Польша: выборы без выбора

Консерваторы сдуваются?

Самые ожесточенные, грязные, исторические, судьбоносные… И это еще далеко не все эпитеты, какие можно встретить в прессе относительно парламентских выборов, состоявшихся в Польше 15 октября. А что, собственно, произошло? В чем историчность? Правящая партия «Право и справедливость» заняла первое место, зато оппозиция имеет все шансы создать коалиционное правительство из трех партий. Но это вовсе не означает принципиального изменения правительственного курса. Для этого достаточно посмотреть на идеологию тех сил, которые в итоге прошли в парламент.

«Право и справедливость» заслуженно считается правой консервативной партией. В свое время братья Качиньские и задумывали ее как защитницу «традиционных европейских ценностей».

По факту несколько лет ничем не ограниченного правления «ПиС», когда она сформировала правительство и сумела провести на ­президентский пост своего ставленника Анджея Дуду, обернулись разочарованием для правого электората. Консерватизм сторонников Качиньского свелся больше к риторике.

Партия действительно поначалу стала осуществлять свою программу. Была инициирована судебная реформа, серьезно ограничены возможности делать аборты, под жесткий правительственный контроль взято общественное телевидение. Польша стала проявлять строптивость в отношениях с руководством Евросоюза. Приход «ПиС» к власти в 2015 году пришелся на разгар миграционного кризиса. Тогда Польша фактически возглавила ­группу ­восточноевропейских государств, выступивших против согласованной политики в отношении беженцев в рамках ЕС. Но в этих своих действиях правящая группировка столкнулась с ожесточенным сопротивлением как евробюрократии, так и широких слоев польского общества.

В итоге многие свои начинания польские правые попросту не довели до конца. А по ряду вопросов, скажем в судебной реформе или политике по абортам, вынуждены были пойти на попятную. Подобная политика привела к падению престижа «ПиС» даже в правом лагере.

Стала расти популярность другой консервативной силы, стоящей на более радикальных позициях, — «Конфедерации независимости и свободы». Нужно отдать должное политтехнологам «ПиС»: в ходе нынешней избирательной кампании им удалось мобилизовать собственный электорат. Они добились этого, организовывая постоянные провокации на белорусской границе, втягивая Польшу в спонсирование войны в Украине и демонизируя собственных политических противников, прежде всего Дональда Туска. К несчастью правящей партии, правый лагерь в Польше скукожился и не дает необходимого числа голосов.

А где же разница?

А что же противники «ПиС»? Если всерьез воспринимать предвыборную пропаганду, то может показаться, будто готовится настоящая революция! Успех противников польского правительства преподносится как триумф. Туск уже заявил о победе объединенной демократической оппозиции: «Это конец плохих времен, конец правления «ПиС». Мы  отстранили их от власти». Близкая к нынешней оппозиции Gazeta Wyborcza чуть скромнее в своих оценках: «Спустя 18 лет левые возвращаются к коалиционному правлению».

При спокойном и здравом рассмотрении можно убедиться: каких-либо кардинальных различий в идеологических программах правящей партии и оппозиции попросту нет. Причем не только у «Гражданской платформы», но и у центристского «Третьего пути» и у «Левицы».

Принципиальные разногласия сводятся, по сути, к тем же абортам, правам ЛГБТ-сообщества, включая однополые браки. «Левица» еще выступает за роспуск Института национальной памяти, получившего скандальную известность своим манипулированием историческими фактами, что часто использовалось для дискредитации тех или иных политиков. И еще один момент. Самого Качиньского значительная часть польского общества не воспринимает чисто эстетически. У лидера «ПиС» самый высокий в стране антирейтинг. Показательно заявление экологической активистки Доминики Ласоты. Сразу после объявления итогов голосования она ­буквально прокричала: «У нас есть будущее». А дальше так и не смогла толком объяснить, что же принципиально меняется. Польша лишь укрепит свое членство в ЕС и НАТО, останется верным сателлитом США, продолжит участие в поддержке киевского режима, антироссийскую и антибелорусскую политику. Кстати, по этому поводу никто в Минске и Москве никаких иллюзий не питал.

А запрос на перемены вовсе не косметического характера в польском обществе есть, и значительный. Так, буквально за пару дней до голосования 45 процентов избирателей не могли определиться с выбором. Значит, они не видели среди партий, боровшихся за прохождение в парламент, своих представителей. И это серьезная проблема, чреватая постоянными политическими склоками.

Провалы по всем флангам

В Польше очевидный провал на левом фланге. Та же «Левица» представляет собой объединение четырех мелких политических групп. От социалистической идеологии, которая была некогда весьма популярна в Польше, почти не осталось следа. Влодзимеж Чажастый, как и другие лидеры «Левицы», в большей мере имитируют левое движение, играют соответствующую роль на политической сцене. А в идеологической программе все тот же феминизм, борьба за права ЛГБТ, экологизм. Там не увидишь не только постулатов марксистского, но и других направлений социалистического движения, завоевавшего ему некогда популярность среди трудящихся.

Подобная тенденция характерна не только для Польши. Она не является результатом некоего объективного процесса, свидетельствующего о разрешении насущных социальных противоречий. Достаточно взглянуть на экономические показатели, проанализировать социологические опросы, чтобы убедиться в запросе на идеи социализма.

Однако левая идеология была последовательно вытеснена из европейской политической жизни. Это происходило еще во времена холодной войны, а после ее завершения девальвация социалистического влияния лишь усилилась. С высокой долей вероятности можно предположить, что за этим стоят США. Для них коммунисты и социалисты — агенты влияния Москвы. И борьба с ними стала частью стратегии американцев в Европе.

Левые партии по названию остаются, однако по сути они пустые. Достаточно припомнить, как еще в конце 1970‑х годов лидер Испанской социалистической рабочей партии Фелипе Гонсалес, провозглашая отказ от собственной идеологии, воскликнул: «Марксизм или я». Стоит ли удивляться, что именно к этой партии принадлежит одиозный Жозеп Боррель.

Ослабление левого фланга приводит к стремительной фашизации политики в Европе. В этом смысле «Право и справедливость» представляет хороший пример. Под знаменем борьбы за свободу и демократию сторонники Качиньского стали скатываться в ксенофобию и шовинизм. Они в буквальном смысле объявляют врагами народа своих политических противников.

Не лучше обстоят дела и в других идейно-политических лагерях. Пресловутая идеологическая конвергенция приводит не столько к сближению идеологии, сколько к ее размыванию. В итоге избирателю просто трудно разобраться в отличиях разного рода партий, блоков, коалиций. Граждан сознательно вводят в обман имитацией политической борьбы, ведь так легче манипулировать общественными настроениями.

Пустые вопросы вместо глобальной повестки

Но люди все тяжелее поддаются на уловки политтехнологов. Нынешние выборы в Польше это тоже продемонстрировали. «ПиС» исключительно в пропагандистских целях решила провести референдум, совместив его с выборами в сейм.

На всенародное обсуждение вынесли четыре вопроса, касающихся продажи государственных активов иностранным субъектам, повышения пенсионного возраста, стены на границе Польши и Беларуси, а также приема иммигрантов с Ближнего Востока и Африки. По задумке, это должно было повысить популярность правящей партии. Вышло все ровно наоборот.

Плебисцит не состоялся. При рекордной явке почти 73 процента избирателей бюллетени для референдума получили чуть более 40 процентов. Как отметил экс-глава Национальной избирательной комиссии Польши Войцех Гермелинский, это стало «пощечиной властям», ведь люди «понимают намерения партии «ПиС», которая организовала референдум».

Кстати, сама высокая явка на выборах также важный показатель. Ее сейчас пытаются преподнести как доказательство стабильности польской политической системы. На самом деле перед нами типичный случай массового протестного голосования: избиратели отдавали свои голоса за любые другие партии, лишь бы не за «ПиС». То есть граждане дали ясный сигнал, что хотят существенного изменения курса. И вовсе не в вопросах гендерной политики или же защиты окружающей среды.

Перед Польшей стоят вопросы определения ее будущего, войны и мира, защиты национальных интересов перед Вашингтоном и Брюсселем, обеспечения стабильного экономического развития. Можно уверенно утверждать, что сторонников перемен ждет такое же разочарование, как и тех поляков, которые когда-то, в 2015 году, голосовали за «Право и справедливость».

В случае формирования Дональдом Туском коалиции из представителей «Гражданской платформы», «Третьего пути» и «Левицы» новое правительство предсказуемо вступит в перманентный конфликт с президентом Анджеем Дудой, принадлежащим к «Праву и справедливости». Так что нас ждет много захватывающих и увлекательных сцен в польском политическом театре. Но можно ли назвать это проявлением народовластия? Нисколько!

Польские политики упорно не хотят делать выводы из собственной истории. Когда-то бутафорская «шляхетская демократия» довела Речь Посполитую до разделов. Объявление Пилсудским политики оздоровления общества обернулось нарастанием внутренних проблем, что привело Польшу к катастрофе 1939 года.

В наши дни неготовность польского ­истеблишмента решать действительно насущные проблемы также не сулит ничего хорошего для страны.