Считается, верят не тем, кто говорит правду, а тем, кто искусно врет. Патологические лжецы, интриганы с невинными глазами, люди с богатым криминальным прошлым в любой ситуации умеют сохранять самообладание. Распознать тех, у кого совесть нечиста, способен полиграф. Чтобы понять, как он работает, корреспондент «Знаменки» согласилась опутать себя проводами и ответить на неудобные вопросы.
В кресле нужно сидеть не шевелясь, глядя в стену прямо перед собой
Волнующий антураж
Там, куда я отправилась, тестируют не потенциальных сотрудников фирмы, а лиц, подозреваемых в совершении тяжких преступлений, свидетелей, которые что-то знают, но молчат, потерпевших (они тоже не всегда бывают искренни). Теоретически каждый из них вправе отказаться от детектора лжи, но на практике они этого не делают: не соглашаешься – значит, тебе есть что скрывать, а это косвенное указание на виновность или причастность к уголовно наказуемому деянию.Хотя моя биография для оперативников интереса не представляет, перед испытанием слегка нервничаю. Напрягает неизвестность: о чем будут спрашивать? О работе? Политике? Личном?
Место тестирования уверенности в себе не прибавляет: созданное в 2002 году отделение психолого-технического обеспечения раскрытия преступлений криминальной милиции УВД Могилевского облисполкома находится в здании за высоким забором, обнесенном колючей проволокой. Ловлю себя на мысли: «Как в тюрьме. Если меня на входе так передернуло, что дальше-то будет?»
Прибор, закрепленный на пальцах, «считывает» реакцию кожи
Дальше было заявление, что соглашаюсь пройти полиграф добровольно; кабинет с «пыточным креслом» (на котором – подумалось мне – наверняка тестировали реальных душегубов), включенные камеры фотовидеофиксации и, собственно, сам допрос. Или все-таки опрос? «Надо было хлопнуть валерьянки, – подумала я. – Когда нервы в порядке, можно полиграф перехитрить».
Кнопка в ботинке и пионерская песня
Лайфхаков, как обмануть «машину правды», в интернете полно. Начальник отделения психолого-технического обеспечения раскрытия преступлений Андрей Пристромов уверяет: не работает ни один. И, словно прочитав мои мысли, уточняет: «Успокоительные или алкоголь накануне проверки на полиграфе принимать нельзя. Иначе это будет считаться противодействием».– Как кнопка под пяткой? – включаю журналиста. – Читала: если на неудобном вопросе на нее нажать, болевой эффект перебьет остальные эмоции.
– Приложите градусник к батарее или макните в горячую воду – и вот вам нужные для больничного 39 градусов. Только едва ли вы сможете проделать эту манипуляцию в присутствии доктора, – парирует Андрей Валерьевич. – Здесь принцип тот же.
Датчики на груди показывают амплитуду дыхания
Прилагающийся к полиграфу «Диана» специалист и есть главный распознаватель лжи. Именно он составляет вопросы, задает уточняющие (всего их бывает до 300), при необходимости меняет формулировку, считывает и аккумулирует показатели. На основании проверки, которая длится от двух до трех часов, делает выводы.
Обмануть профи с почти 20-летним стажем нереально, хотя пробовали многие, признается подполковник:
– Если человеку есть что скрывать, он пытается принять меры, помогающие затормозить собственные реакции. Например, заранее мажет пальцы, на которые потом вешают датчики, антиперспирантом, чтобы заблокировать потовые железы. Как-то заметил, что испытуемый, ничем не выдававший волнения, после каждого ответа едва заметно беззвучно шевелит губами. Выяснилось, что его, в прошлом спецназовца, в бытность СССР учили: чтобы обмануть полиграф, надо петь про себя «Взвейтесь кострами, синие ночи».
Выдохнуть и успокоиться
В обстановке кабинета – ничего агрессивного: нейтральные цвета, стол, компьютер. Даже «инквизиторское кресло» выглядит вполне уютно. На стене – грамоты Андрея Пристромова и его коллег.
– Грамоты – один из элементов демонстрации психологического преимущества, наглядное свидетельство того, что испытуемый имеет дело с профессионалами, – впервые улыбается Андрей Валерьевич. – Человек ведь начинает давать признательные показания лишь тогда, когда не видит возможности их утаить. О чем пойдет речь в ходе проверки, оговариваем в предтестовой беседе, которая длится до 40 минут. Заодно объясняем, как себя вести.
Перед процедурой надо расписаться, что соглашаешься пройти проверку полиграфом добровольно
Мы на низком старте. Подполковник Пристромов поочередно извлекает из «тревожного чемоданчика» приборы (наподобие того, которым в ковид пациентам измеряли сатурацию, и медицинского тонометра), закрепляет на моих груди, руках, голове. Одни датчики покажут амплитуду дыхания, те, что на указательном и безымянном пальцах, – гальваническую реакцию кожи. Фотоплетизмограмма на среднем (с помощью такой в реанимации на экран монитора выводятся кривые, которые все видели в кино) – частоту сердечных сокращений.
Андрей Валерьевич объясняет:
– Датчик лицевой активности установит, нет ли с вашей стороны противодействия – вдруг что за щекой прячете. Металлические лепешки под ножками кресла – датчики тремора. Сунь вы в сапог кнопку, они бы ее обнаружили. Лучше всего устроиться поудобнее и расслабиться – так получим точные показания.
Никакой вины я за собой не чувствую, страха перед процедурой – тоже, но расслабиться не удается. Отвлекает присутствие фотографа – приходится думать о нужном ракурсе: когда повернуться, втянуть живот...
Подобные «маневры» на полиграфе недопустимы. Чтобы ничего не отвлекало от процедуры, присутствие посторонних запрещено. В кабинете – климат-контроль, двойная дверь для шумоизоляции.
«Умные» датчики и проводки кажутся совсем безобидными, но с их помощью и вскрывается правда
Словом, выдохнула я, когда коллега удалился. Меня инструктируют: «Говорить, скрещивать ноги, вертеть головой нельзя. Смотрите перед собой».
На обоях без рисунка я рассмотрела съедобные печенюшки-рыбки (позавтракать ведь не успела). И кто знает, что бы мне привиделось еще, но поток сознания прервал голос полиграфолога:
– Готовы? Первый тест стимуляционный. Ваша задача – не выдать свое имя, которое я озвучу в череде других. Отвечайте «нет» на каждое, приборы зафиксируют реакции организма, выясним, какие из ваших каналов работают ярче. Все ведь индивидуально: одного от волнения в пот бросает, у другого пульс зашкаливает.
Эх, Оля, Оля
В полной уверенности, что на имени «не засыплюсь», готовлюсь лгать. И почти сразу чувствую разливающееся в области сердца тепло. А фоном звучит: «Вас зовут Наташа?..» «Катя?..» «Оля?..» Впоследствии, переслушав диктофонную запись, убедилась: голос меня не подвел, первое «нет» ничем не отличалось от последующих девяти. Только «машину правды» я не перехитрила.
– На Олю среагировали, – показывает скачок кривой подполковник. – Мы вычисляем правдивость по многим показателям. У вас проводимость кожи хорошая, а если на детекторе человек, ежедневно занимающийся тяжелым физическим трудом, с этим проблема.
Показания по проводам выводятся на монитор компьютера
У меня проблема иная – сердце стучит. Это выясняется при прохождении теста, который полиграфолог называет «приближенным к боевой ситуации», потому что я верный ответ знаю (на какой улице живу), а он – нет.
– После Лесного Ручья можно было не продолжать, – демонстрирует показания Андрей Валерьевич. – Классика жанра: вы ждали-ждали, когда эту улицу назову, – среагировали, выдохнули…
Вердикт: профпригодна
Тесты на имена – цветочки.– Представьте, что у вас аттестация, как у сотрудников правоохранительных органов, и отказ от прохождения полиграфа равносилен вашей смерти как журналиста, – пытается то ли шутить, то ли напугать Андрей Пристромов и начинает зачитывать вопросы.
Они серьезные, но коленки у меня не дрожат, дыхание и пульс не учащаются. «У вас есть объективные причины бояться проверки на полиграфе?», «За последние десять лет употребляли сильнодействующие наркотики?», «За время работы в газете вступали с кем-нибудь в сговор для получения личной выгоды в ущерб изданию?», «Когда-нибудь находились под судом или следствием в качестве обвиняемой или подозреваемой?», «Работая в газете, получали дополнительный доход, приносящий ущерб изданию?», «Кроме общепризнанных праздников, на рабочем месте употребляли алкоголь чаще двух раз в неделю?» (этот вопрос меня удивил и развеселил, так что полиграфологу пришлось сделать мне замечание), «В настоящее время занимаетесь активным поиском другой работы?», «Когда-нибудь проигрывали крупную сумму в азартные игры?», «Отвечая на вопросы этого теста, солгали хотя бы раз?»
Обычно тест проводят трижды – для пущей достоверности реакций. Мне, на все вопросы ответившей отрицательно, не пришлось.
Тайное становится явным
За время существования отдела, которым руководит подполковник Пристромов, проведено более 17 тысяч исследований на полиграфе:– В суде такие показания в качестве прямых доказательств не принимаются, но мы устанавливаем не вину, а наличие или отсутствие у контингента, с которым работаем, информации, благодаря которой оперативники могут значительно сузить круг подозреваемых в совершении преступлений.
Детектор лжи использовали в большинстве резонансных дел. С его помощью опрашивали «фатинского маньяка», зверски убившего двух жительниц Могилева. Когда душегуб уже отбывал пожизненное наказание, во второй раз прошел полиграф и признался в еще одном убийстве. В месте, которое указал, нашли останки.
Тестировала «машина правды» и черных риелторов, обманом вынудивших шестерых человек продать квартиры, а после заключения сделок их убивших. Андрей Пристромов помнит, что у главаря банды на полиграфе ни один мускул не дрогнул: «В обычной жизни такого в дурном не заподозришь: интеллигентный, эрудированный, юридически подкованный… Лгал складно, валил всю вину на подельника».
Провести полиграф не удалось. Черных риелторов впоследствии расстреляли.
– За 20 с лишним лет работы наша служба прошла большой путь. Если первые исследования «делали на коленке», то ныне имеем в арсенале оборудование, эффективно помогающее в раскрытии преступлений. К счастью, особо тяжких и тяжких становится меньше, и эта тенденция отмечается не только в регионе, а по всей стране, – констатирует полиграфолог. – Если в нулевых по области ежегодно работали по 30–40 фактам нераскрытых убийств, то в этом году наша помощь понадобилась лишь по 12 убийствам. И сегодня к нам чаще приводят не душегубов, а подозреваемых в кражах.
Этот чемодан у полиграфолога всегда с собой
СПРАВКА «ЗН»
К проверке на полиграфе не допускают людей с психическими и сердечными заболеваниями, детей младше 16 лет.
КСТАТИ
Полиграф изобрели в начале XX века. Самый известный – аналоговый – запомнился самописцами, чертящими линии на ползущей бумажной ленте. По мере развития технологий детекторы лжи совершенствуются. В Нидерландах, говорит ли испытуемый правду, устанавливают посредством магнитно-резонансного томографа: врет – цвет сканов головного мозга становится ярче. В США используют окулограф, контролирующий непроизвольные движения глаз. В Израиле разрабатывают детектор лжи, который позволит определять честность по мимике человека. По прогнозам ученых, с помощью камер высокого разрешения тесты можно будет проводить даже через интернет.
kislyak@sb.by
