Сегодня «СБ. Беларусь сегодня» начинает цикл публикаций, посвященных преодолению последствий аварии на Чернобыльской станции. В ближайших номерах мы расскажем о роли государства в этом непростом деле, о людях, которые точно сильнее атома, о стране, которая живет. И будет жить!
«Ликвидировать последствия катастрофы мы были вынуждены одновременно с решением задач по восстановлению управляемости страны, спасению заводов, фабрик, сельскохозяйственных предприятий, социальной защитой людей. Многочисленные эксперты с видом знатоков твердили, что новоявленная республика не выдержит такого тяжкого бремени. Нам предрекали хаос и вырождение. Однако перед лицом общенационального бедствия белорусский народ, как это не раз бывало в истории, проявил истинный героизм. Он не опустил руки, нашел в себе силы сплотиться и потому выстоял».
Александр Лукашенко,
26 апреля 2016 года.
Cлова нашего Президента — оценка сделанного за тридцать лет, прошедших после аварии на Чернобыльской АЭС. И это тот случай, когда и в самом деле большое видится на расстоянии.
Преодоление
Нынче сверстана и выполняется уже шестая по счету Государственная программа по преодолению последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС — на 2021—2025 годы. И вот что сразу обращает на себя внимание, финансовая составляющая программы — почти 3 миллиарда рублей. И это больше, чем за предыдущую пятилетку. А в мире, позволю себе напомнить, пандемия, локдауны у всех практически соседей, сжавшиеся рынки и прерванные кооперационные цепочки, нас проверяют на прочность «друзья» свои и чужие. И, несмотря на все это, обязательства перед гражданами власть исполняет неукоснительно. Потому, как и запланировано, будут построены два корпуса детских реабилитационно‑оздоровительных центров в Витебской и Минской областях, и значит, еще большее количество детей из особых районов смогут оздоровиться. Цифры, средства, которые страна вкладывает в реабилитацию пострадавших регионов, согласитесь, немаленькие.Но ведь иначе нельзя. Почему, попробую объяснить вот так.
Если бы из четвертой части страны, на которой осело 70 процентов радиоактивных продуктов, выброшенных из реактора, выселить людей и оградить ее колючкой, а были доброхоты, которые вполне серьезно это предлагали, если бы не пришлось вкладывать миллиарды долларов в преодоление последствий катастрофы, то очень даже возможно, сегодня наша страна была бы богаче и сытнее.Только это была бы другая Беларусь. Без Полесья — Брагина, Наровли, Ветки, Кормы… Без Могилевщины — Славгорода, Краснополья, Черикова, Костюковичей… И, как мне кажется, не только я один не хотел бы жить в ее обрубке, который мало чем отличался бы от того огрызка, оставшегося от нее после позорного Рижского мира. О чувствах тех, кому это все могло быть уготовано, не говорю. Тот случай, когда все понятно без слов… И это — раз. А два — сдвинуть с места полешука, который корнями врос в свою землю, оторвать его от родных хат и могил, это еще та проблема.
А решать ее пришлось. Квинтэссенция этой беды — эвакуация только за 1986 год 24 700 жителей из 107 наиболее пострадавших населенных пунктов. Это было обязательное и, скажем так, компактное переселение, когда люди снимались с места целыми деревнями. Одновременно были ликвидированы сотни хозяйств, предприятий перерабатывающей промышленности, 265 тысяч гектаров сельхозугодий выведено из оборота безвозвратно, из‑за предельного превышения дозовых нагрузок.
Сегодня мало кто знает, но очевидцы помнят, какие огромные массы людей перемещались тогда по стране. Как шли нескончаемые, казалось, колонны автобусов, увозящие от опасности женщин и детей. Сколько материальных ценностей — машин, механизмов, сельскохозяйственных животных, да и просто товаров, которые оставались в магазинах, пришлось вновь взять на учет. Но все это, и многое‑многое другое, было.
Ответом на это стали «Тысяча дней после Чернобыля» — так назывался опубликованный в тогдашних республиканских газетах отчет о публичной встрече с общественностью комиссии Бюро ЦК Компартии Белоруссии и Совета Министров по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, которая состоялась 3 февраля 1989 года. По тем временам шаг это был невиданный — вместо традиционного президиума были впервые развешаны карты радиационного загрязнения, на сцене, в партере, на балконах установлены микрофоны: подходи, спрашивай, возражай. Интерес к встрече был такой, что задолго до ее начала у Дворца культуры профсоюзов собралось много людей, и автору этих строк, которому было поручено готовить отчет к печати, пришлось приложить некоторые усилия, чтобы попасть в зал.
Что впервые узнали люди в 1989 году?
• К 5 мая 1986 года из 50 населенных пунктов было эвакуировано 11,4 тысячи человек.• Более 140 тысяч женщин и детей проходят ежегодное оздоровление в санаториях и пионерлагерях — цена вопроса 30 миллионов рублей в год.
• На территории Гомельской области за время, прошедшее после аварии, построено 170 новых благоустроенных мини-поселков, а это 9770 квартир усадебного типа с хозпостройками.
• Только в 1987 году в пострадавшие районы направлено 600 врачей и 1687 средних медработников.
Вопросов было много и разных — от глобальных, касающихся генофонда нации и самого ее существования, до чисто бытовых: можно ли в детских садиках варить супы на костном бульоне? Ни один, поверьте очевидцу, без ответа не остался, а наш подробный отчет и впервые опубликованная карта радиоактивного загрязнения страны цензуре не подвергались…
Но пришло время оголтелой гласности, чернобыльского трибунала и чернобыльских шляхов, немало людей сделало на этой теме и политическую карьеру, и состояние. Картинка с натуры: на центральной площади постчернобыльского Брагина останавливается автобус, из него бодро сыплются депутаты Верховного Совета двенадцатого созыва и, внимания не обращая на встречающих их горожан, дружно вытаскивают дозиметры, которых здесь в глаза не видели, и деловито замеряют радиационный фон. Чтобы потом во Дворце культуры с полным знанием дела вещать, что жить здесь нельзя, что они все смертники и так далее…
А потом ответственность за принятие решений, касающихся жизней, здоровья, безопасности сотен тысяч людей, легла на плечи Президента страны.
И если каждый год в конце апреля Александр Лукашенко обязательно едет в пострадавшие районы, где сегодня проживает больше миллиона человек, дотошно и скрупулезно вникает в их нужды, нужно ли говорить, что в ставшей крылатой фразе «Любимую не отдают» есть и чернобыльский акцент.И еще один четкий неизменный посыл — свою страну мы по живому резать не будем.
Итог каждого визита Главы государства в пострадавшие районы — обязательный протокол поручений и контроль за исполнением. Так, во время первой поездки в Гомельскую область в 1997 году Президенту доложили о плачевной ситуации вокруг центра радиационной медицины в Гомеле. Это объект союзного, как тогда говорили, значения, его строительство было запланировано сразу после аварии, чтобы здесь лечились россияне, украинцы и белорусы. Страна развалилась, Россия и Украина отказались участвовать в финансировании, центр стал долгостроем. Решение Президента: миллион долларов из своего фонда для погашения долгов плюс еще 5 миллионов на само строительство, республиканский субботник с перечислением на эти цели заработанных на нем денег.
Сегодня Центр радиационной медицины — это краса и гордость страны. И россияне с украинцами в нем, да, лечатся, и японские медики приезжают сюда за опытом, а научные наработки центра высоко оценивают во всем мире.
К СВЕДЕНИЮ
С 1990 по 2010 год Государственных программ по преодолению последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, приоритетами которых были защитные мероприятия на пострадавших территориях, было четыре с общим финансированием 19,4 миллиарда долларов. Основная цель программы на 2010—2015 годы и до 2020‑го с финансированием в 2,3 миллиарда рублей — обеспечение устойчивого социально‑экономического развития постчернобыльских регионов. Более 60 процентов выделенных денег ушло именно на это направление.
ЦЕЛЯМИ ГОСПРОГРАММЫ ЯВЛЯЮТСЯ:
• социальная защита населения, пострадавшего от катастрофы на Чернобыльской АЭС;
• безусловное обеспечение требований радиационной безопасности;
• ускоренное социально-экономическое развитие и возрождение загрязненных радионуклидами территорий.
Из Государственной программы по преодолению последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС на 2021—2025 годы.
Возрождение
«Сколько дров наломали, преодолевая чернобыльские последствия, что еще не одно десятилетие понадобится, чтобы это выправить. Тогда думали, что в чернобыльских регионах можно все бросить, а жителей вывезти. Оказалось, не все так просто. Люди не прижились на новых местах, многие хотят вернуться, и в настоящее время эти процессы идут».
На сто процентов уверен, что к этому выводу Президент в свое время пришел, общаясь с людьми во время рабочих поездок. Надежда Ковальчук, или баба Надя, как ее все звали, и вовсе как‑то заявила мне: «И так нас все гоняли, пока я с Президентом не поговорила».
Брагинский район. Фермерское хозяйство «Надежное». Анна Абашина с сыном
Надежда Филипповна и ее муж Илья Александрович с Президентом не только говорили, но и домашним молоком угощали, когда он заглянул в их деревню Гридни Наровлянского района. Официально ее не существует — она выселена, а супруги Ковальчук — самоселы. Ну а стали они ими почему? Если оставить в стороне чисто лирические мотивы преданности своей малой родине, то потому, что в сумятице первых послеаварийных лет принималось множество решений, в том числе и не всегда, в силу разных причин, до конца просчитанных. Вот со временем и оказалось, что идея строить для переселенцев поселки в чистом поле — из разряда нежизнеспособных. В них омертвлены огромные средства, а люди не прижились, возникло такое явление, как самоселы. «Гонять» их, как баба Надя говорила? Создать условия, пустить автолавки, подключить медицину, связистов, службы жизнеобеспечения — принимает решение Президент.
Сегодня нет, увы, в живых ни бабы Нади, ни деда Ильи, но пример того, как не стали ломать дров, а подошли к делу с умом, привлекли тех, кого происходящее коснется в первую очередь, — Губичи. Сейчас это процветающий, со всей инфраструктурой агрогородок в Буда‑Кошелевском районе, а до аварии был небольшой, ничем не приметной деревней. Но именно сюда в 1986 году в полном составе «десантировалось» население деревни Крюки Брагинского района. Есть возможность из первых уст узнать (а это вполне себе можно назвать везением), как это было:
— В 1986 году я работал председателем сельского Совета в Крюках. О том, что станция взорвалась, а она у нас рядом, через реку, мы узнали 1 мая. Уровни радиации оказались запредельными, до рентгена в час, и потому 4 мая за нами закрылась зона отчуждения — колючая проволока в 14 рядов, сигнализация. Переселились ближе к Брагину в деревни Петрицкие, Селец, вагончики нам подогнали. Решался вопрос выбора места, где остаться жить. Уезжать далеко никто не хотел, хотя можно были поехать к детям в любую точку Союза, — несколько семей уехали в Москву, например. Для новой деревни уже было отведено место в чистом поле возле Чемерис и Хракович, мы уже забивали колышки, делали такую же, как в Крюках, планировку. Потом врачи сказали, что нам здесь оставаться нельзя, надо выезжать. Люди были настроены так: хоть в Казахстан, но только вместе. Руководство области дало возможность выбора. Мы ездили в Светлогорский, Рогачевский, Жлобинский районы. Выбрали в итоге Губичи. Рядом лес и речка — это было главным пожеланием к новому местожительству. Построили только 139 домов, остальных поселили в близлежащих Недайке и Старой Буде. В июле 1986‑го здесь были только забитые колышки, нам под жительство дали 40 «бамовских вагончиков» и палатки, а 27 декабря я последним заселился в новый дом. Такие были темпы.
Михаил Рыбик, а это его слова, с земляками из Крюков все эти тридцать пять лет. Был заместителем председателя колхоза, председателем сельсовета, сейчас директор КСУП «Губичи‑Агро». Он, а еще его предшественник и товарищ Николай Гуляй и есть та цементирующая сила, которая позволила без драм и трагедий адаптироваться к новым условиям.
Таких примеров, как Губичи, немало. В Гомельской области одним из самых показательных можно назвать агрогородок Холмеч. Это, по‑моему, настоящая жемчужина в ожерелье Полесья, самый удачный пример организации сельского социума. В Могилевской области под переселенцев создан целый Дрибинский район, новое дыхание и статус получил сам Дрибин, своими стали в агрогородках Михеевка, Трилесино, Пудовня.
Важно и то, что верные, принятые после совета с народом решения, четкое их исполнение выбивают почву из‑под ног «ликвидаторов» со столичного асфальта, которые все эти годы пророчествуют и кликушествуют, предрекая беды, несчастья и скорую смерть сотням тысяч людей.
Валерий Шляга, с 25 апреля 1986‑го заместитель, все последующие годы председатель Наровлянского райисполкома, вспоминает:
— Страшнее пустых улиц была пустота, которая вползала в души тех, кто решил остаться. Жесткий психологический прессинг — тогдашние СМИ нас чуть ли не смертниками называли. Массовый отъезд кадров: хозяйственников, врачей, учителей… А как быть с людьми, которые решили остаться здесь жить? Поэтому в 2004 году наровлянцы прямо спросили у Александра Лукашенко, будет ли их район существовать. Президент ответил положительно.
Валерий Васильевич и десятки, если не сотни, собеседников едины в одном: системная, продуманная и кропотливая работа по минимизации последствий аварии, обеспечению безопасных условий жизни людей начата именно по инициативе Александра Лукашенко сразу после того, как он стал Президентом страны. И все принимаемые им решения, поручения по корректировке действий государственных органов и исполкомов, они оттуда — из наровлянских Гридней и Завойти, Ельска, Славгорода, Брагина… Давайте посмотрим, что это были за поручения и как они реализованы.
Александр Лукашенко во время посещения Гомельской области в 1997 году. Республиканский научно-практический центр радиационной медицины и экологии человека был построен в 2002 году.
Пять лет назад я стоял на до сих пор фонящем асфальте Чернобыльской АЭС и в упор смотрел на известный всему миру саркофаг, еще не укрытый конфайнментом, и почему‑то думал не о чем‑то патетическом, приличествующем случаю (типа средоточие вселенского зла, преддверие ада и так далее), а вот о чем.
О том, что человеческая жизнь зачастую короче, чем период полураспада некоторых радиоактивных элементов, что только по прошествии десяти этих периодов, примерно через три столетия, земля окончательно очистится от радионуклидов. А значит, начатое нынешними поколениями непременно будет продолжено и закончено теми, кто придет нам на смену. Ибо другого не дано. И другой земли у нас, белорусов, нет.
«За все время реабилитировано чуть больше 20 тысяч гектаров сельхозугодий, которые подверглись невысокой плотности загрязнения. На остальных территориях тоже наблюдается положительная динамика: из-за естественного распада почти наполовину уменьшилась концентрация в почве цезия-137 и стронция-90, которыми загрязнено 864,4 тысячи и 288 тысяч гектаров соответственно».
Ирина Кучинская, заведующая сектором сельскохозяйственной радиологии и охраны окружающей среды Минсельхозпрода.
«Мы уехали из Наровли в 1990-м. Получили жилье в Верхнедвинске. Все, кажется, хорошо, но не наше все, не наровлянское. Извелся на нет муж Леонид. Два с чем-то года прожили здесь и почти каждые выходные ездили в Наровлю. Проезжаем Мозырь, поворот второй, Наровля скоро, а мой Леня ехать не может — слезы глаза застят».
Оксана Лебедь, жительница Наровли.
«Я часто задаю вопрос: «Почему же так страшно и горько все вышло?» Мне отвечают: Богу, мол, тоже нужны хорошие люди. Но если бы Господь знал, как они нужны нам, мне».
Людмила Игнатенко, вдова Василия Игнатенко.
«Вы должны понять, зачем вам атомная энергетика. Она влечет за собой шлейф технологических последствий. Это наука, повышение интеллекта, вы живете уже в другом мире, формируете новый технологический уклад. Атомная станция создаст целый слой креативных профессий, и через двадцать лет вы ощутите последствия этого индустриального шага».
Александр Новиков, заместитель технического директора по безопасности ГСП «Чернобыльская атомная станция».
2001 год
Согласно протоколу поручений Президента начата переспециализация хозяйств загрязненных районов. Цель: не только получить чистую продукцию, но и улучшить социальную атмосферу в районах. Планируется облагородить обветшавший облик деревень, в развитие которых уже много лет не вкладывались средства. Деньги на благоустройство улиц и дорог в 13 пострадавших районах Гомельской области (250 миллионов рублей в действующих тогда ценах) перечислены из бюджета страны. Несмотря на высокие цены на топливо и затраты на обслуживание автобусов, решен вопрос бесперебойной доставки детей из отдаленных деревень к школам.
2002 год
Обещание, данное жителям во время их посещения в апреле — мае, Президент сдержал и под занавес года принял участие в открытии центральной районной больницы в Костюковичах и специализированного диспансера в Гомеле. Эти объекты — долгострои еще времен Советского Союза. В Костюковичах, например, строительство началось в 1991 году и закончено лишь благодаря тому, что указом Президента объект был включен в одну из чернобыльских госпрограмм. Долгострой в Гомеле Александр Лукашенко посетил накануне годовщины чернобыльской трагедии и дал поручение ввести первую очередь к концу 2002‑го, обеспечив при этом сокращение его стоимости на 25 процентов.
2006 год
Выступая 21 апреля перед жителями Октябрьского района по случаю завершения газификации Полесья, Глава государства подчеркнул: «Именно интересы людей, стремление максимально защитить их от последствий чернобыльской катастрофы, улучшить качество жизни заставило нас самым серьезным образом взяться за газификацию страны. За период с 1995 года мы смогли сделать больше, чем за все предшествующие». В Гомельской области голубое топливо получили все 18 городов, 12 поселков городского типа и почти 230 населенных пунктов.
2009 год
В поселке Комарин Брагинского района Президент анонсирует новый этап в работе по минимизации последствий аварии — переход от реабилитации пострадавших территорий к их активному возрождению и развитию. Хорошим показателем того, что возрождать этот край необходимо, Президент посчитал и то, что в предыдущем году сюда приехало людей больше, чем выехало.
2011 год
21 апреля Президент посетил Лунинецкую центральную больницу, новое здание которой было введено годом ранее. Одновременно стационарное лечение здесь могут пройти 246 человек. По поручению Главы государства открыто отделение гемодиализа, которое работает в две смены и оказывает помощь больным из трех районов.
2020 год
26 апреля Президент работает в Наровлянском районе и напоминает о своем предложении, чтобы в Брагинском, Наровлянском и Хойникском районах подумать о создании многопрофильных производственных объединений‑холдингов, включающих, например, сельхознаправление, лесопиление, заготовку, возможно, еще что‑то. Возвращаясь к теме чернобыльских территорий, Глава государства подчеркнул, что предстоит решать уже не те проблемы, которые были 25—30 лет назад. И это, на мой взгляд, ключевой и важный для понимания того, что уже сделано, как мы продвинулись в преодолении чернобыльской напасти, момент. Если тридцать лет назад мы думали, можно ли вообще жить и выжить на пострадавших территориях, то сейчас думаем, как улучшить качество жизни еще больше.
kuchko@sb.by
