Министерство по делам одиночества

Степень новизны, демонстрируемая в последние дни английским политическим классом, вновь удивляет. Вначале было заявлено, что в школах страны ликвидируются термины «мальчик» и «девочка», поскольку дети еще не могут идентифицировать свой пол самостоятельно, а подсказки взрослых дезориентируют молодых людей. Но к новациям такого рода мы уже привыкли. А вот учреждение Терезой Мэй поста министра по делам одиночества по–хорошему удивило. Известная тенденция, связанная с увеличивающимся количеством людей, воспринимающих одиночество не просто как проблему, но и как трагедию, растет, в той же Англии их насчитали более 9 миллионов человек, поэтому появление новой должности воспринято в обществе с пониманием. Тем более что решение это уже имело традицию, сформированную членом Лейбористской партии Джо Кокс, убитой в 2016 году: Кокс как раз и возглавляла первую в мире Комиссию по делам одиночества.

Оставим в стороне неуклюжую формулировку (непонятно, что это за «дела» одиночества), суть здесь прозрачна и найдет поддержку не только в Англии: одиноких людей все больше, и нужны усилия как общественности, так и государства, чтобы каким–то образом минимизировать проблему.

В каком–то смысле не случайно, что острота проблемы признана, прежде всего, в одной из цитаделей западной цивилизации. Еще эпоха Просвещения задала тон пониманию важности личности, отдельного человека в обществе, провозгласила ограниченность коллективистских усилий, словом, либеральные концепции создавали не только основу для расцвета отдельного человека, но и базу для эгоцентризма, а вот теперь — для одиночества. Для родимых широт, на которых достаточно часто клялись в верности общинной философии, коллективной ментальности, эта проблема достаточно долго не рассматривалась серьезно. Какое одиночество, когда крестьянскую поземельную общину принялись активно разрушать только во второй половине XIX века, кстати, неуспешно. А наступивший затем период господства идеологии марксизма–ленинизма можно назвать как угодно, но только не эгоцентристским. «Пропитанность» коллективистским духом — это и наша традиция, и многовековая социальная практика, это и настоящее. И касается эта формулировка многих веков нашего существования. Но значит ли это, что для нас изменения, которые приняты нынче в Англии, — задача далекого будущего?

Здесь все непросто. Во–первых, худо или бедно, но наше постсоветское общество в некоторой части повторяет «зады» западноевропейской цивилизации, в частности, в той ее сфере, где речь идет о приоритете личности перед коллективом, важности избавления от патерналистской политики. Словом, вместо формулы «я — последняя буква в алфавите» надо привыкать к иным оборотам, связанным с поддержкой этого самого «я». То есть многие из тех проблем, которые западное общество прошло, переболело ими, нам еще предстоит осваивать. Во–вторых, говоря об одиночестве и понимая важность внимания к пожилым людям, людям, потерявшим близких (что может быть страшнее), людям, вследствие тех или иных причин не имеющим возможностей для активной социальной жизни, надо иметь ввиду и иной аспект проблемы. Наша цивилизация продемонстрировала выдающиеся способности по части дегуманизации собственного существования. Вот по России нынче прокатилась волна преступлений в школах: убивают, ранят учителей, детей. Но что важно: одни преступники говорят о примере, который подвиг их на злодеяние, из американской киноклассики соответствующего содержания, другие вспоминают японские страшилки анимационного характера, и все твердят о ненависти, о замкнутости, об отсутствии круга общения, об одиночестве в большом городе. Уже кто–то подсчитал: одинокий человек подвергается такой же стрессовой и физической нагрузке, как и человек, выкуривший в день 15 сигарет. Так, может, лучше пусть курят?

Суть в том, что одиночество похоже на айсберг. Мы видим и говорим лишь о видимых, понятных, ясных вещах: людях пожилых, вне семьи, вне круга общения, ушибленных материальными проблемами и т.д. Здесь очевидны проблемы, и усилия по их решению относительно понятны. Но есть ведь и иная часть этого смыслового материка. Все то, что связано с одиночеством человека в семье, в кругу людей, в той или иной социальной системе. Одиночество непонимания, связанное с отсутствием близости между родными людьми, да мало ли вопросов. То есть круг проблем, подпадающих под юрисдикцию потенциального министерства одиночества в любой стране, ныне очень широк. Так что стоит ждать реформаторской новации в этой сфере. «Районный уполномоченный по делам одиночества» — а что, звучит неплохо.