Дела и люди «СОЮЗа»: 20 лет вместе с читателем

 «СОЮЗ» подружился с семьей Романенковых из Смоленска, чьи дети‑тройняшки появились на свет благодаря белорусскому репродуктивному центру

Светлана и Николай познакомились в юности, будучи студентами смоленского филиала Московского энергетического института. В 1992 году сыграли свадьбу. Жили в любви и согласии, много работали, накопили на квартиру. Казалось бы, вот оно, настоящее семейное счастье. Но когда пара решила обзавестись ребенком, возникли проблемы. Супруги обошли всех врачей, доехали и до Москвы, но лечение не приносило результатов. Наконец, осталась последняя возможность: экстракорпоральное оплодотворение, ЭКО.

Это сложное и дорогое лечение, которое не всегда увенчивается успехом. Светлана стала наводить справки о специализирующихся на ЭКО клиниках, и тут по счастливой случайности знакомая рассказала о репродуктивном центре в Минске, где ей самой смогли помочь: подруга «привезла» из клиники долгожданную беременность и благополучно родила двойню.

Белорусские центры репродукции человека имеют практически такие же показатели эффективности, как европейские, но цены в Беларуси значительно ниже. Среди пациентов белорусских репродуктивных центров нередко встречаются не только россияне, но и жители более дальних стран. Светлана вспоминает, что в одной с ней очереди в Минске были пары из Китая и даже Африки.

И Романенковы отправились в Беларусь. Ехали супруги на машине, ведь из Смоленска до Минска несколько часов дороги.

— Даже не почувствовали, когда границу пересекли, — вспоминала Светлана в беседе с корреспондентом «СОЮЗа». — Подъезжая к Минску, мы удивились, сколько же там аистов! Летают, сидят в гнездах, ходят вдоль дороги. Я тогда подумала, что это очень хороший знак. За то время, что мы провели в Минске, я исходила его вдоль и поперек. Чистый, приятный, вежливый город, мне в нем было так легко на душе.

Романенковы пробыли в белорусской столице две недели. Сначала — долгий подготовительный процесс, затем — оплодотворение в пробирке. Еще через несколько дней — подсадка эмбрионов.

— После процедуры нужно было три часа лежать под релаксирующую музыку... Верьте не верьте, а я сразу почувствовала токсикоз. А через три недели узнала — тройня, — вспоминала потом Светлана.

Процедура ЭКО у Романенковых стала успешной с первой попытки, что бывает далеко не часто. Доктор Светлана Жуковская еще несколько месяцев оставалась на связи с пациенткой, справлялась о самочувствии, давала советы и поддерживала. Родились три прекрасные здоровые девочки уже в Смоленске. Произошло это 31 марта 2009 года. Лиза весила три килограмма, а Маша и Катя — по два с половиной.

Как москвичка Ольга Куртенкова сыграла свадьбу в Минске

Среди вопросов попадались и житейские: читатели спрашивали, например, о том, как правильно россиянке оформить брак с белорусом и наоборот. Но все это в теории. Кто же знал, что Оле практикой придется проверять теорию: в июле 2015 года она стала женой белоруса.

Праздновали в Минске — он для застолья был выбран не случайно: молодые подсчитали, что так будет комфорт­нее и выгоднее. А для многих друзей и родственников невесты поездка в Беларусь стала еще и увлекательным путешествием.

Благодаря проекту энтузиастов в Екатеринбурге работает школа белорусского языка

Молодой юрист Александр Блещик шесть лет назад запустил в Екатеринбурге уникальный проект — школу белорусского языка. Исключительно на общественных началах и доступную для любого уральца, решившего познакомиться с языком и культурой Беларуси.
Досконально изучить «беларускую мову» сам Александр решил еще в начале двухтысячных, но оказалось, что на Урале это сделать невозможно — даже коммерческих курсов или частников‑репетиторов нет. В отличие, к примеру, от того же польского языка. Пришлось необходимую информацию (а это первоосновы) — правила фонетики, грамматики, словари — собирать по крохам в интернете и из всемирной сети познавать родную речь.

— Прежде всего потребность возникла у меня, — рассказывает Александр. — Я белорусский язык тоже не от рождения знаю. Когда я его изучал, хотелось получить методическую поддержку, но в Екатеринбурге белорусскому нигде не обучали. Пришлось обходиться своими силами. Я решил, что такие проблемы могут быть и у других, так почему бы не организовать школу?

В мае 2013 года на «Фестивале языков» в Екатеринбурге белорусская диаспора, а она в Свердловской области большая и дружная — до 20 тысяч человек, представила богато иллюстрированный стенд, рассказывающий о народных традициях. На фоне вышитых рушников, национальных нарядов и аппетитных драников Александр Блещик рассказал о проекте. Его сразу поддержали до десятка человек.

Ядро первых учеников не распалось, несмотря на растянувшийся на несколько месяцев процесс поиска помещения: проект некоммерческий и платить за аренду энтузиастам изначально было нечем. Место для занятий помогли найти сотрудники отделения Посольства Республики Беларусь в Екатеринбурге — библиотечный зал в Центре культуры «Урал». Столы превратились в парты, специально для проекта Александр принес раскладную грифельную доску и, естественно, флаг республики. И каждую субботу вот уже шесть лет с октября по май читальный зал на несколько часов превращается в учебный класс.

На одну из встреч для создания соответствующего антуража и «говорящих» фотографий я попросила Александра принести в класс что‑нибудь традиционно белорусское или самому прийти в вышитой белой льняной рубахе. В ответ он без всякой иронии спросил: «Хотите, картошки намоем? Ну что может быть более символичным для белоруса, чем она?» Правда, символов родного края в школе сейчас хватает — это и национальные орнаменты на учебных пособиях, тетрадях, на дипломах, которые выдаются выпускникам.

С тетрадями и учебниками история особая. Буквари и прописи на белорусском языке были для школяров на вес золота. Даже художественную литературу искали на книжных развалах, в букинистических магазинах, привозили из Минска.

Здесь свою лепту внес и «СОЮЗ»: в Беларуси собрали для Екатеринбурга образовательную посылку. Учебники и прописи предоставило Министерство образования. Многотомник Большого толкового русско‑белорусского словаря передало посольство республики. А книги классиков на родном языке — презент от обычных жителей Беларуси.

— Пришло посылок на 37 килограммов, устал с почты носить, — признался Александр.

Сейчас, по словам Блещика, в школе полный комплект всего необходимого для занятий. Формат школы тоже изменился: буквари и прописи остались на первом этапе обучения, а для тех, кто уже освоил мову, предусмотрены уроки по культуре и истории Беларуси. Причем учителями становятся бывшие ученики.

 «Шесть лет наблюдаем за этими занятиями, и не надоело. Вы не представляете, насколько интересно, с каким энтузиазмом люди познают родную для них культуру», — признались мне сотрудники библиотеки.

А ученики не скрывают той особой роли, которая сыграла в их жизни эта школа.

В башкирском селе Балтика всем миром восстановили сгоревший дотла белорусский музей

Здесь собрана уникальная коллекция самой разной утвари и предметов быта, которыми пользовалось не одно поколение белорусов, бережно хранятся пожелтевшие старинные книги и письма вместе с красочными изданиями о современной Беларуси. Удивительное место, которое завораживает и не отпускает. Здесь редко бывает тихо: заходят школьники, проводят веселые мероприятия местные жители, приезжают гости. В последний раз в музее надолго задержались заехавшие на пару минут «Белорусские песняры» — музыкальная группа из Минска.

— Ребята ехали с одного концерта, из Стерлитамака, на другой — в Уфу, а по дороге решили к нам заскочить, — рассказала руководитель центра Жанна Хализова. — Очень удивились, когда зашли в музей: все кругом свое, родное. А мы уставшим после концерта артистам еще и стол накрыли в лучших национальных традициях: с белорусскими драниками да башкирскими вак‑беляшами, бульоном. А потом гости затянули по‑белорусски, а мы подхватили. Зря что ли в нашем клубе уже много лет подряд действует народный ансамбль белорусский песни «Сябры»! Напелись мы, и все вместе в Уфу отправились. «Песняры» — на сцене работать, а мы — на них из зала любоваться.

Прохаживаясь по двум комнатам музея, заставленного экспонатами, за каждым из которых — своя история, невозможно поверить, что всего 6 лет назад ничего этого не было. Музей был, только совсем с другой, с богатейшей экспозицией, которую собирали по крупицам в течение многих лет. А в августе 2013‑го в Балтику пришла беда откуда не ждали: в только отремонтированный сельский Дом культуры ударила молния, загорелся второй этаж, где размещался музей. Огонь уничтожил практически все: кровлю, стены, полы, экспонаты. Здание могло сгореть полностью, если бы не решительность и мужество местных жителей, которые не раздумывая вступили в схватку с огнем до приезда пожарных.

Когда руководившая в те годы музеем Ксения Комлева пришла на пепелище, в глазах стояли слезы. Позже ей все же удалось найти несколько чудом сохранившихся вещей, например, альбом с фотографиями участников Великой Отечественной войны, вернувшихся в Балтику живыми, глиняную крынку с обгоревшим боком, но все же целую.

— Местные ребята, первые вошедшие в музей после пожара, говорили, что возле двери между музеем и библиотекой они увидели то, что потрясло их. Среди обрушившихся балок и сплошной черноты практически нетронутым огнем остался столик у стены с церковными книгами и старинной иконой, — вспоминает заведующая местной библиотекой Надежда Свистун.

Музей был душой села, а как жить без души? Будем собирать экспозицию заново, единогласно решили балтийцы. И принялись обследовать с пристрастием свои дома, гаражи, сараи. Организатором, вдохновителем и самым активным участником этой кампании стала Ксения Комлева. Добрую часть нынешней экспозиции она нашла на развалинах старых домов и надворных построек и в других малоприятных местах.

— Женщины, порывшись в бабушкиных сундуках, понесли подзорники и покрывала, шали, кружева и вышивку, — говорит Ксения. — Кто‑то из местных принес ухват для печи, я на очередном чердаке нашла целый клад: комод, патефон и маслобойку. Первые экспонаты хранили в одном из помещений сельсовета, который приютил нас на время ремонта сгоревшего здания. Поначалу все музейное богатство умещалось в небольшом уголке, но очень быстро стало завоевывать новые пространства. А когда два с половиной года спустя мы собрались в отремонтированный музей, готовить экспонаты к переезду пришлось не один день.

Как «СОЮЗ» помог бывшей узнице Освенцима найти семью спасших ее девушек

Читать эти страшные откровения нельзя было без боли в сердце. «Думаю, их прислал мне сам Господь, ведь они трижды спасали меня от верной гибели. Хотя смерть в тех условиях уже казалась почти обыденностью. Ежедневно сотни людей умирали от болезней, их умерщвляли газом, сжигали в печах, — вспоминала Мария Шинкаренко. — Не забыть, как круглые сутки дымил крематорий, где сжигали трупы военнопленных, евреев, цыган».

Когда к концлагерю стали приближаться войска Красной Армии, заключенных погнали в глубь Германии. Мария так ослабела, что не могла идти. Тогда Реня и Эмма подхватили ее под руки и тащили несколько километров до привала. На новом месте девушка подхватила тиф. И вновь спасли Реня с Эммой: подкармливали хлебом из своих паек...

Судьба пощадила девушек. Им всем удалось выжить. После освобождения из концлагеря Мария обосновалась в Москве, вышла замуж, родила сына и дочь. Сестры Реня и Эмма Реут вернулись в Беларусь. Девушки поддерживали отношения, ездили друг к другу в гости. Но со временем связь лагерных подружек прервалась. «Может, газета поможет их разыскать?» — спрашивала Мария Шинкаренко.

И чудо свершилось! Публикацию прочитала минчанка Лариса Гайдукова, работавшая тогда в газете «Советская Белоруссия» (сейчас «СБ. Беларусь сегодня»). Оказалось, что ее отец Альберт — родной брат Регины и Эммы Реут. Он также был узником Освенцима, с Марией Шинкаренко познакомился уже после войны. Она не раз приезжала в Беларусь, а Лариса с тетушками гостила у Марии Семеновны в Москве. Те очень теплые, почти родственные встречи сохранились в памяти навсегда.

— В первую очередь говорили о пережитом, — воспоминает Лариса Альбертовна, которая сегодня на заслуженном отдыхе. — Отца, тогда подростка, немцы схватили, когда он нес партизанам наган с патронами, в итоге оказался в Освенциме. А нашу бабушку с малолетней дочкой казнили, дом сожгли. Отцовских сестер Регину 22 лет и 14‑летнюю Эмму отправили в концлагерь. Просто чудо, что они встретились там... На Реню натравили овчарок, она так и осталась инвалидом на всю жизнь. Трагична была и судьба Эммы. Она пережила ужасы опытов «доктора» Менгеле. К счастью, в нацистских концлагерях все трое выжили. Отец в момент освобождения весил 29 килограммов, тетя Эмма — 28.

Как можно простить такое?! Альберт Реут и через много лет категорически отказался принять от немецкого государства денежную компенсацию за рабский труд в неволе. Не смог простить расправу над мамой, семилетней сестренкой...

Обо всем этом «СОЮЗ» рассказал 12 марта 2015 года в публикации «Мы звали ее Марийка». К сожалению, Регины, Эммы, Альберта Реутов в живых уже нет. А Лариса Гайдукова и Мария Шинкаренко созвонились.

На полотне «Минск 3 июля 1944 года» в лихом герое‑мотоциклисте уральский ветеран Дмитрий Суворов узнал самого себя

Памятная награда на парадном мундире ветерана заняла свое место рядом с боевыми орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу», которой Суворов был награжден за бои по освобождению Минска. В 1944 году, во время операции «Багратион», он, мотоциклист‑разведчик, одним из первых оказался в столице Беларуси. О том, как буквально ворвался на своем «Харлее» в историю, Дмитрий Николаевич рассказал во время встречи с корреспондентом «СОЮЗа» (номер от 11.02.2015 года).

— Так получилось, что я как связист и разведчик сопровождал на мотоцикле первую колонну советских танков, вошедших в Минск. До сих пор помню, как на рассвете 3 июля партизаны вывели нашу бригаду на окраину. С небольшого холма виден город в дымке. Солнце поднимается, туман рассеивается, и мы вперед. Я со своим «Харлеем» как единое целое, в руль вцепился и мчусь под обстрелом. Как черт носился по улицам, обеспечивая связь подразделений. А когда прорвались к центру, пришли с цветами женщины, дети. Радовались, кричали «ура!», — красочно рассказывал об освобождении Минска ветеран.

Причем свои слова иллюстрировал картиной известного художника Валентина Волкова «Минск 3 июля 1944 года», где в самом центре полотна — фигура боевого мотоциклиста в запыленном шлеме. По мнению уральского ветерана, он стал прототипом этого героя.

Как раз в это время Дмитрий Суворов начал писать мемуары о фронтовых годах. О том, как 18‑летним парнем, призванным из деревни Костромской области, попал на фронт и угодил сразу на передовую. Искать неопровержимые доказательства своей причастности к картине Дмитрий Николаевич и не собирался. «Возможно, художнику позировал кто‑то другой, — делился эмоциями Суворов, — но у истории свои доказательства».

— Закрою глаза — и память все рисует именно так: я в комбинезоне танкиста, в запыленной каске схватился за руль мотоцикла, потому что вот‑вот рвану вперед, а вокруг ликование, — поясняет мне Дмитрий Суворов, водя пальцем по иллюстрации картины, помещенной в книгу «Великая Отечественная война Советского Союза».

Именно в этой книге он впервые и увидел картину, когда случайно после войны приобрел в одном из магазинов Львова. В том, что «увидел на полотне себя», он признался тогда только жене и выяснять обстоятельства сюжета не стал. Заботы были другие, да и скромность мешала. Разыскивать художника Волкова или его родных, чтобы познакомиться и задать волнующие вопросы, не стал.

Зато корреспонденты ­«СОЮЗа» после беседы с уральским Суворовым встретились с внуком Валентина Волкова Сергеем Анатольевичем и узнали многие детали, как создавалось это монументальное полотно, которое стало для минчан символом Победы. Но точного ответа — кто стал прототипом разведчика на мотоцикле — так до сих пор и нет: в минуты ликования фамилий ни у кого не спрашивали.

В свою версию исторического события гвардеец (а это звание Суворов получил как раз за освобождение столицы Беларуси) Дмитрий Николаевич до сих пор свято верит. Но что‑то кому‑то доказывать не собирается. Всегда вспоминает слова из стихотворения Твардовского, что в бой шли «не ради славы, ради жизни на земле».

Медведица Нюра, приехавшая из Пензы в Минск на ПМЖ, готовится к свадьбе

Но пристроить, а уж тем более продать медведицу не получилось. Даже в Пензенском зоопарке отказали — там уже было на содержании два медведя. Но после публикации этой истории в «Российской газете» жизнь Нюры круто поменялась. Так случилось, что сотрудники Минского зоопарка как раз собирались ехать в Пензу за тигрятами. И тогда же узнали о горькой судьбе Нюры. Тем более белорусский «жених» медведь Тристан уже 9 лет тосковал в одиночестве: его подруга умерла от порока сердца. И вольер строился подходящий — новый, большой, как раз для семейной пары. Нюру в это время обследовали в Пензенском зоопарке: животное было здорово, хоть и истощено, страдало без сладкого.

Пока Нюрке собирали необходимые для переезда на ПМЖ документы, выжидали карантин и проводили полное обследование, наступила весна. В Минске к приезду медведицы готовились основательно: наводили лоск в новом вольере, закупили игрушки, продумали меню.

Дорогу до Минска Нюра перенесла без проблем. С личным знакомством Тристана и Нюры сотрудники зоопарка решили повременить. Сначала медведи должны «снюхаться»: их клетки находятся совсем рядом. Хотя жених сразу же учуял новую соседку и стал проявлять интерес. Тристан, как джентльмен, уступил даме новые покои, в которых Нюра сразу почувствовала себя полноправной хозяйкой: изучила водопад, личную берлогу, повалялась на лежанке, заглянула в дупло и песочницу — в общем, пошла обживать свой номер люкс. Внимание посетителей ей тоже льстит: Нюра сразу же начала позировать на камеры и стала чаще появляться на виду у людей.

Лично знакомить пару пока не спешат — Нюра еще маловата. Косолапые по очереди живут в своих вольерах, меняя «комнаты», чтобы привыкнуть к запаху друг друга.

— Сейчас оба отправились в спячку, — рассказала «СОЮЗу» последние новости из жизни медведей ведущий зоотехник Минского зоопарка Алевтина Тимашкова‑Красовская. — Просыпаются периодически — все-таки в условиях жизни в городской среде сон у них проходит по-другому. А сватать их будем попозже, пока еще наблюдаем. Весной снесем старый вольер Тристана и построим ему такие же комфортные апартаменты. Может быть, тогда и попробуем их ближе познакомить.