Для медийщиков, работающих по западным заказам и грантам (= против нашей страны), одной из обычных тем является что-то из серии «Они выбрали Запад!». Истории успеха, как здесь санитарку не ценили, а в Польше доверили выносить сразу по десять в каждой руке, будто бокалы на «Октоберфесте».
Верно заметил наш Президент, выступая 27 августа 2024 года на Республиканском педсовете: «Учитель, врач — посудомойкой. Кто им даст хорошие места, лучшие в этих странах? Там своих хватает».
Реальная история
Тема «Бросай все, ехай учиться на Запад» — вечна, потому что за ее продвижение будут вечно капать их заказные деньги. Вот очередная из таких историй, распиаренная нашими недожурналистами, сидящими за рубежом.
Выпускник минской гимназии № 4 в 2018 году получил в Бостоне стипендию (плюс деньги от семьи) и поступил в Гарвард, где год обучения стоит 320 тысяч долларов. Окончил и работает в Нью-Йорке.
Ну вот, родители студентов и абитуриентов, теперь сами прикиньте: «У меня хорошая зарплата, но и Нью-Йорк дорогой город… Вместе с другом (соседом еще по Гарварду) мы снимаем двушку в не самом фешенебельном районе… В моей квартире есть солнце и окна, все остальное там довольно скромное, мы даже не покупали новую мебель…» — можете себе представить.
А еще припомните, хоть бы даже и по фильмам, что «не самый фешенебельный в Нью-Йорке» — это такой райончик, куда по доброй воле даже здесь бы вы не пошли. И что, для такой жизни надо было так убиваться?
О возможностях: «В Минске я занимался фехтованием через профсоюзный кружок (то есть даром. — Прим. авт.), моя семья не могла позволить себе отправлять меня на много международных олимпиад по фехтованию». Тут, скорее, надо бы оценить способности.
Однако: «В Америке фехтование — очень дорогой спорт. Его могут себе позволить только состоятельные». Так же, как и плавание, скажем. Или футбол. Да любой из вас, просто посмотрев вокруг, назовет десяток сфер, куда на Западе ты без больших денег просто не попадешь, даже не зайдешь.
Как видите, молодых людей быстро учат таким порядкам не возмущаться и принимать как должное.
А понимание, что социально ориентированное государство осталось у них в прошлом, придет в будущем.
Обрезание крыльев
Вот еще о возможностях, о социальных лифтах: «Сразу по поступлении все общаются со всеми, но через месяца два люди уже понимают, кто из какой социальной среды. Во время первого курса некоторые из моих друзей поехали кататься на лыжах в Колорадо, а я нет — меня туда не пригласили… Мой отец — простой белорусский врач… Со временем социальные группы студентов становятся более устойчивыми… Я не могу изменить то, что родился в Ленинском районе Минска, учился в обычной белорусской гимназии. Да, потом поступил в Гарвард, где мне «залили» в голову мозгов, но внутри я оттуда, где родился».
Это о том, что ни мы, уважаемые родители, ни наши дети никогда не будем для англосаксов своими. И в том обществе очень многое будет от нас и от них закрыто, просто «не пригласят». И касается это, как можно понять, и места дальнейшей работы, и места жительства, и перспектив, и судеб вообще.
Кстати говоря, снова обратите внимание, как парню «залили мозги»: к концу обучения он уже сегрегацию принимал как должное.
На том же Республиканском педсовете Александр Лукашенко озвучил задачу: «Таланты должны оставаться в нашей стране! В Беларуси в следующей пятилетке создадим образовательный хаб мирового образца, не хуже Гарварда. Работу со способными детьми в школах и вузах необходимо усилить».
И нам обязательно нужно это сделать — хотя бы для того, чтобы вот такие нормальные белорусы, уезжая, не превращались покорно в людей второго, а то и третьего сорта.
Что больше всего запомнилось из обучения в «одном из самых известных университетов мира»? Скажем, лекция экс-президента Колумбии Сантоса: «Занятия в школе бизнеса были невероятными! Он сам приходит к нам в аудиторию и рассказывает, как проходили переговоры между колумбийским правительством и коммунистами, наркоторговцами». Круто, да? Однако, что там с результатами, может, наркотиков стало меньше, бандитов или и того и другого? Нет. Видимо, поэтому Сантос и преподает в Гарварде.
Или вот: «Университетские путешествия, организованные вузом, — один из лучших моментов моего образования. В Маниле мы встречались с лауреаткой Нобелевской премии по литературе, которая нам рассказывала о проблемах на выборах в США, но ни слова не вспомнила о проблемах самих Филиппин, даже после того, как я ее об этом спросил». Как это знакомо всем белорусским беглым, невероятным, любителям западных ценностей и ценителям общеевропейских стандартов!
Болон(ков)ские стандарты
Но «мозги заливать» на Западе умеют, не отнимешь: «Филиппинская поездка изменила мое мировоззрение. В курсе по макроэкономике говорится, что очень важно, чтобы у людей был доступ к питьевой воде. Вот когда ты сам привез воду семье, где семеро детей, они не одеты, мать исхудавшая, отец работает за семь долларов в день, и живут они в лачуге, построенной христианскими миссионерами… Смотришь и понимаешь: вот что значит «очень важно иметь доступ к питьевой воде».
Видите? Разумный белорусский хлопчик уже на втором-третьем курсе не видит, что «золотому миллиарду» плевать на филиппинскую семью, пока деньги зарабатываются простой болтовней про питьевую воду.
Не видит, хотя его буквально тычут в воду носом: ведь это Запад довел и Филиппины, и их семьи, и даже саму воду именно до существующего состояния!
При этом мозги нашим молодым там ломают лихо, а образования не дают вообще! Наш парень выбрал в качестве специализации математику и экономику. Работать же пошел «в финансовую компанию — большой фонд, который инвестирует чужие деньги. Сейчас у нас тренинг: учат, как инвестировать, как работает экономика, как пользоваться «помощниками» — от Excel до языков программирования».
Он, окончив Гарвард, этого не знает! Его этому Болонская система не научила, потому что и не учила. «Подход к учебе в колледжах вроде нашего называется liberal arts, есть обязательные общие дисциплины, которые мы должны пройти, их много, и они намеренно за пределами выбранной специализации. Например, в дополнение к обязательным занятиям по монетарной политике и эконометрике я брал курсы по истории демократии, публичным выступ-
лениям и актерскому мастерству».
А еще можно (и это тоже намеренно) слушать филиппинскую лауреатку или колумбийского политика, впитывая главное: те самые правила поведения, лежащие в основе англосаксонского миропорядка. Лицемерие, стратификацию общества, свое место в той жизни.
Вместо знаний. Вместо Excel’а.
Зато связи, знакомства, опыт, скиллы, быть может, скажете вы? Они не помогут: вас все равно не пригласят в Колорадо кататься на лыжах. И денег вам будет хватать лишь на двушку со старой мебелью в грязном районе. И подрабатывать вы будете, соблазняя своих же земляков приехать сюда новым молодым, работящим, умным мясом.
«Есть сообщество белорусов, которые готовы стать менторами белорусским студентам, кому также интересно образование в магистратуре за рубежом» — и конечно же, такое сообщество не останется без грантов от заинтересованных университетов.
Которым новые студенты привезут новые деньги, а сами потом точно так же будут «отрабатывать зазывалами». За подачки грантов.
И чем тогда, скажите, такие вот «выпускники гарвардов» отличаются от тех козлов-провокаторов, которые готовы всю жизнь водить покорные стада баранов и овец на бойню и стрижку?
Тупые овцы
Вот и получается, что западной агитацией и пропагандой по завлечению нашей молодежи в их учебные заведения занимаются — с разных сторон — и сами выпускники. И недожурналисты-экстремисты с их «историями». Вместе практически со всеми невероятными «лiдарамi думак». Так устроен и работает западный социальный заказ.
Наш герой (а к сожалению, есть сомнения, что этот эмигрант к нам вернется) — хороший, толковый, молодой белорус. С «залитыми гарвардом мозгами», превращенный, сам того не видя, в инструмент западного влияния.
И ладно еще, когда люди таким занимаются от непонимания, недообучения, ложно направленного альтруизма. Противно именно от козлов-провокаторов. Которые знают, как бесперспективна и бессмысленна их жизнь на Западе, но продолжают «соблазнять малых сих».
Признаться в том, что ты лузер, что понты и позы были показушными, что за базар тебе ответить нечем, — самое, наверное, непростое для публичных, когда-то почти состоявшихся было людей. Они готовы сидеть в мокрых дудиках, с которых все еще течет, но упрямо мямлить на камеру: «Всё я не могу рассказать, но я был молодцом…»
Ага… и мы даже видим каким… даже запах чувствуем, почему никогда не расскажут всё.
Откровенные рассказы о таких вот «историях успеха», дорогие родители, честные взрослые разговоры с подрастающими детьми — это тоже один из способов оставить таланты, мозги, человеческий капитал в родной стране.
На сегодня это все. Пока.
