Две реальные истории из творческой жизни известного кинодокументалиста Анатолия Алая.
ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ фильмы Анатолия АЛАЯ всегда получают большой зрительский резонанс. Ведь темы, которые он поднимает, настолько интересны, что быть к ним безразличным невозможно. Кинорежиссеру, заслуженному деятелю искусств Республики Беларусь, лауреату специальной премии Президента, лауреату литературной премии Алеся Адамовича Анатолию Алаю везет на героев и сюжеты. Вот и последние две его картины — «Трофей сержанта Богомолова» и «Бумеранг» — уникальные в своем роде. В этих историях важную, но такую разную роль играют снимки, сделанные во время Второй мировой войны. О ком или о чем бы ни снимал Анатолий Иванович, главная тема в его творчестве — Великая Отечественная война. «Мой отец пропал на Белостокском пограничном выступе во время боев, когда только началась Вторая мировая. Десятая армия была разбита, в плену оказались тысячи солдат Красной Армии. Они были практически безоружными. В эту мясорубку попал и мой отец, военный врач. И я пришел в кино с целью его найти, — делится Анатолий Иванович. — Информацию об отце искал в доступных и недоступных архивах, во время съемок в Канаде, Германии, Франции, Польше, но... безрезультатно. И пока я жив, продолжу поиски».
Военный трофей сержанта Богомолова
В этом фильме Анатолия Алая главный герой — известный человек в нашей стране, Почетный профессор Белорусской государственной сельхозакадемии, заслуженный агроном Республики Беларусь Алексей Михайлович Богомолов. Кстати, этот уважаемый человек — старейший читатель «Белорусской нивы», о котором мы много раз писали и который публиковал у нас свои статьи.
В преддверии 92-го дня рождения к ветерану войны, профессору Алексею Богомолову приехали снимать кино. О нем самом.
— Когда я прочитал текст сценария, подумал: интересно написано. Но написать — одно, а воплотить задуманное на экране всегда очень сложно, — вспоминает Анатолий Алай.
Съемочная группа приехала в академгородок в Горках, где живет Алексей Михайлович Богомолов. Нашли дом, квартиру. Постучали в дверь. Познакомились. Последовало крепкое рукопожатие.
— Человеку почти 92 года, а он мне как пожал руку, думаю: «Да… Он, наверное, занимался борьбой. Не по годам сильный», — вспоминает Анатолий Иванович. — Приготовились к съемкам. Поставили камеру. Снимаем первый день, но неудачно. Получается не живо, казенно. Герой нервничает. Чувствую, готовился говорить по писаному. А ведь когда он лекции читал, студенты все записывали. Так красноречиво, сочно, интересно говорил профессор. А тут перескакивает, сбивается. Ему обо всем сразу хочется рассказать...
Снимаем Алексея Михайловича второй день. Повторяется то же самое. А у нас командировка на три дня.
Назавтра была съемка небольшого эпизода, разговорились на кухне. Кинорежиссер спросил: «Алексей Михайлович, а есть ли у вас пиджак с орденами?» Алексей Богомолов надел китель, а на нем — полно наград! Сверкают на груди и орден Славы, и медаль «За отвагу». У режиссера мелькнула мысль: «Профессор, а с солдатскими медалями?» Он и спросил: «За что вы получили медаль «За отвагу»?
И тут Алексей Богомолов оживился. Начал рассказывать, как с женой ушел в партизаны. Там в бою добывал оружие, чуть не погиб и заслужил медаль «За отвагу». В 1944-м из партизан попал на фронт. А однажды шел с донесением и захватил группу немецких разведчиков. Тогда ему дали орден Славы.
«И я подумал, что эти микроэпизоды в фильме — как изюм в булке, очень интересные. Они такие маленькие, но оживляют картинку, — говорит Анатолий Алай. — И я решил, что военную жизнь партизана и разведчика Алексея Богомолова расскажу через две его награды».
И получилось не только о них, но и об увлечении Алексея Михайловича.
...После взятия Кенигсберга Богомолов участвовал в штурме Берлина. Однажды друзья-разведчики заскочили в разрушенный магазин и обнаружили там фотоаппараты. А Алексей Михайлович с детства увлекался фотографией. Свою первую фотокамеру он смастерил сам. И вот на войне два фотоаппарата стали его трофеями. Ими он снимал на фронте все, что попадало в кадр.
И очень гордится Алексей Михайлович уникальными снимками последних дней войны. Долгое время он бережно хранил их, никому не показывал, только в семейном кругу. Но несколько лет назад передал в Белорусский государственный архив кинофотофонодокументов 65 негативов, которые сделал в походных условиях.
— Все было интересно в рассказах Алексея Михайловича. Меня удивило, что в свое время он жил в Москве на Красной площади. И из окон дома его семья смотрела на парады, демонстрации. Интересен и случай, как он поступал в Тимирязевскую сельхозакадемию, но потом встретил вербовщика из Горецкой. И тот уговорил его уехать в Беларусь. А дома отец сказал Алексею: «Езжай! Я там в империалистическую воевал. Там народ хороший». Об этом он вспоминает с теплотой. И о том, как в Горках познакомился со своей будущей женой. Учились хорошо оба. А тут война...
Чем подкупает Богомолов? Во время войны не прятался за спины друзей. Он — на передовой, он — разведчик, он — не робкого десятка. И когда после окончания академии приехал на опытную станцию в Бенякони, открыто выступил против трижды лауреата Сталинской премии, всемогущего Лысенко, который ввел дополнительное искусственное опыление ржи с помощью веревки. После выступления Богомолова уже через год в Беларуси отменили этот метод, а потом и по всему Советскому Союзу.
А ведь Лысенко был трибун, умел красиво говорить, заразить аудиторию. Сталин и Хрущев восторгались, когда он выступал: «Я всю страну залью молоком, засыплю зерном!» Ему были даны все карты в руки. Но он много вреда нанес. Предал Вавилова, с которым вначале дружил. И когда мы общались с Богомоловым, я понял: «Вот этот человек точно не предаст».
Режиссер подарил Алексею Богомолову диск с фильмом о нем накануне Нового года. И попросил: «Не смотрите сейчас, а соберитесь всей семьей, когда наступит одиннадцать часов вечера».
— Потом Алексей Михайлович позвонил и сказал: «Анатолий Иванович, мы так и сделали. Собрались вместе, было тепло, уютно, хорошо. После просмотра подошла ко мне правнучка, обняла и сказала: «Дедушка, какой же ты молодец! Какой же ты умница»...
У нас очень много достойных людей в Беларуси, о которых можно снимать фильмы. Они заслужили. Я счастлив и благодарю судьбу, что мне везет на встречи с такими людьми, которые действительно оставляют в душе след и продляют творческую жизнь.
Бумеранг
Эта трагическая история началась в оккупированном Минске 26 октября 1941 года. В тот день в городе состоялась первая публичная казнь — немцы повесили подпольщиков. Рано утром из ворот тюрьмы вывели приговоренных к смерти — восьмерых мужчин и четырех женщин. Их развели по разным районам Минска. Одних казнили в районе Комаровки, других — у Дома Красной Армии, сейчас это Дом офицеров. Третью группу — на пересечении улиц Комсомольской и Карла Маркса. Остальных повесили на воротах дрожжевого завода.
Гитлеровцы фотографировали эту казнь. 28 жутких снимков находятся в экспозиции Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны. В свое время фотографии впервые появилась на Нюрнбергском процессе, а через много лет — на выставке в Мюнхене, где один из снимков сыграл свою трагическую роль...
Ольга Федоровна Щербацевич работала в больнице, куда со всего города свезли раненых бойцов Красной Армии. Подлечившихся солдат отправляли в лагерь, что, по сути, означало смерть. Вся семья Щербацевичей и ее знакомый Кирилл Трус помогали советским бойцам. Их выводили ночью, разводили по домам, давали документы, одежду, а затем провожали из города в партизанские отряды.
В числе повешенных 26 октября 1941 года оказалась практически вся семья Щербацевичей: мать, родная сестра, брат и пятнадцатилетний сын Володя. Имя последнего установили школьники 30-й СШ Минска. Кирилла Труса опознала дочь. Неизвестной долгое время оставалась девушка. Позже пришли к выводу: на снимке Маша Брускина. Ее на фото признал отец. А скульптор Заир Азгур опознал в ней племянницу.
1 ноября 2008 года у проходной Минского дрожжевого комбината был открыт мемориал всем троим. К двум уже известным именам добавилось третье: Маша Брускина.
Еще недавно неизвестными на снимке казни оставались два немецких офицера...
— Своей творческой удачей я считаю фильм «Бумеранг». Бывают у режиссера фильмы удачные, менее удачные. А бывают любимые. Среди них — «Бумеранг», — не скрывает Анатолий Алай.
Толчком к созданию фильма стало маленькое сообщение в газете. В нем рассказывалось: женщина на фотовыставке в Мюнхене, где показывали снимки казни в Минске, потеряла сознание.
— Я прочел эту заметку и сразу решил: «Во что бы то ни стало я сделаю фильм!» Я его выносил. Поэтому он и получился таким цельным.
Так вот, журналистка одной из ведущих мюнхенских газет Аннегрит Айхьхорн, придя на фотовыставку, узнала в немецком офицере на снимке… своего отца, Карла Шайдеманна. Анатолий Алай поехал в Германию, и в родном городе Шайдеманна, Усларе, нашел подтверждение, что на фотографии изображен именно он.
— Аннегрит Айхьхорн, когда узнала на снимке отца, доверилась своей лучшей подруге журналистке Клаудии Майхельбек. И та написала статью «Мой отец — военный преступник». Аннегрит по натуре была сентиментальная женщина. И приняла решение добровольно уйти из жизни...
— Это и есть бумеранг: то, что делают взрослые, возвращается к детям. Хорошие и плохие поступки найдут потомков, — считает Анатолий Алай. — Я раскрыл имя Шайдеманна. Но еще есть вопросы. Ведь Карл Шайдеманн работал редактором газеты, журналистом. Когда началась война, он ушел вместе с другими воевать. Но с какой целью Шайдеманн прибыл в Минск, какую роль играл здесь во время казни, кто он такой? А миссия в Минске у него была особая. Думаю, он тут был по поручению Геббельса, министра пропаганды. Шайдеманн не вешал, не стрелял, но и не просто так присутствовал при казни. Я пока об этом не хочу говорить, а расскажу в своей следующей картине.
Анатолий Алай выяснил, что Шайдеманн вел фронтовой дневник, который хранится у его внуков, детей Аннегрит Айхьхорн.
— У Аннегрит две дочки — Баббета и Корнелия. Баббета поменяла квартиру. Но я знаю, где живет и кем работает вторая дочь — Корнелия. Я хочу снять продолжение «Бумеранга», поэтому по электронной почте отправил ей письмо. Она пока не ответила, я жду... Но продолжение картины буду снимать в этом году. Новый сценарий фильма «Бумеранг-2» уже есть. Для меня дело чести завершить работу, назвать все имена на снимке, включая и палачей.
Вера ГНИЛОЗУБ, «БН»
Фото из личного архива Анатолия АЛАЯ
