О высшем образовании

Хотя новая редакция правил приема в вузы и ссузы скорее оттачивает некоторые моменты грядущей вступительной кампании, это, безусловно, и шаг вперед, и иная система координат, где каждому участнику образовательного процесса предстоит найти свое место. Абитуриентам — выбрав себе дорогу по силам, а вузам — отобрав лучших ребят. Это было и остается позицией Белгос-университета, крупнейшего в стране. Не все новации для нас актуальны, однако в целом они только на благо. Многие, кстати, фигурировали и в наших предложениях Министерству образования, а теперь вот получили право на жизнь.

По поводу профессионально–психологического тестирования мнения высказывались разные, однако в целом отказ от него — решение верное. Все–таки в саму эту процедуру вкладывалось немало средств и сил, а отклонялись лишь единицы абитуриентов. Моя практика убеждает: в вуз сегодня идут ребята достаточно целеустремленные, четко соизмеряющие свои склонности со своими мечтами. Вполне справедлив и новый подход к победителям республиканской олимпиады по обществоведению: теперь, чтобы поступить на специальности вроде «Международные отношения», им придется сдавать экзамены на общих основаниях, бонусом станет лишь сертификат в 100 баллов по предмету. Дело в том, что победителей таких олимпиад всегда оказывалось больше, чем, скажем, по физике или математике, а нацеливались они чаще всего на факультет международных отношений, где немного бюджетных мест. Получалось, они автоматически сразу заполнялись, на собственно конкурс оставался минимум. Разве это справедливо? Сейчас же и другие ребята получат шанс, и «олимпиадники», возможно, присмотрятся к другим направлениям. То, что уравняли конкурсы, — тоже назревший итог. В БГУ примерно по половине специальностей сельчане набирают балл даже выше, чем горожане, а значит, ни к чему особые привилегии.

Как известно, планка для поступления осталась прежней — в зависимости от предмета, от 10 баллов до 20. С одной стороны, понятны переживания коллег, чьи вузы летом столкнулись с недоборами, но с другой — 10 баллов — это не дело для штурмующего высшую ступень образования. Надо, чтобы в вузы шли самые достойные, а ссузы динамичнее развивались, ведь стране нужны высококвалифицированные кадры не только с институтскими корочками. Несмотря на то что баланс между ступенями образования, на мой взгляд, удается сохранять, пропорция сегодня все же не та, как в середине 1970–х. Из моего класса только процентов 15 — 20 ребят поступало в институты и университеты, а сегодня — чуть ли не каждый второй...

Вообще, высшее образование было бы неправильным сводить к принципу всеобщности. Не каждый готов грызть гранит науки, не каждому дано вырасти за 4 года в специалиста. Задача системы — определить это еще на старте, подсказать, переориентировать. В БГУ, например, с распределением нет проблем ни по одному факультету. Не помню случая, чтобы наш выпускник искал работу на бирже труда. Банки охотно забирают наших экономистов, правоохранительные органы и суды — юристов, у нас сложился очень хороший тандем образования и науки. Примером может служить химфак и НИИ физико–химических проблем: ученые преподают на факультете, студенты участвуют в научных темах... Я уже не говорю о факультете прикладной математики и информатики, где крупнейшие компании ПВТ установили целые стенды с предложениями о сотрудничестве. По моим наблюдениям, подрабатывают 40 процентов третьекурсников, 80 процентов четверокурсников. Мы не против, главное, чтобы это не мешало учебе...

Порой приходится слышать: «Ребята приходят послабее, чем 20, 30 лет назад». Не согласен. Конечно, столько, сколько на мехмате давали математики в 1970 — 80–е, уже не дают. Потому что преподаватели делятся другими знаниями, ведь в мире появилось много нового — нано–, интернет–технологии и т.д. Молодежи необходимо быть в курсе, чтобы двигать прогресс. На первый план выходят универсалы, которые при необходимости сами доберут нужное по ходу дела, имея хорошую фундаментальную подготовку. Уверен, именно благодаря ей БГУ недавно удалось занять в рейтинге вузов СНГ, Грузии, Литвы, Латвии и Эстонии, составленном российским «Интерфаксом», второе место. Эксперты оценивали 450 вузов из 15 стран, а в результате уступили мы только МГУ. И это при том, что Россия давно ставит задачу вернуть пятерку своих вузов в сотню лучших мировых, выделяет под это колоссальные деньги. И вот смотрите: у нас годовой бюджет — 110 — 120 млн. долларов, у МГУ — более 1 млрд., а у вузов, входящих в топ–100 мира, — на порядок больше. Тем не менее Белгосуниверситет и среди более чем 30 тысяч университетов земного шара, по разным рейтингам, попадает в 2 — 3 процента самых–самых. Что касается бывшего пространства Советского Союза, то прогресс еще более очевиден: можно вспомнить, что в начале 1970–х БГУ входил только в список 25 лучших вузов СССР.

Старая истина: удержать взятые позиции всегда сложнее, чем их добиться. Меняются время, его вызовы, да и демографический вопрос никто не снимал с повестки дня. За пять лет количество выпускников школ в стране уменьшилось едва ли не на треть. Потому всем вузам сегодня нужно одновременно думать и о планах набора, и о планке качества. Так, чтобы при любых обстоятельствах высшее образование оставалось высшим во всех смыслах слова. Гибкие, улавливающие главные акценты и основные тенденции корректировки правил вступительной кампании, уверен, здесь только в помощь.

Советская Белоруссия №63 (24446). Пятница, 4 апреля 2014 года.