Худрук музыкального театра Адам Мурзич: «Разделяем все беды, радости и успехи нашего народа»

Недавно на сцене Белорусского государственного академического музыкального театра прошла громкая премьера мюзикла «Ромео vs. Джульетта. ХХ лет спустя» поэта Карена Кавалеряна и композитора Аркадия Укупника в постановке режиссера и балетмейстера Ильи Устьянцева. С художественным руководителем театра, заслуженным работником культуры, одним из лучших педагогов по вокалу, чьи ученики давно покорили не только белорусские подмостки, но и сцены Большого и Мариинского театров, «Метрополитен-опера» и «Ла Скала», Адамом Османовичем Мурзичем мы поговорили не только о премьере, но и о том, как сохранять необходимый микроклимат в творческом коллективе и как заинтересовывать публику национальным материалом.

— Наш театр сегодня живет насыщенной творческой жизнью, но не в отрыве от происходящего вокруг. У каждого есть свое мнение. И мы разделяем все беды, радости и успехи нашего народа. Сегодня многое зависит от руководителя творческого коллектива. Мне очень жаль, что в год 100-летия Купаловского театра распалась его прекрасная труппа, и здесь вина полностью на директоре. Он подставил всю труппу. После августовских событий я разговаривал с нашими солистами, с артистами оркестра, предложил: если есть такое желание, запишите музыкальные обращения в поддержку мирного разрешения всех конфликтов. Таким образом мы нашли какое-то взаимопонимание. Самое главное в театре — это микроклимат. Всегда нужен диалог, и он должен происходить.

— Адам Османович, мы видим, что творцы сегодня придерживаются разных точек зрения — кто-то выступает за эволюционный путь развития общества, кто-то за радикальные изменения.

— Творцы должны заниматься своим делом — творчеством. Это моя позиция. И это связано прежде всего с экономикой. Быт определяет сознание. Если мы будем выпускать качественный продукт, а значит, и зарабатывать деньги, то станем лояльнее относиться и к точке зрения друг друга.

В национальных театрах одни зарплаты, а у нас совершенно другие. Но мои ребята хотят работать. И я скажу честно, чувствую ответственность за свой коллектив. Конечно, возраст есть возраст, но пока есть силы и голова варит, буду работать.

Нас в этот период сплотила премьера «Ромео vs. Джульетта. ХХ лет спустя». К нам приехали Карен Кавалерян и Аркадий Укупник на кастинг. К тому же весь август мы работали — повторяли репертуар и с 1 сентября вышли к зрителю. Были кое-какие отмены из-за пандемии. 12—15 человек из труппы у нас переболело, а всего 10 процентов коллектива. У нас работает где-то 450 человек, так что 45 сотрудников вирус не миновал.

— В том числе и вас. И сейчас существуют две точки зрения: после пандемии мир изменится к лучшему или останется прежним, так как никуда не денется желание одного индивида доминировать над другим. Второй точки зрения, в частности, придерживается сценарист и писатель Юрий Арабов.

— Я согласен с Арабовым. Увы, к лучшему людские взаимоотношения не идут. Это уже потеряно во многом. Потеряно или теряется.

— Тем не менее через многие постановки вашего театра («Шалом алейхем! Мир вам, люди!», «Свадьба в Малиновке», «Еврейское счастье») вы призываете зрителей к миру и согласию, к толерантности и принятию чужой точки зрения. Вас слышит зритель?

— Мне кажется, что слышит. Но к нам приходит определенная публика, как я ее называю, публика двадцатого века.

— Возрастная?

— Да. Это люди со своими устоями, со своим определенным чувством ностальгии. И эта преданная нам театральная аудитория сегодня, к сожалению, не расширяется. Молодой зритель у нас редкий гость. Затрудняюсь сказать, пойдет ли он на «Ромео vs. Джульетта. ХХ лет спустя». Может быть, сарафанное радио разнесет, что спектакль хороший. Но пока новое поколение нас как-то не жалует. Да, приходят дети актеров, знакомых, дети наших постоянных зрителей — но это все лишь очень малая часть.

— Адам Османович, при вашем художественном руководстве в музыкальном театре такое направление, как национальный мюзикл, вышел на новый уровень, появились спектакли «Софья Гольшанская», «Купала: жизнь среди молний», затрагивающие тему национальной идентичности. До этого с успехом шел «Стакан воды» композитора Владимира Кондрусевича. Что собираетесь делать в этом направлении?

— «Стакан воды» сохраняется в нашем репертуаре. «Софью Гольшанскую» публика приняла хорошо, а вот наш «Купала…», по-моему, еще недооценен. Есть проект по истории Барбары Радзивилл от композитора Кима Брейтбурга. Музыка написана лихо, в чем-то по эстетике переплетается с «Голубой камеей». Есть предложение от белорусского композитора Дмитрия Долгалева.

— Национальный мюзикл в основном обращен в прошлое. Вы представляете себе мюзикл о современности? Свердловская музкомедия, с которой вы плодотворно сотрудничали, смело шла в этом направлении.

— Шла и идет! Светлая память ушедшему от нас замечательному директору екатеринбургского театра Михаилу Сафронову…

Я уверен, если брать белорусскую тему, это должно быть что-то беспроигрышное.

Это должно быть написано современным языком и понятно прежде всего той части молодой аудитории, которая к нам не ходит. Название должно быть хлестким и рейтинговым. И конечно, такая постановка нам сегодня очень нужна. Что это за белорусский театр без белорусского современного мюзикла?

— Как вы все-таки решились предложить минскую сцену таким маститым авторам, как Карен Кавалерян и Аркадий Укупник?

— Таким монстрам, я бы сказал (смеется). Как-то раздался звонок от Карена Кавалеряна с приглашением посетить этот спектакль в Московском театре оперетты. Наша труппа ведь уже работала с ним раньше. Это совпало с какой-то гастрольной поездкой, и вместе с нашим предыдущим директором Александром Петровичем, который сейчас перешел в Большой театр Беларуси, мы посмотрели спектакль. Конечно, там такие звездные имена! Режиссер Алексей Франдетти, лауреат «Золотой маски», прославленный художник Вячеслав Окунев! Богатство и красота неописуемые, лучшие эстрадники в главных ролях — фактурные, красивые, голосистые. Настоящее мюзикловое пение. Все передовые театральные технологии.

После спектакля мы очень сильно задумались с Александром Евгеньевичем и решили, что он стоит того, чтобы его поставить на нашей сцене. Конечно, немного скромнее, но тоже на уровне. Я позвонил Кавалеряну и сказал: если вы, учитывая наше пролетарское происхождение, пойдете на уступки по гонорарам, мы спектакль возьмем. Не будем ужиматься, постараемся все сделать красиво. Они согласились и приехали на кастинг. Он проходил сложно — ребята наши очень волновались.

…Честно говоря, я поражен, что Аркадий Укупник, композитор-песенник, написал такую музыку. Я это теперь на всех углах говорю. Его музыка не просто поется артистами, он в мелодическом движении интонационно помогает им правильно вести роль! Такие он нашел интонации! Карен Кавалерян вообще превзошел самого себя. Какая нужна смелость, чтобы взять шекспировский сюжет и таким изящным русским литературным языком его продолжить?! Я слабый ценитель поэзии, но все равно кайфую от его рифм и метафор. Все очень метко и точно.

Мои ученики из Мариинского театра подсказали обратить внимание на талантливого молодого режиссера и балетмейстера Илью Устьянцева, с которым мы сразу нашли общий язык, и труппа тоже. Все были им просто очарованы. Ни разу никто не слышал от него повышенных интонаций. Он работал легко и за двадцать дней связал спектакль в единое целое. Наш молодой режиссер Валерия Чигилейчик работала рядом с ним ассистентом и тоже приложила большие усилия к общему результату. Илья уехал на полтора месяца, вернулся 3 декабря, и 11-го мы уже вышли с премьерой к зрителю. Вот такое счастье нам выпало.

— Ваши ученики выступают по всему миру. Например, Александр Рославец в 2018-м дебютировал в миланском театре «Ла Скала», а в 2019-м уже и в «Метрополитен-опера». Беларусь — поставщик музыкальных кадров?

— Еще один мой ученик — Глеб Матвейчук — сегодня настоящая звезда, горжусь им. Да и много кто еще. Есть вопросы к академии музыки и академии искусств. К сожалению, в академии музыки ликвидировано бесплатное подготовительное двухгодичное отделение в прежнем виде, которое играло очень большую роль. Теперь оно платное и длится только год. И предпочтение отдается иностранцам, способным платить за учебу. Академия искусств не имеет своего подготовительного отделения, которое готовило бы певцов-актеров для музыкального театра.

А вообще, артистам, конечно, надо платить. Если мой ученик может петь в Мариинке и снимать квартиру за тысячу долларов, почему ему не раскрыть себя? Сегодня белорусские таланты покоряют весь мир. И на конкурсе Чайковского наши ребята всегда на высоте. Но надо создавать такие условия, чтобы им не хотелось никуда уезжать.

Есть еще один парадокс. Белорусские дети побеждают в мире, вспомните «Евровидение». Не знаю, будет ли это интересно нашим читателям, но тут есть очень важный момент, связанный с педагогами. Когда начинается мутационный период, важно закрыть юному певцу рот и переждать, чтобы мутация прошла. Потом начинать работать снова. Наши дети гасят свои голоса в эстраде, пока не теряют их окончательно. Их выжимают как лимон. Это неправильно. Все соки из юных певцов выжимать нельзя.

pepel@sb.by