– Даже не надейтесь на это. Никакого шатания не было, никакой ослабленности не было. Путин занимался своими вопросами. Я говорил о переговорах с Пригожиным. Почему я торопился (те, кто был рядом со мной, понимали), мы не должны были допустить гибели людей. Заявлялось о том, что вот-вот вагнеровцы в 200 примерно километрах от Москвы. Это как раз они подходили к тому первому рубежу обороны российских Вооруженных сил, где могли бы произойти серьезные столкновения уже на земле. И я торопился, разговаривая с Пригожиным, договориться по основным моментам, чтобы не произошло этого столкновения.
Глава государства обратил внимание на то, что Вооруженные силы России в полном объеме на тот момент не были задействованы:
– Просто не успели. Бой еще не начался. Наверное, полтора-два часа оставалось до того момента, когда произошло бы столкновение. Но до этого не дошло. Колонны «Вагнера» развернулись и ушли в свои лагеря.
Президент еще раз подчеркнул:
– Никакого ослабления! В такой ситуации и Президент Путин, и любой президент, наоборот, активизируется, собирается, ну а Путин тем более. Я его характер знаю. Это, наоборот, способствовало его не только собранности, но и такой, я бы сказал в хорошем смысле слова, агрессивности, чтобы защитить страну и ответить.
Прозвучал уточняющий вопрос: был ли Президент Беларуси удивлен тем, что вагнеровцам удалось пройти так далеко? Глава государства сказал:
– Если честно, я об этом даже не думал. Для меня это не было вопросом. Колонна шла очень быстро по основным магистралям. Это было в какой-то степени неожиданностью, но надо понимать, что сотни тысяч регулярных вооруженных сил, особенно с территории от Ростова до Москвы, они были известно где. Они были на фронте. Поэтому, в общем-то противостоять было сложно, но это лучше военным и Путину задать вопрос, потому что они выстраивали систему безопасности и обороны на этом участке.
Глава государства обратил внимание на то, что очень мощные линии обороны были оперативно выстроены вдоль берегов реки Ока.
Фото: president.gov.by
