Часть I: И золотые, и серебряные
…КОГДА-ТО о них мечтали тысячи мужчин, а могли купить лишь богатые и, как бы сказали в наше время, знаменитые. Затем их стали подделывать сотнями, ведь если на изделии стоял товарный знак «В граде Слуцке» или «Слуцк», то прибыль можно было получить колоссальную. Потом их сжигали ради получения золота. Позже уцелевшие образцы реликвии передавались из поколения в поколение. В наши дни — это не просто музейный экспонат, а настоящий белорусский символ.
История слуцких поясов тянется уже три столетия. За это время она в буквальном смысле «обросла» сотнями домыслов и предположений. А корреспондент «СГ» решила проверить и, чтобы правду отличить от вымысла, обратилась к заведующему отделом древнебелорусской культуры Центра исследований белорусской культуры, языка и литературы НАН Беларуси Борису ЛАЗУКЕ.
Искусствовед Борис ЛАЗУКО показывает фотокопию пояса.
МИФ ПЕРВЫЙ
Прославиться должны были несвижские
Идея производить пояса на белорусских землях родилась, как это часто бывает, из практической необходимости. Без широкого шелкового пояса тогда, в XVIII веке, не представляли шляхетский костюм. Купцы то и дело привозили пояса из стран Азии и продавали их втридорога. Это и подтолкнуло перейти к импортозамещению и наладить собственное производство.
— Радзивиллы не бросались деньгами на ветер, — рассказывает Борис Андреевич. — Например, у одного из них как-то спросили, почему не использует фарфоровую посуду. Представитель знатного рода ответил, что серебряное блюдо ни за что не разобьется, а вот попробуй фарфоровую чашку со стола уронить. Так он ушел от неловкого вопроса. Не покупали фарфор лишь потому, что он был в разы дороже, а Радзивиллы экономили каждую копейку.
Первую персиарню (так назывались мануфактуры, в которых производили пояса) на территории нашей страны построили в Несвиже.
Из Несвижа двух мастеров отправили на обучение в Станислав, нынче украинский город Ивано-Франковск. Потом возникла идея пригласить оттуда мастера, который бы научил белорусских ткачей изготавливать пояса. Это было удобнее, чем отправлять на обучение. Приглашенным мастером стал Ян Маджарский.
Малоизвестный факт: оказывается, первоначально Ян Маджарский приехал вовсе не в Слуцк. Работать он начал на несвижской мануфактуре, но там наладить производство не удалось, и заграничный мастер сбежал…
Как из Несвижа писали Радзивиллу, мастер Перс сбежал, потому что скучал по семье. В ответ было приказано любыми способами, уговорами или угрозами, вернуть Маджарского.
Мастера вернули, а производство перенесли в Слуцк, где еще до этого была построена ткацкая мануфактура. На ее основе в 1757-м и появилась Слуцкая персиарня… Когда переносили производство в другой город, Радзивиллы получили письмо. В нем говорилось, что все доставлено, прибыл в Слуцк и заграничный мастер, за которым «пристальный надзор нужен, чтобы он не пил и не крал, как это было в Несвиже».
Впрочем, в Слуцке Яну Маджарскому удалось наладить производство, где и стали появляться знаменитые пояса. Он даже через время получил мануфактуру в аренду и уже не считается подчиненным Радзивиллов. Называют же его не иначе как «ваша мость», то есть ваша милость, и «пан Ян». Так обращались только к очень уважаемым людям.
МИФ ВТОРОЙ
Слуцкая мануфактура создана на контрабанде
Как бы странно это ни звучало, но если бы не различные махинации, то знаменитые слуцкие пояса могли и вовсе не появиться. До создания собственной мануфактуры по производству поясов их привозили из-за границы — Турции, Афганистана, Сирии, Персии. Конечно, технологии производства находились под строжайшим секретом. Товар-то дорогой. Станки для мануфактур были «невыездными». Под страхом смертной казни держали всех купцов, чтобы те даже не изъявляли желания продать оборудование «соседям».
— В одном из писем для Радзивиллов говорится, что в княжество приехал купец и привез с собой изобретение, которое «даст прыбытак дзяржаве і славу». Речь идет о так называемых магелах. Дело в том, что золотая нить, которая использовалась для производства поясов, придавала изделию матовость. А тогда ценился блеск. Так что пояс нужно было дополнительно «разгладить» на специальном оборудовании через валы, которые были полыми. В них помещали раскаленные металлические стержни. Через эти валики пропускали пояс, который из-за температуры разглаживался, а золотая нить сплющивалась. Появлялся блеск, и пояс приобретал товарный вид, — поясняет Борис Лазуко.
Секретное оборудование постепенно «просочилось» и на Слуцкие земли. Кстати, с поясом после покупки было немало хлопот. Хранили его как обычное полотенце — в сложенном виде. Перед тем как надеть, следовало разгладить. Утюгов не было, а тончайшая нить требовала деликатного обращения. Придумали оригинальный способ: на пояс клали стеклянные шарики, брали изделие с двух концов и качали из стороны в сторону. Понятно, что такой способ разглаживания отнимал немало времени.
Даже сейчас на настоящем слуцком поясе можно рассмотреть каждую нить.
МИФ ТРЕТИЙ
Производили раритеты не ткачихи, а ткачи
Всем знакомы еще со школы строки: «I цягам доўгiе часiны, дзявочые забыўшы сны, свае шырокiя тканiны на лад персiдскi ткуць яны». Что ж, достоверность стихотворения Максима Богдановича то и дело ставится под сомнение. Мол, в то время ткать пояса могли исключительно мужчины, а женщины даже прикоснуться к изделию не могли. Все списывали на фантазию автора. Впрочем, есть сведения, что представительницы прекрасного пола все же участвовали в создании слуцких поясов.
— В том же письме, которое получил Радзивилл, когда производство из Несвижа переносилось в Слуцк, говорится, что привезли мастеров и «мурынок». Вероятнее всего, «мурынкі» — это мастерицы. Дальше был отдан приказ «вучыць усіх ткацкаму майстэрству». Значит, девчат тоже обучали, — рассуждает Борис Андреевич.
В записях Леона Маджарского (сын пана Яна, который управлял мануфактурой после отца) и протоколах визитаций, которые сохранились до нашего времени, действительно упоминаются фамилии лишь мужчин-ткачей. Вероятнее всего, это породило всеобщее мнение о том, что ткачих в то время не было.
— По тем правилам, возможно, нельзя было упоминать фамилии женщин в документах, — считает Борис Лазуко. — Но давайте поразмыслим логически: сложно было бы на производстве поясов без женщин. Из тончайшего шелка нужно было сделать ниточку. Да не просто сделать, а чтобы она, как говорят, была «золотной». То есть пучок тончайших волокон шелка нужно было обкрутить металлической проволочкой, толщина которой измерялась буквально микронами! Сомнительно, что такую работу выполняли мужчины.
Кроме прядильщиц, были известны и женщины-ткачихи. Например, одна из них — Анна Кулаковская. Правда, работала она в то время не в Слуцке, а на Кореличской мануфактуре гобеленов.
— Так что достоверно утверждать, что женщины не приложили руку к созданию слуцких поясов, нельзя. А по поводу рассуждений о том, что девушки и вовсе прикасаться не могли к поясу, могу сказать одно. Вот сегодня, когда на даме одето золотое украшение, неужели оно темнеет? Неужели с золотом что-то происходит? Просто раньше пояс был исключительно элементом костюма мужчин, а все разговоры о том, что нельзя прикасаться, — обыкновенные домыслы…
МИФ ЧЕТВЕРТЫЙ
В одном изделии было около 800 граммов ценного металла
Слуцкая персиарня, как и любое производство, переживало и взлеты, и падения. В годы расцвета трудились на ней более 50 ткачей, столько же челядников, или помощников-подмастерьев и прядильщиц. Работа велась на 25 ткацких станках. Каждый год выпускалось около 200 поясов. Стоимость изделия могла достигать тысячи злотых. Для сравнения: это примерно годовой оклад офицера армии того времени.
При производстве нитей для пояса нередко использовалось золото или серебро. В каком количестве? Сегодня высказываются самые смелые догадки. Например, если опираться на сведения многочисленных статей в Интернете, то около 700—800 граммов!
— Это самое популярное заблуждение, — улыбается Борис Андреевич. — Возьмите почти килограмм любой цепи и обмотайте себя, долго ли так проходите? Раньше жили такие же обыкновенные люди, как и мы с вами. Понятно, что никто бы не таскал на себе такой пояс. На самом деле, золота и серебра использовалось, в зависимости от длины изделия, примерно от 60 до 200 граммов.
Кстати, о размерах. Слуцкие пояса отличались между собой не только по рисунку, но и по ширине и длине. Общепринятого размера не было — для кого-то ткали трехметровый пояс, для кого-то четырехметровый. Проведенное Борисом Андреевичем исследование все же показало, что определенная система при создании пояса была, ведь ширина изделия всегда в десять раз меньше, чем длина.
МИФ ПЯТЫЙ
Сжигали в погоне за добычей
Слуцких поясов, которые создавались почти столетие, сохранилось достаточно много — около тысячи. Но, увы, большинство из них находится сегодня не в Беларуси, а в России, Украине, Литве, Польше. В белорусских музеях хранится всего 13 поясов. Причем два из них появились только в этом году. Первый пояс приобрел у частника областной музей в Молодечно, а второй за 90 тысяч долларов купил Слуцкий музей.
— Не стоит забывать и о том, что из слуцких поясов шили предметы литургического предназначения, поэтому многие из них сохранились лишь фрагментарно. К примеру, в Музее древнебелорусской культуры Национальной академии наук сегодня хранятся два целых пояса и около пятидесяти фрагментов.
Поясов могло сохраниться и больше, ведь уже в XIX веке их стали коллекционировать как произведения декоративно-прикладного искусства. Но в то же время большое их количество было сожжено для получения золота. Делалось это, правда, не из-за погони за драгметаллом, ведь сам пояс стоил дороже, чем то золото, которое можно было из него получить. Золото добывали лишь из поясов, которые были слишком потрепанными и могли «развалиться» в одночасье. Хотели так получить хоть какую-то выгоду…
СЕГОДНЯ на предприятии «Слуцкие пояса», которое находится на родине реликвии в Слуцке, производят точные копии знаменитых поясов, первая из которых в апреле этого года была передана главе государства. Впрочем, о том, как удалось восстановить производство одного из белорусских символов, во втором письме...
Наталья БОРИСОВЕЦ, «СГ»
Фото автора
