боюсь не вируса, а тебя!» — кричали будущие невероятные. Требовали не просто ограничений, а полного карантина, забрызгивая слюной оппонентов: «Вы тупые!»
А сами в тот же день «ездили в ЦУМ — только там есть краски, что меня устраивают». Не забывая поливать всех других посетителей магазина: «Вы — тупые, сидите дома!»
Никто из невероятных до сих пор публично не признал: сам факт проживания в Беларуси, возможно, спас им жизнь. Тогда как в благословенных Италии, Испании и Штатах они вполне могли помереть, так и не увидев «новую и прыукрасную».
За потоки дерьма, вылитого тогда на свою страну (которая к тому же еще и оказалась права!), никаким «грязно-белым халатам» не стыдно. Как и за себя — испачкавшихся и так и не помывшихся.
Затем пришла пора предвыборных кампаний. И оказалось, что для невероятных нет ничего легче, чем подписаться одновременно сразу за трех кандидатов. Вернее, не сразу — а по очереди за каждого. Чтобы очередь была подлиннее.
И чтобы пара машин ездила кругами и гудела. И все это — под съемку, немедленно на сайт, сразу в интернет. Об этом знал каждый, кто хотел. Особенно хорошо знали как раз «требующие честных и прозрачных». И что? И ничего: честно и прозрачно пусть ведет себя власть. Мы же будем делать так, как хотим.
Словно графиня, невозмутимо переступившая прямо на балу через упавшее с нее исподнее, невероятные переступали через законы. Сложить бюллетень гармошкой — конечно, да. Прийти в день выборов в белоцепкальном — обязательно. Переписаться на указанный (удобный для сбора толпы) участок — всенепременно.
Что нарушается тайна голосования, запрет агитации и прочие «провластные штучки» — это, право же, ерунда. В Конституции не записано? Ну вот. А ничего другого мы не читаем: только экстремистские сайты и Конституцию.
Воедино слились тогда националисты с анархистами. Кухонно-протестная интеллигенция с отъявленными хулиганами. Правые защитники с кураторками выставок и редакторками контента. И даже любители Евросоюза со сторонниками России. Какие принципы, ценности, мировоззрение, о чем вы?
Всех их объединяло одно: готовность называть любое черное белым, быть сколь угодно беспринципными, лишь бы повалить «эту власть».
Я — не я и корова не моя
Никакой реакции от невероятных не последовало и на кампанию травли госслужащих, журналистов и членов избирательных комиссий, задолго до выборов развязанную экстремистскими телеграм-каналами. Избранная большинством будущих протестунов позиция была такой: тупо не реагировать. И осталась такой до сего часа.
Не замечать гвозди на дорогах, сожженные дома и машины, слитые данные, угрозы и оскорбления, панику стариков и перепуганных детей. Не комментировать никакое из противоправных действий, кроме как «репрессии, произвол властей, страдания ни за что». В упор не видеть тренированные «сотни и сцепки», не замечать заготовленную арматуру и бутылки, не признавать попытки силовых захватов зданий и площадей.
Это — не мы. Это — кто-то. А мы — невероятные, у нас «мирны пратэст». Собственно, потому они и не хотели оформляться ни в партию, ни в движение, ни во что.
Сколько раз весной — летом 2020 года закрытые ныне тутбай, ниву, партизан и прочие недоСМИ ловили на передергиваниях, на искажениях, просто на фейках и даже на разжигании — не перечесть. Не говоря уж о непрозрачном финансировании.
Однако это они — «независимая пресса». Все же, кто им оппонирует, — «тупая госпропаганда». Не обращать внимания на очевидные факты и верить всему, что льется через телеграм-каналы, стало у невероятных правилом хорошего тона.
Даже когда их тычут носом в информационное «смецце», они переступают — и, так и не помывшись, идут дальше.
Никто не сможет показать, что, скажем, родственникам Колесниковой потоком слали угрожающие письма и эсэмэски. Что Тихановской рисовали угрозы-оскорбления прямо на подъезде. Что у Латушки сожгли машину, а Вечерке порезали колеса. Что дом Бабарыки забросали «коктейлями Молотова». Что Цепкалу застрелили при попытке зайти в квартиру к Азаренку.
Таких примеров в природе нет. Белорусы так себя не ведут. Однако все равно: это мы — «злобные ябатьки», а они — «мирные невероятные».
Гуляла, гуляю и буду гулять
Пик «маршировок», когда город Минск по выходным регулярно местами заполнялся неуправляемыми толпами невероятных, пришелся на август — сентябрь 2020 года. Каждый уик-энд они перекрывали движение на нескольких крупных столичных улицах. А милиция, как оно и положено, закрывала проезд и за пару кварталов до такой магистрали.
Со стороны простых горожан — мещан-обывателей в первоначальном смысле слов — это выглядело так. Вместо того чтобы выбирать для детей парк, куда поедем всей семьей, или озеро для воскресного пикника, людям приходилось выбирать объездной маршрут. Или тупо сидеть в выходные в квартире. Потому что застрять до темноты перед «колонной», возвращаясь домой, было не просто, а очень просто.
Плачущие дети, орущие матери и матерящиеся отцы были в каждой такой пробке. И выходные дни для обычных работающих людей превращались в пытку. А ночами их ждали еще и фейерверки под окнами, и крики во дворах, и «перамены» с балконов. Не диво, что телефоны милиции просто разрывались от требований прекратить наконец вакханалию.
Кого-нибудь из невероятных это смущало? «Гуляла, гуляю и буду гулять!» — нагло заявляли такие синие козы. Так «гулящих женщин» прозвали по названию бара в центре, где они собирались до и после.
Сей супремасизм (идеология превосходства) неразрывно связан с двоедушием. Мы нарушаем? — ерунда! Мы надоедаем? — перетопчетесь. Мы лишь часть общества? — мы и есть общество. Мы мешаем? — быдло должно молчать.
Кстати, осенью 20-го одну из идеологов мятежа, в то время хозяйку тутбая Юлию Чернявскую, прорвало: культуролог назвала себя и своих «самой большой опасностью для черни во все времена». Не удержалась мечтающая о шляхетстве «у новай и прыукраснай»: теперь в стране есть невероятные — и остальная чернь. Которая — ишь ты ее! — все никак не может подчиниться новому белорусскому порядку.
И пойти в уготованное стойло.
Ничего, в общем, удивительного: невероятность занесли к нам с Запада. А там до сих пор многие все не могут избавиться от «бремени белого человека».
Чужой — I’m a legal alien
А вот как «гулящие» выглядели со стороны.
К месту сбора или к уже двигающейся колонне подходили, не выделяясь. С видом «как все». И только уже будучи там внутри, под защитой толпы, радостно доставали все свое бчб — кто из рюкзачков, кто из-под маек и курток, а кто, извините, и глубоко из трусов.
После того как «нагулялись», операция проходила в обратном порядке: отойдя на полквартала от толпы и оказавшись на мирной улице в окружении обычных граждан, невероятные начинали мимикрировать. Исчезали шапочки и шарфики, на ходу снимались значочки и ленточки, а бчб-флаг засовывался глубоко-глубоко обратно. В трусы.
Двоедушие здесь выступало прямо-таки образно-сущностной категорией. Подсознательно «гулящие» отчетливо понимали: этому городу, этому обществу и этим людям они чужды. Неприемлемы. Невозможны. Поэтому, лишь немного отойдя от толпы таких же, пытались слиться с обычными горожанами. Не привлекать взглядов.
Слиться с тем социумом, который они претендовали возглавить и повести. Нырнуть обратно в массу, где они полагали себя большинством. Не отсвечивать в нормальной Беларуси, которую хотели перекроить в «новую и прыукрасную».
Для очень многих «гуляния в маршах» стали ярким пятном в серой жизни. Средневековым карнавалом посреди обрыдших рабочих буден. Адреналином для заскучавшего по жизни «офисного планктона» и замаявшегося считать деньги «среднего класса». Почти сексуальным удовольствием для давно не работающих «жен предпринимателей».
Отказаться от такого аттракциона трудно — тем паче что маячит же стать новой шляхтой над остальным быдлом. Однако это — безответственное поведение, поведение ведомого, не мужское. И когда невероятных стали одного за одним вызывать в милицию (вычисляя по ими же снятым и гордо выложенным фото и видео), оказалось: в большинстве своем, от мала до велика, ведут они себя, как бабы.
Да, собственно, мужиков-то там и не было — с самого, почитай, начала.
Человек выходит из деревни — и на околице надевает на себя повязку коллаборанта. А возвращаясь, загодя снимает. Как полагаете, он знает про себя, что — предатель? Конечно. Но в кругу своих (и уж тем более перед хозяевами) с остервенением будет кричать: «Нас — большинство! Мы — невероятные! За штутгартфюрера (зачеркнуто) жыве Беларусь!»
Это — объяснимо, это — в человеческой природе. Непонятно другое: как можно так долго сего факта (синоним истины) не принимать.
Сделал гадость — в душе радость
Отличительная черта невероятных вообще — это пытаться сделать как можно больше мелких гадостей тем, кто не такой, как они. Не считая экстремистских выходок, это и рассылка провокационных писем по милициям и прокуратурам, где адресом отправителя значится место проживания «ябатьки». И анонимная подписка такого ненавистного на весь спам, о котором невероятный только знает. И звонки с иностранных номеров, чтоб не вычислили, посреди ночи.
И масса других пакостей, которые только и способен выдумать извращенный коммунально-кухонный ум «обиженных». Как это уживается с «нас большинство, нас миллионы»? — для этого двоедушие и существует. Две душонки, каждая со своим изворотливым умишком.
Базы данных граждан страны порциями сливаются, каковой факт снова (и с самого начала) не находит в невероятной среде морального осуждения. Это никакой не донос и не кляуза, вы не понимаете, это другое. А вот дергать за нервы выставленных против желания напоказ «ябатек» — дело, понятно, богоугодное. Светлое и чистое. Как их лица — и ненависть.
И «доносчики и стукачи» — это опять же простые белорусы-обыватели. Которым надоел бардак вокруг себя и которые — как и положено всем (особенно западным!) законопослушным гражданам — звонят в милицию.
«При помощи слитой «Кибер-партизанами» базы адресов мы выяснили, — хвастаются нехтомотольки, — где живут любители набрать номер 102 и решили отправить им письма от имени членов избирательных комиссий г. Новополоцка. Можно также использовать адреса тех, кто попал на чёрную карту. Эффект не заставил себя ждать, по адресу отправителя стали приходить их лучшие друзья — милиционеры. Партизаны предлагают поддержать данную инициативу и в других городах».
Знаете ли вы, кто были те люди, которые на коммунальных кухнях плевали соседям в суп? Вот такие же «интеллигенты» и «змагары», как наши белорусские невероятные. Потому что гадости и те и другие обожают делать втихаря, за спиной, чтобы не попасться. «От себя добавим, что самое главное — безопасность. На карту заходить только через VPN! Маски, перчатки — базовое, и ни в коем случае не отправляйте письма через почтовые отделения Белпочты, там камеры».
Трусы. Бчб-трусы. Кстати, бчб — он теперь так и будет ассоциироваться не с «бэнээр», не с «адраджэньнем», не с «бэнээф» и даже не сразу с коллаборантами. А с нечистыми трусами — в прямом и в переносно-человеческом смысле слова.
Свеженькое подвезли
Я все же думаю: дело не в том, что «пратэст» делает из человека отъявленного лицемера. Хотя это тоже присутствует.
Невероятными, представляется, охотно становились изначально криводушные люди. С двойной (или так и не освоенной) моралью. С отсутствием жизненных принципов. Ведь патриотизм — тоже своего рода принцип, нет?
Свежие примеры: когда посол Беларуси в Таджикистане высказался: «Не стоит демонизировать талибов», не было такого экстремистского телеграм-канала или «лидара думак», который не бросил бы в него хоть камушком. Но в этот же день ЕС признал, что он уже «поддерживает с талибами технические контакты». И — ноль эмоций.
Напрочь отсутствовали комментарии и когда через неделю глава Европарламента заявил: «Если ЕС хочет быть глобальным игроком, то… для диалога нужны двое». Иначе говоря, невероятные спинным мозгом чувствуют: что позволено Юпитеру, не позволено им. Кормящимся с той руки из того корыта.
Про хладнокровное убийство офицера КГБ при законной попытке войти в квартиру они пишут: «Стрэлиў у силавика. Появилось видео стрельбы в квартире. Белорусы начали стрелять друг в друга. В перестрелке погибли двое. Кто такой а-зельцер, который отстреливался и погиб». Это — искажение, это — фейк, это — манипуляция. И это — самое настоящее скотство.
Двоедушие всегда переходит в скотство и мерзость — наверное, это закон жизни.
Страдает изменник Жданко: «Мои соседи — доносчики. И как теперь с этим жить?» Вот как: надо на двери Валентина повесить объявление: «Соседи! Здесь живет бывший журналист Валик. Давно и в охотку горбящий на «Радио Свобода». Это радио содержится руководством США и работает в том числе против нашей страны. За свою подрывную деятельность в Беларуси наш сосед ежемесячно получает от 3,5 до 20 тысяч американских денег. Вы знаете, что делать».
И посмотреть, как дальше будет крутиться один из кураторов невероятных. В лифте, в подъезде, во дворе. Заплюют ведь соседи — и правильно сделают.
Ибо покажите мне хоть одного невероятного, который никогда не подсасывал зарубежных денег. И следовательно, не работал на иностранцев. То есть, как понятно, на их интересы — и против интересов Беларуси. Против, получается, своей родины и своего народа.
Нет таких.
А сами они не признаются никогда. Потому как двоедушны — это у них в крови.
Рисунок Олега КАРПОВИЧА.
