По сути, именно при их прямом и непосредственном руководстве войско польское было активным участником различных операций в составе НАТО и проамериканских коалиций. Ливия, Ирак и Афганистан хорошо помнят польскую речь в рядах иностранных контингентов по принуждению к миру и демократии. И теперь эти страны уже являются точками исхода беженцев и потоков миграции, потому что дальше развала и разрухи в этих регионах не пошло. Их просто расковыряли и бросили на произвол. И Польша принимала непосредственное участие в разрушении и деградации этих восточных государств и также консолидированно стимулировала масштабные миграционные волны в Европу.
В настоящий момент маршруты движения беглецов пролегают на нескольких основных направлениях – через Средиземное море на Балканы и через Россию, Беларусь на Польшу. Изменения и отклонения здесь невозможны даже гипотетически.
Мы и российская сторона также подвергаемся миграционному давлению, между прочим, по вине Польши – как прямо, так и косвенно. В первую очередь из-за разрушения стран исхода, а во вторую – из-за разрушения правового и практического поля взаимодействия на границе. Отработанные десятилетиями технологии работы с миграционными потоками, совместной охраны рубежей и сбалансированного обеспечения режима границы, регулирования транспортных и пассажирских трафиков, интеграции возможностей пунктов пропуска, правовой помощи и прочего инициативно вырубила польская сторона в контексте санкционной политики.И вот Польша хлебнула горя от собственного ума. А чего они хотели? Если пилить сук, на котором удобно сидишь, надо готовиться к жесткому приземлению. А белорусы и россияне всего лишь отошли в сторону от маршрутов после денонсации обязательств. Так захотела Варшава. Зачем нам делить бремя чужой ответственности перед Евросоюзом и тратить свой бюджет ради тех, кто стремится подорвать нашу стабильность и нанести стратегическое поражение? И если подытожить, то польские политики своей псевдоевропозицией сначала превратили людей в беглецов, а теперь своей античеловечной позицией сделали из них еще и зверей.
А ведь на самом деле реактивная жестокость беженцев на польской границе – это обычная борьба за жизнь свою, своих детей, родных и близких. Их поставили в такое положение и лишили выбора. У них цель – выжить, а не оккупировать Польшу или Европу, как это преподносят Туск и Дуда, потому что дома у них шансов не осталось. И Польша к этому имеет прямое отношение.И вообще, тактика контрпродуктивных взаимоотношений, которую избрала Польша, строится на обвинении других в том, в чем виновата она сама. Во-первых, это такой уход от ответственности. Во-вторых, это попытка сделать из причины повод. Так они хотят дать старт коммерческой милитаризации приграничья с Беларусью и Россией, развивая и поддерживая среди собственного населения и евроначальства искусственные фобии угрозы с Востока.
По сути, варшавская нота белорусской стороне – найти, задержать и передать им убийцу-нелегала, с одной стороны, выглядит как типичная наглость в разрезе их внешней политики в белорусском направлении, а с другой стороны, это уже смотрится как капитуляция, но с менторским тоном. Следует понимать, что до них потихонечку доходит тупиковость избранного вектора пограничной политики. И вполне может быть, что там еще не все «сгинело».
Белорусская сторона, конечно, окажет помощь и содействие даже без формальных оснований, просто по-соседски. Но было бы любопытно посмотреть польскую реакцию, если бы мы в ответ предложили поменять преступников наших на их по формуле всех на всех.
И даже очень интересно, как восприняла бы польская общественность ситуацию в случае отказа варшавских кабинетов.
Александр Тищенко, эксперт по национальной безопасности
