Бывший сержант автобата о том, что дала служба в Афганистане
11.02.2023 10:30:00
Руслан ПРОЛЕСКОВСКИЙ
15 февраля белорусские воины-интернационалисты отметят очередную годовщину вывода советских войск из Афганистана. Среди них будет и Александр Иванович Ковалевский, который вместе с другими ветеранами возложит цветы к памятнику на бульваре Металлургов в Жлобине. А 16 февраля близкие поздравят его с днем рождения. Хотя 37 лет назад именины могли стать последними.
Он вырос в Жлобине в семье железнодорожников. В ПТУ освоил профессию водителя, а к моменту призыва уже был женат, имел ребенка. По закону мог получить отсрочку, но, как и все парни того времени, хотел отслужить. А на дворе стояла осень 1985-го — разгар войны в Афганистане. Говорили о ней мало, но знали все.
9-й отдельный автомобильный батальон, в рядах которого оказался призывник, дислоцировался в поселке Ветрино Полоцкого района. Через пять месяцев стало известно о предстоящей командировке в Афганистан.
— Новость восприняли спокойно, — вспоминает Александр Иванович. — Внешне никто не переживал, а кто-то и вовсе, как говорится, рвался в бой. Мол, повоюем, вернемся с наградами. Ну, знаете, вся эта романтика. Пацаны ведь еще…
Незадолго до отправки ему предложили остаться в части. Замполит привел веский аргумент: у Александра есть жена и ребенок. Однако он отказался:
— Не представлял, как буду товарищам в глаза смотреть, если воспользуюсь такой возможностью.
— Доехали до города Пули-Хумри, который находится на пересечении дорог и был для наших войск, по сути, перевалочной базой. В дальнейшем мы постоянно останавливались там на ночлег. Вечером слышим, откуда-то доносятся стрельба, взрывы. Комбат сказал: «Это десантники за вас бьются». Оказывается, была информация о том, что на колонну готовится нападение. И ребята из ВДВ вступили в бой, чтобы уничтожить засаду и обезопасить нас, только прибывших в Афган.
Боевая задача батальона заключалась в снабжении 40-й армии, находившейся в Демократической Республике Афганистан. Преодолевая сотни километров, колонны доставляли грузы от границы СССР до Кабула. Возили продовольствие, медикаменты, вещевое имущество. Каждый из таких маршрутов с учетом расстояний и погрузки занимал около недели.
— По инструкции всю дорогу нужно быть в каске и бронежилете, — рассказывает Александр. — А он весил больше 20 килограммов и при этом абсолютной безопасности не гарантировал. Вдобавок жара невыносимая. В кабине и «броник», и каску сразу снимали, клали рядом с автоматом. Конечно, было тяжело, но в том возрасте все переносилось легче. Многим трудностям просто не придавали значения.
— Я был командиром отделения, мой КАМАЗ находился примерно в середине колонны, — рассказывает ветеран. — Еду, и вдруг меня будто кувалдой ударили — отбросило на спинку сиденья. Смотрю, а в лобовом стекле отверстие — ровное, с аккуратными краями. Я еще потрогал его пальцем и в этот момент чувствую, как по мне течет что-то горячее. Глянул вниз: половина кителя и штанина уже кровью залиты.
Почти синхронно начался обстрел. Водители открыли ответный огонь из автоматов. Но вскоре Ковалевский от обильной кровопотери лишился сознания. На помощь пришли товарищи, оттащив раненого в безопасное место. Санинструктор вколол обезболивающий препарат, сделал перевязку.
Затем было мучительное лечение в госпиталях и возвращение в батальон. Здесь Александр узнал, что представлен к медали «За отвагу». Боевую награду перед строем вручил комбат.
— Честно говоря, я не ожидал и героем себя точно не чувствовал, — делится Александр Ковалевский. — Лишь вспомнил отца, прошедшего Великую Отечественную войну. У него было много наград, и в детстве я очень хотел поиграть с ними, но отец не разрешал. И я подумал: «Ну вот, папа, теперь у меня своя медаль».
— Вертушки появлялись мгновенно, — вспоминает Александр Иванович. — Зависают и начинают обрабатывать место, откуда по нам стреляют, реактивными снарядами. Все взрывается, сыплется, горы рушатся, камни в клочья летят. Горит и небо, и земля — страшное зрелище. Уцелеть невозможно.
Не единожды доводилось проходить через знаменитый тоннель на горном перевале Саланг. Это место имело дурную славу: в 1980-м из-за ДТП в нем застряла колонна — 16 водителей задохнулись выхлопными газами. Два года спустя аналогичная трагедия повторилась в еще больших масштабах, унеся жизни почти 180 человек.
— Вентиляция в тоннеле практически отсутствовала, — объясняет Ковалевский. — Даже просто дышать было тяжело, особенно учитывая, что в горах воздух и так разрежен. Каждый раз нам говорили, чтобы в случае вынужденной остановки сразу же глушили двигатели. А на колеса приходилось надевать цепи, чтобы добиться хоть какого-то сцепления с обледенелой дорогой.
— Знаете, почти никому не рассказывал… Пуля, которая меня прошила, застряла в стенке кабины. И я ее лет десять в кармане носил — как талисман. Она была деформирована, но офицер говорил, что вроде из снайперской винтовки. Это сейчас бы наши баллисты мне все про нее рассказали, а тогда я экспертизы не проводил. (Смеется.) Потом она где-то потерялась. Но главное осталось со мной. Афганистан стал для меня самым серьезным испытанием и дал мощную закалку, которая пригодилась в дальнейшем. Уверен, что все, кто вернулся оттуда, если спросить, то же самое скажут.
В ТЕМУ
За время пребывания в Афганистане батальон потерял четырех человек. Среди них был парень из Украины, водивший авторефрижератор. Во время роковой для него поездки на дорогу выскочил душман и с небольшого расстояния выстрелил из гранатомета.
prolesk@sb.by
Фото Таты Кавериной
Пацаны рвались в бой
9-й отдельный автомобильный батальон, в рядах которого оказался призывник, дислоцировался в поселке Ветрино Полоцкого района. Через пять месяцев стало известно о предстоящей командировке в Афганистан.
— Новость восприняли спокойно, — вспоминает Александр Иванович. — Внешне никто не переживал, а кто-то и вовсе, как говорится, рвался в бой. Мол, повоюем, вернемся с наградами. Ну, знаете, вся эта романтика. Пацаны ведь еще…
Незадолго до отправки ему предложили остаться в части. Замполит привел веский аргумент: у Александра есть жена и ребенок. Однако он отказался:
— Не представлял, как буду товарищам в глаза смотреть, если воспользуюсь такой возможностью.
Трудностей не замечали
Больше недели ехали по железной дороге. Личный состав — в пассажирских вагонах, техника в том же эшелоне — на платформах. Конечным пунктом был Термез — самый южный город Узбекистана. Здесь получили новенькие КАМАЗы с полуприцепами и по мосту через реку Амударья пересекли советско-афганскую границу. Первые впечатления не заставили себя ждать, говорит Александр:— Доехали до города Пули-Хумри, который находится на пересечении дорог и был для наших войск, по сути, перевалочной базой. В дальнейшем мы постоянно останавливались там на ночлег. Вечером слышим, откуда-то доносятся стрельба, взрывы. Комбат сказал: «Это десантники за вас бьются». Оказывается, была информация о том, что на колонну готовится нападение. И ребята из ВДВ вступили в бой, чтобы уничтожить засаду и обезопасить нас, только прибывших в Афган.
Боевая задача батальона заключалась в снабжении 40-й армии, находившейся в Демократической Республике Афганистан. Преодолевая сотни километров, колонны доставляли грузы от границы СССР до Кабула. Возили продовольствие, медикаменты, вещевое имущество. Каждый из таких маршрутов с учетом расстояний и погрузки занимал около недели.
— По инструкции всю дорогу нужно быть в каске и бронежилете, — рассказывает Александр. — А он весил больше 20 килограммов и при этом абсолютной безопасности не гарантировал. Вдобавок жара невыносимая. В кабине и «броник», и каску сразу снимали, клали рядом с автоматом. Конечно, было тяжело, но в том возрасте все переносилось легче. Многим трудностям просто не придавали значения.
Своя медаль
Рейс, едва не ставший последним, выполнялся спустя месяц. 5 мая 1986 года колонна из 60 машин совершала марш. Все случилось недалеко от Пули-Хумри.— Я был командиром отделения, мой КАМАЗ находился примерно в середине колонны, — рассказывает ветеран. — Еду, и вдруг меня будто кувалдой ударили — отбросило на спинку сиденья. Смотрю, а в лобовом стекле отверстие — ровное, с аккуратными краями. Я еще потрогал его пальцем и в этот момент чувствую, как по мне течет что-то горячее. Глянул вниз: половина кителя и штанина уже кровью залиты.
Почти синхронно начался обстрел. Водители открыли ответный огонь из автоматов. Но вскоре Ковалевский от обильной кровопотери лишился сознания. На помощь пришли товарищи, оттащив раненого в безопасное место. Санинструктор вколол обезболивающий препарат, сделал перевязку.
Затем было мучительное лечение в госпиталях и возвращение в батальон. Здесь Александр узнал, что представлен к медали «За отвагу». Боевую награду перед строем вручил комбат.
— Честно говоря, я не ожидал и героем себя точно не чувствовал, — делится Александр Ковалевский. — Лишь вспомнил отца, прошедшего Великую Отечественную войну. У него было много наград, и в детстве я очень хотел поиграть с ними, но отец не разрешал. И я подумал: «Ну вот, папа, теперь у меня своя медаль».
Опасный Саланг
Служба продолжалась. Наиболее опасными считались рейсы в Кандагар. Шансы попасть в засаду или под обстрел моментально возрастали. Тактика душманов сводилась к тому, чтобы подбить головную машину, блокируя всю колонну. Поэтому с помощью танка или БТР, зенитных орудий, установленных на шасси грузовиков, осуществлялось боевое охранение. Также при нападении по рации вызывали поддержку с воздуха.— Вертушки появлялись мгновенно, — вспоминает Александр Иванович. — Зависают и начинают обрабатывать место, откуда по нам стреляют, реактивными снарядами. Все взрывается, сыплется, горы рушатся, камни в клочья летят. Горит и небо, и земля — страшное зрелище. Уцелеть невозможно.
Не единожды доводилось проходить через знаменитый тоннель на горном перевале Саланг. Это место имело дурную славу: в 1980-м из-за ДТП в нем застряла колонна — 16 водителей задохнулись выхлопными газами. Два года спустя аналогичная трагедия повторилась в еще больших масштабах, унеся жизни почти 180 человек.
— Вентиляция в тоннеле практически отсутствовала, — объясняет Ковалевский. — Даже просто дышать было тяжело, особенно учитывая, что в горах воздух и так разрежен. Каждый раз нам говорили, чтобы в случае вынужденной остановки сразу же глушили двигатели. А на колеса приходилось надевать цепи, чтобы добиться хоть какого-то сцепления с обледенелой дорогой.
Дорога длиною в жизнь
Весной 1987-го батальон был выведен в место постоянной дислокации. В конце того же года сержант Александр Ковалевский демобилизовался. В последующем продолжал работать водителем в различных ведомствах. С 2013 года — в Жлобинском межрайонном отделе Государственного комитета судебных экспертиз. К слову, службу в Афганистане проходил и начальник УГКСЭ по Гомельской области Иван Сыса.Пуля застряла в стенке
Александр Иванович в беседе с журналистом признался:— Знаете, почти никому не рассказывал… Пуля, которая меня прошила, застряла в стенке кабины. И я ее лет десять в кармане носил — как талисман. Она была деформирована, но офицер говорил, что вроде из снайперской винтовки. Это сейчас бы наши баллисты мне все про нее рассказали, а тогда я экспертизы не проводил. (Смеется.) Потом она где-то потерялась. Но главное осталось со мной. Афганистан стал для меня самым серьезным испытанием и дал мощную закалку, которая пригодилась в дальнейшем. Уверен, что все, кто вернулся оттуда, если спросить, то же самое скажут.
В ТЕМУ
За время пребывания в Афганистане батальон потерял четырех человек. Среди них был парень из Украины, водивший авторефрижератор. Во время роковой для него поездки на дорогу выскочил душман и с небольшого расстояния выстрелил из гранатомета.
prolesk@sb.by
Фото Таты Кавериной