— С удивлением узнала, что на лидское телевидение ты изначально пришел в качестве водителя. Не самое типичное начало карьеры в журналистике, скажем прямо.
— Начну с того, что ни о каком телевидении я никогда не думал, хотел остаться в армии, сделать карьеру там. Но армия тогда и армия в 2024‑м — это две огромные разницы. Сейчас продолжил бы службу с удовольствием. Вижу, какое у ребят отношение к армии, какая классная материально‑техническая база, как проходит подготовка. Солдаты реально гордятся службой, а тогда нас только учили ею гордиться. В общем, вернулся из армии, и друг предложил пойти на Лидское ТРО. А я в детстве увлекался фотографией. У отца была видеокамера, он тяжелоатлет, снимал соревнования. Поэтому все школьные годы у меня прошли не в учебе, а в телевизоре. Причем мне было интересно именно закулисье, не вылизанная постановочная история, а реальная. Телевидение казалось чем‑то фантастическим… Первое, что спросили на собеседовании: «У тебя есть права?» Оказалось, им нужны были не операторы или корреспонденты, а водители. Но я был готов — это же телевидение! Уже работая водителем, начал снимать. Никто не противился: если у тебя получается, если хочешь и можешь — пожалуйста. Я ведь почему пошел работать на телевидение? Мне всегда было важно сделать что‑то полезное: для людей, города, страны. Верил еще с детства: если есть проблема, люди «из телевизора» непременно помогут. И не разочаровался в телевидении до сих пор, более того, уверовал в его силу.
— Но ты ведь тоже наверняка часто слышишь такое: «Ой, да вы все равно этого не покажете…»
— Наоборот, люди идут в прессу в надежде, что их услышат, что журналист поможет.
Благодаря силе телевидения огромное количество проблем решается, причем оперативно и четко, особенно сейчас, в Год качества.Каждая горячая линия — это не для галочки. Приведу пример: когда я только пришел на Лидское телевидение, горячая линия выходила по утрам. И к вечеру журналисты уже должны были дать в эфир информацию: кто принял к сведению, что сделано для решения проблемы, к какому сроку должен быть закрыт вопрос. Представляешь, на каком эндорфине мы работали? Мы, журналисты, были реальными героями города. Это непередаваемое чувство гордости от проделанной работы и от того, что ты принес пользу. Кроме того, я уверен: журналист должен чувствовать, что волнует зрителей или читателей. Должен понимать, какими проблемами они живут, в какой атмосфере эти люди ехали сегодня на работу и что они смотрели накануне вечером по телевизору. Если ты не чувствуешь свою аудиторию, то начинаешь жить какими‑то мифами, представлениями, которые реально могут быть оторванными от жизни. Именно поэтому в том числе в августе 2020‑го я пошел в толпу снимать обратную сторону «мирных» протестов. Я хотел увидеть своими глазами, что происходит, чтобы мне потом не рассказывали, как и что там было. Некоторые журналисты, чего уж тут скрывать, заняли тогда выжидательную позицию. Никто не знал, как и что будет дальше. А я чувствовал, что не имею права сидеть дома и не видеть того, что происходит. Не имею права быть в глухой зоне. Поэтому пошел. Наблюдал, слушал толпу, делал выводы. Видел, как натаскивали народ не выходить на работу. Как гордились тем, что выгнали из песочницы ребенка милиционера… И думал: «Разве это наши люди, разве это белорусы?» Так резко они озверели.
— Тебе ведь самому тогда здорово досталось…
— Когда толпа кинулась на меня, я начал вести прямую трансляцию. Хотел показать, что это за люди и как они относятся к тем, чья точка зрения не расходится с государственной. Мне и моей семье угрожали, чуть позже разбили окно в квартире, бросив бутылку... В обиде ли я? Нет, потому что увидел: они настолько живут в своем мире и так легко внушаемы, что их остается только пожалеть.
— Весной 2021‑го ты переехал в Минск и устроился на ОНТ. Это твой земляк Игорь Тур подсобил с работой?
— Не совсем, хотя он помог связаться с нужными людьми. На ОНТ я пришел из‑за Марата Сергеевича Маркова (министра информации Беларуси, в то время — председателя правления ЗАО «Второй национальный телеканал». — Прим. ред.). Я его лично не знал и вживую на тот момент даже не видел. Но как‑то включил программу «Марков. Ничего личного». Дело было уже осенью. Не помню, кто был гостем передачи, но хорошо запомнил слова ведущего.
Он сказал примерно следующее: мы признаем ошибки и действовать так, как действовали раньше, уже не будем. Не будем молчать, будем работать на опережение, быстрее оппонентов. У нас для этого есть силы и ресурсы.И я подумал, что хочу работать с этим человеком. А попасть на ОНТ тогда было нелегко. Но в конце концов все получилось.
При этом я никогда не хотел работать в столице на центральном канале. Потому что люблю все делать сам. Параллельно с работой в Лиде у меня была своя студия по созданию коммерческого контента, в том числе для российских телеканалов. Я сам снимал, сам монтировал, но еще и потому, что не мог позволить, чтобы моими глазами кто‑то другой смотрел через камеру. А на центральных каналах есть разделение труда: оператор снимает, корреспондент пишет, монтажер собирает сюжет. Я так не хотел. На региональном телевидении делал все так, как считал нужным.
Мне вообще нравится такая фраза: «Слушают тех, кто говорит, смотрят тех, кто показывает».Жизнь настолько интересная, что лучше показывать ее без всяких фильтров и прикрас. Поэтому я говорю и показываю. В 2020‑м государственные СМИ быстро сгруппировались и поняли: людям все нужно объяснять. Что и чем чревато, почему происходит так, а не иначе.
— Ты активно ведешь соцсети, выкладываешь свои сюжеты, в том числе и там. Подписчиков достаточно. Зачем тебе нужна эта дополнительная нагрузка в виде блогерства? Телевидения уже не хватает?
— Подписчиков, кстати, раньше было намного больше, но в 2020‑м аккаунт в Instagram и других соцсетях снесли из‑за жалоб на то, что поддерживаю «рыжым». Поэтому четыре года назад начал все заново. А зачем это нужно? Дело в том, что через соцсети я тоже помогаю, показываю реальные случаи и истории, когда проблемы решаются и когда на них обращают внимание. Кроме того, много лет назад создал самый крупный канал по поиску пропавших вещей в Лиде и до сих пор администрирую группы в соцсетях. Дело в том, что сам постоянно что‑то терял: то телефон, то ключи. А обратиться в Лиде было, в общем‑то, и некуда, разве что в милицию. Но не будешь же каждый раз бегать туда с заявлениями! Поэтому создал канал в соцсетях. Многие и не знают, что я его админ. Каждый день публикую по 5 — 10 объявлений, даже находясь в Минске за 200 километров. Есть пара свободных минут — смотрю, изучаю, делаю пост. Представляю себя на месте человека, потерявшего что‑то важное. Не раз помогал в том числе и тем, кто хейтил меня в 2020‑м. Причем человек даже не знал, что вещь нашлась благодаря мне. Люблю помогать еще и для того, чтобы потом никто не сказал: таких людей не бывает.
leonovich@sb.by
