Среди первых свидетелей, вызванных на заседание, бывшие первый заместитель председателя Гомельского облисполкома Александр Максименко, заместитель начальника Гомельской инспекции государственного учреждения «Ветеринарный надзор» Елена Шаврей, ветеринарный врач ГУ «Ветнадзор» Департамента ветеринарного и продовольственного надзора Сергей Санюк. Каждый из них по-разному оказался причастен к этой скандальной истории. Например, Сергей Санюк направлен из Минска на Гомельский мясокомбинат для проверки жалобы вместе с замдиректора ветнадзора Александром Букиным. На тот момент в департаменте он работал всего два дня, куда пришел с должности ветврача столичного мясокомбината:
– Меня еще не ознакомили с должностной инструкцией, я впервые участвовал в мониторинге. Толком не знал, на что имею право, а на что – нет. Какие-то конкретные задачи не ставились… Лично меня на предприятии первым делом поразило количество хранившегося мяса. Я сразу высказал предположение, что такая затаренность обернется последствиями.
Санюк – один из тех, кто не скрывает: во время мониторинга 5 ноября 2015 года в одной из камер он увидел полутушу говядины со следами плесени. На вопрос гособвинителя, почему этот факт не внесен в аналитическую записку по итогам работы комиссии, постарался агрументировать:
– Это была всего одна полутуша. Очаги – мелкие, точечные. Ситуация не критичная. Тем более мясо предназначалось для промышленной переработки при высоких температурных режимах. Правила допускают дочистку такого сырья. Специалистам мясокомбината следовало разобраться в причинах и проконтролировать ситуацию, учитывая такой объем скопившегося, что я и рекомендовал.
– Но сам факт нахождения в камере мяса с плесенью – это нарушение?
– Нарушение…
Во время мониторинга сомнительным показалось мясо и Елене Шаврей, бывшему заместителю начальника регионального ветнадзора. В суде не скрывает, что тоже заметила на полутуше серо-белые пятна, похожие на плесень:
– Утверждать точно, что это была плесень, не могу и сегодня. Для того чтобы делать выводы, требовалось лабораторное исследование. Я вслух предложила членам комиссии взять пробы мяса, которое лично мне не понравилось. Но в ответ все промолчали…
Настаивает, что и позже повторяла свое предложение, однако на него вновь не отреагировали. «Плесневелая находка» в итоге не вошла в аналитическую справку по результатам мониторинга. Не нашла она отражения и в ответе на жалобу, в котором было сказано, что факты в письме заявительницы на деле не подтвердились.
Спустя несколько дней Елена Шаврей вновь работала на мясокомбинате. На этот раз в качестве руководителя внеплановой проверки:
– Нам поставили задачу — проверить все предприятие, дать ответы почти на сто вопросов и сделать это буквально за несколько дней, а после сократился и этот срок… В той камере, где во время мониторинга 5 ноября я видела мясо с точечными очагами, похожими на плесень, ничего не изменилось. Об этом поставила в известность начальство, но мне сказали, что не надо отражать этот факт в документах. Разберутся…
БЫВШИЙ первый заместитель председателя облисполкома Александр Максименко о вероятности хранения порченой продукции на мясокомбинате узнал только после того, как его ознакомили с фотографиями, имеющимися в правоохранительных органах. Получив сигнал, приехал на предприятие:
– Это была не проверка, а посещение для того, чтобы убедиться в правдоподобности полученных снимков. Я зашел в одну из холодильных камер, сверху висел нарост из снега и инея. Спросил, что это такое. Объяснили, что шуба образовалась, когда неплотно закрывали двери… Я потребовал это убрать и наказать ответственное лицо. Во второй камере пропал свет – там было темно, ничего не видел. Тогда я попросил открыть соседнюю камеру. Она оказалась заполненной мясом, и пройти глубоко внутрь не было возможности. Заходил еще в две. Одна была пустая, вторая – полупустая. На тех тушах, которые я выборочно осмотрел, плесени не было.
К слову, во время посещения Александр Максименко открытым текстом сказал бывшему директору предприятия, что его приезд вызван полученной информацией о порче мяса. Со слов чиновника, Ричард Стефанович заверил, что на мясокомбинате этого не может быть.
Гособвинитель уточнила:
– И вы поверили?
– У меня не было повода сомневаться в его словах. Это были заверения руководителя. На тот момент Гомельский мясокомбинат значился среди лучших.
Позже и.о. главного ветеринарного врача области Алла Лазовская (одна из обвиняемых по делу) докладывала Максименко, что нарушения, которые обнаружились на мясокомбинате, носят в основном санитарный характер. Подкрасить, подмазать, подремонтировать. Привозила фотографии наступивших перемен…
Во время заседания звучал и вопрос о планах убоя скота, которые доводились предприятию: кто и с учетом чего их формировал, можно ли было сократить объемы поставок, ибо накопление излишков сырья, привозимых хозяйствами на мясокомбинат, стало причиной перегрузки холодильника, а потом и его порчи из-за недостаточных мощностей для переработки. Максименко объяснил, что это направление курирует региональная мясо-молочная компания. Но уточнил по ходу:
– Ко мне с такими просьбами не обращались. Если бы такое обращение имело место, то в мясо-молочную компанию было бы направлено поручение решить этот вопрос: могут или не могут на предприятии прекратить прием скота…
СГ» продолжает следить за развитием событий.
dralukk73@mail.ru
