В «Звезде пленительного счастья» Владимира Мотыля она сыграла невесту красавца Анненкова, взбалмошную француженку Полину Гебль, в «Объяснении в любви» Ильи Авербаха – неподражаемо чувственную Зиночку, а в «Двадцати шести днях из жизни Достоевского» – роковую Апполинарию Суслову, ставшую прототипом Настасьи Филипповны в «Братьях Карамазовых». Во всяком случае, на IV фестивале «Зеркало» в Иванове польская актриса в представлении не нуждалась. Кроме того, Шикульска снялась у нас в комедии Игоря Угольникова «Казус белли», в российских сериалах «Азазель», «Что сказал покойник», «Диверсант-2». Всего на счету актрисы около 120 ролей в театре и кино.
– Пани Эва, расскажите, как началась ваша карьера в кино?
– Судите сами, моя школа находилась вблизи Варшавской киностудии, и ассистенты часто приходили к нам на математику и на польский язык. Один раз предложили роль в фильме «Тандем», а через год меня пригласил в свою картину «Отец» Ежи Гофман. Позднее мне передали его слова: «Увидев эту девочку, я понял, что буду следить за ней всю свою жизнь». В эти же годы я снялась в телефильме об известном польском ансамбле «Скальды».
Но с первыми съемками в кино у меня связаны отрицательные эмоции. Помню, за съемки у Гофмана я получила около 1800 злотых, пришла в школу, и их тут же украли вместе с сумочкой, в которой были еще и дорогие бабушкины часы. И я сказала себе: «Не буду актрисой, это потеря времени и денег». Но родители во всем меня поддерживали, и я поступила в Высшую театральную школу в Варшаве, где мне довелось встретиться с людьми, с которыми не всякому Бог дает встречу. Александр Бардини, Збигнев Запасевич – чудные профессора, они научили меня видеть самую суть жизненных явлений.
– Вам приходилось преодолевать робость, застенчивость, когда начинали свою кино- и театральную карьеру? Вообще сомневались когда-нибудь в выборе профессии?
– В 90-е годы я даже уходила из театра – решила вместе с мужем торговать машинами. Мы меняли старые «Жигули» и «Волги» на столетние «Фольксвагены». Друзья нам помогали. Этим «бизнесом» мы занимались около года, а потом я вернулась в профессию, потому что очень люблю ее. Я называю актерство «фабрикой эмоций» и, как и раньше, волнуюсь, когда стою перед камерой или в кулисах. Но, как бы то ни было, ты выходишь, читаешь стихи, играешь любовь. Стараешься каждый дубль сыграть по-новому. Между прочим, режиссерам сериалов, которым надо снимать все быстро, это не нравится. Они могут сказать: «Она плохая актриса, потому что не может повторить сцену точь-в-точь, как было в первый раз».
– В нашей кинопрессе немало писалось о том, что актриса Шикульска куда в большей степени была востребована в Советском Союзе, нежели в Польше, вы с этим согласны?
– Нет, не согласна, в России я снялась в двух знаменитых фильмах, а ролей в кино у меня гораздо больше. С нежностью вспоминаю свой первый приезд в Москву, на съемки «Звезды пленительного счастья». Владимир Мотыль сделал мою молодость радостной. Кругом необыкновенные люди. Не все дружили с Окуджавой, не всем он записывал на бумаге свои стихи, это было чудом. Володя научил меня смотреть на Россию своими умными глазами, и не без критического взгляда.
А знаете, как называют в Польше Илью Авербаха? «Русским Бергманом». Кино «Объяснение в любви» потрясающее, так что мне в жизни повезло. А для меня очень важно – что я играла в кино. Между прочим, мой папа называл меня лошадью, говорил, что я тяжело ступаю. А на самом деле из-за моего независимого нрава и из-за того, что я всегда много работала. Один друг из Познани даже дарит мне в качестве сувениров ювелирных лошадок. Как-то я сказала ему: «Да, я лошадка, я свободна, как лошадь, летом гуляю на травке, но в стойло меня и зимой не тянет». Такой выбор. Я давно ушла из репертуарного театра. Но одновременно работаю на сценах нескольких театров – в Варшаве, Белостоке, Вроцлаве. Все бегу куда-то, бегу, но именно это и понравилось когда-то Мотылю.
– Вам довелось играть русских женщин не только в советском и российском кино, известно, что и западные режиссеры приглашают вас на такие роли. Видите ли вы сходство между русскими и польскими женщинами?
– Конечно, эмоционально мы близки и, считаю, очень похожи. За нашими плечами – сотни лет общей истории, и если вы вспоминаете мои «русские» роли, значит, я сказала в них правду. Я счастлива, что сыграла Полину Гебль. Между прочим, ее должна была сыграть итальянская звезда Доминик Санда, но что-то не сложилось. И пусть не обижаются чудные русские актрисы, что не они сыграли эти замечательные роли. Авербаху приходило немало писем от актрис – «Почему полька играет, я должна сыграть!».
А когда Лидия Шукшина в 1988 году сыграла мать в польском фильме «Баллада о Янушике», наши актрисы тоже возмущались: «Почему русская должна играть полячку?» Но Шукшина сыграла потрясающе. Недавно этот фильм повторяли на канале «Культура». Это нормально, когда актеры играют в разных странах. Помню, с какими словами один режиссер выбрал меня для совместного фильма: «Сыграет эта – у нее есть имя». В совместных картинах играют в основном актеры – носители мощной информации. С удовольствием вспоминаю, как снимались с Барбарой Брыльской и Инной Чуриковой в фильме-шутке Игоря Угольникова «Казус белли». С Инной дружу с момента ее появления на сцене. А у российских режиссеров сниматься продолжаю – на Гдыньском фестивале недавно был показан фильм Александра Михайлова «Виски с молоком». Считаю, работала там с большой отдачей.
Мне нравится, что у вас в России не забывают о старшем поколении артистов, вы возносите их на высоту и не спихиваете с пьедестала. А у нас есть одна Ирена Шляфарска, ей 90, но она все еще чудит. А остальным нужно твердо держаться, не забуду, как журналисты «обстреливали» фильм Кшиштофа Кесьлевского «Двойная жизнь Вероники», отмеченный призами Каннского фестиваля. Время такое, надо быстро бегать, а не у всех это получается.
– Вы любите готовить?
– К счастью, мой муж ничего не ест, детей нет. Любимые блюда у Збигнева, конечно, есть, но не будем об этом говорить, потому что на всех каналах о кулинарии говорят, возьмите рецепт оттуда. С моим вторым мужем мы вместе уже 30 лет, а моя мама, помню, говорила: «Если будешь так громко и раскатисто смеяться, не выйдешь замуж». Мои родители были чудными людьми, мне их очень не хватает.
